Ныне не те цыгане, Не те христиане. У всех на уме «money-money» Эх, апостолы!.. Эх, ромалэ!.. Жиреем мало-помалу … А степь – она ведь степь!.. А небо – оно ведь небо… И тянутся к солнцу стебли… И дети верят небыли… Птицы в поднебесье свистят: «осанна»… Где ж ты, где ж ты, кибитка цыгана?.. Где ж вы, где ж вы, сума и посох?- В степи знойной жужжали осы… Где вы, где вы, любовь и воля?.. Под златою вы крышей что ли?.. На колесах коня шестисотого?.. На дисплее крутого сотового?.. Где ты, воля?.. Любовь, где ты?.. Променяли вас на монеты…

Веря в призывы святых отцов, С норовом твёрдым, Вышли живые хоронить мертвецов… Не оставили мёртвым… Один шаг от покорности до энтузиазма голого Тем, которые обслуживали ванны… Отважные отчаянные сорви-головы - Парабаланы!.. От чумы спасения не жди! - Но, смельчак её сожжёт и зароет… Подвижничество оценили вожди: Нам необходимы герои!.. Всё, что опасно,- на костразх сожжём!.. Мир спасти – вот наши планы… Добро должно быть с кулаком и ножом Стройся, парабаланы!.. Вы избавились от чистоплюйской брезгливости. Пусть инакомыслие перевернётся в гробу!.. Под знаменем торжества справедливости Все со злом на борьбу!

Исполняя обряды прадедов, Эбиониты нищие Ожидают Учителя праведности, Вглядываясь в лиц тысячи. Он приходил в разные времена, В разгул разврата и праздности… И рождали его Муж и Жена В образах разных; Пророк Бога благого, Проповдующий в нищете блаженство, Приходящий снова и снова, Праведный за нрава совершенство, Вина не пьющий и мяса не вкушающий, Среди нестриженных и небритых, Но видящих и вопрошающих Сынов света, простецов-эбионитов, Живущих днем сегодняшним, - не снами… “И Слово стало плотию и обитало с нами”.

Что-то вызрело!.. Но, что же?!. Окропляет именами… Предвкушеньем сладкой дрожи… Вечной власти семенами… От заутерени заветрив, Завертев иные лести, Что?!. раздаривает щедро Кому месяц, - кому крестик?!. Что?!. на всенощной танцует, Что?! орёт затёртый лозунг, Сев нахально одесную Светолепестковой розы?!. Вызрело!.. Вкушайте!.. Пейте!.. Сок чудесен!.. Плод прелестен!.. Причащайтесь, мои дети!.. Насладитесь Новой Вестью!.. Но.. из голубого чрева Горний свет прольётся снова- Чистая родится дева И подарит людям слово…

Гавкают небеса… Старые тучки попукивают… Кому страшно?!. – Поклоны бей!.. Падай ниц перед грозною букою, Или горькую пей!.. Всё одно - поползёшь, пуская слюни, Как дитя неразумное сучье… И трижды через плечо плюнет Скоморошек, пляшущий по туче... Грязью помазанный… Колпаком венчанный… Голый зад… Пьяный чад… Бубен гремит… Звенят бубенчики… Погремушки трещат… Кланяйся ему!.. Кланяйся!.. В жопу целуй Лицедея-засранца, Жалкий холуй!.. Каяться- неперекаяться!.. Нож тебе под дых!.. Золото по Синему покатится… Да, в Красное – Бултых!..

Эй!.. шестая часть суши!.. Ныне… и присно… и вовеки!.. На слово ловитесь, души!.. Плодитесь, богатыри-человеки!.. Потаённую целину вспаши- Раскромсай полумёртвое поле!.. Вывороти из потёмок души Розовых червяков на волю… Пусть расползаются, глаз радуя, По бороздам и дале!.. Небо поманит их и нас Радугой, Солнце и Луну развесив, как медали. Каждому червячку по звёздочке на пропитание: Кушайте- растите на здоровье!.. Да, окропите основы мироздания Новой живою кровью!.. Трубят ветра от мора до моря: Чуть умолкнут… и заново… Совы да филины той песне вторят- Ждут гостя долгожданного. А гость уже ножки свесил Там где-то… у Солнца… Он светел, чист и весел К приходу готовится…

