Жаркий ветер метро (почему-то в метро всегда ветер) гонит кровь, не дает мне уснуть в переплетах платформ. Может, это старо, только я все равно бы отметил тот особый полет неизящных, но искренних форм, что визгливым рывком покидают измызганный мрамор или столь же несвежий, но более внятный гранит, коих горы есть дом, где последний крик эха вдруг замер, смежив твердые вежды под видом отделочных плит. Ах, уносит, уносит... и надо бы, может, очнуться, да никак не содрать этих взглядов прилипчивый тюль... И никто здесь не спросит, - все только синхронно качнутся - как, родной, тебя звать, - как колосья от пролитых пуль... Жаркий ветер метро (почему здесь всегда жаркий ветер?) не дает ни вздохнуть, ни коснуться знакомых вещей. Громыхнув, как ведро, мне последний из центра ответит: просто это твой путь, просто ты здесь никто и ничей. Над поддельным ай-падом кемарит узбек-квартеронец. Каблучками процокав, проносится девочка гриль. С перепуганным взглядом стоит незнакомый знакомец в отражениях стекол гремучей вагонной двери.