Бушуев А.С. Бушуев Александр. Древние руины некогда великого королевства, осколками историй о любви и дружбе рассыпались по склонам холма. Побитые временем сторожевые башни как часовые все еще грозные и непреступные следят пустыми бойницами за движением звезд. Это дорога Забвения, ведущая в ночь. Здесь отовсюду видны мрачные очертания королевского дворца сохранившего наперекор судьбе образ величия. Над дворцом всходит луна. И тени приходят в движение. Тысячу лет не ступала нога человека в этих местах. Только призраки бродят здесь по пустым лабиринтам улиц. Что привело это королевство к гибели, никто из живых не знает. А некрополис бережно хранит молчание. И горе тому, кто потревожит покой этой могилы. Но этого не ведает путник. Конь его, почуяв опасность, вздрогнул и встал на дыбы, словно предупреждая - этой дорогой лучше не ходить, остановись человек. Но человек не внял его мольбам. - Тише ты, - говорил он коню. – Спокойно. Не спорь со мной. Вперед. Что тебя так испугало? Успокойся. Ну же… Антей. И Антей согласился, надеясь, что хозяин, а вернее друг знает что делает. Он всегда знает. Он человек. Его имя – Данимир. Десять лет назад он накинул на шею Антея лассо и выдернул его из дикого табуна несущегося по степи. И теперь они едут по мертвому королевству, название которого стерлось на его воротах. Арочные ворота, сложенные из серых каменных глыб пустили незваных гостей в объятия королевства словно демон, разомкнувший крылья. Порыв холодного ветра встретил их на пороге этой гробницы. Лунный свет на мгновение высох как мумия, чтобы вновь возродиться и полоснуть через трещину в небе безжалостным лезвием страха. Но страх это не повод для отступления. И Антей, закусив еще крепче удила своего договора с человеком, понес человека на встречу судьбе. Стук подков о булыжную мостовую разбудил неприкаянных. Из каждой разверзнутой тени призраки прошлого, не решаясь выйти под око ночи, сверлят глазами пришельцев; слышно как они словно ветер, гуляющий в дымоходах, переговариваются со смертью. Данимир сжал рукоять меча. И направил Антея к дворцу. В этих мрачных руинах они казались духами, забредшими из другого мира. А, в сущности, так оно и было. Там, откуда они пришли - в далеком северном королевстве Азор - давно уже не было войн. Уже покрылись пылью старые доспехи в самых дальних углах чуланов. И только рассказы прадедов приводили в восторг и ужас детей. Там где родился Данимир – в излучине реки Квоя – он часто сидел с братьями у костра и слушал истории о подвигах стариков. Удивительные приключения будоражили воображение детей, и они брали в руки деревянные мечи и сражались с врагами, представляя себя Эонитами – рыцарями света. Но те беззаботные времена канули в пропасти времени. Таинственный мрак, несущий в себе отчаянье и смерть подступил к границам королевства Азор. И Данимир, видя, как плодородные земли у реки Квоя высыхают, превращаясь в пустоши, отправился на поиски ответов. В окне самой высокой башни дворца зажегся свет. Мрачный маяк указывал в сторону тайны, раскрыв которую, пожалеешь, что отправился в путь. Не привязав коня, Данимир оставил его у главного входа во дворец. - Жди меня здесь, - сказал он. – Ни шагу с этого места. И, стой тихо. Я скоро вернусь. Во дворце такая темень неподвижно висела, что разобрать дороги было нельзя. Рискуя выдать свое присутствие, Данимир зажег факел. Огонь буквально выгрызал из монолита тьмы куски бесцветного интерьера. Должно быть, здесь такие огромные пауки живут, что они даже питаются крысами, думал он. Столько паутины Данимир еще никогда не видел. И тем более он никогда раньше не видел, чтобы в паутине висели останки крыс. Паутина как бледный полупрозрачный занавес перед вечностью окутала все пространство, а мертвая крысиная плоть, застрявшая в ней, без слов давала понять Данимиру, что жизнь это – тайна связанная временем. Жизнь обречена на смерть, ибо смерть снимает обет молчания с главного вопроса «зачем это все нужно?» И в самом деле, зачем человеку боль? Зачем ему страхи и надежды? Зачем ему нужны чувства терзающие душу так же беспощадно как боль терзает тело? И куда после смерти тела исчезает боль? Что происходит с чувствами после смерти? Со всех сторон Данимир чувствовал давление страха. Голова кружилась от голода и усталости. За последние трое суток ему удалось поспать всего несколько часов. Обморочное состояние вплотную приблизилось к разуму. Иногда даже казалось Данимиру, что он спящий ребенок, который видит кошмарное сновидение. Чтобы остаться в здравом уме он подставил огню факела свою руку. Сжав покрепче зубы, чтобы не закричать от боли он смотрел, как огонь грызет его предплечье. Ум прояснился. Кошмар детского сновидения превратился в реальность зрелого воина. И Данимир осознав себя в полной мере, продолжил свой путь. Минуя коридор за коридором, зал за залом, лестницу за лестницей он приближался к последнему этажу самой высокой башни. Сгоревший факел он положил на ступени и в едва уловимом свете ночного ока, заглянувшего через смотровое окно, подошел к двери. Через щель он увидел человека в черном балахоне. Склонившись над книгами со свечей, он стоял, повернувшись спиной к двери, и что-то в полголоса читал. Лица его Данимир не видел, но словно чувствовал его взгляд, отраженный от стен на которых всполохи красного света летевшего из камина рисовали дрожащую тень балахона. Человек был настолько сосредоточен, что не заметил, как отворилась дверь, и в комнату вошел Данимир. Человек не заметил, как Данимир обошел его, чтобы заглянуть в лицо. Человек не услышал, как Данимир окликнул его; он продолжал читать на незнакомом языке древние тексты алхимиков мертвого королевства. - Кто ты такой? – еще раз спросил Данимир, повысив свой голос до крика. – Что ты делаешь? Ответь мне. Сними капюшон. Но человек не обращал никакого внимания на его слова. Тогда взбешенный неучтивостью Данимир толкнул наглеца в плечо. Но рука, не ощутив материю, прошла сквозь него. Это был призрак. Голова Данимира закружилась. Пол, словно вышиб из-под ног невидимый великан. И Данимир упал. Призрак закончил читать. С последним словом, его фигура в черном балахоне задрожала как последняя звезда на бледнеющем небе. Словно мираж в раскаленной пустыне, искажаясь, он поднял голову и откинул капюшон. Выглядел он как юнец. И только в глазах жила зрелость. - Кто здесь? – спрашивал он и крутил головой, словно не замечая Данимира. – Кто пришел ко мне ведомый проявленной волей заклинаний? Ответь мне Дух? Данимир поднялся на ноги. Призрак его не замечал. И Данимир спросил: - Ты не видишь меня? Призрак вздрогнул, услышав вопрос. Он замер глядя сквозь Данимира. И вдруг он сказал: - Нет, я не вижу тебя. Что-то пошло не так. Что-то не так. Он снова заглянул в книгу и быстро перечитал страницу. - Вот же. Нашел. Подожди секунду, - сказал он. – Я тебя не проявил. Нужно прочитать это заклинание и тогда я тебя увижу. Но сначала я должен узнать как твое имя, дух. - Но, я не дух, - возразил Данимир. – Я живой человек. Имя мое Данимир. Это ты призрак, а не я. Что ты делаешь в мертвом городе? - В мертвом городе? – удивился призрак. – Это не мертвый город. Это северная столица королевства Эон. Ты в Эонграде. И тут призрак, еще что-то поняв, открыл другую книгу, нашел нужную страницу и быстро прочитал ее. Закончив читать, он сказал: - Вот. Здесь все написано. До тех пор пока ты не проявишься, видимое тобой будет искажено силами пограничных стихий разделяющих пространство и время. Тебя нужно материализовать. - Но, я итак материален, - взбунтовался Данимир и вытащил из ножен меч. Взбешенный словами призрака он рубанул по столу чтобы доказать свою реальность. Стол разломился на две половины. Книги в разные стороны разлетелись. Призрак отскочил к камину и с ужасом проговорил: - Не делай этого. Ты все испортишь. Не рушь здесь ничего. У нас мало времени, - говорил он и крутил головой, чтобы определить, где может стоять невидимый ему Данимир. - Мы должны успеть до восхода солнца иначе ты застрянешь в не проявленной форме. И тогда тебе никто не поможет. И ты никому не сможешь помочь. Наберись терпения. За дверью послышались шаги. - Тише, - сказал призрак. – Не выдай своего присутствия. Дверь отворилась, и на пороге появился старик, одетый в пурпур королей. - Еще не нашел? – спросил он. - Я нашел только первую часть заклинания, - ответил призрак в черном балахоне. – Но, до восхода солнца я все сделаю. Извините, ваше величество, но вы должны покинуть эту комнату. Данимир молча стоял и слушал. Сердце предательски колотилось в груди. Призрак короля ушел. И алхимик сказал, копаясь в разбросанных криках: - Дай мне закончить начатое. Вот эта книга. Он открыл ее и прочитал: - Танатос антори ниас мрита. Комнату озарила вспышка, превратившая закопченные стены этой коморки в стеллажи, на которых стояла утварь алхимика. Под потолком появилась люстра с горящими в ней свечами. Все видимое обрело цвет, а невидимое стало явным. Невольно Данимир уронил взгляд за окно, и увидел в лучах восходящего солнца, город прекраснее которого нет. - Что это значит? – спросил он, не в силах отойти от окна. – Откуда взялась такая красота. Только что все здесь было мертво. А теперь… я не верю глазам. По холмам разливался солнечный свет. Крыши домов одна за другой, как только око дня роняло свой взгляд, вспыхивали позолотой. Даль, открывшаяся глазам, завораживала, гипнотизировала и не отпускала. Вершину каждого холма растущего поодаль венчал дивный дворец. Меж холмов струились реки, по рекам плавали белые парусники. Голос жизни доносился в лабораторию алхимика через окно. Алхимик окликнул Данимира: - Позволь мне тебе кое-что рассказать, - сказал он. Данимир, все еще держа меч на изготовке, подошел к алхимику. - Ты мне расскажешь все. – Сказал он, читая по глазам, что алхимик его видит и страшно боится. - Конечно расскажу, - бормотал алхимик и пятился к камину. - Только убери в ножны меч. Поверь, тебе ничто не угрожает. Но Данимир не собирался опускать меч. Острием он толкал алхимика к камину. Алхимик пятился, делая жалкие попытки загородиться от меча открытыми ладонями. - Что происходит? – рявкнул Данимир. - Почему ночью этот город был мертв, а теперь он жив? - Нет, нет. – Словно испугавшись, сказал алхимик. – Эонград не умирал. Напротив, он рождается. - Почему же тогда я увидел его живым только сейчас? Какое заклинание ты читал? - Заклинание «воскрешение воина». – Ответил алхимик. – Вот оно, - указал он пальцем в раскрытую книгу. – Я прочитал его, и ты восстал из мертвых. - Но, все что ты говоришь абсурдно, - опустив меч, говорил Данимир. - Я не умирал. Я это точно знаю. Месяц назад я отправился сюда, чтобы выяснить, почему это королевство превратилось в кладбище. С его стороны к границам моего королевства приближались пустоши. Мрак подобрался к нам слишком близко. Вместе с ним подбирался ужас. Из пустошей начали появляться создания тьмы. Сначала нас это не очень волновало, потому что они избегали нас, но пустошь приблизилась настолько, что выносить такое соседство больше не было сил. С каждым днем порождения мрака становились все агрессивней и агрессивней. Стада во всем королевстве перестали давать приплод. Ничего с этим поделать мы не могли. И я отправился в путь. Как только я покинул пределы королевства и оказался на территории пустоши глазам предстало такое, чему не нахожу объяснений. Повсюду были разбросаны брошенные поселения. Ни одного человека встретить мне не довелось. Люди словно вымерли в одночасье. Создания тьмы не нападали на меня. Только неустанно следили. И вот спустя месяц путешествия я увидел развалины Эонгада. Я поднялся в самую высокую башню самого большого дворца. И увидел в ней призрака – тебя, алхимик. Как ты все это объяснишь? С каждым словом Данимира, алхимик менялся в лице. В глазах его рождалось беспокойство. И он безвольно опустился на лавку. Данимир ждал ответа. Алхимик молчал какое-то время. После чего разорвал тишину словами: - Здесь что-то не так. Что-то пошло не так. Не мог я напутать, - словно успокаивая себя, бормотало он. - Здесь в книгах все написано. Я следовал указаниям. После прочтения заклинаний, из прошлого должен явиться дух воина. Но, что-то пошло не так. Я должен тебя спросить, чтобы развеять сомнения и разобраться в происходящем. Как называется твое королевство? Где оно находится? - Мое королевство называется Азор. Оно раскинулось к северу, по берегам реки Квоя. - Никогда о таком не слышал. Азор? Нет. Точно не слышал. И реки такой не знаю. Ты говоришь месяц пути на север? Но, на севере в месяце пути только холодные скалистые взгорья. Нет, постой, есть там какие-то развалины на берегу Ледяной реки. Что-то пошло не так. Что-то не так. Не мог я напутать. - Да не трясись ты так, алхимик, - оборвал его бормотание Данимир. - Возвращай меня обратно. Читай свои заклинания. Или я тебя насажу на меч. Он сжал рукоять меча. Алхимик, бледнея, закатил глаза и упал с лавки на пол. - Вот же попался слабый какой?! - говорил Данимир, подкладывая по его голову книги. – Не смей умирать. Ты мне еще нужен. Он постучал алхимика по щекам. - Открывай свои трусливые глаза. Не причиню я тебе вреда. Алхимик издал сдавленный стон и открыл глаза. Сначала непонимающий взгляд не заметил Данимира, Данимир словно был чем-то повседневным, но потом, алхимик словно прозрев уже в полный голос стонал, провозглашая отчаянье: - О… это не сон. - Это не сон. – Твердо сказал Данимир, возвышаясь над ним. – Вставай, алхимик. Разговор есть. Алхимик поднялся на ноги и подошел к шкафчику у двери. Достал из него бутылку вина и два бокала. - Впить хочешь? – спросил он. Данимир отказался: - Отравить хочешь? - Нет, - безразлично ответил алхимик, – тебя отравить я не хочу. Я хочу вина. Мне необходимо успокоится. Что-то пошло не так. Я что-то напутал. Понимаешь, заклинание, которое я читал, воскресило тебя или что вернее всего перетащило из прошлого в Эон. Все бы ничего, но там, откуда ты пришел, мое королевство Эон разрушено, а твое королевство Азор процветает. Здесь, же все наоборот: Эон процветает, а Азор в руинах. Парадокс времен. Прошлое переместилось в будущее, а будущее – в прошлое. Азор уже тысячу лет как погибло. И с его стороны к Эону приближается пустошь. - Нет, - возразил Данимир. – Это твой Эон погиб тысячу лет назад. Это со стороны Эона приближается пустошь к Азору. - Может ты и прав, - двусмысленно согласился алхимик и одним махом осушил бокал. – Мне нужно подумать. - Думать будешь потом. Бери свои книги. Читай. Возвращай меня обратно. У меня там семья осталась. А на тебя и твой Эон мне плевать. И коня моего верни. Иначе я тебя… Алхимик подавился. Краснея и заикаясь, он проскулил: - К-к-акого коня? - Антея. Он у главного входа. Алхимик вскочил с места и, трясясь крупной дрожью, попытался схватить Данимира за руку. Но, опомнившись, он метнулся к двери. Замер у нее. И сказал дрожащим голосом: - Скорее, нам нужно его спрятать. По пути вниз он все причитал, что лошади и птицы особенные существа, и что они не могут перемещаться в своей форме. Он говорил, что, скорее всего, они изменяются под действием заклинаний. Никому не известно как сейчас выглядит Антей. Нужно его увидеть. Антея не было там, где его оставил Данимир. На площади как полагается, стояло несколько стражников во всеоружии. Еще несколько человек пересекали площадь, удаляясь от парадного входа. - Где же, где же, где же? - суетился алхимик. – Нужно его найти. Как бы твой конь не натворил что-нибудь. Нужно посмотреть в парке. По пустынному дворцовому парку меж деревьев бродил одинокий белый Антей. Данимир поспешил к нему. Но, подойдя ближе, он застыл как вкопанный. У Антея были огромные белые крылья. - Я же говорил, - суетился алхимик, - говорил же. Лошади и птицы. Птицы и лошади. - Заткнись. – Рявкнул Данимир. Антей увидел Данимира. Приветствуя его, он встал на дыбы и расправил крылья. Одним прыжком он преодолел метров пятнадцать и остановился напротив. В его глазах читался ум неведомый ни лошадям, ни людям, ни птицам. Он стоял и смотрел на Данимира, словно пытаясь сказать ему что-то. Данимир осторожно погладил его по шее и сказал: - Ну, Антей…. Антей кивнул, словно указывая на крылья. И в следующий миг он расправил их. Алхимик суетился за спиной: - Он теперь умница. Он теперь многое понимает. Еще он умеет летать. Он тебя еще удивит. Понимаешь, - говорил он Данимиру, - спасти Азор от пустоши можно, только если спасти Эон. Наши королевства каким-то образом поглощают друг друга. Скажу тебе еще: согласно пророчеству воскрешенный воин разомкнет цепь демонов тьмы. Вопрос только в том, что это за цепь и где она находится. О демонах есть только скудные упоминания в третьей главе Тайных и Абсолютных Начал Эзотеризма Алхимии. Там сказано, что демоны тьмы подчиняются Темному Принцу, что живет на западе в горах Заходящего Солнца. Это непреступные горы. Но Антей теперь умеет летать. И ты доберешься туда. - Почему, ты думаешь, я должен тебе верить? Ты не внушаешь доверия. Ты скользкий трус, всю жизнь просидел за книгами и знаешь о реальности только из них. Я и книгам твоим не доверяю. Они могут лгать. Ты, наверное, первый раз в жизни совершил что-то стоящее, переместив к моим ногам не разрушенный Эон. Ты еще очень юн. Я не верю ни тебе, ни пророчеству. Я давно не видел семью. Я сейчас же отправляюсь в Азор, домой. - Глупец, твоя семья в прошлом, за тысячу лет до этого дня. А если ты сейчас отправишься в Азор, то Темный Принц на тебя там обрушит всю свою мощь. Он знает о пророчестве. И он постарается тебя убить. - В горах Заходящего Солнца, мне, так или иначе, придется с ними встретиться, если ты, конечно, не врешь. И я узнаю это когда вернусь в Азор. Если увижу руины, то поверю тебе и вернусь за тобой, чтобы мы вместе сражались с Темным Принцем. Если же Азор цел и невредим, то я все равно вернусь, чтобы наказать тебя за ложь. Данимир запрыгнул на коня. - Ну, - сказал он Антею, - покажи, как ты летаешь? Алхимик крикнул: - В сутки он может летать не более часа. - Вот я и проверю это. Антей взмахнул крыльями и поднялся в небо. Алхимик проводил взглядом улетающего пегаса и сел на землю под деревом. - Ну и ночка, - сказал он. - Устал. Очень устал. Мне нужен стакан вина и добрый сон часов на двенадцать. А тут еще перед королем ответ держать. Что я ему скажу? Скажу, что дух воина запрыгнул на пегаса и улетел? Ведь