На фоне деревьев, на фоне церквей, На фоне рожденного дня, По мокрой траве, по холодной земле Танцует дева огня. Под звуки реки, под шелест листвы, Под трели проснувшихся птах, Танцует она на прибрежном холме И пламя сжимает в руках. В том танце сплелись искры первых костров С красотою и грацией Евы, Облака в небесах замедляют свой бег, Наблюдая за танцами девы. Прометеевый дар подчиняя себе, В этом танце забыв обо всем, Нету больше небес, нету больше реки, Только есть ее танец с огнем. Прекращается танец и гаснет огонь, Вдыхая дым сигарет, Она сидит на земле и смотрит на то, Как за рекой умирает рассвет.

Теперь о спасеньи у бога молите, Ведь с небом разорвана связь, Мечтали о крыльях - берите, летите. Но все же шагаете в грязь. В гордыне сгораем – такая ведь эра, Эпоха свершений и время чумы. Разрушена правда, растоптана вера И крики собак будоражат умы. Забыли о ближних, не видя просящих, Какое вам дело до боли других, Забыли как сами вот также стояли, Прося о решеньи проблем всех своих. Такое вот время, а что тут поделать, И не зачем кары на мир сей взывать, Когда вы все сами вокруг сотворили И вокруг ничего не хотите менять.

Воздушные замки упали, Забыты слова, что твердели не раз, О чем мы мечтали, Вдруг стало разбито осколками фраз. Последнее небо за нами, Слетает с вершин твой нелюбящий бог, Раскрашено небо словами, Которые вымолвить так и не смог. Нет у нас сложной дилеммы, И не надо нам крика, ненужных речей, Дети прогнившей системы, Теперь мы рабы социальных сетей. Мораль облачается прахом, Что было святым, стало данью векам, Вот дни наполняются страхом, Нет правды средь жестов, нет веры словам. Гроза разрывает сознанье, Не видно нам солнца, лишь блеск от зарниц, И под гробовое молчанье, Погибла слеза, что упала с ресниц.

Что пылало костром стало пламенем свечи, И нет силы держать нам перо серафима, В прошлом крики и брань, в ржавой рясе мечи, Жить не так хорошо, но еще ведь терпимо. Что бурлило потоком тут из крана вода, Не сказать и не спеть, что случилось не с нами. Крыша, пол, потолок и четыре стены, И ты замкнут средь них со своими мечтами. То что было надеждой стало пеплом на руках, Ускользающий день в призме стекол оконных, Кем мы стали теперь, кем мы будем в веках, Пред очами детей наших внуков рожденных. Лишь некрополь из грез остается у нас, Как сквозь пальцы вода наше время уходит, Что хотели достичь – того нету сейчас, И холодный февраль в наши души заходит.

Убегающий день машет черным крылом, На окне свеча жизни моей догорает. Кем же стал я теперь и кем буду потом? Но ответа, увы, так никто и не знает. В мои окна с тоскою взирает луна, И ветер по комнате пепел гоняет, Мир уснул до весны и вокруг тишина, До того, пока снег на земле не растает. Свет фальшивых светил освещает мне путь, Словно дым сигарет чистый воздух глотаю, Возвращаюсь в свой кокон, чтоб забыться, уснуть, Хоть во снах ту увидеть, с кем быть рядом мечтаю. Я иду через ночь, холод бьет мне в лицо, Мимо дома, где жизнь зарождается снова. На распятьи дорог из бетона кольцо, Это значит, мой путь завершается скоро. Я взлетаю наверх, потолок мой предел, Не достать мне небес, да и я не пытаюсь, Раскрывается дверь в суету мелких дел, В разговоры друзей, где я вновь растворяюсь

На пики знамена, кто против в остроги, И кровь на снегу отражает закат, Иллюзии счастья возводим чертоги, Но крик несогласных лишь рушит расклад. На дубинках ментовских распята свобода, Омона сапог стал мечту разрушать, На площади видно, что воля народа Формальность пустая, властям наплевать. Правда, не ложь – в нее верить сложнее, Кровь не вода, чтоб ее проливать. Стой на коленях и будешь целее, Взгляд в небеса свой не смей устремлять

