В роскошном обширном зале на мягких креслах за овальным столом сидят люди. Все – в дорогих официальных костюмах, солидные и серьёзные. Свет приглушён, двери закрыты, самая современная система виброакустической защиты помещений активирована. – Что у нас на повестке дня? – спрашивает вице-президент. – Вчера состоялись два референдума, сэр, – отвечает госсекретарь. – Первый прошёл в Матибии, голосовали за её отделение от Бамбазиленда. Второй – в Далумбии, голосовали за её воссоединение с Портваной. – Опять эти референдумы, – недовольно ворчит вице-президент. – И каковы результаты? – В Матибии более девяноста процентов населения проголосовали за отделение, а в Далумбии примерно столько же – за воссоединение. – И какова позиция дружественных нам официальных властей? – Референдумы не были с ними согласованы и неконституционны, сэр. – Хорошо. Каковы наши интересы в данном регионе? – В Матибии большие запасы нефти, а в Далумбии – золота и алмазов, – отвечает министр финансов. – Да как смеют они нарушать священные законы демократии! – отработанным армейским тоном орёт министр обороны. – Действительно, на наших глазах происходит грубое нарушение прав и свобод человека, – спокойно говорит вице-президент. – Каковы ваши предложения? – Немедленно послать ВВС для уничтожения попирателей демократии! – восклицает министр обороны. – Можно сначала предложить новым правительствам возмездную дружбу, – дипломатично предлагает министр финансов. – Да, этот миролюбивый шаг будет способствовать укреплению свободы и демократии во всём мире, – соглашается госсекретарь. – Дадим им неделю на раздумья, – немного подумав, заключает вице-президент. – Если они откажутся от нашего демократичного предложения, операцию по защите прав и свобод возглавит министр обороны. – Подождите, – говорит молодой сенатор, присутствующий на подобном заседании впервые. – Разве референдум не является наиболее открытым и прямым демократическим инструментом из всех возможных? Демократия ведь даже переводится с древнегреческого, как «власть народа». На референдуме простые люди проголосовали за то, что считают верным, и, в соответствии с принципами демократии, их мнение куда важнее мнения отдельных официальных властных лиц. Конституция, запрещающая референдум, недемократична. Народы этих стран сделали свой выбор, и мы обязаны уважать его! Пауза. Все молча смотрят на молодого сенатора. – Думаю, решено, – спустя некоторое время говорит вице-президент. – Неделю на дипломатию, после – карты в руки министру обороны. Нужно внести предложение в сенат по защите демократии в этих двух странах. Полагаю, процентов девяносто «за» будет достаточно. – Сначала нанесём ракетные удары по наиболее важным объектам инфраструктуры и крупным скоплениям сепаратистов и империалистов, – с предвкушением в голосе говорит министр обороны. – Если эти террористы не поймут намёка, начнём сухопутную операцию! Назовём её «Да здравствует демократия!». – Да, и ещё один момент, – говорит вице-президент. – Высока вероятность того, что в наш сенат проникли русские или китайские агенты. Также возможны атаки со стороны радикальных исламистов на наиболее преданных принципам демократии официальных должностных лиц. Думаю, нужно принять все необходимые меры по обеспечению безопасности уже к завтрашнему дню. – Безусловно, – улыбаясь, соглашается директор центрального разведывательного управления. – Можете не сомневаться: мы предпримем все необходимые меры уже к вечеру.