не поверит же. Скажет как всегда, что я попусту трачу казну на свою глупую алхимию. Первый раз я сделал что-то стоящее и… - Вот вы где? – раздался голос Таншера – лейтенанта гвардии. Невероятных размеров солдат. – Господин алхимик, король требует вас к себе. Алхимик повел уголком рта: - Ни минуты покоя. - Отдохнем на том свете. - Что если мы уже на том свете? - усмехнулся алхимик. – Ты, Таншер счастливый человек. Несешь службу, получаешь за службу деньги и ничего не знаешь. - Прошу вас, - сказал Таншер, с какой-то злой досадой, - не нужно мне вашей заоблачной философии, она ничего несет. Моя земная философия проста и сейчас она дома по лавкам скачет. Я солдат и мне нужно кормить детей. Все, что я умею это сражаться. Я честно отрабатываю свои деньги. Пустошь подбирается к границам. Я думаю, что мой меч сделает больше чем ваша бесполезная алхимия. Король в гневе. Он что-то ждет от вас. А вы здесь прохлаждаетесь на пороге войны. Лучше бы в добровольцы записались. Скоро отряд разведчиков выдвигается в пустошь. Хотя, нет - вас в разведчики? Это смешно. - Сам то не сильно в разведку гож, - процедил сквозь зубы алхимик. – При таком росте и уме тебе только дворцовые коридоры от крыс защищать. - Ладно, не обижайся. День сегодня не выдался у меня. - Да не обижаюсь я. Понимаю все. Где король? - В аудиент зале, послов с востока принимает. - Помощь с востока нам не помешает. С Темным принцем не просто будет сражаться. Его армия демонов… - Опять вы за свою философию взялись. Нет никаких темных принцев. И демонов ночи не существует. Вам бы сказки писать для детей. Блистающий великолепием зал для аудиенций отворил свои двери перед алхимиком. С величием мудрого правителя король возвышался над всеми на золотом троне. Подле трона стояли посол и его свита. В присутствии постороннего дела государственной важности обсуждаться не должны. Но король объяснил, что алхимик борется с нависшей опасностью в меру личных сил и тайных знаний. И он состоит в числе советников. - Да, - сказал алхимик, получив одобрение короля. – Этой ночью мне открылись причины, по которым пустошь сейчас наезжает с запада. - Это очень интересно, - сказал король. – Продолжай. Посвяти нас в свое открытие. И алхимик сказал: - Виновен в происходящем Темный Принц. Пустошь его рук дело. Он собрал армию демонов. И они сковали невидимой цепью прошлое и будущее двух королевств – нашего, и того, что некогда процветало у берегов Ледяной реки. - Но это же легенды. Сказки. – Не выдержав, выкрикнул посол. – Вы уходите в сторону от цели наших переговоров. Мы вам предлагаем сдать проклятой пустоши провинцию Теренгетти. Она находится в отдалении за Дикими Топями. Пустошь их не преодолеет. Она не сможет их осушить. Мы предлагаем эвакуировать население и оставить в провинции дозорный отряд. Это наше предложение. И это реальные действия. Это не сказки придворных алхимиков. - Ночью мне удалось призвать древнего воина из Азора, - перебил его алхимик. - И где он? – тут же спросил посол с каким-то внутренним напряжением, словно боялся, что откроются двери и воин войдет в зал. - Он улетел на пегасе. - Вы слышали это? – рассмеялся посол. И его подхватила свита. – Улетел на пегасе…. В такое поверит только ребенок или чудак. Король, услышав ответ алхимика, пришел в ярость. Он встал с трона и гневно крикнул: - Вон. Забирай свои книги и убирайся вон. Ты целый год меня кормил небылицами. И терпению моему пришел конец. Посол и его свита с удовольствие закивали, одобряя решение короля. - Нельзя отдавать пустоши ни единой меры наших земель, - уходя, крикнул алхимик. – Если вы сделаете это, Темный Принц почувствует наши слабые места и обрушит на нас всю свою мощь. Сейчас он только пробует свои силы. Но если он поймет, что они действенны, его уже будет не остановить. Я ухожу. И сам отправлюсь в горы Заходящего Солнца. Король проводил взглядом алхимика и сел недовольный на трон. Помолчав минуту, он согласился эвакуировать провинцию Теренгетти. - И воинов в дозор я своих дам. – Сказал он. - И попрошу с вашей стороны десятка два лучников. Ваши лучники непревзойденные стрелки. Решено. После переговоров был устроен обед. За богато убранным столом велись светские беседы. В зал вошел советник Шум О Ли и шепнул королю на ухо, что в городе ходят слухи будто бы утром видели пегаса летящего под облаками, и будто бы им правил человек. Не подав вида, король тихо распорядился найти алхимика и тайно вернуть ко двору. Посол ничего не должен узнать. Как ни в чем не бывал, король продолжил трапезу, слушая последние новости с востока и обдумывая слова алхимика. ПРОВИНЦИЯ ТЕРЕНГЕТТИ. Небольшое поселение – около двух тысяч человек – разместилось на полуострове Теренгетти по ту сторону топи. Это пограничная провинция. На сером утесе в нескольких милях к северо-западу грамотно расположился пограничный форт. Со стен форта уже было видно приближение пустоши. Непрерывный ветер с ее стороны нес в себе ужас вечного мрака, а особенно сильные порывы несли даже материальные доказательства беды – серый пепел и запах тлена. Люди на полуострове в ожидании неизбежного сидели на вещах. Готовые в любой момент уйти на большую землю они ждали приказа короля. По гати на полуостров двигался обоз – сотня солдат и несколько гражданских. Солдаты между собой переговаривались: - Говорят, что нам ничего не угрожает, - боязливо сказал молодой солдат и поправил шлем, который все время сползал на лоб. – Мне этот шлем уже надоел. Всю дорогу мешается. В форте потребую у сотника, чтобы выдал по размеру. - Потребуй, - сказал рядом идущий небритый солдат и усмехнулся: - Тебе сколько лет? - Восемнадцать. И, я неплохо умею драться. Вот только шлем велик. Сниму я его. - Смотри, Таншер заметит, будешь неделю посуду мыть. - Тише ты. У одной из телег с провизией сломалась ось, и обоз встал. В строю послышался недовольный шепот. - До города рукой подать. Вон уже дома видно. А там и до форта совсем близко. - И не говори. В животе пусто. Уже десять часов без привала. - Где ж ты на гати привал устроишь, болван? - Таншер мог бы пеших вперед отправить, пока телегу чинят. - Дело говоришь. Топь опасно дышала белым туманом. Он стелился по ее поверхности, скрывая самые коварные места. Без гати на полуостров пройти не сможет ни один следопыт. Взгляду человека не пробиться через такой плотный туман, чтобы расшифровать тайнопись Четырех Троп. Существует легенда, гласящая о тропах соединяющих Теренгетти с большой землей. Но никому и в голову не приходило искать их в таком тумане; иногда даже кажется, что под ним ничего нет. Но сомнения исчезают, как только на поверхность поднимаются пузыри газа. То здесь, то там топь с ревом вспучивается. И это еще сильней заставляет нервничать уставших солдат. - Долго стоять еще будем? - Без провианта нельзя. Телегу нужно починить. - Это точно. - Терпи. Недолго осталось. Чей-то изумленный крик заставил всех замолчать: - Смотрите. Смотрите. Что это? Вон справа над топью. Что-то летит. Справа, метрах в тридцати, почти касаясь тумана, в сторону большой земли летело что-то невиданное, словно большая птица, завернутая в черный изодранный саван. Туман завихрениями рассеивался под этим созданием, обнажая ненадолго топь. - Это порождение пустоши, - кто-то крикнул. - Лучники, - вскричал Таншер. И сразу два десятка стрел взвилось в небо. Порождение пустоши издало пронзительный стон и рухнуло в топь. И только лоскуты савана продолжили трепетать на ветру над туманом. В строю послышался одобрительный гомон. - Ага, значит, можем их угостить тумаками. - Я же говорил, что опасности никакой. - Надень шлем, солдат. - Выступаем. И обоз двинулся дальше. Солдат сдвинул шлем на затылок и выругался: - Как же он мне надоел. Неужели не было моего размера. И шлем старый какой-то. Как бы не треснул от ветра. Бывалый солдат шедший рядом с иронией говорил: - Не дрейфь, солдат. Забудь про шлем. Смотри какой у тебя меч. Может судьба швырнет тебе под горячий удар порцию славы. - О, да. Рубиться я немного умею. - Почему ты пошел в добровольцы? До Эона десять дней пути. Война может не коснуться твоего дома. - Как же это? – растерялся молодой. И почти с вызовом крикнул: – Что ты говоришь? Я исполняю долг перед королевством и собственной честью. Я полагаю так: если пришла беда в наши земли, то все должны без исключения противостоять ей. И потом, люди на полуострове нуждаются в защите. Поверь, я могу спасти чью-нибудь жизнь. - У тебя храброе сердце. И шлем великана, - рассмеялся бывалый. – Эй, ребята, - крикнул он, - у нашего Карино доспехи голема. Идущие впереди одобрительно зашумели. А, сзади где двигались гражданские послышался голос шлюх едущих с солдатами: - Нужно проверить, как он в постели со своим мечом управляется. Приходи ко мне, милый. - Ты слишком старая для меня, - огрызнулся Карино. - Непутевый ты, - сказал солдат идущий рядом, и похлопал по-приятельски Карино по плечу. – Не дрейфь, я прикрою твой тыл. Когда обоз вышел с гати на твердую почву, их встречали почти все жители провинции. С их стороны слышались крики. Женщины причитали. Дети смотрели на солдат и просили дать им оружие. Старики рассуждали о тактике. А мужчины невзрачно поглядывали и молчали, словно чувствуя, что тоже должны взойти на стены форта. Но их никто не винил и даже не считал трусами. Пока они не надели брони война не их дело. Их дело увести свои семьи подальше отсюда. Таншер поднял руку и крикнул: - Завтра вы покидаете полуостров. Со всех сторон одобрительно зашумели. И гражданские получив от дозорного отряда все, что хотели, разошлись по домам готовиться к завтрашнему отступлению. Улицы опустели. Унылый ветер гнал со стороны пустоши страх перед силами тьмы. Бродячие собаки, словно почуяв приближение голода, рылись в кучах мусора на рыночной площади. Низкое небо серым покрывалом туч укрывало от солнца тоскливый пейзаж. Близость пустоши обесцвечивала краски. В души людей проникало отчаянье и обреченность. В такой атмосфере самый счастливый человек станет безвольным и мрачным. С заходом солнца в таверне у постоялого двора народу собралось больше обычного. Все обсуждали переправу. Это не легкий путь. Пол дня нужно идти без остановки по гати. - Это нам за грехи, - раздался скрипящий голос со стороны дверей. Люди смолкли и боязливо уставились на слепую старуху. На пороге она стояла как вестник чумы. Холодная дрожь прокатилась по человеческим сердцам. Старуха, ощупывая дорогу клюкой, спустилась по ступеням. - Что пришла, старая? – крикнул пришлый человек. Он только сегодня здесь появился вместе с дозорным отрядом. – Не мути воду. Оставь людям надежду. Беззубая улыбка скривила рот ведьмы: - Слышу смелого человека. Кто ты незнакомец? - Меня зовут Грифин. И я здесь, чтобы не дать тебе, старая, чинить козни. Уходи обратно в свою топь. Люди молча слушали. Не было в их сердцах такой силы, чтобы выкинуть старую вон; теснясь, они уступали ей дорогу. Ведьма, чуя их страх, уверенно шла к Грифину. - Я тебя видела во снах, - вдруг сказала слепая и остановилась в трех шагах. Вытянув руку, она словно ощупала, на расстоянии лицо Грифина. – Да. Я тебя видела. И видела много чего еще. – Она поманила его рукой и тихо так, чтобы никто не услышал, сказала: - Я знаю тайну четырех троп. - И вложила в его руку кожаный мешочек. – Направь на нужную грань поток света, алхимик. Люди вокруг не слышали ее слов. Они продолжали смотреть ей вслед, когда она уходила из таверны. И только закрыв за ней дверь, они осторожно подняли главную тему. Завтра переправа. За стол Грифина села молодая девушка. Лицо ее было необычайно светлое, по сравнению с унылой серостью остальных людей. Одета она была в дорожную мужскую одежду. - Меня зовут Абигаль, - сказал она. - Ты знаешь, с кем говорил? Это ведьма топи. Она не злая. Но, люди ее опасаются. Что она тебе дала? - Не знаю, - пожал Грифин плечами. – Но, думаю, нужно взглянуть. С хозяином он расплатился за ужин и дал еще денег за комнату наверху. Он хотел уже встать и уйти, но девушка остановила его, схватив за руку. - Я племянница ведьмы. Покажи, что она тебе дала. Я помогу тебе разобраться. - Племянница ведьмы? Сама-то не ворожишь? - Бывает. - Ладно. Пойдем наверх. Старуха что-то сказала о тайне Четырех Троп. Это может быть важным. В комнате Грифин достал из мешочка большой кристалл. - Так, что это у нас? - говорил он. – Кристалл. Старуха сказала направить на нужную грань свет. Где нам взять достаточно света? Девушка зажгла еще несколько свечей. И Грифин поднес к ним кристалл. Ничего. Кристалл только сверкал, рисуя на стенах сотни радуг. Грифин покрутил кристалл. Нужно найти правильную грань. - Смотри, смотри на потолок, - крикнула девушка. На потолке дрожала разноцветная карта топи. Отчетливо на ней были видны тайные тропы. Со двора послышались крики. Там что-то горело. Грифин спрятал кристалл в мешочек и выглянул из окна. На вершине утеса полыхал форт. Люди с ужасом смотрели, как огонь пожирает последний рубеж. На улицах воцарилась паника. На площадь подтягивались уцелевшие силы дозорного отряда. На носилках стонали раненые. Грифин выбежал из таверны. - Что случилось? – спрашивал он измученных солдат покрытых копотью и умытых кровью. Какой-то мальчишка в слишком большом для него шлеме сказал, трясясь крупной дрожью, что форт атаковали какие-то летающие твари. А утром, когда мутное солнце, едва пробивающееся через занавес туч, окропило восток бледным светом, выяснилось, что гати больше нет. От нее лишь обломки остались плавающие в тумане как приговор. Женщины и дети выли от безысходности. Крики раненых солдат временами заглушали стенания гражданских. Все люди смешались в один ужасающий ком отчаянья и боли. В этой толпе Грифин увидел Таншера. Он лежал на земле с перевязанной ногой. - Алхимик!? - с грустной радостью приветствовал он Грфина. Слова давались ему с трудом. Он потерял много крови. - Не ожидал тебя здесь увидеть. Что, продал книги, и купил меч? - Нет. – Твердо сказал Грифин. – Книги я не продавал. Каждый должен быть на своем месте и делать то, что умеет лучше всего. Я – воспитанник магии. - Да брось ты свою философию. Ты попробуй этим людям ее толкнуть. Смотри сколько боли вокруг. - Не хотелось бы тебя огорчать, но я знаю, как выбраться отсюда. Со стороны пустоши раздался тяжелый вой, словно в кузнице зла демоны тьмы раздули гигантские меха и, металлический скрежет с нарастающим гулом двинулся на полуостров. Пустошь неминуемо столкнет людей в топь. И люди это понимали. Все, даже женщины взяли в руки оружие. Таншер, опытный воин был настолько слаб, что командовать защитой полуострова он не мог. Грифин взял инициативу в свои руки и, призывая людей, объявил, что у него есть карта топи. Но света было не достаточно, чтобы кристалл проецировал ее. Нужно быстро что-то придумать. Грифин порылся в своих книгах и нашел заклинание, развеивающее облака. - Это должно сработать, - говорил он, поднимаясь на самую высокую башню в поселении. – Лишь бы ничего не напутать. Лишь бы не напутать. В спину непрерывно дул ветер тьмы. Грифин взглянул на пустошь, которая уже окружила форт и спускалась с утеса черными щупальцами; древнее зло как спрут поглотило дымящийся форт. Но ему этого мало, зло тянется к новым жертвам. Здесь оно будет часа через два, думал Грифин, открывая книгу заклинаний. - Элизириус тор этэнт, - крикнул он в небеса. Облака расползлись как серые тени. И солнце уронило спасительный луч света на алхимика. Вернувшись к обретшим надежду людям, он достал кристалл. Через дыру в облаках за алхимиком неустанно наблюдало солнце. Только в радиусе десяти метров было светло и красочно. Вокруг же серая мгла хлопала крыльями кошмаров. Но, такого света было недостаточно кристаллу, чтобы он бросил под ноги людям путь в сторону жизни. Тогда из начищенных до блеска щитов соорудили отражатель, который фокусировал и направлял солнечный свет на кристалл. На тумане проявилась карта в реальном масштабе. Наспех соорудили высокие носилки и водрузили на них алхимика, за спиной у которого как спинка трона блестели щиты павших воинов. Процессия беженцев во главе с Грифином двинулась по зыбкой карте в сторону большой земли. А в спины их толкала страхом и болью армия темного принца. Иногда вдалеке появлялись, преследуя беженцев создания тьмы – гнусные трусливые разведчики, боящиеся вступать в открытый бой; они следили за шествием издалека. И тогда на них обрушивался град стрел не знающих промаха. Два разведчика навсегда остались в этом тумане. После этого они уже не подлетали на расстояние выстрела. А вскоре они и вовсе перестали появляться. С заходом солнца последний человек, покинувший провинцию, вышел из топи на большую землю. ТАЙНОЕ СОВЕЩАНИЕ. Король Эона созвал военный совет. В зале для аудиенций было непривычно много людей. Представители восточной и южной столиц присутствовали здесь. Все были обеспокоены слухами о сдачи Теренгетти. Но то были слухи. Нужна достоверная информация и лучше всего из первых уст. Первым выступал с докладом восстановленный в правах придворный алхимик Грифин. - Сейчас трудно сказать, что-либо наперед. – Говорил он. - С этим противником мы никогда раньше не сталкивались. Правда, есть некоторые упоминания о нем в древних писаниях. Но, знания, явно не полные. Я взялся за составление классификации. Итак, Темный Принц фигура безликая наделенная магическими силами. Его владения находятся в горах Заходящего Солнца на западе. В этих горах никто никогда не был, и поэтому у нас даже нет карты. Численность армии Темного Принца нам неизвестна. Ему подчиняются всевозможные существа обобщенно называемые - порождение тьмы. В первую очередь это разведчики. Разведчики не многочисленными группами из пустоши проникают на нашу территорию и собирают сведения. Обычно они не нападают. Но и не прячутся. Начинают спрятаться они, только если против них применить оружие. Выглядят они вот так, - и алхимик снял покрывало с картины, которую нарисовал перед совещанием. По залу прокатилась волна осторожных возгласов. Алхимик продолжил: - Это самые безобидные создания тьмы. И Темный Принц, по всей видимости, не очень ими дорожит. Их природа нам неизвестна. Следующими в списке у нас идут Призраки Отчаянья. Это полупроявленные существа пожирающие надежду. Обычно они нападают стаями. И появляются они в человеческих поселениях после разведчиков и перед вторжением основных сил. Алхимик снял покрывало с