Молчи, если хочешь, молчи, если можешь, Коль хочешь сказать, то надо молчать, Молчи очень долга, и власти поможешь, Иллюзию счастья в стране создавать. И гласность тебе это право молчанья, Не надо протестов и грозный галдеж, Отсутствие слов не дает осознанья, Что ты под контролем всю жизнь проживешь. И пусть рушиться мир под ударами молота Но ты не забудь, что молчание золото. Молчи, за тебя все правительство скажет, Зачем говорить – в новостях все слова, Как хорошо – телевизор покажет, И у властей не болит голова. Не нужны чегевары и протестов не надо, Зачем говорить, ну зачем горло драть. И вместо народа – послушное стадо, Которым несложно властям управлять. Пусть будет у нас как у нищих зарплата, Но мы не забудем – молчание злато.

И что ты сделал, царь природы, Что сотворил ты, тень творца, Ты создан был для восхищения, А стал предвестником конца. Ты тянешь мир свой на закланье, Распяв его средь смога дней, И в крови вечное купанье Невинно убитых зверей. Ты тянешь соки из природы, Ты разрушаешь все подряд, И рухнут скоро мира своды, Но ты не снимешь свой наряд. Не сменишь царские одежды На серость монастырских ряс, Чтоб тусклый огонек надежды В руках твоих бы не погас.

Раньше боги говорили Как нам жить, кого любить, А сегодня нам реклама Говорит что есть, что пить. Мы – живые манекены, Все что модно, то у нас, И пластмассовые гены Мы получим все сейчас. Подготовленная фраза, Что сказать, про что молчать, На витрине для показа Себя ставим, чтоб продать. Фальшь во всем, что окружает, Правда стоит лишь гроши, Чувств гламурный мир не знает – Цены низкие души. Мы снимает каждый вечер Улыбку с лиц и блестки с век, И из зеркала посмотрит Из пластмассы человек.

И распятые пророки Украшают купала, Да растоптанное небо Цвет вороньего крыл. Нам разбитые дороги Грязь да с пылью пополам, И разбитые витрины, С пустотой оконных ран. Да танцуют в небе звезды По над крышами домов, Сон убит, застыло время Тишиной затихших слов. Свет лампад над куполами Разбивают темноту, И фальшивыми словами Убиваем мы мечту. Мы остались одиноки, В лабиринтах городов, И фальшивые пророки, Разрушители основ. Нам осталось только небо И холодные поля, Мы стояли на коленях И иконы все моля. И идут молитвы в небо, Словно стройный караван. Мы глядим глазами мертвых Как наш мир гниет от ран.

С рассветом наступает день, С закатом наступает ночь, В плену у тысячи вещей И нам никак нельзя помочь. Мы выживаем здесь с тобой В плену у белых простыней, Нам никогда не стать собой Средь суеты промозглых дней. Не замечаем этот мир Всю грязь и не правдивость лиц. Сквозь окна из своих квартир Глядим с тоской за тенью птиц. Сидим и упираем взор На телевизора экран Глядим тупое телешоу Не видя мир, что мрет от ран. Бежим как белки в колесе За счастьем, что нельзя достать, Хотим мы все себе купить И все боимся потерять. Холодный взор ночных алей Разрушит вспыхнувший рассвет, Нам никогда не стать собой В миру, где правды больше нет.

Покупаем все что надо, Что не надо все берем, В этом наша вся отрада, Это то, чем мы живем И мы в эру потребления Все что видим все товар, Без надежды на спасенье Потеряли божий дар. В чудеса уже не верим, Так нас сделали века. И мы счастье свое мерим Лишь размером кошелька. Небеса уже не видим Мы за дымом от костров, И за дымом от заводов, И за прахом ложных слов. И несем мы это бремя Из хотдоговских венцов. Мы родились в это время В эру золотых тельцов.

Ангелы играют в трубы, Рассвет восьмого дня настал. Слова молитвы шепчут губы. Начнется смерти карнавал. Могилу вырыли мы сами, Из труб заводов саркофаг. Наш мир разрушенный был нами, С обрыва сделав смелый шаг. В погоне нашей за деньгами, Забыли дом, где все живут. Цветы растоптаны ногами, А свалки наши все растут. И в прошлом чистая природа, И чистый воздух позабыт. Наш мир, что создан был не нами, Но нами будет он убит. Надежда наша все боролась, Спасенье наше каждый ждал. Но небо все же раскололось, Рассвет восьмого дня настал.