Улицы Львова, покрытые снегом. Над ратушей бывшей – красное знамя. Иглою готики врезавшись в небо, католицизм здесь правит умами. Быль винегретная – жизни реальность. И энтропия правит Вселенной. «Хаос всегда и всему – изначальность!» – врезалось истиной в память нетленной. В жизни порядок глядится облыжно, как снежная эта февральская вата. Из-под неё выпирает булыжник – синоним оружья пролетариата – к солнцу, к свободе, пускай под подошвы и каблуки проституток и пьяниц. Сколько, некстати, у храмов здесь странниц, и почему-то отъявленно дошлых! с пренебреженьем во взгляде к еврею, то бишь ко мне. Я им это прощаю. Из хаоса чувств я, совсем не зверея, пренебрежение им возвращаю и восхищение одновременно: бабоньки все и красивы, и в теле; с каждой неплохо бы попеременно женскую сущность проверить в постели и на энтропию, и на постоянство; узнать досконально основу их веры в Создателя времени, да и пространства; потом философию к чёрту отбросить и доказать – плоть с душою едины, и что Природа слиянья их просит не только в пределах одной Украины. Поздняя осень 1954 г.