Список публикаций | Творчество для всех

Список публикаций автора « ThOblll »

Опять Декабрь закружил снегами... — Последняя редакция: 7 лет назад

Опять Декабрь закружил снегами - Тулупы, сани, замер скрип телег, Река хрустальными мерцает берегами, Над нею месяц примостился на ночлег. Все засыпает, смех сменяет шёпот, Безмолвия пора, ленивый тлен, Кругом так тихо, лишь зимы холодный ропот: Царица в белом – скован мир, ледовый плен. В морозном воздухе волшебные снежинки, Мильярды звездочек, искрит алмазный дым, Забавные, чудные паутинки, Весь свет неспешно сделали седым – Укрыли соболиными шатрами, Простуженные серые леса, Согрели степь дрожащую ветрами, Бесстрашно покидая небеса. Насколько глаз умеет видеть дали - Все дышит белоснежною тоской. Край дрёмы, лишь студёные печали, Бредут сквозь хлад за царственной рукой. Зима, накинув на плечи туманы, Сорвав печать с угрюмой тишины, Метели, вьюги, бури, ураганы, На волю отпускает до Весны. 2000.

Иных тонов картины — Последняя редакция: 11 лет назад

Не манят берега, ни гладью, ни кокетством, Песчаная дуга, так приторно мила, Кто ходит на бега, кто занят сердцеедством, Я ж в горы, где снега, где высь белым бела. Здесь тень студеных псов, луч скуп, отнюдь не жалок, Здесь видели оскал, тем во стократ живей, Скучающих юнцов, от элитарных свалок, Не знают эти льды, тут люд других кровей. Здесь нет дорог к жилью - иных тонов картины, Здесь бродит снежный барс, не шарит шакалье, Здесь танцы на краю ледовой паутины, Здесь всякий миг не фарс, и все это – мое. Зеркальная стена, бахвальство не уместно, Над нами кружат сны, баюкая мечту, С какого же рожна, и что ль внизу нам тесно, Уходим от весны вгрызаться в мерзлоту? По лезвию хребта, по гребню, шаг за шагом, К венцу седых шатров, по ломаной стреле, Туда, где высота, где небо синим стягом, Где пляс семи ветров, в горящем хрустале. 2003.

По дорожкам в парке бродит Лето босиком — Последняя редакция: 12 лет назад

По дорожкам в парке бродит Лето босиком, Одинокий дождик, то грустил, то напевал. Помнишь, как он лил с досады, ссорясь с ветерком, А чудак – художник нас пастелью рисовал... А потом у озера кормили лебедей, На эстраде старенькой оркестр духовой. Помнишь, как любили мы с тобой пору дождей, Как тебя пугала ночь разбуженной совой? Время ручейками разбежалось сквозь года, Нет и прежних нас - увы, лета не укротить, Ты, простите – Вы, прекрасны, впрочем, как всегда, Да вот жаль, той девочки уже не воротить. Хлопоты, заботы закружили, понесли, Через океан, к чужой мечте за облака, Я же здесь, по-прежнему, на Родине, вдали, И ничуть не маюсь от такого пустяка. Тем же старым парком, вместе с Летом, под дождем, По зеркальным лужам, что купают сизарей, Я и мое Лето потихонечку бредем, Растворяясь в тусклом свете желтых фонарей. 2001.

Моя погибель эти очи. — Последняя редакция: 12 лет назад

Я видел много разных глаз: Пустых, наивных, томных, страстных, Но так взволнован в первый раз – Очей нет более прекрасных. В них чистота и ум, и рок, Покорность, нежность, обещанье, И добродетель, и порок, И неприступность, и желанье. В них сумасбродство и мольба, Гордыни лед и свет прощенья, В них кроткий трепет, в них борьба, Невинных грез и обольщенья. Стон, слезы преданной рабы, Укор, измена, благосклонность, Нещадный приговор судьбы, Каприз, неистовство, влюбленность. В одних очах: и рай, и ад, Безумный танец дня и ночи. В них смех и плач, огонь и хлад, Моя погибель – эти очи. 2001.

