Что есть Бог для вас? Возможно, он создатель Меня, тебя, всех нас, Но, может быть, Господь - искатель? Искатель идеалов, как и мы,  Но не близки ему душевные порывы, Когда, забыв про разум и закон, Мы мчимся к жизненным обрывам, Ведь Бог не может быть, как человек, влюблен В жизнь, иль в человека, Или в дело, милое душе. Минута не длится для Бога в полвека, Его душу не рвет в кураже. Так сможет ли Господь найти Идеалы, что мы ищем в нашей жизни, Или вечность будет он нести Бремя этой невыполнимой миссии? Еще Господь наш - властелин Небесной канцелярии, Внимательно следит он, что мы делаем, едим, И не питаемся ли падалью. Но, увы, господь не мать И не в буквальном смысле Имела я ввиду, что не плевать Ему на людские продуктовые списки. Ему важны наши дела, А так же мысли, цели, Ведь надо же ему искать дрова Для подогрева офиса на небе. Если все же себе признаться, В рая и ада существованьи, То всю жизнь надо пытаться                                                              Грехи иску

Где-то на берегу моря, Там, где красивей рассвет, Наблюдала я за прибоем, Не чувствовала наличие бед. Все проблемы остались в городе, Как-будто в жизни другой. А тут нет несчастья, вроде, Есть только прибой. Непривычно спокойна Я ждала солнца там, И не было мне больно,  И в голове не бедлам. Вдруг перед глазами встала картина Все мои друзья, вся моя семья Где-то там летят с обрыва.. А где же я? В следущий миг Наваждение пропало, Минуту еще оставался нервный тик, Но больше мне ничего не мешало. Забыв это видение, Решив, что это был сон, В наушниках включила песню, Решив позвонить близким потом. Позвонив им я убедилась, Что пошутил со мной мозг И больше ни разу не смутилась, Пока мой отдых не истек. Самолет, в котором я летела В море упал; Не смогли найти мое тело, А может быть, никто не искал.. Жалели о моей смерти Близкие зря. Умерла я, конечно, без чести Но любовь к ним в сердце храня.

Не стать мне поэтом, господа, Не слыть пророком для народа, Понимаю я, что никогда Не будут говорить, что я творческой породы Не рождена с талантом я, Но мечтаю об умении  Так в строки складывать слова Чтоб все кричали: "вот это творение!" Не верю, что стою я перед вами, Вдыхая запах вечереющей Москвы, Но не могу я ничего поделать со словами, Неизвестно откуда берущимися из головы Все же не стать мне поэтом, господа Не наградил господь уменьем, Зато он наградил меня сполна В его существовании сомненьем

Серые лица,  Одинаковые люди,  Вокруг снует полиция,  Ища себе жертву на блюде.  Я иду мимо,  Никому не мешая.  Еще она пьяная мина  Денег просит, за руки хватая.  Тоска заглушает рассудок,  Хочется улететь отсюда,  Но мечтать мне мешает   тот пьяный ублюдок.  Полицейские все кружат,  То ругаясь, то гадко смеясь;  Я смотрю на свое отражение в лужах,  Изредка на них косясь.  Дальше иду, как будто во сне;  Вокруг все те же серые люди.  Уже никто не мешает думать мне,  А полицейские все ищут жертву на блюде.  Найдут они себе ни в чем не повинного парня,  Что стихи читает у всех на виду,  А потом отправят в свой обезьянник, вернее псарню,  Чтобы "дурь" из него выбить всю.  Не знают они, что силен он духом,  Не знают, что значит поэт,  Это не тот пьяный ублюдок,  Который кроме отсутствия водки, не знает бед.  Хоть и пытались обьяснить мне,  Что лучше быть со всем согласными,  Жаль мне, что в нашей стране,  Пророков считают опасными.  Быть серой массой страшно,  И все же, я - ее часть  Не пи