Я летела ночным самолётом Из холодной Сибири домой, Но по метеосводкам погоды Рейс задержан на час…и другой… Даже не было чувства досады (Все равно ведь потеряна ночь). Пассажиры, как будто так надо, Собирались свой сон превозмочь. Я стояла с тупым ожиданьем За шеренгой вокзальных скамей, Наблюдая с ленивым вниманьем За ночной суетою людей. В полутёмном конце вестибюля, Там, где «выход» горел запасной, Из неплотных дверных щелей дуло Непрерывной морозной волной. Тускло тлели огни сигареты У перил, ограждающих вход. В тёплых шубах и куртках одетый Там курил терпеливый народ. Не ждала я от жизни сюрприза, Когда вдруг увидала его. Он стоял от меня не так близко, Не сводя глаз с лица моего. Хоть меня он был явно моложе, Не по-зимнему просто одет, Я улыбкой ответила тоже, Свой послав дружелюбный привет. Он приблизился очень спокойно, Со мной вместе уверенно встал, И мы с ним посмотрели невольно На затихший в дремоте вокзал. Он спросил: «Ты докуда летишь-то?» «До Челябинска», - молвила я. «Ну, а ты?» – он как будто не слышал, Только молча смотрел на меня. А потом, не сказав ни словечка, Притянул к себе плечи мои, И в глазах его вспыхнуло нечто, Словно в сказке волшебной огни. В них светилось немое желанье, И огромное чувство тоски… Затопила моё подсознанье Его властная сила руки. Не могла я ему не ответить, Не могла оттолкнуть от себя… «Ты не бойся», – он тихо заметил, – Я ничем не обижу тебя». Я гадала: кто это? Влюблённый, Вбивший в сердце безжалостный клин? Или был он из «мест отдалённых»? Или больше не мог быть один? Он меня обнял крепко, до боли, Словно в душу пытался мне влить Безграничным усилием воли Нестерпимую нежность любви. Безоглядно я все принимала, Подчиняясь безмолвно во всём, И себя, значит, я отдавала, Растворяясь с его существом. В полутёмном, прокуренном зале Мы стояли как будто одни, И друг другу без слов всё сказали – Просто лишними были они. Мне казалось, что в эти мгновенья Я ему в целом мире нужна: Я была, словно якорь спасенья – И любовь, и мечта, и жена. И когда объявили посадку, Мы пошли, как во сне наяву. Он погладил волос моих прядку, А я тесно прижалась к нему. Мы поднялись по скользкому трапу В непрогретый ещё самолёт, И для нас начался этот сладкий, Этот странный волшебный полёт. Мы сидели, прижавшись друг к другу, Согреваясь под шубой одной. Он просунул под спину мне руку, Словно мост нашей связи живой. Никогда я не верила раньше, Что душа может где-то парить, Только чувство, что вспыхнуло дальше, До сих пор не могу объяснить. Словно аура стала единой, Перейдя в неземной резонанс, И сознание, став неделимым, Погрузилось в божественный транс. Ни тревоги, ни страха, ни боли – Лишь пространство живой пустоты, И я вся, как энергии поле, От бескрайней черты до черты. Ощущенье немого блаженства – Невозможно о нем рассказать… Оно словно само совершенство, А быть может, и есть благодать. А потом наступило забвенье, Полусон, полуявь, полубред… И полёта короткое время Растянулось на тысячу лет. Это было похоже на сказку, Где отсутствует всякая страсть, Ведь объятье его даже лаской Невозможно, наверно, назвать. В сером, тусклом, предутреннем свете Приземлялся ночной самолет. Просыпались заснувшие дети, Собирался на выход народ. Мы сидели, и будто не знали, Что конец волшебству наступил… Дома муж и семья меня ждали, А ему еще дальше путь был. Много раз мне встречались мужчины, И влюблялись в меня иногда, Но такой притягательной силы Не смогу я забыть никогда. И хоть время, не зная покоя, Ткёт в изгибах судьбы полотно, Счастлив тот, кому чувство такое Испытать было в жизни дано.