Что надо, не надо, кто верен, а кто не уверен Я знаю уже наизусть, словно поп – образа, Я знаю, что жизнь – серпентарий, напичканный змеями, Но змеи не жалят, увидев огонь в глазах. Я знаю, что взгляды и розовый май откровений Дурманят порой шоколадным зефиром любви, А кто не любил, он всего – доморощенный «гений», Живущий по затхлому принципу – «Проще живи!». © Жанна Мартынова

Еще закат с вечерним мраком бьется, Багрянец рвется вниз сквозь облака, Жемчужный луч в последний раз коснется Дубов-верзил, что смотрят свысока На паутину пыльных серых тропок, На бархатистый бледный горизонт, На братство трав, беседующих робко, Глядясь в пруды с волнистой бирюзой. Теперь уже земля с водой остыли, И вот, соблазн таится там, вдали, Мне хочется идти по тропкам пыльным К полоске той, где мутный край земли. Вот просто взять, и дать отсюда тягу, Пропасть во мгле, как рыба под водой. Идти вдоль рек и вдоль крутых оврагов, Заросших густо бледной лебедой. Идти, сухой хвои вдыхая запах, Тревожить землю, что, как ночь, тиха И видеть, как на ветках - старых лапах – Растут уже давно седины мха. Идти - не ради отдыха и крова, А чтоб оставить хоть на ночь приют, И слышать ясно - под седым покровом Как звуки ночи в унисон поют. © Жанна Мартынова

Хочется дальше, но не забиться в угол, Просто "нырнуть" в равнобедренный треугольник, И лечить прямыми линиями боль испуга, И искать ответ, как за партой нерадивый школьник. Вот моя рука, в темноту протянутая наивно, И моя печаль полыхнула огнем столетий. А теперь - лишь искры летят в пустоту лениво, Надо жить как все. На чужом черно-белом свете © Жанна Мартынова

Белые контуры, свет. Зима... Нимб, переплавленный на монеты... Звон твоих слов, моих снов тесьма, Тонкий узор из ночного света. Мысли и ласки зиме под стать В тайном безмолвии - однотонны... Знаешь, с тобой я могла летать, А без тебя - лишь слететь с балкона. Впрочем, не слушай! Искрятся дни... Бликов мечты полный дом ночами... Я переплавила счастья нимб Словно на золото - на молчанье... © Жанна Мартынова

Он поет колыбельную в синеватом свете, Лицами наши фото лежат друг к другу, Белая сталь луны едет сюда в карете, окна рябят дождем, разум слегка в испуге Он поет колыбельную, в кубе своих раздумий, Я поранила пальцы об острый угол намеков, А потом прогнала караваны немых безумий, Безыскусны рифмы. Но дышат покоем строки. © Жанна Мартынова

У подъезда пахнет сумерками, декабрем, За поворотом не разглядеть лица, выраженья глаз, А ему всегда хорошо, он готов стоять на своем, и бывает прав из ста девяносто раз. Он почти богат, и конечно, богат собой, Он почти обидчив, но лучше сказать - умен, У него в руках утихает любая боль, А у ног его - карусель из цветных имен. Пусть почти что друг, пусть как будто бы не с земли, Лишь в его словах вижу свой спасительный брод, Бесконечно плюсую к цене его слов нули. Но нельзя за ним. В эти сумерки... в поворот... © Жанна Мартынова

Корпя над собой, я учу геометрию боли. Длинны междустрочья. Остры. А слова - коротки. А нам бы с тобой за столом рисовать треугольник – Законченность линий дается в четыре руки. Горю и мечусь в полуночном зияющем чреве, Вслепую ища очертания рук и лица… …На нашем крыльце отродясь не сидел королевич, Лишь злато роняли у двери, прощаясь, сердца. Все будто не с нами, но реплики наши небесны… Пусть вертел прощанья поджарит меня тебе в дар. Улыбки и чай нынче будут, поверь, неуместны – Я злость моих слез, как отраву, плесну в самовар. А впрочем, не стану. Не бог мой, но все же… мой гений, Я даже на след твой порою боюсь наступить. И прячу стыдливо души своей медные деньги – За них у тебя даже светлую грусть не купить…. © Жанна Мартынова

