Палач, признаться, мастер был болью удивлять, угрюм, немногословен… Тому свидетель бог, такого класса профи стоит поискать, который бы искусно так гнул в бараний рог. Работник дыбы да ножа,и спец заплечных дел, а свой талант, видать, ему нечистый одолжил: "клиент" от болевого шока млел, он говорил со смертью, но при этом жил. Холодной стали блеск, такой же блеск в глазах, с издёвкою цинизм «Теперь держись, старик…» Вскипая высыхала на глазах слеза, и глотку разрывал истошный боли крик. Обширный арсенал от плахи и до розг. Как говорят сейчас, конкретно, это - жесть. Но на повестке дня, в который раз, вопрос, насмешливо-простой «Скажи мне, кто ты есть?» Вложив в ответ тоску, отчаянье и злость, а взгляд остановив на запертой двери, страдалец отвечал, что он всего лишь гость непознанного мира, скиталец – пилигрим, заблудшая душа, посол иных миров… «Ну, сжалься же, палач! Мы люди, мы не звери!» Ответом был кулак, разбивший губы в кровь «Предание свежо… Да я тебе не верю!» «Я не верю тебе, понимаешь, не верю… хоть слезой разбавляешь неправды отраву, да, мы люди, но в сути есть что-то от зверя… И, к тому же, мне по сердцу эта забава…» И продолжался боли бессрочный марафон, до мрака забытья, до корок на губах… измученный "клиент" сдержать пытался стон, его из тьмы углов душил животный страх, гиеной пожирал расплавившийся мозг, на горло нажимал мучителя рукой, на ухо прошипев единственный вопрос «Избавь себя от мук… Поведай, кто такой?» Ответствовал "клиент", что он, де, не святой, и даже больше, грешен, как принуждает век. «Четыре буквы имени…что имя? звук пустой… я – многолик, я бог и бес… я просто Человек…» Христос и Сатана… я ангел во плоти… во мне всего – по горсти, добра и зла по мере… «Шутить изволишь…что же, знай себе, шути… Предание старо, но я в него не верю…» «Я не верю тебе, понимаешь, не верю… хоть слезой разбавляешь неправды отраву, да, мы люди, но в сути есть что-то от зверя… И, к тому же, мне по сердцу эта забава…» Вот такой же палач навещает меня, исподлобья бросает «Ну, приятель, держись…» Так терзая мой разум, порой на полдня передышку даёт в экзекуции жизнь. Подвигает тетрадь и вручает перо, мол, покайся и душу свою успокой, сердце сдавит, проникнув рукой под ребро и прошепчет «Поведай мне, кто ты такой…» А я порой суеверен и даже надеюсь на чудо, перемешаны с глупыми шутками мудрые фразы, а во мне по горсти от Христа, Сатаны и от Будды, бьёт лекарства родник и сочится источник заразы. Арлекин, словно сакурой тополь, привит самураем, я согрею душою и злостью обижу карманной. Кто такой я? Да, в общем-то, ангел, что изгнан из рая… А признанье в стихах – это строки моей покаянной…