В далёкой деревне Хевроньино Живёт-поживает мужик. Полжизни, как тать, проворонил он В забытой таёжной глуши. Зато никогда не лукавил он, Всегда оставаясь собой, Не прячась от правды, как правило, Врагов вызывая на бой. Домишко оставленный мамою Теперь согревает его Энергией тою же самою… А как же? – прямое родство… Корова не доена с вечера Стоит винторогая… Эх! И он за ведро – делать нечего. И вымя – твердО, как орех. « …бычок да свинья… Оскотинился Я без человеческих лиц. На час эрудитом прикинисся За рябью газетных страниц, И - снова до вечера в пахату… И красный закат далеко… Такие вот, стало быть, «шахматы»; Такое вот, значит, «лото» ". В гранёном стакане не вымытом Сидит опьяневший комар. «Отлично! Решение принято, На что обменять «гонорар» ». Нырнула монеткою медною Сквозь дырку штанов за порог Желанье отправить немедленно… В прожжённое горло глоток… И вот уж мужик собирается, Включившись на полный завод Туда, где настырно толкается В похмельном угаре народ. А после, придя, с отвращением, Повесив кепчонку на гвоздь…, К бутылке он ждёт угощения… И даром, что сам себе гость. «Всё будет прекрасно…!» Но времени Всё меньше и меньше на жизнь… Вот так и стираются кремнии И колются кольца пружин… А были и раны, и выстрелы, И подлость «прекрасных» людей… Чтоб дни эти краткие выстрадать - Порвать надо столько «сетей»… «Вон, ходят по дому, как приставы, Весь вечер, туда и сюда, С весенней сиреной неистовой Четыре пушистых кота... Ты глянь-ка: двойник мой… Похожи ли? Как я и не молод, но свеж… От куда то ветром заброшенный, Растёт он один одинёшенек: Куст белых цветов – бульдонеж.''