О, как смогу в твои глаза Войти, Там - на пути опять слеза, Прости. Не объяснить, да, нет и слов Таких. Ты не простишь моих шагов Простых. Я рассказать тебе давно Хочу. Что в этом мире лишь тебя Люблю. Взгляни, прошу, там – за окном Мой дождь. Он слёзы льет и слышен стон И дрожь. Легко коснусь твоих я щек Рукой. Стереть слезу - она не впрок, Бог мой! Давай забудем боль обид, Прости, Впусти любовь нам, путь открыт, Впусти!

В своей любви ты так слепа, А поводырь - собачья ревность - Тебя уводит в неизбежность, На плаху, под удар хлыста. И, с этой ревностью, как встарь: Удавка - лучшее, что сможет В узде держать любовь? О, Боже! Он, без оправ, красив янтарь. Да, без условий - взмах и взлёт, - Любовь парящая прекрасна. Удавку не тяни напрасно, Так можно задушить её.

Аккордами слова ложатся легкие, Как песня, льётся музыка из слов. Приди ко мне желанная, далёкая, Из самых нежных и красивых снов. Так хочется, чтоб ты меня услышала, И поняла, ты сможешь всё понять. В моей душе сады с цветущей вишнею И буйство то цветений не унять, Как не унять любви цветущей локоны, Играющих под солнцем на ветру, Весёлая, шальная, синеокая, Ты в колдовстве своём потворствуешь огню.

Утром встал, как будто проснулся, Или был непонятно – спросонок? Или спьяну, иль в дрёме-думе (Может статься в кругу девчонок.) Но, тяжёлый, так сразу понял, Да помятою глупой фигурой, Разглядел я в окне, ужаснулся, В ледяной красоте натурно Все, души своей, вздохи- стоны. Проглотил с коньяком - микстурно, В кружевной, в ледяной рамке У черёмух буйство увидел, Осознал ещё раз – пьяный, Но не так, как вчера предвидел. Там вокруг только снежность, морозность, Хоть и дует ветер нам ветер с юга, А за сердце тянет болячек гроздь. Под одеялом приятнее в вьюгу.

Настя, Настя!!! Какие же страсти! В глазах твоих, расплескались угли, Черны, прекрасны и так опасно Зажечь в них страсть, ну, а я, смогу - ли? Представить смог, даже это страшно! А вдруг нырну в этот чудный омут, Я безголовый и бесшабашный И утону в нём, поверь. Попробуй? Ты чудо птица, иль затаилась, Хищною кошкой, чёрной пантерой, Ночью проснулся в страхе – приснилась, Я отмахнулся, в чудо, не веря. Слыть королевой чёрного бала, Нет, не создали чуду границы, Как же любимой ты быть желала Только желание чаще всё снится. Настя, Настя!!! Какие же страсти! В глазах твоих, расплескались угли, Черны, прекрасны и так опасно Зажечь в них страсть, ну, а я, смогу - ли?

Там, на пруду, Под знаком лилий Сплелись в кореньях. Под водной толщей Уснувших истин. Любовь с изменой. Я к ним нырну, Как внутрь могилы Последним, в звеньях, Так будет проще, Разумной мысли… Трещит полено. И рвет мне душу Мою больную, На щепки – напрочь! Сам счастье рушу И сам страдаю, В кошмарах лунных, Цветком ажурным. Его люблю я. Раздумья на ночь: Принять мне нужно, Хоть вера тает, И плачут струны, Моей гитары, подруги верной. Взмолился к Богу. Верни мне мир мой, Где б

Скрип, да скрип под ногой, Снежный меряю шаг, Что сегодня со мной, Что же в жизни не так, Заколдованный лес В синий иней одет, Нет на свете чудес, И любви, тоже нет. Улететь б журавлём Мне в чужие края, Где сегодня тепло, Там в цветах вся земля, Вот, в надежде взлететь, Я к обрыву шагнул, И запел, что ж не петь, Сам взлетел, как нырнул, Благодарен и рад..... Но, не меркнет мой след, Оглянулся назад!!!!! Жалко - крыльев там нет….

