Баба Яга пристально посмотрела на белобрысого мальчугана, который, задрав голову, смело глядел на неё:

- И что же тебе нужно, малец?

- Ты много знаешь, научи, как правильно жизнь прожить!

- Наглец! – Яга захихикала мерзким бабаежиным смехом и ещё больше сгорбилась, выставив вперёд крючковатый нос. – Вот посажу на лопату, зажарю и съем.

- Сажай, только расскажи, а?..

- Зовут-то тебя как? – проворчала.

- Васяткой.

- Всё-то вам расскажи, разжуй, растолкуй. А пользу это тебе принесёт, Васятка?

Завьюжило, закружило, и очутился Васятка на лесной опушке, на том самом месте, откуда путь к избушке на курьих ножках начал.

Долго плакал Васятка, к земле прижавшись. Почему прогнала бабка? Что он такого ей сказал? Хочет он понять! Хочет! Вот давеча путник в платье нездешнем в деревню приходил, о жизни с мужиками разговоры вёл. И Васятка слушал. О том, что человек над другими возвыситься должен, одеваться знатно, есть сладко, тогда только человеком себя считать может. Мужики-то только посмеивались, незнакомца слушая. А почему посмеивались? Складно ведь говорил! Да не лежало сердце Васятки к речам этим. Почему? Он и сам объяснить не мог. Но что-то зацепили в нём слова ненашенские. Струнку какую-то задели, несогласие пробудили.

А слова Данилы-кузнеца путь указали: «Бабы Яги на него, супостата, нет. Научила бы уму-разуму!» И так Васятке это в душу запало, что не побоялся через чащобу, через буреломы – к ней! И бабки этой не испугался, пусть его ею с малолетства стращали.

Кончились слёзы. Сел. Коленки руками обхватил. Задумался. Вон солнышко уже на закат пошло. Елей верхушки золотит. Красота. Что ещё человеку нужно? Кусок хлеба в котомке да водицы ключевой, да рубахи домотканой, да портки, чтобы ногами голыми не сверкать. Всё трудом добывается. А вместе жить и трудиться веселее, сподручнее.

А может и прав нездешний? Весь мир ведь исходил, всё повидал. Баба Яга-то всю жизнь в лесу дремучем живёт. Потому и прогнала его, что научить ничему не может?

Нет. Обида это говорит в Васятке. Не ходила бы молва про неё в народе. И Данила бы слов таких не сказал. Вон, кикимору все дурой зовут, а Баба Яга - совсем другое дело! Значит, не захотела просто, не приглянулся ей Васятка.

Знал бы он, что приглянулся бабке. Ох, как приглянулся! Только молод да горяч. Не понимает, что не из ведра, а из ложечки знания вкушать нужно, опытом собственным закусывать, приметливостью запивать.

Ишь ты! Нашёл учителку! Хотя… Только не здесь, в её избушке учиться-то нужно. Жизнь сама научит. А вот пособить… Усмехнулась Баба Яга…

Отошёл немного от обиды Васятка, побрёл домой да о пенёк низкорослый, в траве запрятанный, споткнулся.

Глядь, а на пеньке лежит что-то. Пригляделся – стопка бумаги потрёпанной, листами сшитой. Взял в руки, раскрыл. Картинки-то какие знатные, чем-то знакомые. Полистал. Батюшки! Это же сказки, что бабка Маланья ему по малолетству рассказывала. Вот – колобок с Косым Зайцем разговаривает. Вот – мышка-норушка яйцо золотое разбивает. А внизу – закорючки какие-то чёрненькие! Надо Даниле показать. Может, объяснит, что это. И Васятка со всех ног в деревню припустил.