Осебе рассказы Каждый вечер над моей головой поёт девочка птичка. Она летает, видно, по своей квартирке из комнаты в комнату и чирикает. То песнь её слышна из ванной – тогда из намыленной головы вместе со звуками прорывается захлёбывающееся бульканье, так что мне положено было б спасать бедное дитя, но не позволяет трепетная робость. Я всё ещё надеюсь, что из этих скрипучих звуков когда-нибудь вырвется человеческий голос, колоратурное сопранное контральто. А вдруг? Ведь если очень захотеть, так что прямо нож под горло, то обязательно всё получится. Я сам начинал с глупеньких слов да предложений, связи меж которыми в русском языке сроду не бывало. Они просто не соответствовали друг дружке, и читать их можно было только под сливную какофонию унитаза или под шипенье картошки на свинячьем жиру. А теперь те же слова я ставлю в любое неудобное положение и они изворачиваются хоть шпагатом, хоть змеиным мостиком – через силу, хрустя позвоночником, но всё же. Дерзай, девочка, я больше не стану тебя осуждать. Пусть вянут мои уши, дрожат струны нервы – а душа поёт с тобой вместе. ================================================================================= Мы хороши были с тобой вместе и ничего другого нам не было нужно. В тишине да покое, без друзей и подруг. И одиночество нас совсем не напрягло, потому что хватало взаимной любви, нежности, тёплой ласки сердец. А теперь вот ты умерла; и я понимаю, что смерть, что не встанешь – но всё же не хочу тебя зарывать, надеясь на волшебное чудо. Твоё лицо отчего-то покрылось тёмными пятнами; и я знаю, что такое бывает у трупа – но пудрю тебя всякий раз, как вдруг нахожу новое пятнышко. Я использую тени, помаду; всё чаще поливаю тебя из флакона духов, перед тем как принцессу обмыв – но теряю в них твой жизненный запах. Моему разуму уже всё понятно; а сердце всегда его побеждало – оно до сих пор надеется и верит. Дурость, конечно: но мне кажется, что если я забью над тобой крышку, то ты будешь стучать мне из-под земли, а я тебя не услышу. Вот сижу теперь на завалинке, как сыч на суку, и убиваюсь над тайной ли – драмою. Даже богу пожалиться я не могу, он меня сразу в дурдом упечёт.- Что ты,- скажет,- творишь, подлый чёрт многоликий?!- Ничего не творю. Бог ведь сам обещал – как бы, мне бы – когда обращался к нему я в молитвах, чтобы вместе нам до смертного часа. А ныне что ль в петлю за ней, с моим бычьим здоровьем. ================================================================================== Что бы мужик ни начал творить, а в любом его шедевре всё равно чувствуется голая баба. Смотришь – и понимаешь. Это начинается от между ног и только потом кровь приливает к сердцу. Конечно, один-другой из созерцающих товарищей могут сказать, что творец – художник, музыкант иль писатель – не такой упадочный извратитель, и просто обожествляет красоту без похоти хоть в женской наготе, хоть в стройных берёзках. Врут-брешут. Потому что даже старый престарый дед, забывающий имя своей дорогой бабули, помнит то таинственное чувство мужицкости, которое приходится скрывать на людях, и отворять его сердечную дверцу лишь для любимой бабы – наедине в интимной комнатке. Ведь если заядлому курилке отрубить мундштук, да вместе с губами, он всё равно не забудет вкус табака. Так что все эти рисованные цветочки, сочинённые музыки, глаголемые стихи всегда посвящены верховному божеству – женщине. И от желания овладеть этим божеством никуда не деться. ================================================================================ Вчера в больнице от воспаления умерла моя одноклассница, которую я по малолетству почти обожал издалека, не смея предложить ей дружбу свою, таясь по красоте. Я долго не засыпал, размышляя о бессмертии души, и что тела совсем не жаль, зная какой наверху рай. А потом подумал, как этот тлен – и другой, и третий – любим тем, кто сейчас готов отправиться хоть даже в ад вослед, только бы рядышком быть. И пусть я замудрённый одиночка по жизни, пусть дальше порожьих притворов своей души никого не впускаю – но тоже должен быть дорог кому-то, и обязательно до отчаянья сам полюбить – а иначе вся жизнь бздёжьим выхлопом улетит в пустоту. ================================================================================== у каждого человека в мире сём,будь он бесом иль ангелом,случаются минуты,пусть даже мгновения искренности и достоинства в одиночестве или прилюдно.Отказываясь от казни позорных душегубов государство обеляет лишь себя самоё,взваливая на простого человека неподъёмную духовную ношу самосуда.Милейший ты;ты,ты,ты, и ты-кого я сейчас вижу перед собой-ответь мне без фальши:сегодня даруешь ли жизнь бывшему человеку,в детстве так названому по праву рождения человеческой матерью,если вчера растерзал он в лохмотья твоё дитя-твоё,твоё,твоё и твоё,не чужое.Ответь бухгалтер,строитель,духовник,правитель,философ.Какую меру нам дал великий господь для благородства и милосердия?