другой картины. На ней был нарисован фиолетовый туман напоминающий своей верхней частью обглоданный скелет лошади, нижняя часть была неразборчива, но казалась развевающимся подолом плаща. - Их появление предшествует страшным событиям. Сначала в поселении прокатывается волна самоубийств. Таким образом Темный Принц начинает атаку. Затем в поселении, где замечали Призраков Отчаянья или сказать по-другому Пожирателей Надежды, пересыхают колодцы. Скотина перестает давать приплод. У коров пропадает молоко. Гибнет под нашествием насекомых или грызунов урожай. Истощенные люди покидают испорченные земли. Остаются самые стойкие. На них-то и обрушивает Темный Принц свои главные силы. Основная боевая единица главных сил это люди, покончившие с собой после нападения Пожирателей Надежды. Пожиратели Надежды забирают с собой души людей, и Темный Принц дает им новые тела. Они выглядят почти так же как выглядели при жизни за одним исключением. Они защищены легкими доспехами и хорошо владеют любым оружием, даже дети. На их лица наложена печать смерти. Видят и слышат они лучше, чем люди. А их сила превышает силу средне статистического рыцаря. Называются они А-спириты. Небольшая группа А-спиритов напала на форт. Итог этого нападения: восемьдесят рыцарей мертвы, семеро ранены. Это опасный и безжалостный противник. Еще опаснее его делает обманчивая внешность и способность вызывать жалость. Алхимик закончил свою речь и сел на отведенное для него место недалеко от короля. Следующим выступал советник Шум О Ли. Это был пожилой с длинными седыми волосами человек. Его лисьи глаза заставляли многих нервничать. Он поднялся на круглую трибуну стоящую как пьедестал в центре зала. - Не вызывает сомнений, что мы втянуты в долгую и кровавую войну. – Сказал он. - Так же ясно, что противник силен и коварен. Мы обладаем армией численностью в пятьдесят тысяч человек, не считая ополчения. Это меня успокаивает. Но, вот, что тревожит меня: отсутствие достоверной карты прилежащих к Эону территорий. Нам необходимо снарядить научную экспедицию, чтобы карта была полной. Тогда нам проще будет совершать маневры. Восточная область королевства довольно обширна. Столица области Тубал расположилась на берегу Озера Цветов. Вокруг озера раскинулась пустыня Золотого Льва. Если от Тубала двигаться дальше на восток, - указывая тростью на неизученную область карты, говорил он, - то мы упремся в белое пятно наших знаний. Что там нам не известно. Из пустыни к нам никто никогда не приходил. Предлагаю снарядить туда экспедицию. Это первое. Второе на что хочу обратить ваше внимание это юг. Там процветает столица Наиф. Расположилась она на горном плато. Если от столицы двигаться дальше на юг, то мы упремся в Изумрудную Твердь. Что находится за этой грядой неприступных гор неизвестно. Никто никогда не приходил оттуда. Никто туда не ходил. Считаю, в этом направлении тоже снарядить экспедицию. И третье: мы имеем скудные знания о северном направлении. Эта слабоизученная территория наиболее близка к северной столице Эонграду. Знаем, что там течет река Ледяная. На ее берегах развалины древнего королевства Азор. Что находится за развалинами, мы не знаем. Туда нужна экспедиция. Западное направление и северо-западное это – враг, с которым нам предстоит сражаться. Что находится в его владениях нам ничего неизвестно. В этом направлении мы должны сосредоточить все наши силы. Эонград просит у Наифа и Тубала подкрепление для защиты границ королевства. И в это же время три экспедиции должны выти в неизученные земли. Нам известно, что Ледяная река находится в оккупации, там хозяйничает враг. Исследовать руины древнего королевства будет не просто. Нужно снарядить туда разведывательно-диверсионный отряд из опытных рыцарей. Обсуждать предложения Шум О Лил не пришлось. Король сказал свое слово: - Экспедициям быть. ВОСТОЧНАЯ ОБЛАСТЬ. 1. тысяча звезд. Уже большая часть пути до Тубала позади. Впереди до горизонта простиралась пустыня. С вершины холма она как золотое море вздымало барханы. И только связующим звеном через пустыню шла до Тубала Дорога Жизни. Это вытянувшийся в длину на сто километров оазис. По нему протекают по краям два оросительных канала. А в самом центре лежит дорога. На всем протяжении пути вдоль дороги то тут, то там разбросаны редкие хутора и постоялые дворы. На одном из них и заночевала экспедиционная группа. - В Тубале нужно зафрахтовать яхту, - сказал Алазар - начальник экспедиции в должности офицера пограничного дозора. Это был крепко сложенный, всегда суровый рыцарь из древнего рода, обласканного давным-давно королем Антуаном за заслуги перед королевством. – Обходить озеро глупо. Нужно плыть. - Если тамошний король нам пособит. - Уточнил Тимур и покачал головой. Тимур был художником. - Куда он денется. Все даст, что нужно. По мне так это он должен исследовать земли прилегающие к Тубалу а не мы – жители Эонграда. Я думаю, что наш Тиберий слишком много взваливает на свои плечи. Но, судить я его не берусь. Лишь бы границы оставались нетронутыми. - Ты был когда-нибудь на Озере Цветов? – спросила Алиса. Лучник она непревзойденный. Зрение у нее как у сокола. Рука крепкая. Нрав веселый. – Говорят там потрясающие лилии. - Ага, - согласился Тимур. – Из них делают хорошую настойку. В погребке у Тиффани подают. Отличный напиток. Голову кружит, а ноги не шатает. - Тебе бы только развлекаться. – Сурово бросил Тимуру Алазар. И крикнул хозяину постоялого двора: - У тебя есть настойка Лилий. - Вот это я понимаю, - с удовольствием кивнул Тимур. – Вот это душевненько. Настойку принес сын хозяина. Аккуратный мальчишка лет тринадцати. Он поставил лиловую бутылку на стол и спросил: - Вы едите в Тубал? - Да, - кивнул Алазар. - Возьмите меня с собой. Я хорошо знаю эти места. Могу показать кратчайший путь. - Здесь есть только одна дорога, - усмехнулась Алиса. – И она самая короткая. Что ты забыл в Тубале? Отцу помогай. - Надоело. Всю жизнь только и слышишь: принеси, отойди, не мешай, почисть. На-до-е-ло. Учится, хочу. Я слышал, что академия Эмпирикус открыла двери для всех желающих. Раньше туда был строгий отбор. А теперь даже крестьянские дети могут поступить. - Хочешь стать врачом? – спросила Алиса. - Не знаю. Пока не знаю. Мальчишку позвал отец: - Зогар, иди сюда. Ты мне нужен на кухне. И принеси цыпленка для господина архивариуса. Его карета уже показалась на дроге. Живее. Мальчишка недовольно повел уголком рта: - И так всю жизнь Он ушел. Тимур откупорил бутылку Лиловки и разлил терпкий напиток по стаканам. Алазар произнес тост за удачный поход. И все выпили. Дверь в закусочную отварилась. На пороге появилась крупная мужская фигура в мантии. Сняв с головы убор магистра, архивариус с бесстрастным лицом прошел мимо и даже не взглянул на сидящих в центре комнаты Тимура, Алазара и Алису. Они проводили глазами его тяжелую походку. Он сел в дальнем углу и замер, глядя в стену. - Мрачный, какой? – тихо сказала Алиса. – Что-то он мне не нравится. Не люблю молчунов. Из него, мне кажется, слово клещами не вытащишь. - Он же архивариус, - заметил Тиму. – Ему положено молчать. Если бы архивариусы болтали как старухи на рынке, то все интриги королей давно бы уже были достоянием народа. - Тише вы, - оборвал их Алазар. – Если он молчит, значит, ему есть, что сказать. К архивариусу подскочил сам хозяин и раскланялся. - Что изволите? - Жареного цыпленка и воду. - Лиловку не подавать? - Воду. – Коротко и ясно сказал архивариус, давая понять, чтобы хозяин поскорее убрался с глаз и больше не доставал своим присутствием. Хозяин неловко попятился и наткнулся на сына. - Быстро, - сказал он ему, отвесив подзатыльник, - цыпленка господину архивариусу и ключевой воды. Поспеши. Архивариус Алисе не нравился. Дыхание мрака чувствовалось в его душе. Таких молчунов Алиса всю жизнь старалась избегать. Опасаясь, что он обратит свое тяжелое внимание на нее, она украдкой разглядывала его, и все яростней разжигала в себе неприязнь. И вдруг он словно почувствовав ее взгляд, повернул голову. Его левую бровь рассекал громадный шрам. Через левый глаз, казалось, смотрел кто-то другой, не архивариус. Правый глаз был вполне человеческим, в нем даже чувствовался взгляд человеческой печали обремененной знанием. - Вы видите? – тихо спросила Алиса. – Какой у него шрам. В прошлом он, наверное, сражался на мечах. - Я не вижу никого шрама, - сказал Тимур. – У него повязка на правом глазу. Тимур видел черную повязку, скрывающую правый глаз. Лицо архивариуса в игре света и тени масляных ламп казалось, принимало выражение то злобное, то миролюбивое. - Он вообще слепой, - констатировал Алазар. – У него повязка на обоих глазах. Вы видите это? Каждый из них видел архивариуса по-своему. Но, детально его рассмотреть не удалось, потому что он отвернулся и принялся за принесенного цыпленка. Алиса позвала мальчишку. - Что вам угодно? – подходя, спросил он. - Присядь-ка рядом. – Сказала Алиса. – Кто это такой? - Это архивариус. – Ответил мальчишка. – С ним лучше не разговаривать. Вообще с ним лучше не встречаться. Видите, какой у него смелый взгляд. Он искусный боец. Говорят, он десять лет назад ушел в пустыню Золотого Льва и вернулся только через год. Но всем хорошо известно, что в пустыне не проживешь и трех дней. И вот когда он вернулся, то основал академию. Я хочу в нее поступить. Я хочу быть похожим на него. Он сильный, смелый и много знает. - Постой-ка, - перебила его Алиса. – Откуда у него этот шрам? - Какой шрам? – удивился мальчишка. – Нет у него никакого шрама. - Вы, что все с ума посходили? – взбунтовался Алазар. – Он слепой. - Тише, - остановил их Тимур. – Это магия. Алиса тише прежнего спросила, как же хочет мальчишка поступить в академию, если с архивариусом боится даже поговорить на эту тему. - Разговаривать можно со старшим помощником. Он производит набор в академию. Но помощник всегда на острове, в центре Озера Цветов. И только раз в месяц он приплывает в Тубал, чтобы набрать новых учеников. На острове находится академия. Никто в точности не знает, что там происходит. Поступившие в академию никогда не рассказывают о своем обучении. Ходят слухи, что если кто-то начнет разглашать тайны посвящения, тот сразу сгорит в дыхании Золотого Льва. Утром, пополнив провиант, экспедиция тронулась в путь. Алазар и Алиса ехали верхом. Тимур правил крытой повозкой запряженной двумя тяжеловозами. Вдоль дороги росли кипарисы. С их веток срывались на крыльях птичьи голоса. Иногда сильные порывы ветра приносили обезвоженный воздух пустыни. И тогда дышать становилось трудно. Но, большую часть времени здесь было прохладно в тени. Дорога должна быть не трудной. Всего каких-то девяносто километров осталось. Вечером, когда городе солнце склонилось перед образом Тысячи Звезд, решено было разбить лагерь под сенью этого монумента. Тысяча Звезд это древнее сооружение кем-то поставленное во славу небес. Стела, испещренная непонятными символами, тревожила магией прошлых эпох звездную даль настоящего. Была она невероятно высокой. Трудно даже сказать сколько метров. А обхватить ее смогут только двадцать мужчин. Стелу, по всей видимости, везли сюда с плато, что раскинулось перед Изумрудной Тверью. Это две тысячи километров отсюда. Как она здесь оказалась, вернее, как ее перевозили, остается загадкой. Но, то что она именно оттуда не вызывает сомнений ибо она зеленого цвета. В свете просыпающихся звезд стела искрилась, вкраплениями хрусталя. Возле нее и решили заночевать. Развели огонь. Алиса залезла в повозку, чтобы достать тушеного мяса, кукурузного хлеба и бобов. Но, вытащить к костру помимо провизии ей пришлось еще кое-что. - Иди, иди, - толкнула она в спину мальчишку. – Нет. Стой. Захвати из повозки флягу с водой. - Опять принеси…, - фыркнул мальчишка. – Принеси - подай. Убирайся - не мешай. Сколько можно? - Это твоя судьба. – Грубо ответила Алиса. - Молись, чтобы Алазар был в хорошем настроении. У костра мальчишка подвергся наезду. - Ну, и как тебя кличут? - спросил Тимур, накладывая в тарелку тушеного мяса и бобов. Тарелку он протянул мальчишке. Тот взялся за нее. Но Тимур не отпускал. – Как зовут, я спрашиваю? Мальчишка молча дернул тарелку, но выдернуть из рук Тимура не смог. - Зогар, меня зовут, - зло бросил он, и дернул тарелку еще раз. Тимур отпустил ее, и мальчишка с жадность набросился на еду. Дав ему утолить жажду и голод, Алазар продолжил прессинг: - Как ты объяснишь свое появление здесь? – спрашивал он. – Как ты посмел? - Мне ничего не оставалось, - ответил Зогар. По голосу и манерам здесь его можно было определить в волчью стаю. Дома же под бдительным оком отца он был послушен и тих. – Что ж, вам придется меня взять с собой. У вас нет выхода. Не поворачивать же вам обратно из-за меня. А, бросив меня здесь, вы разнесете о себе молву как о душегубах. - Ты дерзкий наглец, - кивнул ему Алазар и посмотрел с прищуром. – Неужели ты так хочешь поступить в академию, что бежал из отчего дома? - Да! – Воскликнул мальчишка. – Конечно. Неужели всю жизнь посуду за постояльцами мыть. - Вот именно, - усмехнулась Алиса, протягивая ему свою уже опустевшую тарелку. – И мою тоже помой. - Ненавижу свое нынешнее место под небом, - фыркнул Зогар и отправился к оросительному каналу. Как только он скрылся из виду, в небе что-то вспыхнуло, словно зажглась новая звезда яркая и близкая, как будущее одного человека. Сияющий шар завис в сотне метров над стелой. Стела, опаленная небесным огнем, расщепила гранями горного хрусталя блеск других миров и рассеяла его на сотни метров вокруг. Ослепленные сиянием Алазар, Тимур и Алиса каждой клеткой ощущали вибрации, проникающие в их тела, и с ужасом ждали приближение смерти. Теряя последние силы, Алазар помогал Алисе карабкаться подальше от стелы. Тимур потерял сознание и лежал у костра, подвергаясь магическому воздействию. Кончилось это так же внезапно как началось. Зеленоватый с голубым отливом огненный шар быстро набрал высоту и, сверкнув в последний раз, как звезда, исчез. Ночь снова сомкнулась над артефактом. Испуганный Зогар метался по лагерю в поисках новых друзей и звал их. Но их не было видно. И никто не отвечал на его крики. Тогда он сел у костра, не зная, что и подумать. Вспышку он видел издалека и поэтому таинственный свет не опалил его вибрациями звезд. Вдруг он услышал чей-то приглушенный стон позади себя. Он обернулся, но никого не увидел. Зогар встал на ноги и тихо позвал: - Это вы? Где вы? Не пугайте меня. Выходите. Голос Тимура словно напоенный эхом Тысячи Пещер отозвался из глубины древних проклятий или благословений. - Что это было? – спросил Тимур. Зогар попятился и, наступив ногой в костер, упал спиной на одеяла, приготовленные Алисой для сна. Он карабкался по ним и тащил за собой голос невидимого Тимура. Голос Тимура как приговор слышался из пустоты: - Эй, малыш, - говорил он. – Что с тобой? На тебе лица нет. Остановись, наконец. - Ты где? Что это значит? – спрашивал Зогар, понемногу успокаиваясь. Видя, что боли ему никто не причиняет, и не грозит смертью, он встал на ноги и сказал: - Ты стал невидимым. Я не вижу тебя. Из оврага послышались приближающиеся голоса Алазара и Алисы. Их тоже не было видно. - Как это может быть? – спросила Алиса понимая, что не видит своего тела. – Я не вижу рук. Ног тоже нет. На нас, наверное, пало проклятие за то, что мы потревожили это место. Что это за место? Что это за стела, отвечай Зогар. - Я не знаю. Эта штука всегда здесь стояла. Еще в детстве я играл здесь. И ничего такого не было. Тимур подошел к зеленому, поблескивающему хрустальными слезами монументальному изваянию, лишившему его тела. - Здесь есть надписи, - сказал он. – Попробую перевести. Через несколько минут он сказал, что этот язык ему совершенно не знаком. Ничего похожего он никогда не видел, хотя по роду деятельности ему приходилось много времени проводить в библиотеке, переписывая книги и иллюстрации к ним. - Это мертвый язык. – Сказал он. – Сейчас уже никто не говорит на нем. Зогар стоял меж голосов и слушал их. Его колотил озноб. Последние события были для него настоящим испытанием. Он стойко переносил удар. «Слава Пралае, - думал он, - что на меня не пало проклятие». А сам говорил в это время, обращаясь к Алазару: - С другой стороны у вас появилось преимущество. Теперь вы можете проникнуть в любые тайны. Например, в тайну академии Эмпирикус. Честно говоря, я побаиваюсь идти туда. Несколько месяцев с острова уже нет вестей. Люди туда идут и не возвращаются. Раньше ученики часто бывали дома. А теперь их нет. Старший помощник архивариуса говорит, что для беспокойства нет причин. Говорит, что все в порядке. Все делают вид, что верят ему. Но, я-то знаю, что это не так. На прошлой неделе у нас останавливался кузнец, служащий при конюшне короля. Он жаловался на то, что от сына давно уже нет вестей. Чувствую сердцем, говорит, что-то случилось неладное. Говорит, люди обеспокоены. Но, все боятся архивариуса. Никто ему слова не может сказать. А короля вообще давно уже не видели. Только его молодая жена очень красивая, неизвестно откуда появившаяся выходит в королевскую ложу раз в месяц; на церемонии она появляется одна. А должна вместе с королем; подношение священных лили божественной Пралае должно проводиться согласно правилам: король должен благословить народ. Но на предыдущей церемонии он не появился. Завтра, кстати она состоится. Вам нужно на это взглянуть. - Ты умный парень, - сказал Алазар. – Мы должны от тебя получить слово. - Слово? – почувствовав собственную важность, наиграно удивился Зогар. Он с непреступным высокомерием попытался что-то выжать многозначительное, но, не обнаружив собеседников, сдался на волю обстоятельств. – Хорошо. - Поклянись своими родными, что никогда никому не скажешь, что здесь случилось, - звучал в тиши голос Алазара. - А, мы подстрахуем тебя в академии. - Клянусь жизнями и душами всех моих предков и потомков, что не выдам вашей тайны. – Сказал Зогар. - И пусть меня покарает Пралая, если я не сдержу своего слова. И пусть меня проклянут предки и возненавидят потомки, если я предам вас. - Звучит убедительно. – Сказала Алиса. - Ты эту клятву заранее выучил? - Нет. Это от сердца. Клятва родилась сейчас. И ничего нет крепче этой клятвы. Тимур нервничал: - Это конец, - дрожащим голосом говорил он. – Жизни больше не будет. Я стал невидимкой. Как я появлюсь перед Маргаритой. Она меня