Список публикаций автора « Гонсалес »
Миннезингер — Последняя редакция: 13 лет назад
Какое волшебство в тебе спаяло лиру
С мечом двуручным, грозным для врагов?!
Освобожден от суеты оков.
Всегда ты обречен на странствия по миру.
Сражаешься ты лишь за то, что сердцу свято;
Мечом разишь и проливаешь кровь,
Но только пир – и ты сияешь, вновь,
И твоя лира пламенем объята!
Вином бургундским песнь твоя течет
И рыцарей на подвиги влечет,
И дам сердца тобою, как трофеи, взяты!
О, храбрый менестрель – герой войны и пира,
Поэт и рыцарь, ловелас святой;
Всем не видать красавицам покой,
Пока в руках твоих сладкоголоса лира,
Что спаяна с твоим мечем стальным!
Пройдут века, развеются, как дым,
Но песнь бессмертна, как дыхание зефира!
Аномалия — Последняя редакция: 13 лет назад
Ждет уже небо -
шхуну готовь!
Быль или небыль,
старь или новь.
Высохли вишни
в мертвом саду.
вопли излишни -
все мы в аду.
Что же случилось –
где же весна?
Осень – жучило,
ждет у окна…
Выплыло лето
вслед за зимой.
"Глючит" планета –
боже ж ты мой!
Счастье исчезло,
нет и любви.
Маршал без жезла
плох, c'est la vie!
Плох, несомненно,
каждый из нас.
Вишен цвет пенный –
где ты сейчас?
В небо взмываю
прочь от земли…
Жуть болевая
нерв оголив…
Болью спасенье –
радости нет.
Воздух весенний,
солнечный свет,
где-то, наверно,
спрятались вы…
Знать бы примерно,
только, увы…
Вот уже небо –
чёрно, как гарь.
Быль или небыль,
новь или старь…
В ГНЕВЕ — Последняя редакция: 13 лет назад
Над необъятным океаном одиночества
Тумана тающим обрывком ты летишь.
Стеная, как Рахиль из древнего пророчества,
Дождем рыдая, в пустоту кричишь.
Не твой это удел - быть сильной, гордой женщиной!
И кроткой ласковой не хочешь тоже быть.
Но за какой же грех судьбою ты помечена?!
Какого черта я с тобою должен жить?!
Пущу на дно я бригантину – жизнь семейную;
Разрушу замки и сожгу мосты!
Быть может, обретешь покой и жизнь келейную…
Плохой из меня принц – любимая прости!
Моя Иштар — Последняя редакция: 13 лет назад
Ты на вершине зиккурата восседаешь,
С презреньем глядя в прокопченый мир.
И каждый из мужчин всегда готов к закланью,
Чтоб стать твоим Таммузом* хоть на миг.
Так далека твоя божественность земному
И красота от мира далека!
Любовь людей, как суету, ты презираешь.
Ты божество – ты Вавилона мать!
Но каждый вечер в золотой я маске
К тебе, сверкая зеркалом, иду.**
В твоем я храме жрец, Таммуз в опочивальне.
Евфрата воды, обратитесь вспять!***
Набу и Син, Энлиль и умудренный Энки**** –
Завидуйте и рвите волоса!
Конечно, я не бог, но избранный богиней…
Евфрата воды обратились вспять!
____________________________________________
*Таммуз, в Вавилонской религии
божественный пастух, умирающий и воскресающий
бог плодородия.
Забытое лето — Последняя редакция: 13 лет назад
Образы для этого стихотворения я почерпнул
из романа Харуки Мураками «Слушай песню ветра».
***
Я давно забыл, как пахнет лето.
Было все другим, когда-то, раньше…
Запах речки, солнцем что нагрета
И гудки плывущей в дымке баржи…
Я забыл прикосновенье кожи
Девушки с лимонным ароматом.
Девушка и ветерок похожи,
Будто близнецы – сестрица с братом!
Дуновенье робкие надежды
Дарит, как и ласки, ненадолго…
Мы срываем легкие одежды,
Голышом бежим купаться в Волгу.
Словно сон, то лето вспоминаю,
Как неровный кальки отпечаток…
Ты уже не та – ты не родная…
И страница новая начата…
АНТИХРИСТ — Последняя редакция: 13 лет назад
[right]"Возлюби ближнего твоего, как самого себя"
(Евангелие от Матфея 22:39)[/right]
Сквозь дым веков и кровь тысячелетий
Я тьмы лучом всем освещаю путь.
