Тащило фигню по свету, А свет тогда выглядел хмуро. Но через зиму к лету Фигня пробиралась понуро. По колченогой дорожке Брела от коттеджа к даче, В совсем не сезонной одёжке, Задрипанной от Версаче, Мелким шажком, сутуло, Топала с болью в боку. Ей нет ни стола, ни стула, Печенежки нет и чайку, И скОтландского уиски Никто не предложит в пути, И путь предстоит неблизкий - Идти ей, идти и идти, И нощно идти, и денно, Словно кто гонит стеком. Фигня - ведь она самоценна, Но станет ли человеком? И так всё вокруг постыло, Такой безысходности мгла! Когда ей фиговее было Припомнить фигня не могла. --------- Я дома. В тепле и с чаем. И так я сказать могу - Везде мы фигню встречаем На каждом своём шагу. Но каждый спешит отмахнуться, Воскликнув: "Опять фигня!" Сомнамбулам не проснуться Даже в разгаре дня. :tongue2: :tongue2: :tongue2:

Загар Анталии и пузогрейка в Ницце – Конечно же, мне это не грозит. Мое копанье в исторической грязи Закончится в районной психбольнице. Не сомневаюсь, мне там будут рады. Истосковались вдрызг без перемен И доза инсулиновой блокады, Да и рубашка с рукавами до колен. Ведь только добрым докторам дано Больного избавлять от муки. И Миша Самуилович уже давно Скучает, потирая руки.

…Тогда, когда телепрограммой Я окончательно добит, Мне вместе с Orbit – диаграммой Поверится в комфорт o.b., Что «МММ» даст всем не мало, И светоч – Лёня Голубков, Что женщины «Империала» Перенесут мой труп чрез ров, Тогда Пегаса, словно клячу Веду стыдливо стороной, Тогда с богатыми я плачу Над нашей жуткою страной, Тогда с улыбкою дебила Дарю поникший эдельвейс Единственной, неповторимой, милой, Которая – всегда, always… 1994

Живу бессмысленно, скоропостижно, без примерки, Бегу, перед собой не видя ни шиша… Так больше не могу. Пока не съела ржа Цинизма, и болит душа, С четвёртого я прыгну этажа Своей незаменимой… этажерки. Я прыгну так, чтоб навсегда, наверняка Сломался б хрупкий шейный позвонок, Иль лопнул бестолковый черепок, Или свихнулась правая рука. Умело прыгну, так что бы вовек Не сесть к столу, не написать сонет И не встречать очередной рассвет Опухшей краснотой бессонных век. Уже я выбросил в ближайшую помойку Коробку верных папирос “Казбек”… В большой больнице нравственных калек Блаженная сестра Мне стелет койку…

...Ты моего призвания не тырь На тропках жизни, не для каждого открытых. Я в пятьдесят чуть не подался в монастырь В холодных приполярных Апатитах. Смиренно нёс я покаянья слово, Как и положено : тверёзый, натощак... Но из кармана батюшки святого Торчал весь Кольский воровской общак...