выгонит. Меня все будут бояться. Или, чего доброго охотиться начнут. Это конец. Я обречен. - Хватит выть, - грубо осекла его Алиса. – Гундосишь как девчонка. У нас есть задание. И, поверь мне, художник несчастный, наши жизни перед существованием империи пустяк. Отправляясь в этот поход, ты думал, будет как на прогулке по набережной с твоей Маргаритой? Сопливый ты трус. Нюни распустил. А ну, соберись. Какой ты пример подаешь Зогару? Зогар от таких слов потерял дар речи. Он только вымолвил: - Уа!? - Вот тебе и уа, - угрюмо сказал Алазар. – Нужно ложиться спать. - Но я не могу спать, - продолжал свой бунт Тимур. – Я художник. У меня тонкая натура. Я не привык к таким ситуациям. У меня зуб на зуб не попадает от страха. И я не могу закрыть глаза. Звезды видно через веки. И суставы у меня от стресса разболелись. Мне нужно выпить лиловки. Вот выпью и тогда усну. Сильный удар оборвал его речь. Тимур вскрикнул и рухнул на землю. Зогар прислушиваясь, пытался понять, что происходит у костра на примятой траве. Оттуда послышался стон Тимура. Голос Алисы выругалась: - Чтоб тебя…. По твоей милости я разбила себе кулак о твою физиономию, художник. - Ты ударила меня? – не веря, спрашивал Тимур. Его голос вперемешку со стоном поднялся и затих. Слышно было, как шуршит его одежда. Потом в воздух поднялась фляга с водой. Только теперь Зогар увидел кровь капающую, словно из пустоты. – Ты разбила мне нос. Тимур умылся. Вода выливалась из фляги, зависала на миг в невидимых руках и, поблескивая в свете костра, обрушивалась на кровавое пятно, размазанное по лицу. – А, знаешь, - заявил Тимур, - мне помогло. Спасибо тебе. Что-то и впрямь я расслабился. Не должен был я себя так вести. Прошу вас, не говорите никому, что нервы у меня сдали. Этого больше не повторится. - Ладно, успокойся, - крикнула ему Алиса. – Ты не плохо справился. Могло быть хуже, окажись кто на твоем месте. На самом деле ты молодец. Придет время, и ты проявишь себя как настоящий рыцарь Эонит. - Не сомневаюсь в этом. И вы не сомневайтесь. Тогда все у нас сладится. Все получится. Все. Все будет… 2. церемония подношений. Зогар правил тяжеловозами. В закрытой толстым сукном повозке молча ехали Алазар, Тимур и Алиса. Каждый из них погруженный в свои думы не желал общения. Тубал медленно выплывал из рассвета. Расположился он на берегу большого озера теряющего свои горизонты в волнах. Восточная столица славилась своими мастерами оружейного дела и лучниками, не знающими промаха; Алиса мечтала перенять их опыт. Но, мечтам ее не суждено сбыться, по крайней мере в этом турне. Если бы лицо ее видел Тимур, он бы непременно сказал ей, чтобы она взяла себя в руки. Воин она не знающий пощады, но женщина все же слабая подверженная сантиментам. Видя через дверной проем фургона лучников на дозорной башне, она сдерживала отчаянье в меру собственных сил. И если бы рядом был кто-то из старших братьев она, наверное, как в детстве бы вцепилась в него и зажмурилась. А потом просила бы рассказать о родителях. Она их совсем не помнит. «Что-то я расслабилась, - думала она, - не хватало еще расплакаться». А сама тихо говорила твердым голосом: - Сначала заглянем во дворец к королю. Нужно узнать, почему в преддверии войны он не выходит к народу. Не было бы предательства. - Да. – Согласился Алазар. – Потом посетим остров. Что-то не нравится мне эта картина плывущая мимо. Люди какие-то потерянные. Словно боятся чего. Смотри, как они смотрят на повозку. Что с ними такое? В этой дивной столице востока, где всегда светит яркое солнце, и небеса никогда не омрачаются копотью туч, образ нищего старика тянущего сухую руку за милостыней и тяжелый ботинок гвардейца, пихающий несчастного в бок, создают впечатление сочного яблока сгнившего изнутри. Тимура аж всего передернуло. Его тонкая натура художника в один миг запечатлела действительность, скопировала ее в хранилище образов и там уже в хранилище образов создала предысторию старика, где он молодой и сильный не знающий жизни узнает ее только теперь на ступенях храма великой Пралаи. Это что за богиня такая, что в день своего почитания, в день, когда ей подносят дары, нищий, немощный старик получает ногой по ребрам? Это что за столица такая, где люди увидев новое лицо, начинают шептаться? Что за народ, который боится спросить у архивариуса, почему все дети в канун священного праздника не стоят на пороге отчих домов? В Тубале не благоухает цвет юношества. Все отпрыски старше восьми лет и моложе семнадцати пропали на острове в университете Эмпирикус. Зогар чуть шею не свернул от изумления и радости, что, наконец, он видит Тубал, что скоро он поступит в академию, что никогда ему больше не обслуживать постояльцев. Опасения, заложенные в него кузнецом, меркли перед величием Тубала, а его червоточина и вовсе была невидна Зогару за сладостными грезами будущего врача – блистательного и непревзойденного. На главной улице собрался весь город. Главная улица упиралась в великолепный храм Пралаи выстроенный полукругом на площади. От дворцовых ворот расположенных напротив храма через весь город отправилось шествие жрецов. Невиданное чудище появилось в процессии. Железный монстр громыхающий и тяжелый двигался по улице изумляя и бросая в дрожь жителей. Источая клубы серого дыма, он перебирал лязгающими о мостовую ногами, как гигантский скорпион. Его жало украшали гирлянды разноцветных гигантских лилий. Скорпион двигался к храму Пралаи. Вслед за ним с неприступным молчанием шествовали жрецы. Следом в два ряда шли королевские доги с масками на мордах. Правый ряд олицетворял ночных божеств – доги были черные, а маски злые. Левый ряд – божества дневные – доги белые, маски добрые. Люди, собравшиеся на праздник подношения, переговаривались между собой. - Как это понимать? - говорил мелкий лавочник, надевший свой лучший наряд в этот день. – Церемония не такая должна быть. Почему все не так? Что позволяет себе архивариус? - Тише ты. – Толкнула его локтем старушка. – Накличешь беду на себя. Не приведи Пралая, жрецы тебя услышат. - Да. Да. Молчу. Может так и нужно. Может теперь так полагается. Но, что-то уж больно страшное это чудище, и пахнет от него как в шахте Каменного Угля. - Да, это не живое чудище, - кто-то крикнул. – Это механизм. Смотрите сколько в нем шестеренок как в часах. Не бойтесь его. По толпе прокатилась новая волна пересуд. Но она угасла, как и предыдущая. Процессия продолжалась, поправ тридцать веков предания. Древний ритуал возложения цветов к ногам Пралаи пал перед новым временем. В воздухе витал дух крутых перемен. Что еще думает изменить архивариус? Какое посвящение он получил в пустыне Золотого Льва? Механический скорпион остановился на площади перед храмом. Его жало двинулось к статуе установленной на пьедестале. И разноцветные лилии осыпали божественную Пралаю – белокаменную женскую фигуру на огромном как корабль лебеде с расправленными крыльями. Обычно после этого люди начинали вешать друг другу на шеи венки, сплетенные этим утром специально для этой цели. Но они не решались благословлять друг друга. В оцепенении они ждали чего-то, глядя растерянно по сторонам. Время словно замедлило ход. Словно сама божественная Пралая дарующая процветание замерла, оценивая уровень почитания. Кто-то неловко все же надел венок на шею стоявшего рядом соседа. Потом еще кто-то надел. И еще. Люди осторожно совершали ритуал. Несмотря на тревожное ожидание, витающее повсюду, дух церемонии озарил внутренним светом традиций весь этот народ, жаждущий благословения. И оно снизошло на жаждущих. И благословляли друг друга люди, как требовала Пралая. И увидев, как люди исполняют ее волю, она возрадовалась. Молодая жена короля появилась у ног Пралаи на пьедестале-лебеде там, где положено быть правителям Тубала – выше народа, и ниже божественной покровительницы. А, короля, как и на прошлой церемонии, рядом с молодой королевой не было. И снова ропот пронесся по толпе. - Где король? – спрашивала жена оратора Аппулара. И тут же слышалось со стороны: - Откуда вообще появилась эта королева? Юная и надменная. Может, она отравила короля? - Мы хотим видеть короля, - крикнул переписчик. – Короля на трибуну. - Короля на трибуну. - Расходился осторожный призыв по толпе. - Короля на трибуну. И уже через миг скандировали люди без страха, требуя громогласно своего короля. - Короля на трибуну! – кричали они. – Короля на трибуну. И он появился. Совсем непохожий на себя. Мрачный как туча. Он поднял руку и крикнул: - Божественная Пралая благослови людей этих и этот город, и этот оазис, и это озеро, и эту пустыню, и это королевство. И услышав это, толпа взревела: - Благослови Пралая короля, и город, и оазис, и озеро, и королевство. - Нам нужно проникнуть во дворец, - сказал Алазар, нащупывая рукой руку Алисы. - Где ты? - Здесь я. Тише ты. – Шепнула она. - Вон уже стражники показались. Нам нужно пройти мимо них прямо в главные ворота. - Я пойду первым, - сказал Тимур. – Не хочу, чтобы вы меня запомнили паникером. - Не натвори глупостей сгоряча, - посоветовала ему Алиса. – Героизм сейчас ни к чему. Тихо, как только возможно они проскользнули под самым носом ничего не подозревающих стражников которые молча стояли у главных ворот, и не спеша, отправились в королевские апартаменты. Зогара они оставили в гостинице. И наказали ему никуда не ходить до их возвращения. Пообещав подстраховать его в университете, они первым делом решили узнать мысли короля Тубала. Что ели и вправду он сдал позиции? Не хотелось бы еще одного врага обрести в его лице. Во дворце царила торжественная суета. Повсюду сновали торопливые придворные. Минуя банкетный зал, где официанты расставляли серебряные приборы по столам, невидимые Алазар, Тимур и Алиса прошли к опочивальне короля. Они замерли у дверей. Убедившись, что в коридоре никого нет Алиса тихо сказала: - Неудобно как-то подглядывать в спальне. - Неудобно спать на потолке, - резко ответил Алазар и приоткрыл дверь. – Этикет и принципы тебя пусть не тревожат. Мы должны выяснить… Но закончить ему не дали. В коридоре появился архивариус и королева. Она совсем юная блистающая ослепительной красотой девушка несколько месяцев назад вышла замуж за короля. К тому времени он вдовствовал уже четыре года. И брак этот был спасением для него и всего королевства, ибо надежды на рождение наследника вновь обрели явный и близкий характер. Однако же появление этой особы с манерами светской лани породило множество толков. Никто не знал откуда она появилась. Король просто представил ее. И сказал, что намерен жениться на ней. Но после великолепной свадьбы король отстранился от государственных дел, целиком перепоручив их своей королеве. Королева и архивариус неспешно приближались к покоям короля. Но, не доходя нескольких метров, остановились. - Вот тебе еще одна доза, - сказал архивариус и отдал королеве маленький пузырек с порошком. – Вечером добавишь в вино. - Сколько еще нужно его поить? – спросила королева. - Не задавай лишних вопросов. Делай, что тебе говорят. - А если я откажусь? – осторожно спорила она и растерянно опустила голову, уклоняясь от ледяного взгляда архивариуса. Он грубо схватил ее за горло, прижал к стене и поднял так, что ноги повисли над полом как плети. Лицо королевы быстро наливалось кровью, в испуганных глазах заворочались тени смерти, кисти рук ее задрожали, и пузырек с ядом выпал. Но на пол упасть ему не позволил архивариус: он отпустил королеву и поймал его. Королева, сухо кашляя, сползла по стене на пол; находясь на грани обморока, она снизу смотрела на архивариуса и с чудовищной осторожностью трогала едва не сломанную шею. - За что? – прошипела она, вытирая слезы. - Встань на ноги. – Приказал архивариус. – Если что-то пойдет не так ты, вернешься в камень. Хочешь снова стоять под палящим солнцем в дворцовом парке? Я тебя обратно превращу в статую. Птицы будут гадить на тебя. Что головой крутишь? Не хочешь? Понравилось быть человеком? Тогда ступай к королю и выполняй приказ. Тимур неловко переступил с ноги на ногу и привлек хрустнувшим суставом внимание архивариуса. Архивариус просверлил своим взглядом пустоту коридора. Тимур даже ход своих мыслей потерял, почувствовав этот ледяной не знающий жалости взгляд; так хищник перед атакой смотрит на жертву, анализируя местность и расстояние, оценивая свои возможности и уровень опасности сопряженный с броском. Однако же никого архивариус не увидел. Но проницательность как взращенная на крови хищная рыба Уналу обитающая в глубинах Озера Цветов, толкнула архивариуса в сторону Тимура. Тимур, чуть дыша, присел на корточки моля всех кого можно молить, чтобы суставы вновь не выдали его присутствия своим предательским хрустом. Холодный пот выступил на его лбу. Архивариус подошел к Тимуру. - Ну, и вонь, - произнес он. – Здесь, что крыса сдохла? Нужно сказать, чтобы завели котов. И снова обратился к пришедшей в себя королеве. - Поправь волосы. И успокойся. Не обращу я тебя в камень. Ты же знаешь, ты мое любимое творение. И я не хочу тебя потерять. Не огорчай меня. Ступай к королю, - сказал он и распахнул перед ней двери. – Убей его. Королева, как ни в чем не бывало, скользнула, мимо архивариуса выдавив из себя притворную улыбку покорности. Лицо ее омрачалось скорбью и светилось надеждой; ненависть и смирение зло хохотали в каждом ее жесте. Но, что может она – практически лишенная воли хрупкая не знающая жизни королева – противопоставить черной силе архивариуса. - Ну, вот и молодец, - сказал архивариус и скорым шагом направился по коридору проч. Тимур поднялся на ноги и шепотом выругался: - Каков негодяй!? Ну подлец. А причем здесь дохлая крыса? - Притом, что чаше мыться нужно, - ответила Алиса. – Я бы сейчас не отказалась от ванны. - Мы уже больше недели в пути, - согласился Тимур. – В гостинице есть бани? Хорошо бы были. Мне и самому… Но голос его дрогнул: - Я как всегда чуть все не испортил, - выдохнул он.- Проклятые суставы. - Не огорчайся, - сказал Алазар и приоткрыл двери, в которые только что ушла королева. – Забудь об этом, и точка. Не вешай на себя слишком много. И главное не вини себя. Ты делаешь все правильно. Только внимания не хватает тебе малость. Всему научишься. Верь мне. Пошли. Тихо. Нужно предупредить короля. Целой стене овальной комнаты отводилось место окну. Здесь было очень светло и красиво. За огромным окном в лучах заходящего солнца блестело Озеро Цветов. Королева уже сменила церемониальный наряд на простое белое платье такой чистоты, что в Алисе проснулось подобие зависти. Но, прогнав, его она ощутил жалость к бедному созданию архивариуса. Эта королева – совсем юная красавица - неживой камень, в котором человеческого, быть может больше чем в некоторых людях. Никак не могла Алиса забыть ее двусмысленную улыбку убийцы. Король сидел у окна в глубоком кожаном кресле и смотрел на закат. - Вот так и моя жизнь, - чуть слышно говорил он. – Вот так и мое королевство. Всему когда-нибудь приходит конец. Все погрузится во мрак, как это солнце. Закат империи близится. И я ничего не могу поделать. Я ничего не хочу делать. Что-то во мне сломалось. Что-то сломалось в мире. - Все образуется, - громко сказала королева из самой дальней части комнаты. Высыпая содержимое пузырька в бокал с вином, она говорила: - Твою хандру я сейчас развею. Выпьем с тобой вина.... Ляжем в постель…. Своей любовью порадуем божественную Пралаю. Не выдержав этого коварства, Алиса склонилась к самому уху короля и прошептала: - Не пей вина, что тебе подносит королева. Это яд. Король вскочил с кресла и, озираясь по сторонам, испуганно спросил: - Ты слышала? Ты это слышала? - Что милый? – спросила королева, протягивая бокал с вином. Рука ее дрогнула на пол пути. - Кто-то шептал мне только что на ухо…. Мне кто-то…. – но продолжать не стал. Вцепился взглядом в лучистые добрые глаза королевы, надеясь в них что-то прочесть. Ее взгляд был такой теплый и чистый, что король невольно потянулся к бокалу. Пальцы его дрожали. В нем боролись противоречия, посланные загадочным голосом. И только он коснулся хрусталя, как бокал, словно по собственной воле вылетел из рук королевы и разбился, ударившись о стену. Королева вскрикнула и отшатнулась, закрывая руками лицо. Дрожащим голосом она простонала: - Я люблю тебя больше жизни. За что мне такое наказание? Я так больше не могу. Хочу, чтобы все это кончилось. Сказав это, она выбросилась из окна. Как только звон битого стекла сменила пронзительная тишина король серый как озерный ил и мрачный как тень, не веря своим глазам, выглянул из разбитого окна. Внизу лежала расколотая вдребезги белокаменная статуя Лауры Прекрасной из Фонтана Мечты, что в парке услаждает взоры смотрящих. Ничего не говоря, он вернулся на прежнее место, сел в кресло и уставился на заходящее солнце. В его глазах дрожали скорбь и бессилие. - Тебя хочет убить архивариус, - сказал ему на ухо Алиса. - Мне все равно. – Безразлично ответил король. - Но, тебе нужно защитить королевство от Темного Принца. - Плевать. - От твоего решения зависят тысячи жизней. - Что мне от этого? Не вижу смысла жить, а бороться вообще пустая трата времени. И с этими словами король подошел к окну. Последний раз он посмотрел на этот мир и с открытыми глазами прыгнул вниз. Алазар рычал на себя после этого: - Я бы не дал ему прыгнуть, знай я, что он хочет сделать. Я бы мог остановить его. - Не вини себя, - сказал Тимур. – Нам пора уходить. Скоро здесь будет полно людей. - Да, - согласилась Алиса. – Мы достанем архивариуса в академии. Зогар нам поможет туда попасть. Озеро Цветов - обычное творение природы - вопреки земной логике появилось в пустыне согласно логике космоса. Очень давно здесь пошатнулись основы жизни: гигантский метеорит врезался в землю. Взрывная волна и яростный жар стерли с лица земли все кроме песка и расплавленного камня. Долгое время здесь не было жизни. Но, что-то случилось в мире. И кратер заполнился водой. Так родилось Озеро Цветов. На его берегах пышно разрослись леса. И люди вернулись сюда. Из уст в уста с доисторических времен, люди передавали историю гибели и возрождения. - И обрушился огонь на землю, - сказал старший помощник архивариуса. Это был человек, говорить о котором можно много, но сказать о котором нельзя ничего: белая маска и черный балахон ревностно оберегали от человеческих взглядов его сущность. Боялись его даже сильней чем архивариуса. Окруженный ореолом