Елена, скажите, следующий отрывок можно назвать лирикой? Солнце зависло кровавой раной над западным горизонтом. Семья белоснежных тигров, отдыхала в прохладной тени деревьев. Шерсть тигров, точно наэлектризованная, щетинилась в разные стороны. Ровная и упругая, она блестела в свете фосфорицирующих листьев. Днем листья набирались сил из солнечного света, а к вечеру они начинали излучать собственный свет. По обрывистым, берегам изумрудной реки, росли большие деревья, напоминающие своими листьями желтые крылья птиц. На темно-синем небе догоняли друг друга и, встречаясь, взрывались розовым фейерверком, зарницы. Надвигалась буря. Все вокруг замерло. Ни ветерка. Ни пения птиц. Природа окунулась в творчество ожидания, безмятежного, но все же трепещущего таинством. Ветер тронул загипнотизированный мир пальцами невидимого музыканта, и реквием разлился в пространство изяществом смерти. Негодование стихии провозгласило своим проявлением силу. И паникующий мир заметался мотыльковыми стаями неоновых листьев. Деревья из последних сил старались удержаться, но они быстро слабели, с треском ломались, вылетали из упругой земли. Ветер смазывал акварель с холста словно художник, меняющий сюжет этого мира. Метеоритный дождь, протыкая небо огненными спицами, плавил стонущие травы. Земля в агонии дрожала, разламываясь, истекала кровавой лавой. На вершине горы сидел ребенок обладающий мудростью ясновидящего старца. Он наблюдал, окруженный ореолом силы, превышающей силу стихий. Ветер обходил его стороной. Метеориты сгорали не долетая. Он плакал. Маленький человек достал наспех, но аккуратно сделанную свирель и коснулся ее губами. Музыка затопила пространство. Небо успокоилось. Ветер и обломки кометы исчезли, оставив выжженную землю в покое. Все вокруг как будто прислушалось, найдя успокоение в этой мелодии. Маленький человек играл все громче и громче. Все яростнее и красивее становилась музыка. Небо наполнялось прохладной влагой. Тысячи радуг ударили в небеса фонтанами цветов и оттенков. Жизнь медленно рождалась заново. Травы набирались сил из дождей цианистого калия. Деревья и травы тянулись из негашеной извести к черному солнцу. В кислотных реках плавали прозрачные рыбы. А кипящие океаны выталкивали на сушу из своих глубин новые формы жизни. Радиация согревала животных своей лаской. Новый мир, провозглашая жизнь в любых проявлениях, заявляет: - Заканчиваясь, все начинается.

Над воскрешением миров я бился ночи проводя В лабораториях души своей неведомой и темной. Мне в этом склепе не хватает настоящего огня, Чтобы закончить опыт. Я алхимик скромный. Любой дурак кто истину искал В чужих интерпретациях вселенной На опыте своем мне доказал, В лабораториях души своей нетленной Миры нет смысла воскрешать, Их нужно создавать.

Ты вроде бороду отрастил, Умным показаться хотел, А, сам гнусный.... Уберись отсюда.

Если честно, то поворотов не было. Хотя, под "поворотом" если вы считаете развитие идеи, то мне и самому было интересно писать это стихотворение. Начиная писать его, я не знал что будет через три строки. Я печатал этот стих по памяти и случилось так, что память меня подвела. Неверно я опубликовал. Но юморист бородатый... и я вспомнил. Напечатал то что сейчас опубликовано. Есть однако еще несколько вариантов, но выкладывать их не буду, там много личного, и не очень хочется чтобы в душу плевал бородатый хам.