Не хочу видеть мир ложным, помоги, я прошу, Боже!!! Шило в глаз я воткнул в правый, кровь слезою сглотнул, браво! И подумал, стошнит, хрен там! Только в глазе свербит левом. В левый следом воткнул шило, боль с трудом проглотил пивом. К чёрту весь этот мир тленный, во Чуме буйный пир пенный, Не хочу больше жить Ложью, Понял я не любить можно ты меня не возьмёшь понтом, ночь укрыла меня зонтом. Задуваю в молчании Свечи. Я слепой и в отчаянии вечном....

Зима уже прошла и холода, Которые нас мучили, уходят, Хотя, утрами, всё же хороводят, Злой умысел укрыв под коркой льда. Под лёд весенний пал метеорит И захрустел стеклом, как бы разбитым, Но синь небес лежит на нём палитрой, Калейдоскопом солнца веселит. Опять, и снова, как ни говори, Приходят и уходят снегопады, Которым мы уже совсем не рады, В преддверии красавицы весны. Но вера в правду греет – всё пройдёт, И межсезонье зябкое исчезнет, Так, может в правду говорят, полезней, Нырнуть под первый талый - шалый лёд. Адреналин наполнит в венах кровь, И оживит усталую надежду, И вот тогда, поверишь ты, как прежде, В ушедшую вне времени любовь.

Там, на пруду, Под знаком лилий Сплелись в кореньях. Под водной толщей Уснувших истин. Любовь с изменой. Я к ним нырну, Как внутрь могилы Последним, в звеньях, Так будет проще, Разумной мысли… Трещит полено. И рвет мне душу Мою больную, На щепки – напрочь! Сам счастье рушу И сам страдаю. В кошмарах лунных Цветком ажурным, Его люблю я, Раздумья на ночь Принять суждений, Пусть нежеланных, Хотя разумных.

Не смогу прикоснуться к твоей тишине Моя скрипка устала в молчании Бой курантов – то сердце, что бьётся во мне, Позабыл я про счастье в желаниях. И таинственность мыслей моих не удел, Да, неважно, что рядом иль далее, На мгновение вдох, а на выдох – расстрел Принимать не пришлось во внимание Ту мелодию страсть, ту мелодию - жуть в долгожданности слов от отчаянья Но мгновение-жизнь так мала, в этом суть Ухожу от тебя я в изгнание.

Два сердца пьют на брудершафт коктейль любовный и, со стоном, мотив волшебный в унисоне, в слиянии душ своих вершат. Два сердца пьют на брудершафт коктейль любовный сладким мёдом, и души страстным хороводом слияньем тел своих грешат. Два сердца, бьются в унисон, И две души в едином теле, И никого, весь мир в постели, и песнь любви – экстаза стон.

Мохнатое солнце, цеплялось за кроны уснувших деревьев грустящего леса, и брызгами бронзы стекало на схроны в сплетённых кореньях блестящим отвесом И долго делилось на зеркальцах росных и дань светлячкам отдавало на время, а после укрылось за краем погоста, оно уже там. Ночь поднялась с коленей. Скелеты деревьев, уснувшего леса, на сером холсте под покровом востока, растили неверия грибную плесень, на мокрой листве, проростая глубоко.

Не укрыться в чужом жилище, В сквозняках бродят сны, как звери, То рычат, то, как птицы свищут, Даже, если им всем не верить, Нет покоя душе уставшей, Нет сомнениям прав на правду, Счастье будто не настоящим Укрывается в снег, как в вату. Запорошило все подъезды, Позасыполо ставни окон, Ещё вечером мёл скабрезный Друг метели – ветер жестоко. Завывал волчьим воем дико, Замирала душа от плача, А зима брала мертвым ликом И скреблась, и ржала как кляча. И вонзала стальные когти В сердце ость - ледяные иглы, И в душе копалась по локти. Что искала? Слова молитвы? О любви слов сонет цветущий, Распустившийся в стужу, в холод, Умирающий и поющий, Что не тленный и вечно молод. Он даёт всем влюблённым силу И надежду, и веру в счастье, Сохранит Бог в веках всех милых, От молитвы той настоящей. Не укрыться в чужом жилище, В сквозняках бродят сны, как звери, То рычат, то, как птицы свищут, Но я им никогда не верю.