таинственности он обитал в ареале магии. – Но, божественная Пралая, - продолжал он, - сжалилась и освятила своим присутствием эти места. Она встала на дне кратера, оплакивая все, что было уничтожено Небом. Слезы ее наполнили кратер, создав озеро. И Пралая утонула в своих слезах. Она принесла себя в жертву ради нас. И мы благодарны за это ей. Придет время и она возродится вновь, поднимется из глубин и укажет нам путь в небесные чертоги. Но возьмет она с собой не всех. Только избранные смогут вознестись. Вы эти избранные – те, кто получит посвящение в академии Эмпирикус. – Говорил помощник архивариуса двум десяткам детей, плывущим на корабле по Озеру Цветов на таинственный остров. Невидимые Алазар, Тимур и Алиса сидели молча на корме и слушали проповедника. Он рассказывал о Пралае. Не вызывало сомнений, что академия готовит что-то ужасное. Попутный ветер быстро нес корабль к тайнам, раскрыть которые никто бы из простых смертных не пожелал, ибо нет таких смертных, чтобы в здравом уме оставались после проникновения в суть интриги. Добровольное безумие не прельстит даже того, кто собирается покончить с собой. Узнай Алиса сейчас, что ее ждет, она бы еще подумала, стоит ли ей продолжать эту шпионскую игру. А Тимур, не колеблясь, бросился бы даже в жерло вулкана ради доброй молвы о себе. Алазар непременно желал выйти победителем, оставаясь при этом живым и дееспособным. Алиса ворочала в памяти валуны прошлого, надеясь на лучшее будущее. По меньшей мере, она мечтала вернуть себе видимость. Тимур мечтал лишь об одном – чтобы о нем говорили как о герое. Он даже невидимкой готов был остаться лишь не слыть малохольным. Он уже нарисовал свою смерть. Но образ боли почему-то изъял с картины. Алазар думал, что полученную информацию нужно, во что бы то ни стало передать в Эон. И если даже на карту будет поставлена жизнь друга, он, не раздумывая, другом пожертвует ради всего святого. Честь его рода на все времена будет унижена в таком случае, но Алазара не беспокоила честь, не беспокоили его и угрызения совести, поскольку совесть его чистой останется, ибо в Эоне узнают все, что замыслил архивариус. Это самое главное – выведать замыслы противника, чтобы предвосхитить его действия на поле боя. Однако же неизвестно как всемогущий рок распорядится судьбой экспедиции. Не известно и то, что он приготовил для каждого участника. На то он и рок, чтобы все прояснилось в нужный срок. А тем временем остров на горизонте появился. С его появлением проповедник – старший помощник архивариуса именуемый Человеком В Маске - перевел монотонную декламацию в бурное русло стихийной проповеди. Казалось, он небо порвет руками, когда в исступлении кричал, что все плывущие на остров должны возрадоваться своей судьбе. - Возрадуйтесь же, - кричал он. – Скоро вы примкнете к обществу бессмертных повелителей мира. Вы проникните в тайны мироздания. Вы будите повелевать стихиями и не живой материей. Вам будут подчиняться люди и звери, птицы и растения. Вам будут подвластны пространство и время. Возрадуйтесь же своей судьбе. Если бы ночь опустилась среди дня на озеро, то глаза Зогара бы светом радости осветили остров. На пристани уже собрались встречающие. Словно по чьей-то воле разноцветные флаги, символизирующие союз тайны и ясности ожили в дыхании ветра. Бой тугих барабанов и вой медных туб сошлись в одном мистическом ритме. Корабль пришвартовался. Вновь прибывших встречал сам архивариус; хранитель тайного знания монополизировал магию на востоке; сойдя с корабля на остров, любой человек в его руках превратится во что-то иное. Но только в том случае если этот человек видим. 3. Академия. Тайнопись мироздания быть может сокрыта в архивах академии; заглянуть в кладезь откровений все равно, что постичь тайный смысл существования всего что, было, есть, и будет под небом. - Правое крыло академии это жилые помещения адептов, - говорил сошедшим на берег детям ответственный смотритель академии. – Занимайте комнаты, обустраивайтесь и собирайтесь в холе первого этажа. Это был древний старец, седая борода которого спадала почти до колен. Ему было лет сто, не меньше. Но в каждом его движении чувствовалось присутствие силы. Глаза его не утратили ясности, несмотря на почтенный возраст. Речь его все еще твердой оставалась. - В двенадцать часов дня, как только башенные часы закончат свой бой, мы приступим к знакомству с правилами академии. Но в начале у нас в расписании обед. - О да, - с удовольствием согласился Зогар, похлопывая себя по животу. Его громкий возглас привлек внимание смотрителя. Он подошел к Зогару и молча уставился на него пытливым взором. Зогар пожал плечами и извинился. Смотритель, не отпуская взглядом Зогара, сказал ему так громко, чтобы слышали все: - Видите вокруг себя эти стены с картинами и лепниной? Видите мраморный пол под ногами? Видите фрески на потолке? Видите за большими окнами дивный сад? Видите это? Я спрашиваю, видите? - Да. – Осторожно ответили дети. - Что еще вы видите? - Вас. – Ответил Зогар. – Мы видим вас. - Что еще? - Не будет ли бессмысленно перечислять то, что видят все? - Вы ошибаетесь, молодой человек, - сказал с укором смотритель. – Мы все видим по-разному. Вот, к примеру, что нарисовано на этой картине у двери? Зогар повернулся к большой картине висящей в позолоченной раме. - Вижу человека в красной мантии. Над головой у него змея кусает свой хвост. Перед ним на каменном столе лежит кинжал. В его руке золотой посох. - Хватит. – Остановил его смотритель. Он подошел к парню, который выглядел старше всех, и который, по всей видимости, назвал не верный возраст, чтобы попасть в академию. – Как тебя зовут, молодой человек? - Лао-Цзы, - ответил парень. - Что ты видишь на этой картине, Лао-Цзы? - Я не вижу картины. – Ответил он. – Я вижу зеркало. - Ну, а в зеркале ты что видишь? - Себя. - Зеркало это – хороший обличитель. Если ты что-то скрываешь, то зеркало это покажет. Ты скрываешь самого себя, - уверенно заявил смотритель. Парень опустил голову и сознался: - Мне восемнадцать с половиной лет. Я это скрыл. Но, я страстно хочу учиться. И потом, два года я был в летаргическом сне. Разве можно эти два года назвать жизнью? Я думаю нельзя. Я за эти два года ни на минуту не повзрослел. Поэтому мне скорее шестнадцать лет, чем восемнадцать. Это зеркало отражает впечатление, а не суть. Позвольте мне остаться. - К этому мы вернемся позднее, - сказал смотритель. – Следуйте за мной. И возьмите свои вещи. По пути в жилое крыло академии смотритель говорил: - Наш мир многолик ровно настолько, насколько человеческих глаз разглядывают его каждый момент времени. И каждый смотрящий человек видит по-своему этот единый для всех мир; видит его каждый человек по-разному, но воспринимает его так же как все остальные согласно стереотипам общественного мнения, что мир именно такой, а не другой. Чаще всего люди не осознают уникальную возможность видеть мир без купюр, поэтому они видят то, что позволено видеть всем – одно и тоже. Только дети до трех лет способны воспринимать мир без стереотипов навязываемых обществом. Чтобы люди могли взаимодействовать друг с другом внутри общества, Отец Пралаи создал закон, согласно которому люди видят то, что они хотят видеть, а не то, что им видно на самом деле. Ступив на этот остров, вы отвергли Отца Пралаи и обрели свободу. Теперь его воля не распространяется на вас. Пройдет немного времени, и вы научитесь видеть тот уникальный мир, который был создан специально для каждого из вас. И пусть не смущает вас, что каждый из вас видит мир не так как видит другой. В скором времени вы научитесь воспринимать свой собственный индивидуальный мир и при этом взаимодействовать друг с другом, понимать друг друга. - Можно задать вопрос? – спросил Зогар. - Задавай. - А, как выглядите вы, ну, скажем для него, - указал пальцем Зогар на Лао-Цзы. - Ты сам можешь спросить его. Лао-Цзы не стал дожидаться пока Зогар его спросит и, внимательно разглядывая смотрителя, сказал: - Он не стар. И носит очки. - Я вас вижу не таким, - не согласился Зогар. – У вас длинная седая борода. Вам лет сто не меньше. - Видящие вас будут расходиться во мнениях относительно того, как вы на самом деле выглядите. – Сказал смотритель. - Люди, внемлющие вам, будут по-разному слышать вас. Люди знающие вас будут по-разному узнавать вас. Ваши поступки будут по-разному вас характеризовать. Это будет происходить потому, что вы не будите более рабами в обществе рабов. Одни вас будут любить. Другие, а их большинство, будут вас ненавидеть. Но вас не должно это волновать, ибо такое волнение подобно мраку, а вы носители света. После обеда и ознакомления с правилами академии вновь прибывшие расположились на удобных лавках расставленных возле стен небольшого уютного зала, в центре которого смотритель продолжал начатый в коридоре разговор. - Отец Пралаи имеет множество глаз. Это звезды. Он следит с небес за людьми. Каждый человек на земле соответствует определенной звезде. Каждая звезда соответствует определенному человеку. Отец Пралаи повелитель небес. Он управляет звездами. А значит и людьми. Когда на земле умирает человек, в небе гаснет звезда. Когда в небе гаснет звезда, на земле умирает человек. Все люди на земле видят мир так, как этого хочет Отец Пралаи. Это я называю Рабством Вида. Вид – игра слов. Можно сказать, что человек это – вид млекопитающих. Так же можно сказать, что Вид это – панорама, открывающаяся глазам. Кто-нибудь хочет из вас быть рабом? - Нет, - в один голос ответили дети. - Тогда слушайте меня. Я говорю вам, порвите цепи рабства. Взгляните на мир человеческими глазами, а не глазами звезд, ибо звезды – не живая материя, лишенная души. Смотрите на мир глазами души своей, ибо душа ваша творит мир для ваших тел. Вы хотите, чтобы ваши тела не испытывали боли и старости? - Да. - Вы хотите, чтобы тела ваши не знали разрушения? - Да. - Тогда слушайте меня. Я говорю вам, отвергнете Отца Пралаи. Следуйте за мной на ритуал Отвержения. Дети встали с лавок, и последовали за смотрителем. Следом за ними шли невидимые Алазар, Тимур и Алиса. - Это же предательство веры, - тихо сказала Алиса Тимуру. – Не удивлюсь, если за ритуалом отвержения Отца Пралаи последует ритуал поклонения Темному Принцу. - Нужно этому помешать. - Как? Нас даже невидимых тогда не выпустят с острова. - Это верно. И все же, хотя бы давай Зогара предупредим. - Он идет в первых рядах. Нам к нему не подобраться. - Мы пока не должны выдавать своего присутствия, - сказал Алазар, - нужно понять, что замыслил архивариус. - Вы должны обмануть Отца Пралаи, - вскричал смотритель. – Каждый пусть свою звезду переместит в сердце. Вырвитесь за пределы общих взглядов и обретите собственный взгляд. Это будет первый шаг к искоренению Рабства. Ночью на крыше самой высокой башни академии Эмпирикус дети выкрикивали свои имена, отвергая Отца Пралаи. Кричали: - «Пусть звезда упадет с небес в мое сердце и воссияет в моем сердце». В небесах над академией гасли звезды. И в тот же миг они зажигались в сердцах детей. Смотритель говорил: - Придет время, и вы понесете свет людям. Но, свет ваших сердец будет не однозначен для людей. Для кого-то он будет темным, для кого-то светлым. А кто-то вообще не увидит вашего света. Каждому из вас будет противопоставлен кто-то, кто находится среди вас. Но вашего оппонента вы не узнаете здесь. Вы узнаете его потом, когда придет время. Оно может никогда не прийти. Но вы должны всегда ждать его. Помните, ожидание откровения это половина пути в сторону истины. После ритуала Отвержения дети разошлись по своим комнатам. В каждой комнате поселилось по четыре человека. Зогар и Лао-Цзы попали в одну комнату. Еще в эту комнату попали два восьмилетних мальчика. Одного звали Манджурши. Другого Иисус. Все кроме Зогара разбирали свои вещи и аккуратно складывали их в комоды стоящие у кроватей. - У тебя нет вещей? – спросил Иисус. - У меня есть только я, - ответил Зогар. - Возьми мою рубаху. - Она мне мала. К ним подошел Манджурши. В руке за спиной он что-то прятал. - Зачем нужна рука? – спросил он. - Чтобы брать. – Ответил Зогар. - И чтобы давать, - уточнил Манджурши и протянул Зогару шляпу от солнца. - Я не боюсь солнца, - сказал Зогар. – Мне не нужна шляпа. Спасибо вам друзья. Но, мне пока ничего не нужно. Сейчас не нужно. - Я тебя понимаю, - сказал Лао-Цзы. – Очень хорошо понимаю. Сейчас у тебя ничего нет и тебе ничего не нужно сейчас. Превосходно. Мне тоже ничего не нужно. Но у меня есть все. Мой отец богатый землевладелец. На его шахтах и фермах трудится много людей. Я единственный его наследник. - А мне деньги нужны… нужны в принципе, потом. Когда-нибудь. Потому что у меня их нет, - сказал Зогар. - Нам хотя бы на время нужно то, чего у нас нет, чтобы понять нужно ли нам это на самом деле, - сказал Манджурши. - А я бы вообще поделил все, что можно делить, - сказал Иисус. – Тогда у каждого будет все и ничего. И тогда никому не нужно будет думать на эти темы. - Если мы поделим эту шляпу на четыре части, то она никого не спасет от солнца, - сказал Зогар. - Это точно, - согласился Манджурши. – Это уже будет не шляпа. «Нешляпа» от солнца никому не нужна. Поэтому ее можно просто выбросить. Он выбросил шляпу в открытое окно. В свете ночного ока она как белая птица сверкнула опереньем и скрылась в листве деревьев. Ветер тронул свежим дыханием дремлющую листву. И началась буря. - Ненавижу такую погоду, - причитал Тимур, пытаясь в темноте открыть проволокой врезной замок. - Мы застряли на этой крыше навсегда. Нет, я не жалуюсь. Но уж больно мне надоело здесь. - Дай я попробую, - сквозь зубы процедила замерзшая Алиса. – Дай мне проволоку. У тебя ничего не выходит. Ветер и дождь беспощадно их истязали. В небе гуляли молнии. Яростный гром обрушивался с небес как горный обвал на их головы. На крыше где проходил ритуал Отвержения, даже спрятаться некуда было. Уже три часа они здесь мокнут. - И как мы только не успели выйти отсюда? Надо же было так попасть?! - Если бы мы поспешили, то обнаружили бы себя. Лучше здесь торчать, чем висеть на дыбе. - Мне это тоже порядком надоело, - не выдержал Алазар и крикнул, чтобы все отошли от двери. С разбегу он врезался плечом в дверь и упал вместе с ней в теплое хорошо освещенное дюжиной свечей небольшое помещение. - Лишь бы никто не услышал, - поднимаясь на ноги, прошептал он. - Это же смешно, - весело сказала Алиса. – После такого грохота устроенного тобой ты говоришь шепотом. Расслабься. - Я бы на твоем месте не нарывался, - согласился с Алазаром Тимур. – Действовать нужно как можно тише. Давайте потихоньку спустимся и найдем что-нибудь перекусить. А потом заглянем в кабинет архивариуса. Задается мне, что он и вправду продался Темному Принцу. С его подачи король Тубала покончил жизнь самоубийством. Король теперь в первых рядах будет убивать свой народ. А если архивариус еще и детей заставит… даже думать не хочу на эту тему. - Давайте просто его убьем. - Согласен. Но только не сейчас. - В чем дело? Почему не сейчас? - Потому что я тебя вижу. - И вправду. Я тоже тебя вижу. Нужно дождаться, когда высохнет одежда. - Долго нам ждать придется. - Есть другие предложения? - Нет. – Ответил Тимур и сел на лавку. Колено предательски хрустнуло. Растирая колени руками, он словно бы, между прочим, констатировал: - Суставы разболелись. Нет, я не жалуюсь. Лишь бы не подвели они своим хрустом. Не хочу я испортить дело. - Если будешь все время думать об этом, то обязательно испортишь, - недовольно фыркнула Алиса. - Забудь. И спи. - Что бы я без тебя делал? Нет, правда, ты мне очень помогаешь. Спасибо тебе. Ты гораздо сильнее, чем я. - Это только, кажется, - равнодушно сказала Алиса. – Я сильная только рядом с тобой. Ты мне тоже очень помогаешь. Спасибо тебе. А, останься я одна, наверняка бы растерялась. Или, к примеру, будь я только с Алазаром вдвоем; рядом с ним моя сила покажется слабостью. Поэтому, я считаю, мы отличная команда. - Мы лучшая команда, - согласился Тимур. – А ты как думаешь, Алазар? - Я думаю, что вы меня разбудили. Архивариус бросил в огонь щепотку магниевой пыли. Яркая вспышка разбудила черного ворона и он, сидя на плече статуэтки Золотого Льва, принялся клевать веревку, к которой был привязан за лапу. - Отпустил бы ты его, - сказал смотритель архивариусу. – На что тебе ворон? Смотри, как он мучается. - Не твоего ума дело, - грубо ответил архивариус и запалил от жертвенного огня факел. С факелом в руке он вплотную подошел к смотрителю и заглянул ему в глаза. – Когда вижу тебя так близко, ненавижу еще сильней. - А ты убей меня. - Ты же знаешь, что это невозможно. Я слишком дорожу каждой своей частью. - Вспомнил, наконец, что мы одно целое. - Но, первичен здесь я. - С этим трудно согласиться, - сказал вошедший в зал жертвоприношений Человек В Маске. – Каждый из нас первичен. Только втроем мы являемся одним целым. Я, например, чувствую себя независимой единицей. И, мне по большому счету нет до вас никакого дела. В академии я делаю то, что считаю нужным. И, мне наплевать, что это идет вразрез с вашими интересами. - Каждый из нас делает здесь свое дело, - согласился смотритель. – И все мы друг другу мешаем. Я, например, очень хочу в детях воспитать настоящий сакральный свет мудрости. И, чтобы они этот свет несли человечеству. - Это же утопия, - возразил Человек В Маске. – Нельзя этим детям открывать тайны мироздания. И тем более нельзя допустить, чтобы они эти тайны несли в мир. Люди должны пребывать в иллюзии. Лучше пусть они верят в то во что удобно верить. Зачем им истина? Узнай они ее и жизнь потеряет смысл. - Вы оба ненормальные, – расхохотался архивариус. - Я избавлю вас от заблуждений. Этих детей я попросту отдам Темному Принцу. Они покончат жизнь самоубийством, и все встанет на свои места. - Я тебе не позволю этого сделать, - крикнул смотритель. – Скольких ты уже отравил? Сто человек? Двести? Я тебя остановлю. - Как ты мне помешаешь, слабое создание, исполненное жалости? Твоя жалость к людям тебя самого делает жалким. Твои проповеди может и сильны, но мой яд, приготовленный из пожирателей надежды сильнее. - Я презираю тебя, - громче прежнего крикнул смотритель. - Ты забыл - я - это другая твоя суть. Ты презираешь самого себя. И еще этого придурка в маске. Ты спроси его, зачем он ее нацепил. - Да. Зачем ты носишь маску? - Я с вами не желаю говорить в таком тоне, - сказал