не молчи,всеявый,мне тяжко сейчас.Тебе легко-ты в лицах трёх един-отец и сын,и дух святой,и боле;а человек останется один,с самим собой переживая горе.Вселенная не зла и не добра,лишь равнодушна к отмиранью клеток,людские судьбы для неё игра,а жизнь да смерть-театр марионеток.Их незачем оплакивать теперь.Мир никогда не сможет жить иначе.Но почему от клеточных потерь большой вселенской болью сердце плачет?В голове мутная плень,приставшая к черепу каша,запёклый на стенках рис.Тупо в затылке,пригорели все буквы от мыслей,от дум-именно буквы,именно пригорели-и добавить бы чуть водички пустых разговоров,бесед,болтовни,размешать чтоб полегчело-но нет той живительной влаги. ================================================================================== Здесь все уже знали .Что тягловой силой нынешнего лета стану я ,кляча по гороскопу.Повезу на себе бесполезные события,козни да преступленья.Мне накинут на шею ярмо с большой бляхой презрения и клеветы,будут понукать под вывозку,ещё и пихнут чтоб быстрее шагал.А сзади загремит квадратными колёсами судебная телега. Заперли меня в высоком башенном каземате.Когда идёт дождь,то можно тучи потрогать рукой,или оторвать себе лоскут мокрой губки,чтобы смыть следы пыток.Надзиратели дают только хлеб с баландой.В крошеве мутного варева тонут огрызки недоеденных обедов,надкусанные стальными коронками крысиных зубов.Зверюшки храбро бегают по камере ,скандалят,верещат;но сразу прячутся от охранников в любые подходящие дыры,куда я и сам бы забрался.Да жаль-меня всюду находят,и бьют; лёгкие с почками снова падают на пол ,и я уже не соскребаю песок,вталкивая их обратно ,а глотаю живей,тесня грязное сердце да ржавую печень.Тюремщики меняются нечасто-равнодущные,забытые люди,давно похоронили всех узников.После объявленной казни они наконец стали мне улыбаться:один даже принёс настоящие домашние коржики,рыбки снежинки и звёзды ,посыпанные сахаром.Я съел пять штук сразу,а семь оставил на последнюю неделю,чтоб смаковать.Я маньячно распускал в нитки тюремную робу ,шил,кроил чудесные силки,мечтая поймать голубя,накормить его всласть,до отвала-и пусть унесёт меня к богу ли ,к дьяволу,но живого. Да только убили меня тайком,не в срок,по секрету.Нёс я с собой эти коржики и жевал,чтобы занять месивом рот,не крича во всё оглашенное горло.Спотыкался,потому что глаза остались на сенах темницы;ладони уцепились за ножку стола,стиснули железяку,и старший надзиратель не отодрал их дубинкой;ноги заплелись вокруг лежанки синими волокнами,сухожильями.Я понёс только сердце в нагрудном кармане,в него должны стрелять.И душу-нужно было отпустить её на свободу;она ещё верит сказкам,небылицам,а сзади топают убийцы строём ,шеренгой,или в ряд,то засмеются то молчат;у них рутинная работа,и каждый день одно и то же,смывают дух кровавым потом,а с памяти сдирают кожу ;о чём подумать? Что забыть? Как смертный страх в себе убить? Визжит психованно душа,неповторима,хороша,так мало прожитая явь-не надо!!господи,избавь!! ================================================================================== А я лежу на серой дерюжке,и пожилой мужик читает над мной отходную,смешно постукивая копытами будто хочет пысять.-Жил ты во грехе да праведности.Когда добро тобою владело,то людям благо нёс своей жизнью.А если бес хороводил душу ,то лихоманил родных словно тать свирепый.Все поступки твои от беспокойного сердца ,некорыстны грехи.И пусть господь на небе решает судьбу души,а я здесь прощаю тебе нерушимую веру.-Улыбаюсь я ,слушая хорошую,светлую речь.Хоть и потемнел уже ,пёрышко к пёрышку;серая пыль ложится на белизну лица,ломаются черты колючей худобой.Пришла свобода-жестокая радость.Хитрая квартирантка.Просила угол на время-и жить,жить остаётся.Стало мне вдруг тоскливо от безысходности.Костлявые пальцы царапнули тщедушную обшивку остывающего тела.Губы заныли бессвязно в полупамяти,грубом бреду,в пустом мире ненасыти и измены:-хочу быть трусом,предателем,сволочью,и всех уничтожу своими руками,самых любимых,только б не умирать одному,даже бабой я буду,пусть кусают за ляжки пархастые,за груди сисястые,сочащую мохнатку ебут ,лишь бы жить-ну почему все не умрут,если я умираю,и все не живут,если я живу,ведь ожидаемое счастье на земле уже невозможно без меня для многих людей,а может для всего человечества-где взять вам мою несгибаемую волю,силу,увлекающую веру мою,светоч и обелиск,не глядите на меня,не слушайте что кричать буду,все кричат,уходя,мы лишь кости да мясо,нервов комья да мышц волокна,мы бактерии,клетки,животные,и только души бессмертны в нас,я воскресну ещё,примну свою бабу до зверства,до разрыва потрохов,чтобы к богу взлетела,провыла молитву,и снове на грудь мою пала-господь ,свет всемогущий,озари праведной жертвой мою смерть,пусть она новой жизни поможет,молю хоть меня уже нет на свете,молю именем дьявола,хоть его не было суще,молю твоим проклятым именем.