И людям я милее всех на свете –
Ведь всех пороков и страстей я суть.
Как в зеркале, все заповеди Бога
Я отразил обратной стороной.
И с паствы я не спрашиваю строго;
Я не Христос, не плотник – я другой!
Священных книг для вас не составляю,
Лишь заповедь одну провозглашу:
«Люби себя!» Так просто, я ведь знаю!
Люби себя – я больше не прошу!
Я сын греха, антихрист, зла апостол!
Меня с амвонов прокляли давно.
Но, «проклинатель», выгляни в окно
И убедишься ты довольно просто,
Что я в почете и любви купаюсь,
И заповедь мою все люди чтят.
Кадят народы мне – я процветаю!
А ваш Христос, по-прежнему, распят!
И будет дым по-прежнему клубиться,
Людская кровь тысячелетья литься,
Ведь так светла, как небосвода синь,
Та заповедь – «люби себя!» Аминь…
Наша любовь заболела — Последняя редакция: 13 лет назад
Наша любовь заболела –
Чихала, температурила.
Ты с подозреньем смотрела,
Опасливо брови хмурила
И каждый день новый градус,
И каждый день как критический.
И яства твои не в радость.
И секс у нас диетический.
Какая тут терапия?
Нет нам ни врача, ни лекаря!
Может, таблетки какие? –
Не вечно нам быть калеками!
Наша любовь заболела –
Мы разменялись на мелочи…
Озноб… отек… околела!
Расстались мы не жалеючи.
Радостное лето — Последняя редакция: 13 лет назад
Раскаленною форсункой
все лето – вечный морок!
Подорожной пыльной сумкой,
набит усталый город.
Убегу из этой сумки
на речку, охладиться.
Акварельные рисунки –
хорошая водица!
Сигану с обрыва смело.
Вода чуть-чуть нагрета.
Растекается по телу
шальное счастье лета.
Откупорив банку пива,
лежу на солнце красный;
настроенье просто диво.
Эх, лето – ты прекрасно!
НЕЖНЫЙ ЯД — Последняя редакция: 13 лет назад
Так любишь ты словами поиграть:
Словами нежными – серьезными словами!
Горазда, словом мысль опережать.
Чужое сердце трогать ласково руками.
Слова, слова – опять твои слова!
Что, априори, ненадежны и лукавы.
И каждый раз кружится голова;
Твое меню одно, но разные приправы.
Ты ядом нежным потчуешь меня,
Тобой я каждый раз отравлен и обманут.
И ты, с улыбкой голову склоня,
Дурман мне льешь в еще живую рану.
Ты Медичи и Борджиа сестра,
Родная дочь неподражаемой Локусты!
Мне от тебя бежать давно пора,
Но снова пью твой яд и говорю – как вкусно!
ХРОНИЧЕСКАЯ ЛЮБОВЬ — Последняя редакция: 13 лет назад
Влечешь ты красотой неуловимой,
А взглядом обещаешь невозможное.
Так часто называл тебя любимой,
Так много говорил неосторожного.
С другой я сплю, но о тебе лишь думы.
Сегодня ты мила, а завтра грубости.
Ты тайна, что затрагивает струны
Души. Лишь для тебя все мои глупости!
Театр любви — Последняя редакция: 13 лет назад
Четыре сезона - не много не мало,
на сцене блистательна вновь!
Искусно, умело любовь ты играла,
не знав, что такое любовь.
И сердце у зрителя билось в порыве
восторга ответной любви,
а аплодисменты волною накрыли –
вот фальши триумф, c'est la vie!
Весь мир наш театр и мы лишь актеры;
Шекспир – ты великий мудрец!
Меняются лица и маски, так скоро:
Кто завтра герой?! Кто подлец?!
Все думали, будто с тобой я был счастлив,
но, то не любовь – то игра!
Вот занавес. Все, до свидания, Настя!
По разным гримеркам пора…
СВЕТИЛО — Последняя редакция: 13 лет назад
Над лесом железобетонным,
окутанным смрадом и смогом,
убитый страданьем бездонным
и занятый думой о многом,
сияя гримасой сердитой,
завис небосвода скиталец
с ухмылкой своей нарочитой,
сквозь щелочки глаз, как китаец,
взирает на нас неразумных,
потеху, найдя в нашей жизни.
И все его скорбные думы
Про быт наш, что мерзок и низмен.