Благоухает акацией Грешной души напев- Презумпция дефлорации Рассудка и старых дев. Приторны нежным соцветиям Кровь и маца со свининою… Меркнут в империи третьей Звоны покорноневинные. Бьют автоматными трелями В трубное и фанфарное, В свисты синиц скорострельные, В груди их синеянтарные. В предположение веруя, Не захлебнись ароматами Песни причастия первого С лирикой нежной… и матами… Пой!.. и как можно чаще Празднуй!.. Ликуй!... Восторгайся!.. Разумом кровоточащим!.. Азбукой в первом классе!.. Страхом... ночами кромешными… Прикосновеньями смелыми… Нотами призрачногрешными… Гроздьями девственноспелыми…

Течка у туч… точи ножи!.. Жди оскала солнечного У земли и неба межи С утра до ночи… Может и придёт подвига время, Может утолишь кровавую жажду,- Сбросит небосвод тяжкое бремя,- И насладишься капелькой каждой. Даждь мне днесь воды свежей, А хлеба лишь страждущим!.. Где ж ты вечная жизнь?!. Где же?!. Здесь вся земля – кладбище!.. За каждым крестом - тень Гоморры… За всякою песней – проклятья… На троне святом - дураки и воры В порфировых платьях… На грязных дорогах юродивых толпы Пророк здесь каждый второй И всё одно им: что в лоб, - что по лбу… Что в гору… что под горой… Не ведомы им флюиды Фавора И звезд высоких движенье Так вечны, как Жид дураки и воры… Но, жаждут Преображенья…

От чистых и светлых потоков вод До вони стоячих, гнилых болот Всего один шаг - благое желанье… И предан невинный… свершилось закланье… И мир содрогнулся от грома и визга… Летят и кропят киноварные брызги Наивные руки и нервные лица, Нескромные строки на смятых страницах, Туманномолочной земной книги судеб, Прекрасных преступников, благостных судей, Согбенные спины, мозоли коленей, Покой бунтарей, суету поколений, Язык колокольный, глухих звонарей, Невольные тени и свет фонарей… И светлые чистые воды реки, Что всё же текут временам вопреки… Остался лишь шаг тем потокам вод До вони стоячих, гнилых болот…

Верьте или не верьте, Жизнь – поиск позы смерти С песней по жизни От тризны к тризне... Ответь на вопрос: Сколько ты знаешь поз?.. Вот тебе ещё одна… На!..

жизнь наша made in Russia: главные роли полная чаша тронешь, - и пролил снова дольёшь пока не умрёшь но не от пули, не от ножа мерзнут ножки руки дрожат пляшут в башке, как в плошке безумные блошки счастья бы хоть немножко в чайную ложку свечу зажечь и залечь и улететь, конечно в вечное

Нестерпимо режет строчкой… рифмой душит… И стреляет многоточием из души в уши… Весь учет моих мучений по листикам… Здесь моя поздневечерняя мистика… Тут мои подлунные завыванвия… Триллеры с невинным названием… Ужасы с наивной завязкою, Вперемешку со взрослыми сказками… Проститутка с Прокрустом на лошади Стольный град с Перуном на площади… Гимн поёт сводный хор параноиков Стук подков… три креста… пара ноликов… Скрип колёс телеги несмазанной… Папиросы с заморской заразою… Голоса… Небеса… Свет Луны… Полу-Я… полуявь… полусны … На полу голубая петуния… Полнолуние… Полнолуние…

Дерзкими свистами… В глуми да хохоте Платим заветам седых мудрецов… Солнца сиянье разменяно похотью Чад неразумных пропащих отцов… С гиком разбойным да с глупой ухмылкою Пляшем - наследники светлых годов. Сказачно-чадный, как джин из бутылки, В мозг запечатан девиз: «Будь готов!» Славы угарной печальный итог постиг Вечный скиталец, но домосед В детском разгуле беспечной жестокости Схваток постельных… Застольных бесед… Лозунг безбашенный… праведный вымысел, Веруя в честную силу и дар, В грязь окунись, да в безумии вымойся,- Замаскируйся под мрачный угар… И до тебя такие вот были же, - Пели Осанну, ведя в крестный путь… Преобразись!..- Обнаружат и вылижут… Перевернут… Но останется суть. Не разгребут!.. Не порушат!.. Не выклюют Зёрнышко - детку молитв да ножа… И философскими фиглями-миглями Не опозорят, нутро обнажа… Тянется к небу горчичное дерево,- Корни прошили чёрную падь… Голубь над миром летает растерянно,- Мир же готов!..