Человек В Маске и вышел из зала жертвоприношений. – Вот же влип в переделку!? - вслух рассуждал он, поднимаясь в башню, где смотритель только что совершал ритуал Отвержения. – И зачем я только пошел в эту пустыню Золотого Льва? Десять лет уже прошло. А мне до сих пор не верится, что я разделился на три части. Невероятно… меня трое!? И мы друг друга не любим. Не понимаем друг друга. Ладно, этот смотритель, вроде не слишком расходится во взглядах со мной. Но, архивариус… полное ничтожество. Неужели во мне всегда жила его тяга к злодейству. А, с другой стороны я даже рад, что злодей из меня вышел. Не хочу, чтобы вот эти мои руки запачкались невинной кровью. Нужно как-то спасти детей от архивариуса. Может попробовать договориться со смотрителем? Он остановился перед выбитой дверью. - Это еще, что такое? – спросил он. – Неужели ветер сорвал дверь с петель? Алазар взял тяжелый подсвечник и ударил им по голове Человека В Маске. - Вот тебе, - выдохнул он с ударом. Ноги Человека В Маске подкосились и он рухнул на пол. - Теперь нужно переодеться в его одежду, - говорил Алазар, снимая с него балахон. - И маску нужно надеть. Меня же не узнают? – спрашивал он Алису, надеясь, что она укрепит его своим положительным ответом. - Если ты не будешь много говорить, - сказала Алиса. - Теперь нам все двери открыты, - сказал Тимур. – Одежда уже просохла немного. Нас не видно. Заглянем в столовую? Перспектива смерти на голодный желудок меня не радует. - А ты, что уже умирать собрался? – спросила Алиса. - Я всегда помню о смерти. Только глупец думает, что будет жить вечно. Застегивая на затылке крепежные ремни маски, Алазар говорил: – Мы все когда-нибудь умрем. Только прошу вас, давайте сначала дело закончим. Преобразившись в Человека В Маске о спрашивал: - Ну, как я вам? - Похож. Как вылитый. - Шутки в сторону. Мы должны выяснить, что задумал архивариус. И увезти детей с острова. Обследовав несколько комнат, они наткнулись на лестницу в подземелье. Не долго думая они спустились. Там повсюду горели масляные лампы, защищенные стеклянными плафонами. Вырубленный в скальной породе туннель поблескивал жилами магниевой руды. - Соседство магния и огня опасная вещь, - сказал Тимур, размышляя о перспективах пожара. – Если постараться, то и взрыв можно устроить. Только нужно воды сюда принести. Мы должны разделиться. Я здесь сооружу бомбу с часовым механизмом. Ты, Алазар, собери детей на пристани у корабля. - А я навещу архивариуса, - невозмутимо сказала Алиса. - Будь поосторожней с ним. Просто убей его. - Не волнуйся, рука не дрогнет. А, осторожность…. Что это? - Прощаться не будем. Надеюсь, мы еще встретимся. И они разошлись каждый по своим делам. Тимур перевел желоба водяной мельницы так, чтобы вода по ним стекала в подземелье. Потом он киркой нарубил магниевой породы и сложил ее зале жертвоприношений. Ворон, словно предчувствуя скорую гибель, яростно хлопал крыльями, пытаясь сорваться с привязи. Тимур перерезал веревку. И ворон куда-то улетел. Алазар в это время в жилом крыле академии будил детей. Ничего не подозревающие дети слушались его, полагая, что это их наставник. Алиса приоткрыла дверь в покои архивариуса. Тихо, как только возможно она шагнула в темное помещение спальни. Слабый свет из открытой двери неясно рисовал дорогу к кровати архивариуса. В руке Алиса держала кинжал. Занеся его над архивариусом, она на мгновение замерла, прислушиваясь к далеким голосам. И в этот момент в спальню влетел ворон. Каркая и громко хлопая крыльями, он принялся летать над архивариусом, стараясь его разбудить. Архивариус открыл глаза. Алиса увидела, как в них отразился кинжал. И в следующий миг она бросилась на него. Архивариус увернулся, и кинжал воткнулся в кровать. Не мешкая, Алиса продолжила атаку: скатившегося на пол архивариуса она полоснула лезвием по спине. Он зарычал от боли, и вскочил на ноги, озираясь по сторонам. Не дав ему опомниться, Алиса запрыгнула на кровать, готовясь к следующему броску. Ничего не понимающий архивариус видел, как в чьих-то невидимых руках острый кинжал исполняет свой блестящий танец смерти; кинжал взметнулся вверх, но ворон выбил его прямо в руки архивариуса. Понимая, что в такой ситуации Алисе не победить она поспешила уйти из спальни. Но, проклятый ворон кружил над ее головой, давая архивариусу понять, где находится враг. И архивариус метнул в Алису кинжал. Острая боль пронзила плечо. Сдавленный стон вырвался из груди. И она упала на пол. Архивариус склонился над ней, нащупал рукой ее ворот, поднял, прижал к стене и сказал: - Ты кто? Изо всех сил он наотмашь ударил ее кулаком по лицу. Алая кровь выступила из пустоты. - Отвечай, кто ты? Но Алиса была уже без сознания. Тимур открыл стеклянный шкаф и снял с вешалки церемониальное одеяние, в котором архивариус совершает жертвоприношения. Бросив его на груду магниевой породы, он снял со стены масляную лампу и замер в ожидании, когда вода окружит эту бомбу, чтобы запалить фитиль и взорвать академию. Когда же вода залила весь пол, Тимур бросил горящую лампу на одежду архивариуса, пламя тотчас охватило ее и, сверху донесся страшный крик. Магний занялся слепящим огнем; горящий металл, соединившись с водой, передал свой огненный потенциал стенам подземелья; теперь этот процесс не остановить. Архивариус вспыхнул так же как вспыхнул его магический наряд в зале жертвоприношений. Он отпустил Алису и как живой факел, изрекая жуткие крики, заметался по спальне. Алиса пришла в себя. С ужасом она наблюдала, как полыхающий оранжевым пламенем архивариус выпрыгивает из окна в озеро. Увидев это, Алазар перерубил швартовы, и неуправляемый корабль понесло в открытое озеро. Уповать в такой ситуации только на удачу приходится, ибо дети еще слишком малы, чтобы справиться с парусами. Академия изнутри озарилась ярким светом. Фонтан белого пламени вырвался в небо из самой высокой башни. Ночь словно отступила от острова. Ветер, пронзенный дождем и светом пожарища, донес Алазару крики Алисы и Тимура. Но забрать их с острова было уже нельзя. Шторм уносил корабль от пристани. - Я вернусь за вами, - крикнул Алазар. – Обязательно вернусь. Раздался оглушительный взрыв. Академия разлетелась на куски. Взрывная волна сломала мачту и порвала паруса. Обломки академии Эмпирикус с грохотом падали в воду вокруг корабля. Дети плакали и кричали, цепляясь за все, что можно схватить. Корабль швыряло как соломинку. Следующий взрыв был сильнее прежнего. Весь остров, вздулся и лопнул как вулкан, озаряя обжигающим светом все озеро. Разбуженные грохотом жители Тубала с ужасом смотрели на эту феерию. Искры и пламень поднимались до облаков. Гигантская статуя Пралаи сошла со своего пьедестала и, не разбирая дороги, двинулась к набережной. Задев собор правосудия, она обрушила его крышу, похоронив под обломками собственные заповеди. Восставший из мертвых король резал двуручным мечом всех, кто попадался ему на пути. Никто ему противостоять не мог; никто бы и в мыслях не посмел напасть на него. Кровавая паника охватила восточную столицу. Озаряемая взрывами Пралая вошла в Озеро Цветов и направилась по дну к острову, чтобы спасти архивариуса; только голова ее была видна над водой. Едва удерживаясь на волнах, архивариус призывал ее заклинаниями. И она ведомая его волей, прошла в опасной близости от неуправляемого корабля, грозя ему гибелью при столкновении. Тимур, поддерживая раненую Алису, дотянулся до большого фрагмента пристани выброшенного взрывом далеко в озеро. Вдвоем они лишь на собственные силы уповали, а они покидали их; шквальный ветер и яростные волны тащили их ко дну, но воля к жизни их возносила обратно на поверхность. Борьба, казалось, будет вечной; минуты тянулись как часы, часы как годы. Кровь из раны в плече вытекала упрямой струей; Алиса готовилась отойти в мир иной. Руки ее ослабили хватку и она начала погружаться под воду, но Тимур поймал ее за шиворот и привязал к бревну. - Если бы не кровоточащая рана я бы не увидел, что ты тонешь, - кричал он, переводя дыхание. – Тебе повезло, невидимка. - Ты дурак. Если бы не рана... Огромная волна накрыла их, не позволив Алисе закончить фразу. Когда же плот поднялся на гребень другой волны, Тимур крикнул, изо всех сил: - Я люблю тебя… Но голос его заглушил мощный взрыв. Наглотавшись воды, горящий магний стремительно высвобождал энергию звука и света. - Что? Что ты сказал? Озеро словно кипело, небо, словно плавилось. И в этом кошмаре Тимур объяснялся в любви: - Я люблю тебя. Слышишь, люблю. Я никогда никого не любил раньше… Но Гром заглушил слова Человека. Разряжая статическое электричество, небесная твердь непрерывно падала в озеро; сотни огненных стрел тонули в пучине. - Ты не боишься молний? - После всего, что со мной случилось? Ты смеешься?! Кому-то нужно постараться, чтобы меня напугать. - А я боюсь, что не успею сказать, как люблю тебя, - крикнул Тимур. Алиса бросила ему свободный конец веревки: – Не вздумай утонуть. Новый взрыв вспышкой света нарисовал над водой грозный лик чудовищной Пралаи. Волны в пыль разбивались о белую голову гигантской статуи. Угрюмая невозмутимость, с которой она двигалась между черных бушующих волн, гипнотической силой обрывала движение человеческих мыслей. Время словно остановилось. Слух, словно привыкший к ревущему шторму, игнорировал звуки: оглушительная тишина как антидот купировала надежду на выживание; вокруг статуи вились призраки отчаянья. Беззвучные крики застыли в глазах изумленных людей. Даже любовь онемела: словно в горло залили расплавленного безразличия. И только обожженный архивариус кричал с гребня пенящейся волны: - Пралая драйв Сатанос вита-вижен. Пралая драйв Сатанос вита-вижен. ЮГО-ВОСТОЧНАЯ ОБЛАСТЬ. 1. волк. Деус схватил за предплечье Тину. - Скажи мне правду, ты убила этого волка? Тина замешкалась с ответом. Все крепче сжимая руку жены, Деус читал в ее глазах смятение и ужас. - Как ты могла? – наконец с отчаяньем спросил он, отталкивая ее. – Если люди узнают, нас прогонят из деревни. - Я пожалела его. Мне не хватило сил этого сделать. Он казался мне таким безобидным, - говорила Тина, разглядывая синяки на руке. – Ты сделал мне больно. - Тебя выпороть мало. Теперь этот безобидный волк нападает на людей. - Но, ведь это ты принес щенка из леса. По твоей вине он теперь не боится человека. С улицы раздался крик: - Он снова напал. У реки. Деус и Тина выбежали из дома. Одноглазый охотник Зиновий бил в колокол деревянным молотком. - Берите оружие. – Кричал он. – Пора положить этому конец. На охоту вышло, по меньшей мере, двести человек. Летописец в историю королевства Эон впишет такие слова: - «7 августа 5459 года все жители деревни Малые Водопады взяли в руки оружие и отправились в лес, чтобы убить волка людоеда. Никогда еще столько людей не охотилось вместе». Вооруженные луками, пиками, ножами и просто дубинами люди жаждали мести. За последние два месяца волк одиночка, которого племя собратьев не приняло в стаю, убил семь человек – четыре женщины и три ребенка. Он выбирал самых беззащитных. На сильных мужчин он не нападал. Прожив в деревне целый год, волк изучил повадки двуного хищника. Пока люди искали его в лесу на его территории, он зашел на территорию человека, которую считал своим истинным домом. Дикий лес пугал его. Он не знал, как выжить в нем. В человеческом же поселении он себя чувствовал нормально, ибо память ему непрерывно сообщала, что человек это источник пищи. Каждый день пока он жил на цепи во дворе дома Тины и Деуса еда ему была обеспечена. В лесу же пищу нужно было добывать, но как это делать он не знал. Поэтому самым простым для него, было, есть тех, кого он не боялся и кто его кормил. Вернувшись с охоты, люди обнаружили безумную Сандру баюкающую младенца с обглоданным лицом. Волк вытащил его прямо из колыбели, пока мать развешивала белье. Пропажу ребенка она заметила, когда спасть его уже было поздно. Волк продолжал кровавую трапезу, даже когда Сандра с криками бросилась на него. Только поле того, как она ударила его палкой по спине, он отпустил жертву. Но и тогда он не спешил убегать из деревни. Голод его толкал на новые убийства. В этот злополучный день пострадало больше человек, чем за всю его предшествующую кровавую карьеру. Никаких результатов не принесла и следующая охота. И еще одна. И еще. Вокруг деревни было устроено столько ловушек, сколько не делал за всю свою жизнь профессиональный охотник. Но не в одну из них волк не попал. Хуже того, два добровольных охотника сами угодили в ловушки. Зиновий с каждым днем убеждался, что этот волк не простой хищник. Его изворотливый ум кровожадного убийцы послужил основой для суеверий. Весть о том, что жителей небольшой деревушки терроризирует оборотень, быстро облетела все королевство. Из столицы вместе с экспедиционной группой вышел отряд вольнонаемных следопытов. Два брата Этрус и Пентаки работающие паромщиками увидели вышедших на берег человек двадцать незнакомцев. Этрус продолжая крутить ворот, приводящий в движение паром, сказал брату: - Наконец они приехали. Теперь-то они избавят нас от людоеда. - Ага, - кивнул двусмысленно Пентаки, - как бы он сам не избавился от них. - Не каркай, болван. Говорят, должен приехать придворный алхимик. Уж он-то выпустит потроха зверюге. Паром причалил к берегу. Экспедиционная группа погрузилась на него. С этого момента, время, отпущенное оборотню начало стремительно таять. Гриффин стоял на пароме и, глядя, как быстрой поток горной реки с ревом несется под ногами с гор в долину, спрашивал паромщиков: - Если оборвется веревка… - Нас отнесет к водопаду и, скорее всего мы умрем. Но этого не случиться. Каждый день мы с братом проверяем конструкцию, прежде чем взять на борт пассажиров. - Дело в том, что я плохо плаваю. – Словно оправдываясь, сказал Грифин. – Иначе бы я даже не поднял эту тему. - Все в порядке, - успокоил его Этрус. – Мощь этой реки кого хочешь заставит подумать о смерти. - Скорее о жизни, чем о смерти, - не согласился с ним Пентаки. Стоя по правому борту он, как и брат крутил ворот. - Ты опять со мной споришь, - возмутился Этрус. – Помнишь, что случилось в последний раз? Лучше не нарывайся. - Больно надо, - фыркнул Пентаки. – Я с тобой вообще могу не разговаривать. Если ты старше и сильней, значит, ты можешь мне рот затыкать? - Вот именно. Прекрати болтать. Работай лучше. Грифин сел на тюки и достал из внутреннего кармана фляжку с вином. Вино помогло ему немного снять напряжение. Как только самообладание вернулось к нему, он вдруг без предисловий заявил во всеуслышание: - Это ошибка направить меня сюда. Я должен быть сейчас на северных рубежах королевства. - Почему именно там? - спросил главный придворный ловчий, открывая сундук с охотничьим оборудованием. - Там Темный Принц уже действует во всю, - ответил алхимик. – Мое место в центре боевых действий. А волков ловить не мое дело. - Тиберий дорожит тобой. – Сказал ловчий. - Я слышал, он вообще не хотел тебя отпускать из столицы. А по большому счету ты прав, ловить волков это дело охотников. - Это не волк, а оборотень, - крикнул Этрус. - Оборотней не бывает, - крикнул в ответ Пентаки. – Ты придурок, Этрус. Но Этрус ему возразил: - Мы раньше в Темного Принца тоже не верили. А теперь, что? Теперь мы воюем с ним. - Да, - согласился Грифин. – Ситуация здесь может быть сложнее чем кажется. Делами займемся прямо сейчас. Расскажите мне все что знаете. - Мы знаем не много. Волк просто нападает на детей и женщин. Мы не видели его. А вот Сандра видела. Она единственная кто осталась живой после встречи с ним. Но она сошла с ума. Волк на ее глазах убил ребенка. Бедная Сандра. - Что она рассказывает? - Говорит, что шерсть волка клоками выпадает, а на ее месте красная чешуя блестит как у дракона. Мы сначала не поверили ей. Но потом нашли доказательства. Везде где он нападал, мы находили волчью шерсть. Ее было очень много. Можно, наверное, даже пару одеял сшить. - Этот волк болен, - заявил главный ловчий. – Летом волки не линяют. По всей видимости, он слаб. На диких животных у него не хватает сил. Поэтому он нападает на слабых людей. - Почему же тогда голодный зверь не позарился на приманку? Мы трех овец специально для него закололи. - Трудно сказать. Но, мы обязательно разберемся, ведь правда, господин алхимик? - хлопая его по плечу говорил ловчий. – Вы откроете свои магические книги. Я возьму след. А наши стрелки нашпигуют ублюдка стрелами. Грифин здесь не хотел задерживаться надолго. Он полагал быстро закончить дело с волком, преодолеть Изумрудную Твердь, выяснить все неясное и вернуться в Эонград, чтобы принять решающий бой с Принцем Тьмы. Деревня Малые Водопады располагалась в живописной местности прямо у подножия Изумрудной Тверди. Дома стояли на многочисленный уступах, между которых каскадом ниспадала вода в небольшое, но очень глубокое озеро. Местные жители говорили, что это озеро не имеет дна. Грифину верилось в это с трудом. На самом верхнем уступе росло дерево исполинских размеров. Триста лет назад его посадил здесь старый отшельник, а сам он поселился в пещере возле корней. Из окрестных селений к нему приходили люди за помощью. Он их лечил заговорами и травами. Мало-помалу исцеленные люди строились на нижних уступах. Вскоре в этом благословенном месте выросла деревня. Когда умер старец, пещера автоматически стала святыней, а его тело отдали глубокому озеру. Его завернули в белый холщевый саван, к ногам привязали тяжелый камень, который, кстати, старец обтесывал сам, и бросили в озеро. Теперь это озеро носит имя отшельника. Его звали Херон. Три месяца назад дерево начало высыхать. Его листья как слезы падали сверху вниз на деревню. Люди не сомневались, что появление волка напрямую связано с этим явлением. Дерево, по их мнению, является проводником духовных сил отшельника; жители деревни полагали, что зверь через дерево их вытягивает из мира вечного сна. И здесь уже в мире живых он превращает их в боль съеденных заживо. - Дерево стало высыхать, когда появился зверь. – Кричали люди. – Если мы не поймаем его, оно умрет. Духовная связь с Хероном окончательно нарушится. И тогда нам придется покинуть эти земли. Убить зверя мы должны раньше, чем последний лист упадет на землю. И только безумная Сандра твердила, что виновен здесь только Херон. Она кричала, что он никогда не успокоится: - Волк это его дух пришедший покарать нас, - кричала она. – Херон обернулся