Хоть любишь ты солнце, скажу я,
пусть это покажется грубо:
«Рассветы меня не волнуют –
мне солнце с похмелья не любо!»
Самарский мастер — Последняя редакция: 13 лет назад
Слепящее солнце Самары
по блеклому небу размыто.
Гуляют влюбленные пары.
Коты улыбаются сыто.
Цветы, белизною сверкая,
бросают улыбки прохожим
и каждый в душе восклицает,
хваля этот день распригожий!
И ты мне навстречу с цветами;
о, ужас – желты нарочито!
И я лишь одними губами
беззвучно: «Привет Маргарита!»
Суккуб — Последняя редакция: 13 лет назад
Ты демон, ты царица ночи –
являешься ты прямо в сон,
Моей погибели ты хочешь -
твой черный взгляд из тьмы бросок.
Хоть говорят - ты эфемерна,
но почему же по утрам
в притоне просыпаюсь скверном,
испытывая стыд и срам?
И мне рассказывают после
о похождениях в ту ночь –
как в кабаках меня заносит
порок постичь и превозмочь.
Во время оргий сладострастных,
я словно демон во плоти…
Стою я в бездну на пути,
Погряз во всех грехах ужасных.
Но это ты, я знаю точно,
ведешь меня с собой в притон.
Суккуб – ты не кошмарный сон,
ты альтер эго мое ночью!
И на дорожки кокс ТЫ делишь
и подливаешь мне абсент,
В моем мозгу ты похоть мелешь,
Ты каждой драки прецедент.
Но утром брошен я тобою –
я от тоски тяжелой вою -
О демон ночи, мой суккуб,
за что, скажи, тебе я люб?!
Наступило лето — Последняя редакция: 13 лет назад
Зеленой ласковой улыбкой
встречают парки горожан.
Соскучились по лету шибко -
по вечной радости южан.
Соскучились по желтым пляжам,
по воздуху и по траве,
по рощам, да и просто даже,
по чистой неба синеве.
Бегу из города на волю -
бегу из душной суеты.
Так босиком хочу по полю
до горизонта, до черты,
Идти, идти без остановки,
без цели – просто наугад.
И, вытравляя смог из легких,
вдыхать цветочный аромат.
Я упаду под тень березы,
глаза закрою и замру
и потекут от счастья слезы,
с росой смешавшись поутру…
Поэт и трамвай — Последняя редакция: 13 лет назад
Стуком тоскливым трамвайных колес,
Тряской трамвайных вагонов
Тешило душу до страсти, до слез,
Сердце стучало со стоном.
И наступающий тусклый закат
Мне тормошил вдохновенье.
Чувств нарастанье и неги накат -
Будто у Бога под сенью!
Но "негатив" наступил, как рассвет,
В тесной стремнине прохода ,
Вот контролер: предъявите билет!
Вновь стал поэт пешеходом…
ОГНИ НОЧНОГО ГОРОДА — Последняя редакция: 13 лет назад
Люблю огни ночного города,
Когда стихает суета,
А горизонта даль распорота
И морем света залита.
А я часами заворожено
Гляжу на город из окна
И бьется сердце так встревожено,
И мыслью чувства не догнать…
По трассе светлячками яркими
Машин стихающий поток,
И пламя вывесок не жаркое
В душе рисует завиток.
Вот окна города приветливо
Мне щедро дарят яркий свет,
И чаровница - ночь кокетливо
Мне шлет намеки тет-а-тет.
Я спать ложусь с душою полною,
И мысли светлые одни.
Плыву во сне, мне служат волнами
Ночного города огни...
Любимой посвящаю — Последняя редакция: 13 лет назад
Мутной синью тяжелое небо нависло
И багровой луной осветило простор.
От забот затрещало души коромысло,
Засадила тоска в мое сердце топор...
Но подобное солнцу, любимой объятье,
Над тревогами алой зарею взошло.
И исчезли заботы, раздумья, понятья,
И щемящей тоски наважденье прошло.
НЕЗНАКОМЕЦ(Самарский) — Последняя редакция: 13 лет назад
За белым и разбитым подокоником
Убогие самарские «шале».
Я грусть свою, разбавленную тоником,
Смакую, как французский сомелье.
А вечер, озираясь с подозрением,
Чихает поздним шумом городским
И мысли прочитав мои с презрением,
Гримасы корчит от моей тоски.
Но каждый день, я все за тем же столиком,
Задумчив, сидя с рюмкою в руке.
И грусть моя, разбавленная тоником,
И сладость непонятная в тоске…