РЕАНИМАЦИИ РОДОВОГО ДРЕВА Как то задумалась о том, что являюсь свидетелем событий происходивших сразу в трёх веках – 1ХХ, ХХ и ХХ1. В 1ХХ – косьвенно, а в ХХ и ХХ1 – непосредственно. Ведь все мои бабушки, родные и двоюродные, родились в конце 1ХХ века, были живыми свидетелями всего происходившего и хорошо всё помнили. Они подолгу жили в нашей семье, а я была внимательным и благодарным слушателем, хоть не всегда соглашалась с мнением бабушек – школьное воспитание тоже приносило свои плоды, так что даже иногда вступала в споры. РОД МОЕГО ОТЦА Правильней говорить только о половине рода, а именно о материнской линии, потому что о семье деда, кроме фотографии его матери, даже имени которой я не знаю, ничего не осталось. На обратной стороне фотографии рукой моего отца сделана надпись: - «Это мать деда Сергея Александровича Стратоновича. Ей около 36 лет. Он родился в 1867 году, а бабушка Женя в 1880г.» Баба Женя, Евгения Михайловна Стратонович, папина мама, 1880 года рождения,почти всю свою жизнь прожила в нашей семье. Сколько я помню себя, столько помню и бабушку Женю. Родилась она в семье священника Михаила Богдановича. В семье их было восемь детей: старшие Пётр, Павел, Антонина и младшие – Евгения, Анна, Варвара, Нионила и брат Андрей. Андрей был последним ребёнком в семье, рос среди девочек и говорил, как они:- «Я взяла, я пошла…» Меня тогда очень смешили эти бабушкины рассказы. Бабушка окончила епархиальное училище, которое готовило девочек для браков со священниками. И как только ей исполнилось 16 лет, её выдали замуж за священника, отца Сергия Стратоновича, моего будущего деда, который был старше её чуть ли не на 15 лет. Деда своего знаю только по фотографии, потому что был он арестован ещё в начале тридцатых годов, а умер в год моего рождения. У него как раз заканчивался срок, жил он в Сибири на поселении и бабушка жила с ним. Поехал в город в расчёте на освобождение, а ему предложили расписаться ещё за четыре года. Из них он не прожил и одного, потерял надежду... Всё это знаю по бабушкиным рассказам. О семье деда ничего не знаю, я не спрашивала, а бабушка ничего не рассказывала. Вот и приехала тогда бабушка Женя к нам в Бурят-Монголию, на Байкал, где отец строил вольфрамовый комбинат, и родилась я. С первого года моей жизни она нянчила меня И такой я её помню всю свою жизнь. Её как будто законсервировали, засушили, как цветок в гербарии. Она, конечно, дряхлела, но была очень жизнестойкой. С палочкой ходила по саду, выдёргивала сорняки, подбирала яблоки, присматривала за детьми Светы, своими правнуками. Как сейчас стоит она в памяти, в белом платке, свернувшемся как у пирата на одно ухо, с малиновым носом-клюквой, распаренная на жарком летнем солнышке. Бывало, что и заваливалась с садовой дорожки под кусты, запнувшись за камешек или корешок, но всегда пыталась сама подняться, опираясь на палочку и никогда ничего себе не калечила, а ведь было ей к этому времени уже хорошо за 90. Вставала поздно, когда уже все разбегались по работам, детсадам и школам. Сама готовила себе завтрак, яичницу из двух яиц на сале, за столом в праздники обязательно выпивала чарку водочки. Внимательно следила за политикой, просматривала все газеты, пока позволяло зрение, и всегда была в курсе всех событий в стране. Расстались мы, когда я уже работала, они с отцом возвратились в Чернигов, а я осталась в Петропавловске, в Казахстане и встречалась с ней только когда приезжала в отпуск. Света, бабушка Женя и я в один из моих приездов в отпуск в Чернигов. Из братьев и сестёр бабушки Жени я хорошо знала и помню только троих: Анну. Варвару и Нионилу. Про брата Андрея, знаю, что он воевал в первую мировую, был ранен, ослеп, семьи у него как, будто не было, засохла веточка. У бабушки Жени хранился его серебряный брегет на цепочке, которым он был награждён за мужество, о чём на крышке была выгравирована надпись. Нажимаешь кнопочку, открывается крышка и становится виден циферблат. По кромке вокруг циферблата были сделаны насечки, чтобы слепой человек мог сам определить время. Умер Андрей Михайлович ещё до моего появления на свет. Ни одна из сестёр уже не имела такой большой семьи, как их родители. У бабушки Жени было трое детей – Мария, Николай и мой отец – Евгений, самый младший, поскрёбыш. Разница между ним и дядей Колей была в 10 лет. Старшая дочь бабы Жени, Мария, в семейном обиходе – Маня, а для нас, детей, тётя Маня была замужем за Михаилом Степановичем Каменским. Родили они тоже только одного ребёнка – дочь Валентину. Тётя Маня с дядей Мишей после возвращения из эвакуации в Чернигов Со всей семьёй Каменских мы, дети, познакомились после войны, году в 1948 или 1949, когда они вернулись в Чернигов из эвакуации. Жили недалеко от нас и мы довольно часто бывали в гостях, тем более что у дяди Миши были большие книги с интересными картинками правда на французском языке (дядюшка хорошо владел польским, французским, немецким и английским языками), а тётя Маня пекла вкусные мазурки. И сейчас в нашей библиотеке есть книга, подаренная мне дядей Мишей. Сборник стихов А.