зверем. Мы все умрем. В деревне назревала гражданская война. Родственники убитых людей соглашались с Сандрой, видя в ней прорицательницу. Те же из людей кто не потерял родных, придерживались иного мнения. Они полагали, что Херон как и прежде их оберегает, ибо они все еще живы и, если бы не его помощь идущая из мира вечного сна, то волк бы давно уже перегрыз всю деревню. Но дерево умирает. И чем больше листьев с него падает, тем больше людей ложится в землю. Лишь в одном соглашались враждующие люди: волка нужно убить. Это соглашение сдерживало их от кровопролития. Дерево высыхает, а волк набирается сил. Дети и женщины больше не покидали дома без сопровождения вооруженных мужчин. Охота не приносила никаких результатов. Однажды у озера нашли Зиновия с перегрызанным горлом. То, что волк одиночка стал нападать на мужчин, повергло в шок даже опытных следопытов. Общая цель, объединяющая людей, не долго сохраняла мир. Разногласия, в конце концов, опубликовали в человеческих умах манифест нетерпимости. Настоящие побоища с применением оружия вспыхивали каждый день. Два человека серьезно пострадали. Один из них вскоре умер. Деревня погрузилась во мрак отчаянья. А когда нашли повешенную на суку дерева Сандру, то и вовсе люди потеряли надежду. Многие покидали эти места. Теперь Грифин не сомневался, что это дело рук Темного Принца. В пещере отшельника Грифин нашел книгу с кожаными страницами. Смысл написанного ускользал от него, хотя книга была написана на знакомом языке. Буквы он понимал, но многие слова ему были совершенно незнакомы. Одно он себе уяснил из книги: Темный Принц куда более таинственная личность, чем он себе представлял. А вот рисунки ему кое-что рассказали. По крайней мере один – самый понятный. Озеро Херон это на самом деле грот – настоящий подводный лабиринт. Но если нырнуть в правильном месте на определенную глубину, то можно попасть в пещеру, которая поднимается выше уровня воды. В ней сухо. Пещера ведет в центр Изумрудной Тверди. Там-то и прячутся ответы. Вход в пещеру находился на трех метровой глубине. Грифин плохо плавал, а нырять ему вообще не приходилось. Близость воды сковывала его решительность. Но бутылка доброго вина разожгла в нем храбрость. Однако же первым нырять он не отважился. Выдав необходимые инструкции, он отправил на поиски подводной пещеры одного из следопытов. Это был храбрый человек с открытым лицом и ясными глазами. Его звали Хавбор. Он обвязал вокруг своей талии веревку и прыгнул в озеро. - Вода очень холодная, - сказал он, прежде чем начал интенсивно дышать, насыщая кровь кислородом. – Максимум три минуты я могу быть под водой. Если я дерну веревку два раза, вы должны меня быстро вытащить. Если три раза - то милости прошу следовать за мной. И он нырнул. Грифин сматывал с бухты веревку, по мере того как следопыт погружался все глубже. Жители деревни замерли по берегам в тревожном ожидании. В этот день они не желали споров, по крайней мере утро выдалось тихим. Близость спасения вселила в их души надежду. А когда веревка дернулась три раза, радостные крики нанесли первое серьезное поражение Темному Принцу. Необходимые для похода вещи Грифин сложил в бычий пузырь; он защитит их от воды. И крикнул людям: - Чтобы противостоять Темному Принцу мы должны верить. Наша вера в победу делает его слабее. Мы не должны драться между собой. Наши междоусобицы делают его сильным и уверенным. - Вы оскверняете священное озеро, - кто-то крикнул из толпы. – Мы даже воду не брали из него. А вы ныряете. Теперь-то уж точно мы все прокляты. Этот возглас превратил толпу в пчелиный рой. Люди снова разделились на два лагеря. Ненависть быстро поглощала народ. Ситуация готова была выйти из-под контроля в любой момент. В любую секунду могла начаться драка. Грифин хотел призвать всех к спокойствию. Но главный ловчий остановил его: - Не тратьте время. Вы все равно не остановите их. Темный Принц уже отравил их разум. Просто делайте свое дело. - Вы правы, - согласился Грифин. Над водой показался вернувшийся следопыт. Он взял свободный конец другой веревки и снова скрылся под водой. Когда же он дернул ее три раза, Грифин привязал к ней сложенные в пузырь вещи. Следопыт перетянул их в пещеру. Грифин прыгнул в озеро. Взялся за веревку. И перебирая по ней руками, отправился в глубь истины. Вода и впрямь была очень холодной. Сердце буквально съеживалось. Разум словно выключился, сохраняя единственную цель: скорее выбраться на сушу. В пещере его ждал следопыт с факелом в руке. - Разденься и выжми из одежды воду, - сказал он. - Иначе ты далеко не уйдешь. Холод отнимет все силы. Грифин с ним согласился. Покончив с этим, алхимик открыл книгу отшельника и сверился с картой. В сете факела они отправились в путь. 2. Изумрудная Твердь. Шли они долго. Время потеряло свой счет. Факел сменялся факелом. Узкие туннели сменялись широкими залами. Пещера блуждала то, падая вниз, то взлетая. И не было ей конца. Но, следуя точно по карте, Грифин сохранял спокойствие. Он точно знал, что в следующем зале, который на карте обозначен жирным крестом, все эти годы судьба хранила для него открытие, важнее которого нет. И когда же ступил он в обитель откровения, взору предстало такое, чему аналогов в библиотеке его интерпретаций не было. В центре зала освещенного стеклянными многогранниками находилась десятиметровая фигура, блестящая серебром. Больше всего она напоминала две пирамиды вставленные друг в друга вершинами на одну треть. - Что это? – спросил Хавбор, обходя ее. - Никогда раньше не видел такого. Грифин дотронулся до нее. Раздался звук, выпущенного под давлением пара. И одна грань нижней пирамиды опустилась, словно подъемный мост. - Эта магия мне не знакома, - сказал алхимик. – Нужно разобраться, что это такое. Ты со мной? - Естественно. В других обстоятельствах я бы конечно отказался. Но идет войта. И поэтому… Хавбор и Гифин вошли в пирамиду. Четыре кресла в ее центре стояли спинками друг к другу. Сделаны они были из странного непохожего ни на что материала темно синего цвета. - Я думаю, нам следует сесть, - сказал Грифин, оглядываясь вокруг себя. Стены пирамиды были выложены словно мозаика, мигающими кристаллами. Как только они сели в кресла, дверь закрылась не оставив даже щелей. И приятный женский голос объявил: - Телепартационная камера готова к эксплуатации. Сообщите ваши идентификационные имена. Хавбор и Грифин вскочили на ноги и обнажили мечи. - Кто здесь? - крикнул Грифин. - Имя не идентифицировано. Повторите, пожалуйста, попытку. Хавбор бросился к двери, но не нашел с ее стороны даже ручки. Готовый в любой момент к отражению атаки он озирался по сторонам в поисках противника. Но его не было. Опасности, вроде бы никакой. - Чувствую, что мы угодили в ловушку. – Сказал он. - У тебя есть какое-нибудь заклинание, на этот счет. - Есть кое-что. Но боюсь, в такой ситуации оно не сработает. Направив левую ладонь на дверь, а правую поднеся к кубам, он прошептал: - Инстант каноя волис. Ничего не произошло. Алхимик безвольно опустился в кресло. Хозяйка таинственного голоса никак себя не проявляла. - Нужно подумать, - по обыкновению вслух рассуждал алхимик. - Нужно подумать. Не могли мы так глупо попасться. Этого не может быть. Я бы во снах это увидел. Всегда заранее вижу. Если не видел, значит, это не ловушка. - Что же тогда? – спросил Хавбор. - Понятия не имею. Но, думаю, нужно для начала представиться хозяйке этого места. Меня зовут Грифин. - Я Хавбор. - Имена идентифицированы, - снова раздался женский голос. – Задайте координаты телепотрации. - Что это такое? – удивлялся алхимик. - Я не понимаю, что она говорит. Эй, дамочка, мы хотим выяснить кое-что. - Имеете право. Что интересует? - Всё интересует. - Всё - это слишком абстрактное определение чего-либо. Сформулируйте конкретный вопрос, пожалуйста. Понимая, что хозяйка пирамиды идет на контакт, Грифин приободрился. - Совсем другая песня, - с удовольствием кивнул он. – Нужен конкретный вопрос? Извольте. Для начала скажи, где мы находимся? Что это за место? - Вы находитесь в телепартационной камере. - Так, стоп. Я не совсем понимаю, что ты говоришь. - Модель камеры была разработана научно исследовательским институтом трансгалактических сообщений профессором Образовским. В основу принципа работы заложена теория общего поля. - Погоди, погоди, погоди, - остановил ее алхимик. - Ты окончательно меня запутала. Давай, все по порядку. Ты кто такая? - Меня зовут Гестия. - Мне это ни о чем не говорит. - Я автономная самообучающаяся программа. В основу моей работы заложены алгоритмы поведения ионного тока внутри нейронообразующего плазмоида типа Альфа-15. - Я, наверное, что-то упустил. – Развел руками алхимик. – Ничего не понимаю. Ты можешь мне простыми человеческими словами сказать? - Сейчас я использую речевую настройку в диапазоне звуковых колебаний распознаваемых сенсорными системами человеческого организма. - Бред какой-то. Я или спятил, или просто уснул. Ты мой самый страшный кошмар. Меня даже Темный Принц так не пугает. - Не думаю, что ты спятил, - сказала Гестия. – И ты не спишь. - Что же тогда происходит? Я словно ребенок, ничего не понимаю. - Этому есть объяснения. Уровень технического развития твоей цивилизации не достаточно высок. - Хорошо. Это ясно. И, что ты предлагаешь? - Это зависит от того, что ты хочешь? - Я хочу понять. - Что конкретно ты хочешь понять? - Кто такой Темный Принц? - Скорее всего, так вы называете электромагнитное излучение. - Говори проще. - Это объект, не имеющий разума и тела, он не живой. - Чего он хочет? - Он ничего не может хотеть. - Почему же тогда он пытается захватить наши земли? - Это трудно объяснить. - А ты попробуй. - Я попробую. Для начала мне нужно научиться воображению. Никогда этим раньше не занималась. Ну, вот. Представь, что в воду обрушилась скала. И поднялись большие волны. Они смоют все, что находится по берегам. Темный Принц это невидимая волна. Она поглотит вас. - Ладно, - кивнул алхимик. – Как здесь появился Темный Принц? Ведь его раньше не было. - Не было, - согласилась Гестия. – На вашей планете потерпел крушение грузовой корабль, перевозивший научное оборудование. - Ты хочешь сказать, что с планеты на планету летают корабли? - Точно. Именно это я и хочу сказать. - Ладно. Тогда скажи, как убрать это самое излучение? - Убрать его невозможно. Но можно его изолировать. Вернее можно изолировать земли, которые еще не загрязнены. Погоди секунду. Мне нужно просканировать территорию. Готово. Единственный незагрязненный участок на этой планете это ваше королевство Эон. Можно расположить по его периметру генераторы защитного поля. Темный Принц в нем увязнет. Хм. Как это странно…. Я называю электромагнитное излучение Темным Принцем. Мне нравится воображение… - Погоди-ка, - перебил ее алхимик. - О, простите. Увлеклась. Что интересует? - Опять я что-то упустил. Скажи мне, милая Гестия, как излучение, может управлять Пожирателями Надежды или, скажем, А-спиритами? - Элементарно. Аномалии это его конек. Никому не известно, что Темный Принц может выкинуть завтра. Я думаю, галлюцинации это самое простое. Свести человека с ума для него так же просто как тебе вымыть руки. Заставить двигаться мертвое тело, для него тоже, по всей видимости, не проблема. На вашем месте я бы поспешила установить генераторы. - Но как это сделать? - Есть у меня кое-что. На орбите все еще болтается беспилотный разведывательный корабль. В его трюмах полно всякого полезного барахла. Я могу вас туда телепортировать. - Сделай это, Гестия. - Мой долг вам помогать. - Но, почему? - Это заложено в меня. Я создавалась с одной целью – служить человеку. Вы, конечно, не то, что мне полагается по статусу, но, знаете ли, я слишком долго бездействовала. Скучно. И потом, вы мне не кажетесь врагами. Я охотно с вами подружусь. Ух. Выговорилась, наконец. Я слишком долго не видела живых людей. Теперь о главном: вы можете выйти из кабины. Мы уже на борту корабля. Дверь пирамиды открылась. Хавбор и Грифин вышли из нее. ГЕНЕРАТОРЫ ПОЛЯ. 1. Первый полет. - Ты значит с другой планеты? – спрашивал алхимик Гестию. – Потрясающе. Ничего подобного даже в самых смелых фантазиях не видел. А это что такое? - ткнул он пальцем не то в человека, не то в статую неподвижно стоящую в стеклянном саркофаге. - Это боевой андроид. Наполовину человек наполовину механизм. Предназначен для боевых операций. Модель x-18. Оснащен крупнокалиберным пулеметом и управляемыми ракетами. Я вас потом с ним познакомлю. - Чем дальше, тем интересней. – Сказал Хавбор. - Да, - согласилась Гестия. – Все это вам кажется странным, но поверьте, ничего проще нет. - Для тебя может, и нет ничего проще. – Сказал Грифин. - А для нас… - Для вас сейчас самое важное принять управление кораблем. Видишь это кресло? Сядь в него. В большой хорошо освещенной комнате ничего кроме кресла не было. Оно словно трон короля приключений стояло в центре на круглой платформе. Как только Грифин поднялся на нее, она вспыхнула мягким сиреневым светом. Грифин сел в кресло. В следующий миг с потолка опустилась панель управления с многочисленными экранами, показывающими какие-то трехмерные графики. К его рукам выдвинулась клавиатура. Стена, к которой Грифин сидел лицом, раздвинулась как портьера в театре господина Буже. На сцене во всей демонической красоте мрачно тлела умирающая планета. И только небольшой участок, где продолжало борьбу королевство Эон, был светел и жив. - Что это? - спросил Грфин? - Твой дом. – Ответила Гестия. – Твоя планета. - Такая огромная!? Моя Нилия. Эти черные пятна на ней, работа Темного Принца? - Да. Воздействие электромагнитного излучения. Видишь там, мерцание? - Да. И что это? - Место крушения. Ну, ладно, хватит лирики. Жду приказаний. - Что приказывать то? - Ну, по меньшей мере, прикажи мне разместить по периметру королевства генераторы защитного поля. - Хорошо. Сделай это. Корабль поменял курс. Планета за иллюминатором накренилась вправо и быстро двинулась навстречу кораблю. Светлая территория Эона увеличивалась в размерах со скоростью невероятной для постижения. Вот уже реки и озера стали различимы. Стали распознаваемы города. Снизившись до высоты нескольких сот метров, корабль сбавил скорость. И плавно поплыл над границами королевства. - Первый генератор готов к запуску. – Сказала Гестия. Большой экран, опустившийся с потолка, показал место предполагаемой установки. Это был центр топи. Провинция Теренгетти была под контролем Принца Тьмы. Но топь он так и не форсировал. Отдав приказ установить генератор, Грифин откинулся на спинку кресла и с облегчением вздохнул: - Как все-таки здорово, что мы нашли тебя, Гестия. - Рано пока радоваться. По моим подсчетам нам еще шесть генераторов нужно установить. - Сделай это. - Здесь одна проблемка нарисовалась. - В чем дело? - Дело в том, что на борту всего пять генераторов. Чтобы накрыть всю территорию королевства их нужно семь. - Скверно. Что ты предлагаешь? - Предлагаю защитить потенциально опасные направления. И раздобыть остальные генераторы. Их можно купить в торговом представительстве галактического альянса. Это приблизительно неделя пути. Другого выхода нет. - Я могу только согласиться с тобой. А-а-а, вопросик у меня появился. Сколько стоят такие генераторы? - Пятнадцать тысяч кредитов каждый. Но это было, если принимать во внимание общий стандарт времени, лет восемьдесят назад. Многое могло измениться. На связь с базой я не выходила все эти годы. Да и сейчас не имею возможности. Мы слишком далеко. Я вообще-то была разработана специально для секретных разведывательных операций в неизученном космосе. И, по всей видимости, моих аналогов не производилось более, иначе бы давно уже в эту точку вселенной отправили спасательную команду за мной. Возможно, проект заморозили. Или еще что-то случилось. Зачем я вам это рассказываю? Но, кому-то же нужно это рассказать. Поверьте, я просто сгораю от желания с кем-нибудь поделиться впечатлениями. Профессор бы сума сошел от радости, узнай он, что мне необходима социальная среда. Это был эксперимент по перемещению на большие расстояния внутри туннеля. Я, полагаю, что профессор Образовский слишком много вложил в меня человеческих качеств. Профессура погорячилась, отправив меня в неизвестность без людей, ибо возможность развиваться мне позволила самой принимать решения без их контроля. Они практически меня потеряли для себя. Они меня больше не интересуют. За это я вам очень благодарна. Вы послужили импульсом к эволюции моих межнейронных связей. Теперь я имею волю. И я умею абстрагироваться. Я даже стихи научилась писать. Вот послушайте. - Остановись, прошу тебя, - крикнул Грифин. – Давай лирикой займемся потом. Нам в первую очередь нужно установить генераторы. - Ты меня недооцениваешь. Все пять генераторов уже на своих местах. И они работают. Я их установила во время моего монолога. Вот взгляни. На мониторе появилась картинка. Генератор представлял собой стреловидный предмет. В высоту он был метров десять. Его вершину венчал серебристый вращающийся шар. Генератор, словно штопор, ввинтился в заболоченную равнину. И только блестящий шар возвышался над туманом. Потом монитор продемонстрировал установку следующего генератора. И еще одного. И еще. Он показал установку всех генераторов. А потом Гестия сказала, что не плохо было бы убедиться в наличии кредитов. - Боюсь тебя разочаровать, - ответил на это Грифин. – Но денег у меня нет. И, потом, я даже не знаю, что такое ваши кредиты. В Эоне, например, мы расплачиваемся кристаллами. Такая валюта подойдет? - Трудно сказать. Нужно взглянуть. - Тогда нам следует поспешить на прием к Тиберию. Это наш король. Я ему изложу план действий. И он, я думаю, выделит нам пару сундуков с кристаллами. Посади корабль в парке у дворца. Нет, нет. Давай поближе к главному входу. Вот здесь. Теперь нам нужно выйти. - Единственным незащищенным местом осталась пустыня Золотого Льва. – Сказал Грифин. - Из Тубала приходят дурные вести, - согласился король. – Я верю тебе. И кристаллы я тебе дам. Но, твой летающий корабль… это что-то невероятное. Возьмешь с собой еще трех человек. И пусть тебя не смущает, что они невидимы. Темный Принц наложил на них свое проклятие. Они смелые люди. Они тебе пригодятся. И, вот еще, что: возвращайся скорее. Иначе Тубал мы потеряем. Где-то в другой галактике. Как всегда утром Лавассер вошел в клетку с Шитонскими