Родники – цвет уходящего дня... — Последняя редакция: 12 лет назад

Родники – цвет уходящего дня, Хлещут лавой из истерзанных вен. Девкой пьяной жизнь бежит от меня, Оставляя клочья мрака взамен. В темноте слепой бреду наугад, В никуда, в ничто - слепа суета. Как на рифах пьющий бурю фрегат, Всякий крик, лишь эха вой – пустота... Все петляю, да по черным дворам, Словно пес, забыв свою конуру. Зыбкой тенью по холодным ветрам, Зверем, загнанным в чужую нору. По дорогам, там, где чавкает грязь, Дождь упрямый непроглядной стеной, Ведьмы, черти – суетливая мразь, Впереди, да за моею спиной. Затянули свой поганый мотив, Закружили хоровод у костров, Рановато бесы, я еще жив, Пусть промок, не спал, не трезв, не здоров. Не про вашу честь, не ныне, не впредь! А к ночи уж пообвыкли глаза. Продерусь. С тобой ли, нечисть, гореть? Отыщу в кромешной мгле Образа. 2000.

Но знали трапезы дары... — Последняя редакция: 12 лет назад

Осенним утречком погожим, Раскрою окна синеве, Кивну улыбчивым прохожим, Дрожащей бронзовой листве. Октябрь в комнаты ворвется, Разгонит сигаретный дым, Водичка в ванну наберется, Побреюсь, стану молодым. Забуду злобный телевизор, Сегодня день без катастроф. Пусть я не лекарь, не провизор, Есть у меня мед-спирта штоф. Соседа кликну, он проснулся, Хоть и явился на заре, Но, как же вовремя вернулся, Не новичок сосед в игре. Пора! Пора!

Словно зверь, кряжи, глади... — Последняя редакция: 12 лет назад

Словно зверь - кряжи, глади... Все пью душный мрак, Эта ночь скуки ради, Спустила собак. Весь в соленом поту, Как из бездны морской, Гонит ночь в черноту, Да сулит не покой. Ей нет дела до сна - Псы, как тень за спиной. Что ль свихнулась она, В этой травле шальной? Звезд похабный оскал, Даже хмель, что вода, Да и тот расплескал, Да не в этом беда. Справа, слева, все – тьма, Ни огня, ни души. Долго ль спятить с ума В непроглядной тиши? Даже если смогу, До зари дотяну, От себя не сбегу, Так и сгину в плену. 2002.

Соловецкий камень. (Простите)... — Последняя редакция: 7 лет назад

В бреду, в ненастье, стужей укрываясь, Хрипя костями, язвами - навзрыд, Беспамятство безверьем упиваясь, Мол'ит забыть раскат, что кровью сыт. Всех тех, чей крест, зияя номерами, Ушедших этой пустошью в века, Чьи имена простывшими кострами Безмолвием взирают свысока. Всех тех, израненных, распаханных смертями, Всех тех, чьей жизнью шаркая конвой… Я ныне, оглушенный голосами, Ночами, надорвавшись сам не свой, Всех тех, молю... О, Господи, простите... За малодушья ком, за немоту, Плените хлад, восстаньте, не молчите, Не дайте позабыть ту темноту. 2012.

Бездушный хлад иль варварский огонь... — Последняя редакция: 12 лет назад

Бездушный хлад иль варварский огонь, Итог един- что плаха, что петля. Или упасть снежинкой на ладонь, Иль под косой, травою на поля. Мы все уйдем, кто раньше, кто засим, К чему лукавить- вечность не проспать. Мы лишь приходим каждый за своим… Но не всегда умеем отыскать. Как тонок лед, неверен по весне, Как хрупок благочестия бокал, А истина – в вине, на самом дне, Затеряна в краю кривых зеркал. Одним она пришлась не ко двору- В ленивой заводи по капельке года. Иным же праздный тлен не по нутру, И тут уж треск – зеркал, бокалов, льда. По самой кромке, в шаге от беды, С ветрами разъяренными на ты, По краю гребня, за лучом звезды, Идут безумцы в поисках мечты.

