На троне убранным и серебром и златом, В своем наряде царском пребогатом, Отец отечества, восседая, восклицал: «Моего нет хуже ремесла! Когда б хотел бы я, чтоб Родина цвела. И принужден на фронте внутреннем вести войну. От иноземцев чтобы защитить страну. Все эти праведные мудрецы, Предатели одни и подлецы, Агенты и шпионы сплошь, Которых уж давно б я раздавил как вошь, Когда б держав других не эти осужденья. Не сейфы в банках их. Не капиталы мои в них. Не этой прессы вычурные измышленья. О том, что не дороден я… Совсем не великан. Мол трон случайною судьбой был дан. Что в роскоши безумной так мое погрязло окруженье, Что не спасет режим уже ничто - не страх и никакое справедливое суда решенье. Что хоть, с одною стороны, я и властитель дум, и покровитель муз, искусства и наук, Однако же с другой, все отнимаю хитрым мастерством длиннющих рук. Что царским скипетром своим железным Подмял страну, закон, парламент сделал бесполезным. Что в результате вот такого управленья, Все земли служат лишь моим боярам верным для кормленья. Что я мол все ресурсы государства, Его огромные богатства, Бездумно трачу иль продаю их заграницу. Остатки ж силой забираются в столицу. А коли сунется за правдой кто, так только тот лишь к трону подступиться смеет, Кто пред ним со страхом, с трепетом и стелется и млеет. Кругом я якобы развел мздоимство, Кумовство, Чинуш сплошное воровство. Вор на воре! Шумит народ… На что я тихо отвечаю: Возможно, где-то слышал, даже допускаю. С ворами лично не знаком. Не знаю где их отчий дом. Искал, но не нашел нигде. Не на земле, не на воде. Ну, что за сброд!.. Его ничто не убеждает. Молчать не хочет, митингует, выступает. Стране такой мол де позор! Когда во главе нее стоит сам главный вор! И хоть тирана прежнего я не приемлю, даже осуждаю. Но под таким давленьем вынужден и недовольных все сажаю и сажаю. Что до того уж мол завален жертвами, мольбами страждущих так заглушен, Что в скором времени народною любовью в темном месте буду задушен». *** «Все это враки!» - над головой тирана назойливо комар кружит. «Оригинал совсем не так ужасен», - тирану на ухо комар жужжит. «Для многих подданных, как для меня допустим. Ты очень даже где-то вкусен. Хозяин в общем ты не суетливый. Удобный, важный, молчаливый. И Родину свою ты любишь. Поешь везде о ней, ее голубишь. Во всяком случае, уж на суде любом, Возникнут вряд ли у кого-нибудь сомнения в том, И здесь свидетели все боги, Что если кризис на дворе, понятно душит он страну, а не твои налоги. По правде говоря, ну не везде и не за всеми поспеваешь. Тут главное совсем другое; публично - под стон народа ты страдаешь. А быдлу только что-нибудь позволь. И тут кто посмелей, Поудалей, В момент распустит всю страну – и с трона уж тогда изволь… Так что пускай себе играют в свою игру - законопослушный гражданин. Ну а над ним, пусть посмеется власть, тобой придуманный закон, В конечном счете, ведь совсем не он, На пьедестал тебя возносит господин. Кто ж виноват, что только в идола готовы твои подданные верить слепо? Хотя такое и нелепо… Но в результате ты полмира властелин». *** «Прочь! Порожденье ада! В гневе Тиран вскричал. На кой мне черт твоя хвалебная тирада? Тебе ль презренному рабу оправдывать меня? Забыл кто ты? Напомнить надо тебе кто я? Не видишь какая пред тобой стоит громада?» «Да я ж от верноподданнических чувств, - обиделся комар. Тебя же я не меньше горд, хотя и очень мал. Жужжание такой тирады, то суть моя, природный дар. Хочу чтоб ты средь всех подводных скал, Подольше жил, А я б тебя за то любил, И кровь твою сосал». «Ах ты безмозглая, тупая мошка! Тиран взмахнул рукой. Сейчас тебя сотру я в порошок! Ты только покажись мне крошка!» Не тут то было. Увертливый комар везде - и здесь и там. Вот укусил он в лоб, вот где-то пролетел он под ногой, прошелся по другим местам. То над ухом назойливо кружит. Тиран со всей силой бьет себя… Комар в ответ жужжит. И в нос… Вот укусил! Стервец, в глаза все время норовит. Уж как достал! Комар же в заключенье в шею впился, И сладкой деспотичной кровушки напился, Когда совсем бороться с ним тиран устал. *** Как не крути, конец сей басни очевиден. Печален он как для одних, так для других обиден. Понятно, что ослабленный борьбой тиран в сырую землю сгинул. Он (Слава Богу!) наконец, несчастный свой народ покинул. Толь у него развился шок, страдал бедняга аллергией. Толь лихорадку злую подхватил, от комара заразившись малярией. В свою же очередь герой во всю трубит победу. Эй вы все бойтесь комара! Уж кто, а он напьется вашей сладкой крови к своему обеду. Вот так летит, жужжит гордец, ничего не видя. Его давно уж ждет паук в своей засаде сидя. Николай Грачов.