Н. Апухтина 1886 года издания, ещё был большой французский словарь Макарова, с дарственной надписью дяди на французском языке, но его «зачитала» моя преподавательница французского языка в десятом классе. Правда, ей он, наверное, был нужней, чем мне. С их дочерью Валентиной познакомились года на два раньше. Она уже была студенткой московского ВУЗа, на каникулы приезжала в Чернигов и останавливалась у бабы Нилы. Валя привозила московские подарки. Помню красивого негритёнка в чалме и жёлтой шёлковой рубашке, пупса, которого мы назвали Витей. Куклы в то тяжёлое время были такой редкостью, что с пупсом с удовольствием возилась мама. Несмотря на всю свою занятость, она пошила ему распашонку, кофточку, штанишки. Но все куклы доставались Свете, потому что она была младшая, а мне привозились книжки в подарок. Дядя Коля, средний сын бабы Жени, умудрился окончить московский институт, не смотря на то, что был сыном репрессированного священника. Бабушка рассказывала, что его хотели выгнать из института, но за него вступилась профессура т.к. он был очень талантливым студентом. После окончания института дядя Коля поступил работать на Московский Госзнак, стал главным инженером этого предприятия, с него же и уходил на пенсию. Он же – один из авторов Большой Советской Энциклопедии. Жена - Людмила Анатольевна Каструлевич. Был у них один любимейший сын Юрий, который учился в Омском Автодорожном институте, привёз от туда нежеланную невесту, Валентину и женился на ней против воли родителей. У Юры было двое детей, старшая дочь Леночка и много младше её брат Коля. С семьёй дяди Коли, потом Юры мы поддерживали довольно близкие отношения. Я часто бывала в Москве в командировках и останавливалась или у тёти Люды, или у Юры. Потом подросли дети Юрины и Светины и уже они продолжили эти отношения. Светланина старшая, Юля, ездила в Москву на похороны тёти Люды, довольно близко сошлась с Леной, которая к этому времени уже успела выйти замуж, стать Соколовой и разойтись. Но потом оборвалась и эта ниточка. О её младшем брате, Коле, ничего не знаю. Наконец подошла очередь и моего отца – Евгения. Он женился на моей маме Юлии Леонидовне Левицкой, и стала она – Стратонович. Невестка, для бабушки Жени, была нежеланная. Потому что мать её, моя вторая бабушка Лида, имея трёх дочерей, ушла от своего первого мужа. Была во втором браке, а, как известно – «яблоко от яблоньки…» Да и муж бабы Лиды, мамин отец, был просто служащим, а вся родня бабушки Жени была духовного сословия – столбовые дворяне, как говаривала бабушка Женя, а это тоже было немало важно. В семье нас было трое детей. Мы, две сестры – Галина и Светлана Света, я и мама. 1946 год. Чернигов. и был ещё братик Федя, но жил он всего несколько часов. Я, старшая, осталась одинокой, замуж не вышла, так сложилась жизнь, что своего единственного не встретила… Света вышла замуж за Лясковского Леонида Николаевича и родила двух дочек, Юлию и Евгению. Но с мужем давно развелась по самой обычной причине – пил. Юля вышла замуж за Николая Васильевича Дёмичева и тоже родила двух детей, сына, Дениса и дочь Татьяну. Уже и Денис не только женился на Юлии Петровне, и не только родил дочь Анну, но и отвёл её в этом году в первый класс. Демечевы: папа Коля, Мама Юля, сын Денис с женой Юлей и дочкой Аней и дочь Таня. Младшая, Женя, вышла замуж очень рано, сразу после школы за Натоптанного Виктора Николаевича. Родила троих сыновей: Егора, Василия и Алексея. Помню, как Женю увезли в больницу со вторыми родами, а мне остался маленький Егорка. Я его спрашиваю: - «Ты кого хочешь? Братика или сестричку?» Он мне отвечает – «Сестричку». Я – «А как назовём?» Егор – «Вася». Вместо сестрички получился братик, но - Вася. Все ребята уже взрослые, последний, Алёша, уехал в Киев учиться в Политехнический институт. Егор и Вася работают, но пока холосты, а мама Женя развелась с папой Витей по причине его стойкой алкогольной зависимости, повторила материнскую судьбу.