Предостереги меня Господь... — Последняя редакция: 12 лет назад

Предостереги меня Господь, От шагов неверных, да от бед, От затей дурных, где в клочья плоть, И от черных туч, что застят свет. От пустых визитов и бесед, К тем и с тем, о ком забыть пора, От того, что кто-то скажет, – нет, От дождя, что не пойдет с утра. От чужих, неверных, глупых жен, От невежд орущих невпопад, От ночей, где боль сожрала сон, И костров, что больше не горят. От дорог, ведущих в никуда, От толпы, шагающей по ним, От ключей, где мертвая вода, От любви вождей к своим живым. Предостереги от неудач, И от серых, беспросветных дней, От столов, где вместо смеха – плач, Да озноб, от траурных огней. От закрытых жадностью окон, От того, кого бы невзлюбил, И чтоб реже, поминальный звон, И не жало сердце от могил. 2000. __________________________________________________________________

Горизонт начинается здесь, у меня на ладони... — Последняя редакция: 12 лет назад

Горизонт начинается здесь, у меня на ладони, Вечер платит рубиновым маревом сумеркам дань. Понимаю, что жив, утонув в твоем бархатном стоне, Но орет за стеной твой сосед, беспробудная пьянь. Безмятежное лето, оплывшей свечой догорая, Протянуло, слезливо прощаясь зеленую длань. Словно парусом в штиль, ложей грез нежным бризом играя, Только сволочь – сосед все орет, беспробудная пьянь. Солнце катит по свету тропою извечного круга, Расшивая лучами небес бирюзовую ткань. Растворившись в безвременье, ищем телами друг друга, А сосед за стеной все орет - беспробудная пьянь. 2001.

Легион. — Последняя редакция: 12 лет назад

Пробивая дорогу манером орды, Если кто-то не в ногу, сомкнутся ряды. Если вдруг захромал, оступился, упал, Тел истерзанных вал, им не нужен привал. На обочину ниц – не дождешься руки, Крик прожорливых птиц, клювы злые клинки. Ощетинился строй, коль отстал, не удел, Растревоженный рой зашумел, загудел, Черной тучей кружит, накренив небосклон, Верным псом сторожит свой редут легион. Ржа кровавых забрал, гул свинцовых шагов, Кто успел, тот сожрал и своих, и врагов. Факела вместо звезд, лязг мечей – солнца свет, Опрокинутый мост из заката в рассвет. Камни в пыль, реки вспять, всюду скрежет, не звон. Это быль, лучше б спать, правит здесь – легион. 2001.

Красной кляксой на снегу – Снегири... — Последняя редакция: 12 лет назад

Красной кляксой на снегу – Снегири, Не уймутся, все кружат – Январи. Иней ветви до земли, не кори, Двери настежь отвори, подопри. Час, другой, запляшет проблеск зари, Доживи, договори, не соври, Сквозь метель увидь, узнай, рассмотри, Наши души в том снегу – Снегири. Маяком, костром, пожаром гори, Не беда, пусть каждый день Январи, Темень – стужу растопи, озари, Искры в стаи собери, раздари. 2003.

Промозглое небо упавшее нам на ладони... — Последняя редакция: 7 лет назад

Промозглое небо упавшее нам на ладони, безжалостной глыбой, студеной, свинцовой водой, и засветло вроде, но годы хрипят словно кони, споткнувшись о залп, надорвавшись чужою бедой… 2003.

Светоч – память. — Последняя редакция: 12 лет назад

Я не видел Крым двадцатых, Не погиб под Петроградом, Не оплакивал Распятых, Так чтоб слезы – кровью градом. Не расстрелян комиссаром, Шашкой алой не подкошен, Не опален тем пожаром, Тем Крестом с Церквей не сброшен. Я не знал ночей тревожных, Воронками обреченных, Не пропал в снегах таежных, Кандалами обрученных. По психушкам не затравлен, За иные разговоры, Не растерзан, не раздавлен, Истерией красной своры. Я не шел под гул набата, В том Священном Сорок Первом. Там, где брат, теряя брата, Выжег язву рваным нервом. Не отмерил путь Берлинский, Путь Солдата, Путь – Мессии, Мне о нем надрыв Шукшинский, Да Володин "Клич" к России. Я не видел, но я знаю – Слыша сердцем откровенья, Я молю, зову, сгораю, Я хриплю от исступленья. Запивая водкой водку, Ветром горечь заглушая, Я кричу, срывая глотку, Светоч – Память воскрешая. 2001.