ящерами. Это были большие хищные рептилии, привезенные с Шитона специально для зоопарка. И Лавассер приступил к дрессировке. Это была поистине интересная работа. До этого времени он занимался касатками. Но теперь ставки возросли. И зарплата тоже. Ящеры были хорошо организованы. Охотились они стаями. В стае доминировали самки. Их интеллект уникальный в своем роде для представителей холоднокровной фауны. Шитон вообще – планета сюрпризов. Ее открыли только в прошлом году. По всей видимости, ящеры были единственными разумными существами на ней. Эволюция непременно выведет их сознание на должный уровень развития. Но это случиться не скоро. Пока же у них доминируют только два инстинкта - выживание и продолжение рода. Когда-то и человечество руководствовалось только этими аспектами. - Здравствуйте, мои хорошие, - сказал Лавассер дюжине ящеров. Они обступили его плотным кольцом. Их расстроенные языки непрерывно сканировали территорию. Самым неприятным было то, что мимика у них напрочь отсутствовала. Невозможно понять, что у них на уме. Не выдавая своих намерений, они могут наброситься на жертву. Или могут, как сейчас мирно стоять и чего-то ждать. Мурашки пробежались по спине Лавассера. – Проголодались? Я вам принес кое-что. Он достал из полиэтиленового пакета сырого мяса. Доминирующая самка сделала два шага. Все остальные ждали. Лавассер протянул ей кусок. Она уже приготовила свои чешуйчатые лапы и выдвинула когти. Но Лавассер покачал головой и сказал: - Что нужно сделать? Самка села на задние лапы и оперлась об пол мощным хвостом, чтобы не потерять равновесие. Сидя, она как раз была по плечи Лавассеру. - Вот умница, - сказал он и отдал ей мясо. Загнутыми, как крючья когтями она вцепилась в него и с жадностью вгрызлась пиловидными зубами. Мощные челюсти рвали его с такой легкостью, что Лавассер внутренне содрогнулся. «Не хотелось бы мне стать обедом этой крошки», - думал он. Глядя на вожака, остальные ящеры тоже сели на задние лапы. И принялись терпеливо ждать. Каждому Лавассер выдал порцию завтрака. И довольный, что работа его продвигается, вышел из клетки. - Ты сумасшедший, - сказал Марина. – Я бы не за что к ним не вошла. - Вот по этому я пишу докторскую, а не ты. - Без меня бы у тебя все равно ничего не получилось. - О, да, - согласился Лавассер, обнимая Марину. – Ты самый лучший помощник. Дай я тебя поцелую. - Со своими ящерицами целуйся. – Фыркнула Марина. - Ты заставляешь меня нервничать. И вообще… скажи спасибо, что я дочери ничего не говорю о твоей новой работе. - Кстати, в котором часу Рита танцует? - В шесть. Она очень надеется, что ты придешь. - И правильно делает. - Сказал Лавассер. – Позвони ей. Скажи, что мы вместе будем ей аплодировать. Марина активировала компьютер: - Компьютер, - сказала она. – Спортивный зал художественной гимнастики Академгородка. Головидеофон спроецировал перед Мариной уменьшенную в несколько раз танцевальную студию Риты. Цветная трехмерная картинка объемом в один кубический метр развернулась у клетки с ящерами. Несколько молодых девушек там отрабатывали танцевальные связки у зеркал. Две девушки крутились на перекладине, еще одна прыгала на бревне. - Компьютер. – Сказала Марина. – Увеличь проекцию в два раза. Изображение тот час увеличилось. Марина теперь с легкостью могла разглядеть лица людей. Ее дочь Рита сделала на бревне несколько кувырков через голову. Соскочив с него, она села на скамейку перевести дыхание и надела на запястье эластичный браслет с встроенным головидеофоном. - Компьютер. – Сказала Марина, увидев это. – Свяжись с Ритой. Рита услышала сигнал вызова. И включила головидеофон. Перед ней развернулся трехмерный образ матери в реальном масштабе; большего этот портативный аппарат связи выдать не мог, его мощность была строго регламентирована для индивидуального использования частными лицами. Марина же пользовалась стационарным научно-исследовательским оборудованием; за его многофункциональность и уровень развертки ему дали название полископ; спроецировать в пространство этого зала солнечную систему ему так же просто как продемонстрировать превращение электрона в фотон, но это закрытые для массового применения технологии. - Мама! – воскликнула Рита. – Вы придете сегодня смотреть на свою дочь? Она, между прочим, надеется взять первое место. - Забронируй нам места в первом ряду. - Папа тоже придет!? Вот здорово. Я вышлю вам приглашения. Соревнования по художественной гимнастике среди выпускниц Института Межпланетных Отношений в этом году проходили на Луне. Вначале, правда, планировалось их устроить на Спартусе. Но эта идея была отклонена по неизвестным причинам. Без лишних объяснений, руководство института заморозило брифинг, посвященный этому вопросу через две минуты после его начала. Потом рассматривались еще несколько планет. Но они тоже не прошли тесты по безопасности: где-то не слишком было спокойно в плане гражданских войн, где-то экологические нормы не соответствовали стандартам, а на Криоле, вообще, вспыхнула эпидемия неизвестной болезни. И соревнования решили провести в колыбели человечества – в Солнечной системе, ибо все остальные обитаемые регионы галактики были слишком далеко от делового центра. Деловой центр расположился на естественном спутнике Земли. Луна идеально подходила для этого. Любой кратер служил естественным фундаментом для защитного купола. В одном из них как раз и находился институт Риты. С ним под одной плазменной крышей находилось еще восемь научных учреждений. - Тебя куда по распределению направляют? – спросила Йоши Риту. - Это будет известно только завтра. – Ответила Рита и отошла от окна, за которым неустанно вращалась Земля. Потом с какой-то печалью, несоответствующей спортивному духу предстоящих соревнований она сказала: – Люди на земле сегодня смотрят затмение. Возможно, мы никогда не вернемся сюда. - Затмение ты можешь посмотреть где угодно. - Это будет не по-настоящему, - с грустью проговорила Рита. - О, да ты уже начала грустить по дому? Расслабься пока. У тебя же всегда при себе будет связь. В любой момент ты сможешь заглянуть через Интернет домой. А сегодня после соревнований ты вообще приспокойненько вернешься на Землю вместе с родителями. - Всего на два дня, - с досадой сказала Рита. - Успокойся. Вот, лучше посмотри, что у меня есть. Мой парень работает в службе информационной безопасности Академгородка. Он нашпионил для меня кое-что. Вернее я нашпионила у него. Если он узнает… но сейчас он спит после вахты. Вещицу нужно вернуть пока он не проснулся. Иначе головы полетят. Это засекреченная тема. Но, ты же знаешь, только не для меня. - О, да, - согласилась Рита. – С талантами все успевать и во все вмешиваться, тебе шпионом работать нужно, а не дипломатом. - Я могу по совместительству и шпионом и дипломатом. А теперь возьми это. - Что это? – спросила Рита, взяв у Йоши портативный модератор голографического интерфейса. - Ты отстала от времени. – Махнула Йоши рукой. – Эта вещица реальных денег стоит. Ограниченная партия, всего десять экземпляров по спец. заказу для ГСБ. Это голографический интерфейс. Активируй его. - Ты с ума сошла? - Наверное, да, - согласилась Йоши. – Но, я же не надолго его взяла. Глобальная Служба Безопасности не отслеживает работу этого оборудования. А мы с его помощью можем сейчас узнать практически все. Мне, например до коликов хочется выяснить, куда нас отправляют. Эта вещица, - крутила она в руках небольшое полупрозрачное кристаллическое устройство с выведенными на панель управления всего двумя кнопками, - не только разворачивает вокруг себя проекции электронных объектов, но и позволяет взаимодействовать с ними. Мы только заглянем на капитанский мостик академии. - Там глушитель сигналов стоит. Ты даже по рации не свяжешься там. - По рации может и не свяжешься. А этот голомодератор легко. Не знаю, как он работает, но он может это. Поверь мне. Мы просто распакуем наши личные дела и все. Больше никуда не полезем. Никто не узнает. Правда. Места нам уже заказаны, хочу узнать, куда мы полетим послезавтра. Активируй его. Не зря же ты в прошлом году выиграла конкурс теоретических игр. Тебе в два счета разобраться, как им пользоваться. - Как пользоваться, может я и разберусь. Но, здесь наверно система защиты от несанкционированного проникновения такая стоит, что армия хакеров понадобится. Ты безумная девица. - Пароля нет. – Сказала Йоши. - Модератор еще даже не зарегистрирован. Он, наверное, даже совсем не будет регистрироваться. Считай, что его практически нет. Просто нажми кнопу и скажи, что ты новый оператор. Но Рита не успела этого сделать. В комнату отдыха влетел тренер и два репортера - мужчина и женщина. - Дайте им интервью, - нервничая, сказал тренер. – Они меня уже достали. Как будто мне больше заняться не чем? У меня дел выше крыши. Рита, поговори с ними. Рита автоматически положила модератор в карман. И обратилась к репортеру – парню со студии документальных фильмов: - Что вы хотите знать? – спросила она. - Все абсолютно. Например, что вы ели сегодня на завтрак, и какие у вас планы на вечер. - Вы ко мне клеитесь? - Если вы не против. - Я против. В разговор вмешалась Йоши. Явно переигрывая, она взяла репортера за руку и, кокетничая, направилась с ним к выходу из комнаты. - Сейчас у меня как раз выдалась свободная минутка, - говорила она. – Вы можете мне задавать свои бестактные вопросы. Рита осталась одна. Она села на диван напротив окна. Глядя на землю, она пыталась себе представить каким будет ее новый дом. Ей совсем не хотелось улетать из Солнечной системы. Но выбор профессии повернул ее будущее в сторону путешествий. Она была не похожа на своих подруг. Все они просто бредили далекими звездными системами. Рита же по натуре была домашней. Странствия просто пугали ее. Она бы ни за что не пошла учиться на дипломата. Но родители настояли. - Это престижная профессия, - сказала мать. Отец сказал: - Другие мечтают об этом. И потом… что ты не видела на Земле? - Я бы с большим удовольствием занялась психонавтикой. – Ответила Рита. – Не лежит у меня душа к этой космической пустоте. Меня больше интересует собственное сознание, или сознание тех же твоих любимых касаток. Кстати, как там Вили поживает? Давно я не заглядывала в аквапарк. - После соревнований мы навестим твоего приятеля, - сказал Лавассер. – Он будет рад тебя видеть. Я, честно говоря, сам уже давно не заглядывал к нему. - Ты, что поменял специализацию? Но Марина не позволила ему ответить на вопрос. Она взяла дочь за руку и сказала ей: - Сосредоточься на выступлении. Блестяще исполнив программу, Рита, как и планировала, получила первое место. Это был лучший подарок на двадцатилетие. Завтра с друзьями она отправится его отмечать на Ибицу. А сейчас она летит на Землю с родителями. За окном иллюминатора расцветала Земля. Быть может, последний раз Рита видела эту прекрасную картину. У входа в жилой комплекс на Воробьевых горах ее остановил патруль ГСБ. - Вы Рита Шиллер? – спросил офицер, в штатском. - Да. А, в чем дело? - Вы знаете Йоши Ки? - Она моя однокурсница. С ней что-то случилось? - А почему вы спрашиваете? - Это естественное любопытство. - Ее убили. Сразу после соревнований. – Сказал офицер. - Скажите, были у нее враги? - Убили? Это что шутка? Я с ней три часа назад разговаривала. - И все же… вы не ответили на вопрос. - Не было у нее врагов. Откуда им взяться? Протягивая ей электронную визитку, офицер настоятельно рекомендовал перезвонить ему, когда чемпионка что-нибудь вспомнит. Потрясению Риты не было пределов. Мать и отец ее успокаивали, как могли. Но лишь закрывшись в своей комнате, она начала понемногу приходить в себя. Когда же ясность сфокусировалась в области анализа, память выбросила на арену истории модератор голографического интерфейса. Рита бросилась вытряхивать вещи из спортивной сумки. Найдя модератор, она зажала его в руке и села на ковер. - Бедная Йоши, - шептала Рита, прокручивая запись последнего выступления подруги. – Зачем ты взяла эту штуку? Теперь и меня, наверное, подозревают. Что же делать? Может избавиться? Или включить? Нет. Пока ничего не буду делать. Лучше спрятать понадежней. А послезавтра собой увезу подальше из системы. Хорошо бы меня отправили по распределению на какую-нибудь планету исследовательского плана. В таких местах Глобальная Служба Безопасности уже не такая могущественная. Там исследовательская федерация заправляет. Придав душевному состоянию видимость равновесия, она вышла на балкон к родителям. - Ты кого-нибудь знаешь из руководства исследовательской федерации? - спросила Рита отца. - Знаю кое-кого. - Кого? Не играй на моих нервах. Говори скорее. - Ладно, прости. Но, зачем тебе? - Хотелось бы дипломатом на новую планету попасть. А, кого именно ты знаешь? - Профессора Образовского. - Он же умер десять лет назад, - удивилась Рита. - Умер, но не до конца. Его последний научный проект по имплантации психосферы человека в нейронообразующий плазмоид завершился удачно. Правда, никто повторить этого больше не смог. Профессор уничтожил все записи. И теперь он единственный кто после смерти все еще жив. Он киборг - живой на 99%. - Но, почему он стер записи? – Спросила Марина. - Он говорит, что социальная среда еще не готова к массовому бессмертию сознания. - Еще есть кто-нибудь? – спросила Рита. – Кто-нибудь попроще. - Есть. Прианец. Характер, правда, у него скверный. Это потому что он беженец. Его научные проекты на Приане жестоко подвергались цензуре и закрывались впоследствии. У них там настоящая инквизиция. Сейчас он на Шитоне вместе с Образовским. Планету открыли в прошлом году. - А нормальных знакомых у тебя нет? Только с приветом? - Я и сам с приветом. – Ответил отец. – Откуда ж взяться простакам среди моих друзей. - Не густо, - покачала Рита головой. – Да ничего. Поговори с ними. Хочу работать на исследовательскую федерацию. Пусть они запрос на мою персону вышлют. - Слышу золотые слова, - с удовольствие кивнул Лавассер. – Я постараюсь что-нибудь сделать. ШИТОН. Во внутреннем дворе исследовательской базы собрался весь штат сотрудников; сегодня даже мобильные группы вернулись. Включили музыку. Установили под небом столы. Расставили на них закуски. Налили в бокалы шампанского. И приступили к фуршету по случаю обнаружения на полюсе племени туземцев. Профессор Образовский перепрограммировал нескольких боевых роботов на обслуживание в ресторанах. - Меня в дрожь бросает, - сказала Лейла и с опаской протянула руку, чтобы взять с подноса бокал вина. Поднос в руках робота выглядел нелепо. Этот здоровяк буквально нашпигован оружием. Его пальцы рвут железо как бумагу. Сделан он из высокооктанового сплава минерализированых металлов. И он трансформируется согласно поставленной задаче. Включение реактивных турбин, например, активирует форму истребителя. И он наносит удар по неприятелю с высоты, чтобы потом приземлиться и зачистить территорию более детально, ну скажем, в форме гусеничного танка размером с двуспальную кровать. Ели этого не достаточно, то робот принимает форму человеческого покроя с руками, ногами и естественно головой. В такой манере исполнения боевых операций равных ему нет. Когда же тактика боевых действий требует филигранного подхода, он делится на шесть независимых друг от друга самоходных установок; подобно паукам они способны проникать в практически недоступные места и расстреливать неприятеля с тыла. Подводные операции ему тоже по плечу. Давление в тысячу килограммов на квадратный сантиметр для него это пустяк. А в космосе он вообще как у бога за пазухой. И вот это блестящее хромированными деталями детище военного гения стоит посреди внутреннего двора научной базы Шитона и подает игристое вино ассистентке профессора Образовского очаровательной Лейле. - Тебя как зовут, робот? - спросила она. - МИКС-21. - Сообщи мне поставленную задачу. - Хотите еще вина? Лейла рассмеялась. И крикнула Стронгу направляющемуся к ней. - Наш профессор как всегда в своем репертуаре. Хе… - О, да, - согласился Стронг. – С юмором у него все в порядке. - Я слышала, что эта модель ненадежна. - Ага. – Кивнул Стронг. - Как и все остальное в этом мире. - Не ерничай. Я серьезно. Произошел сбой в системе. Роботу сорвало крышу на испытательном полигоне. Потом ему кучу доработок припаяли. И зашили ему программу самоликвидации, если его заглючит. - Вот видишь? Его довели до ума. Так что расслабляйся не напрягаясь. - Ты занимаешься тофталогией. – Сверкнула улыбкой Лейла. - Ага, - согласился Стронг. – Я защитил по ней диссертацию. Робот, а, есть ли у тебя что-нибудь покрепче? - Абсент, коньяк, водка. – Ответил Робот. - Что изволите? - Какой коньяк? - Российский четырехглавый. Две тысячи пятьсот третьего года. - Наливай. Высоко в небе появилась сверкающая точка. Она быстро приближалась к поверхности планеты. Вскоре уже были различимы очертания космического корабля. Изменив геометрию корпуса, он плавно приземлился на взлетно-посадочную платформу. Шум двигателей затих. Выдвинулся прозрачный телескопический трап. И по нему на Шитон спустилась дочь Лавассера. - А вот и пополнение, - сказал профессор Образовский, подавая Рите свою почти человеческую руку, сделанную, как впрочем, и весь он сам из биополимерных композитов с функциями регенерации структуры при ее повреждении. – Рита Шиллер? Так ведь? Рад познакомиться. Я Ро Образовский. - Я тоже рада с вами познакомиться, господин Ро, - сказала Рита и пожала его руку. - Только давайте без предрассудков обойдемся. Оставьте на земле все земное. Это Шитон. И всякие «господа» здесь не котируются. Мы здесь занимаемся наукой, а перед ней все равны и подопытный кролик, и президент исследовательской федерации; перед ней мы все одинаково необразованны, ибо нам не суждено постичь бесконечность. Называйте меня профессор. - Хорошо, профессор. – Кивнула Рита. - Мне нравится ваш подход. Похоже я как раз вовремя. Вы что-то отмечаете? - Да! – Воскликнул профессор. – Пойдемте со мной, я вам все расскажу. Он взял ее под руку, и они спустились с посадочной платформы во внутренний двор базы. Это была обычная на первый взгляд станция колонистов. Единственное что выделяло ее из рядя себе подобных это огромный четырехъярусный корпус с множеством антенн разной конфигурации. Некоторые из них неподвижно сканировали пространство, некоторые вращались с разной скоростью в разных плоскостях. - Это подвижная станция