Опоссум. Не животное. Просто так на душу легло. Просто какая-то ассоциация. Людям по жизни часто бывает одиноко. Поэтому им тоскливо, грустно или, выражаясь по – русски, хреново. И поэтому они часто берут себе домашних животных. Так, как игрушку. Чтобы ею украсить свою хренотень. И при этом они или не знают, или забывают, или не думают о том, что мы “в ответе за тех, кого приручаем“. Человек уходит и, возвращаясь домой, приносит, как правило, маленький жалобно скулящий живой комочек. Первую неделю он с ним играется, кормит, балует. Потом ему надоедает и это. Так бывает. И от этого никуда не денешься. Когда он возвращается домой, к нему, как обычно, бежит, вертя хвостиком-пропеллером, щенок. Он радостно нетерпеливо скулит, громко по-щенячьи лает. Он рад возвращению хозяина, которого наивно считает другом. Но хозяин что-то ворчит недовольным тоном и отшвыривает кутёнка ногой. Просто в сторону. И кутёнок летит, и грохается на жёсткий пол или мягкий коврик, или угол шкафа, или ножки стола, или кресла. Так тоже бывает. Завтра и послезавтра кутёнок бежит, встречает, но в ответ получает только пинок, ругань и упрёки. Щенок глупый, наивный, влюблённый. Щенок – это не шустрая мерзкая крыса, которая быстро приспосабливается ко всему. Щенку нужно время, чтобы понять и осознать, что при появлении хозяина, ему лучше спрятаться подальше и не попадаться на глаза. Поставили миску с едой – подойди, поешь и опять за кресло. Но и есть надо аккуратно, так как, если набрызгаешь, то подойдёт хозяин с тряпкой, подотрёт пол, а потом возьмёт тебя больно за холку, сунет мордой в миску и отстегает этой же мокрой тряпкой. Время приходит и щенок вырастает. Время прошло, а ничего не изменилось. У хозяина любви не было, она и не появилась. В лучшем случае – привычка. Ну, может быть, ещё и жалость – выкинешь, а он с голоду сдохнет. Но бывает и такое, что собака видит открытую дверь. И нет хозяина. Беги. Ищи себе нового хозяина, который будет тебя любить и лелеять. Или, хотя бы найдёшь себе новых друзей, которые примут тебя как равного. Пускай тебе придётся каждый день думать о хлебе насущном, лазать по помойкам, зимой мёрзнуть. Пусть. Но ты будешь личностью, а не рабом. Или собака по скудости своего ума этого не знает. Или боится остаться без своей ежедневной миски еды. Некоторых собак сажают на цепь во дворе, не допуская даже в дом. И они лают на чужаков, охраняя своего хозяина. Может быть, они не знают, что бывает и другая жизнь? Может быть. Когда приходила она, я встречал её со щенячьей радостью. Я ждал её. Ждал, когда она придёт. Но прошло время, и я ей надоел. Так бывает. Любви не было и нет. А жалость мне не нужна. Я – мужчина. И это не бывает, потому что это и есть на самом деле. Это я о себе. В моей неудержимой щенячьей любви она не разглядела во мне мужчину. Она и теперь смотрит не на меня, а только в отражение какого-то кривого зеркала. Печально то, что ей смотреть в это зеркало то ли приятнее, то ли спокойнее, то ли … . А я такой какой я есть. Я принимаю других такими, какие они есть, со всеми их недостатками, понимая, что исправить их я никогда не смогу. Если мне не нравится, то я просто ухожу, не контактирую с ними. Она во мне не видит меня. Она во мне видит только надоевшего щенка, которого жалко выкинуть. Но время прошло. Прошла щенячья любовь. Осталась отчуждённость одинокого волка. И теперь вместе быть опасно. Теперь волчара ненароком может и глотку разодрать клыком своим, и башку снести не напрягаясь. Я спокойный человек. Флегматик. Я не люблю суету, лишний шум. Я не агрессивен. Я умею терпеть. Но я знаю, что существуют двери, хоть даже и закрытые на замок. Но замки – это для щенков или тех, кто готов служить ради миски похлёбки. Я никогда не поменяю своё первородство на миску похлёбки. Я – человек. Я - личность. Я выбираю свободу. И “Sin ut sunt, aut non sint” – пусть будет так, как есть, или вовсе не будет. Октябрь. 2011г