Вновь Саломея бедром волнует… Паперти заняты и парапеты… Песни, что лечат мне душу больную, По партитурам противным пропеты. Стонут диезы… визжат бемоли… Сильные доли… слабые доли Кресло сжимая, баранку мозоля, Страх полуночный рвётся на волю. Дразнит разметка… повсюду знаки… Я им не верю!.. пусть будет, - что будет… Чёрной утробе бесстрастной собаки Жертву несу я на дизельном блюде. Город натужно рычит и воет. Я убегаю… лечу, что есть мочи!.. Улица смотрит в стекло лобовое: Не узнаёт меня… или не хочет…

Стали торжищами светлые святилища. Праведныя силы оскудели. Мир заполнили чудовища-страшилища С виду сладкие,- отравные на деле. Вроде правду говорят, - а всё навыворот… Зелья варят отворотноприворотные Первородные жрецы слепого выбора, Да мадонны беспардонно беспородные… Сбиты чёрною слезой застёжечки заветные У ковчежцев растворились крылья-створы Весть иная, тайна беспросветная Призвала в роскошные притворы. Скачет бледный конь окрест, звенит копытами. Трубы медные гудят, - ни кто не слышит… А услышит, - не признается под пытками. В нише спрячется укромной тише мыши. Иль на капище пойдёт… запалит свечечку, А потом,- гурьбой айда на толковище!.. И на кол осиновый ответчика,- Может, там любовь и правду сыщет. Страстотерпцем станет, и по сану Палачи споют ему Осанну…

Нет недостатков в том,- что в мире есть. Всё сущее, как есть, - необходимо. И каждый червячок благую весть Несет сквозь лабиринт непроходимый. Во всех языцех… в немоте кромешной Сиянье скрытое проявится всегда И напоит, как талая вода, Бесплодные пески порою вешней. И крохотный цветок красой несмелой Порадуется свету день… иль два… Так юный стихотворец неумело Подыскивает нужные слова… Из пустоты тетрадного листа В мир Истина глядит и Красота…

Лениво мажет ветер сопли по стеклу Когда же снег пойдет, известно лишь прогнозу. Из сердца выну зависти иглу, Прочту чужие и стихи, и прозу… И осенит, вдруг: Это же мое!.. Я тоже болен этим лихолетьем… Как всё же это клёво!.. Ё-моё!.. Как здорово, что есть мечты на свете!.. Единство ощущаю каждой клеткой И с этой слякотью… и с птичкою на ветке… И о потерях больше не грущу… Прощенья попрошу, и всех прощу… Когда нас в бесконечность унесет, Вокруг нас будут все, а рядом – всё…

Кто счастье знал, и те, кто знал несчастья, Мимо чужой беды не ходят безучастно; Помогут словом… делом… не за плату… Им потому, наверно, и близка Душа, которую грызет змея-тоска, - Что сами были ранены когда-то… И тот, кто ведал радость состраданья, - Сквозь все невзгоды пронесет познанья К вершине истины, идя стезей неложной. Кто счастье знал, и тот, кто знал несчастья, Мимо беды чужой не ходит безучастно… Он может быть опорою надежной.

В суетной суете кто ищет свет. Тому вовек познанья не найти. Лишь отраженья на его пути, Скитальцев блудных полустёртый след. Унынье, страхи, скорби и тревоги Попутчики ему на той дороге. И тщетно пропитания он ищет В златых чертогах, в праздничных застольях… Под песни о весёлой славной доле Средь пира буйного останется без пищи. Вполне возможно, он набьёт живот, Но для души он пищи не найдёт. И в поисках свободы безраздельной Сотрет пунктиры призрачной границы, Чтоб там за горизонтом поклониться Иным. неведомым, но всё ж, князьям удельным. Хоть цепи разорвёт, но будет снова В невидимые кандалы закован.

На ладонях ветров вольных Липко-сладкие следы. Явью приторной довольны,- Пляшут детки Коляды. Карамельки- брызги солнца Ярким веером летят… Смотрят в синее оконце Стаи розовых утят… Выложена козьим пухом Странных снов льняная стынь,- И покорно греет брюхо Неба звончатая синь. Вновь, солнцеворота дети, Звёздный утоптав песок, Расплясались на рассвете, Расплескали сладкий сок… Колобродят… брагу варят Кот, лисица да журавль… И неведомые твари В снежной Яви славят Правь!.. То – не каты и не воры!.. Сея житом да овсом, Катят вверх по косогору Жарким красным колесом!..