Дай мне руку брат... — Последняя редакция: 7 лет назад

Бесконечные змеи капельниц адским клубком впились в пробитую наспех ключицу. Изредка ты приходишь в себя. Дай мне руку брат, дай мне руку. Они влили в тебя всякого... – больше проклятой «беды»… Вздумай теперь не вернуться, только решись оставить мне горе. Не сплю, покуда спишь ты, не ем, покуда ты не попросишь: хоть глоток, хоть краюху, хоть вздох, хоть… Девочка в белом халате, трезвый доктор... Колдуйте, молю Вас, колдуйте. Колючие льдины жгут мне глаза, застят растерянный взор. Молю Вас – колдуйте. И эти дрожащие белые волны, бегущие гладью зеленых экранов, вздымаются самым желанным из всех океанов на свете. Не дай им угаснуть, не дай оборваться прибою, не смей обращать его в штиль. Ты дышишь, вдыхаешь по самому краю. Нет, не смотри ей в глаза, не смотри. Старуха взмахнула косой, черная ржа притупила уставшую сталь, серп потускнел от извечной работы. Не смей, не сейчас, не теперь, не сегодня.

Он ушел... — Последняя редакция: 7 лет назад

Он ушел в ненастье, в непогоду, Вышел прочь, в кармане ни гроша. Выпил горькой двести будто воду, Чтоб в ночи не маялась душа. Он бывал богат, но чаще беден, Что имел, с восторгом раздарил, То, как ночь, то вдруг, как утро бледен, То молчал, то бурей говорил. Он бывал то груб, то хмур, как туча, То светился радугой горя, То порою сам себе наскуча, Несся с ветром ливнем ноября. Он был всяк и вот его не стало, Просто вышел прочь захлопнув дверь. Прожигая мглу, в тиши упала, Капелькой слезы звезда потерь.

Может я сошел с ума? — Последняя редакция: 12 лет назад

Может я сошел с ума? Звон с небес, повсюду звон. След багрового клейма, Грубый холод из окон. Ночь рыдает, ей не спится, Сон с ресниц смахнула прочь, Словно раненая птица, Боль не в силах превозмочь. Боль – звено цепи извечной, Злая шутка бытия. От начала, до конечной, От банальной – А, до Я. Пустота во мне гнездится, Стал похож на старый склеп. Ветхих мыслей вереница, Хлам немых надежд нелеп. Все мираж.

Я домчу в те края ... — Последняя редакция: 11 лет назад

На промерзшем, ослепшем от вьюги стекле, Кое-как, коченеющим пальцем пишу – Не ищите меня, я в пути, я в седле, За рассветом, за синие горы спешу. Я устал от ночей: грязь дорог, воронье, Прочь из смрадных гнездилищ чумных городов, Где слюнявая алчность, хрипя, как свое, Жрет закат, запивая вытьем холодов. Пусть недобрая мгла погасила огни, Пусть саднят и царапают ветви–крюки, Пусть не видно дороги, овраги, да пни, Пусть задуло костры, не горят маяки. Через чащи, обрывы, болотную топь, Мерзлоту ледников, за седой перевал, Через грозы, дожди, града жгучую дробь, Через тысячи верст, да и кто их считал? Я домчу в те края, где рубином заря, Я напьюсь из студеной, хрустальной реки, Я услышу, как утро колдует искря, Как, проснувшись, звенят серебром родники… 2001.

Снова в дом мой забрела ночь... — Последняя редакция: 12 лет назад

Снова в дом мой забрела ночь, Привела с собой подругу грусть, Ну не гнать же этих дам прочь, Коль пришли, так пусть сидят, пусть. Надо выпить по стакану вина, Будет проще растопить пустоту, А не хватит, доберемся до дна, Разливая до краев маяту. Ночь расскажет, как черна мгла, Грусть поведает, что, мол, тосклива печаль, Я ж не стану говорить, как смогла Ты уехать в эту чертову даль. Так и будем мы без тоста и сна, Я молчать они свое гнуть, Ночь и грусть, да пол-луны из окна, Да в стакане горько – красная муть. 2000.