В бренном мире победу празднует Человеческое двуличие... Коль мужчина - камень за пазухой, Коли женщина - вата в лифчике... © Жанна Мартынова

Время бездарности, время дурости И романтичных похмельных рож, Страх, если вдруг переходит улицу Толстая баба с пустым ведром, Время таинственного свечения Где-то внутри, но не в животе, Время, где главные приключения – Ужин, да нежности, да постель. И в паутине бабочки дохлые, Шаг босиком и скрип половиц. Счастье, немерянное эпохами…. Что вам сказать еще о любви? © Жанна Мартынова

Смачно плевать утром в будильник, Так и не вспомнить, что было вчера… И, покосившись на холодильник, Лишь облизнуться – диета с утра! После – в клоаке воздухов спертых, В царстве бензина и сквозняка Ждать этот чертов сорок четвертый С толстою теткой лет сорока. Ну, наконец – родная работа, Всем улыбаюсь почти до ушей, Тихо молясь: поскорей бы суббота, Из кабинета – всех бы взашей! Всех пристрелить бы их в одночасье И от мирской бежать суеты! Вся эта жизнь… светлое счастье, Ведь где-то рядом в городе – ты! © Жанна Мартынова

Я пришла слушать песни и шорох немых сигарет, Я гоняла, как мысли, синиц по обшарпанным крышам. Я стояла на мине и чей-то писала портрет, Пробираясь в лазейку души незамеченной мышью. Кто ты, где ты, мой парус, что весь в золотых образах, Это странно для грешницы, жившей в любовной неволе, Но дошла эта жизнь наконец до отметки «зигзаг», И ушло мое сердце в любовь, словно в звон колоколен. Я тебе расскажу, как на паперти били ключи Светлых душ, что страдали, Смывая грехи как заразу. Мы родные навек, мы родные, лишь ты не молчи – Говори о душе, говори о любви без боязни. © Жанна Мартынова

Здесь по 100-бальной шкале давно уже 200. Наши моря освещает сонный маяк. Лед на воде. Только вовсе не нужен крейсер, Если в ночной пустоте прозвучит «твоя!» А тот, у кого глаза цвета живой воды, Тот, кто не верит в бога, но знает, что нынче стояли в храме, Свечи держа в руках, словно шалый огонь звезды, Скажет мне: «твой!», и море станцует с нами Бешеный танец счастливых слепых сердец, Видевших райское яблоко без червоточин. Здесь по 100-бальной… градусника конец, 1000 баллов – спрятана между строчек. © Жанна Мартынова

А смерть не страшна, не нежна, скорей – показательна, Скорее светла, как январских деревьев стать, Ухода, мой милый, бояться не обязательно, Ведь он – лишь момент, когда просто хочется спать. Ведь он – как улыбка. Совсем-совсем невесомая На губ уголках – геометрии вопреки, И легкость, и знанье, что прежняя ночь бессонная, Тревоги и боль - это сущие пустяки. А в церковь не надо, и дату считайте праздником, Я душу вам за гулянку даю на чай, на кофе, водку… впрочем, какая разница? Мне скоро будет легко. Вот и все. Прощай. © Жанна Мартынова

Кто еще тебе посвятит такие стихи, Чтобы сразу огонь в глазах, и воспрянул дух. Знаешь, бывают хорошими и недорогие духи, Знаешь, можно испугаться на кухне и мух, А уж о тараканах я вообще не говорю, Скорее скажу ближе к теме и о тебе – Если твержу, что 32-е по календарю, Значит, я у ног твоих, а лежачую ты не бей. Светлые волосы треплются на ветру, Как мудрые змеи, будто о чем скорбя. Может, я крикну, что ради тебя умру... Ты не верь, я скорее буду жить для тебя. Знаю, порою ты на меня и сердит За слезы, истерики и факт: мол, миг – да в окно, Ты мне не верь, это пафос напал, как бандит, А кино в жизни эффектней, чем на экране кино. Цвет апельсиновый, видимо, у луны - Мне ж надо иметь светлую душу в вечной борьбе. Не верь, что я помню все мои недолгие сны, Но я помню, что помню только сны о тебе. А в общем, за руку бы тебя взять да посадить в шлюпку, Кто сказал, что большое плаванье – кораблю?