Меня представила с другою – Какая блажь!!!! Стать вольною, самой – собою, Толь не кураж? Забыть обеты в клятвах ложных - Толь не мотив… От ревности тупой несложно Лететь в обрыв. Прожившей памяти огарки Ещё дымят, Но, возвратить любовь обратно Уж, не хотят. Ассоциации наркотик Нам греет кровь. Характер – холоден, напротив Не в глаз, а в бровь. Чтоб чувствовать и, даже, видеть. Тебя с другим. Я не хотел тебя обидеть. Прости!!!! Простим ль?

Горят костры на поле, за околицей, Пекут картофель в розовой золе, Тот дух из детства всё не успокоится, Переплетаясь в скошенной ботве. Мне с детства дорог запах досок струганных, На тротуарах, вдоль больших дорог, Мир ощущений тонких, непоруганных, Как эскимо, на палочке.

Эва, в Бурге, в Е-бурге, в Азии Стихло так, что орут - «Штормит!» А на Вайнера, безобразия- Куча нищих грызёт гранит, И грызут так, что крошки золота Вперемешку зубная боль, Так естественна паперть с холодом, А в достатке их не неволь. Их достаток подачи жирные, Разорвут, если ты, не наш, Как собаки наглы, настырные, А в обойме молитв патронташ, А в обойме - менты удАлые, А в заначке ещё Уралмаш, Симбиоз, это вещь не малая, Даже Бог, он, в натуре, наш. Эва, в Бурге, в Е-бурге, в Азии Стихло так, что орут - «Штормит!» А на Вайнера – безобразия, На гранит нынче дан лимит. Поотгрызли, что надо – вынесли, и уральский народ не рад, были праведны, может, мысли-то, на Урале создать Арбат?

Самотканным ковром Золота Расстелилась нам осень Под ноги, Помнишь, были с тобой Молоды, Эти дни из памяти Дороги. Мы сгорали в любви Порохом, Не жалеючи дней Прошлого, Ах, как странно, Они дороги, Тихим всполохом, И не пошлые. И не пресные, Не солёные, А, такие, что надо, - Помнятся. Мы считали Себя влюблёнными, Были оба с тобой Солнцами. Мы святили Себя в объятиях, Единяясь душами Божьими, Не заметили Неприятия, Так, как были - Неосторожными. Эх, прожить бы нам жизнь Долгую, Золотою расстались Мы осенью, Видно так и судьба, Толку-то, Но святит в голове Проседью. Самотканным ковром Золота Расстелилась нам осень Под ноги, Помнишь, были с тобой Молоды, А теперь седина, Бес в ребро.

Золотую нитку август Застрочил в наряды лета И на платьях у берёзок Блёстки осени пришил. Серебристой паутинкой Приукрасил эполеты Голубых, мохнатых ёлок В глади озера застыл. До сентябрьских, до морозов, Ждать ему совсем недолго, Загрустит он и заплачет Тихим дождиком грибным. Милый август, толку в слёзах, Нет ни капли, как и прока, Ты уйдёшь, а это значит, Будет осень, чёрт возьми!

Ветер стих, До безобразия, Континент, Ну, что тут, Азия, Попалит, Пожарит, Плохо – ли Рано мы с тобой Заохали, На погоду Зряшно хаяться, Нам и Богу Не покаяться. Он поймёт, Он знает истину, Есть один, Прогноз единственный. У природы – нет плохой погоды!!!! Лучше и не скажешь, вроде.