Я помню старый деревянный дом, где девочка жила черноволосая в Воронеже послевоенном и родном. Там мальчиком со многим очень сросся я. Не только мир там начал понимать, его к обычной жизни примеряя, но стал себя стихами донимать, в поэзии совсем не понимая. Однако, я без удержу строчил, особо, про девичье обаяние. Но… не могу теперь найти причин, почто я ей не уделил внимания. Ни строчки нету в памяти моей о той поре, о наших редких встречах, что, – было ведь! – завидовал я ей: начитанности, правильности речи, успехам в школе, качеству подруг, ещё чему-то – нынче не припомню. Хотя входил в приветливый их круг, казалось мне, что в нём-то я не понят. Поэтому писал я о других. Ох, сколько было тех стихотворений! И очень жаль, что не было средь них девчонке той, хорошей, посвящений.