Жара и лето, словно красное вино из дорогих французских погребов - одни свобода и желанья, изящно-жгучий симбиоз, ему ты не ищи названья. Живи всем существом и ничего не сохраняй на чёрный, избавься от навязанной, позорной привычки всё припрятывать, чтоб закопать потом… И, если вдруг в июле, всех правил вопреки, однажды зацветёт нарцисс не стой столбом, просто запомни этот миг...

А нам с тобою ( сколько ни ходи ) так и не найти надёжного причала и ночь, которая не нас качала, один лишь, для кого-то, краткий миг, а нам, опаснее, чем сотворить мог царь Эдип, лишённый памяти от животворного начала. А потому нам некуда спешить - нам каждый переход и ясен, и понятен, но всё же неизвестностью прекрасен... В нём чувство позабытое звучит, где мы почти, что святы. Но всё равно нас кто-то укорит за то, что наше время, смято...

Когда увидишь душу в сотни тысяч солнц, почувствуешь горячее скольжение, что скажешь в Воскресение взамен унылых слов? -Хвала затмению, пусть будет так, о легкокрылое мгновение! Сплетение минут, лет и веков случается довольно редко; кружение миров - Рахманинов, Калинников, Чайковского соседство… Альковы Баха - опрокинуто. Пируют Вакх и лето.

вдохновение "Рыкова Надежда Януарьевна, февраль 1945." Такая страшная стезя из поколенья в поколение и неизбывная печаль по памяти стальным калением. Шпионки в юбочках застиранных, их дети, умершие у груди служили для надстройки глиною. На подвиги их кнут будил. Оплакивать едва хватает памяти и потому так больно мне смотреть в альбомы с патиновой замятью, разбросанные на задворках в самой праведной стране.

Аромат лета окружает и пленит сдаюсь без боя Заоблачное На зелёных ветвях белые шапки Летом дождь шуршит дарит тихо приватно каждому - нотку

Любимый, ты меня прости, живу, топчу траву, вот, май опять стучится... Апреля грустная седмица считает не мои грехи. Любимый, ты мне только верь, я, даже если и слечу с катушек, то обещание своё я не нарушу Набоковскую "Сказку"-диалог разрушу, закрыв поспешно искушений дверь. Любимый, май снова распахнёт глазастых ветрениц поля, ( Ты должен помнить робкую их нежность) и отзовётся в подреберье анемонов свежесть, сорвётся в пропасть вешняя земля...

" Только не сжата полоска одна, грустную думу наводит она..." " Туман некошеных полей..."- некрасовской тоской звучит строка, печальной скрипки ноты навевает, поэт мой, вероятнее всего, и сам не понимает, что это - синий колокольчик так звенит в траве славянской неизбывной пасторалью.. Он спать спокойно не даёт, жечь хочется костры, впиваться в землю опровергать все домыслы и все мечты, неколебимо так звучащие посмертно... И потому так волгло на душе, а на ресницах - боль росою... Без лишних слов, ты всё сказал, поэт, своей короткою, некрасовской строкою. Не позабыть, не отмахнуться от неё никак, а за окном такие, друг, печальные туманы... Никто и никогда здесь не постиг "небесной манны", но скоро колокольчик зазвенит в полях...

Дарил браслет, ( а был, иль нет ), своей боялся тени... Ох, я наверно, " Над вымыслом слезами обольюсь"... Таков оксюморон в саду весеннем - то ли - последняя метель, толь - сакура в цвету...

Подснежник зацвёл, тайна нежности Ра - шёпотом любовь

Когда закончится антракт, уж всё равно - балтийские дожди, иль солнечная Ницца... Всё ясно, трубка мира нам не пригодится, но упоительный аншлаг - топор войны, всегда готовит развлеченье - юнцу, и старцу наслажденье. Ты ж знаешь, чем ни начинай, всегда, в конце, война захватит разум, за что неважно: за первенство, аплодисменты, за девственницы стон или гетеры, за трон, за ром - за сущие химеры, лишь выношены были бы в удобные моменты. пусть даже невзначай. Но помни, "за сложение здесь каждый вычитанием заплатит" а потому любых сложений миг не торопи, особенно, когда из мук слагаются стихи - любовь, ведь тоже мука, прости, тафтит, но повторение заводит, и, если слышишь, аккордом в вечности летит...

Сейчас бы в Ниццу, хоть на пару дней; цветёт мимоза в январе, на побережье бухты Ангелов, вода - теплее молока на завтрак, а вечером нежнее самых долго ожидаемых объятий... Бульвары, пальмы и песчаные альковы, все беззаботны, веселы, свободны... И не гнетёт обязанностей груз, и пресловутый сайт, и его вымученные политесы, стихи посконного замеса с "сиреневой любовью"..., и сладкий стыд развратных стариков - не потревожат чувства, лишь будет повод удивиться скудости души и радости прогнуться.. Я буду далеко, у моря сотни снов и волшебства цветов. Январь, на этот случай, продлит на час волшебный день! Мимозы золотые тени запомнятся прологом Дзен, собранием афористичных откровений.

Просыпается сквозь ветки снежно декабрь-- искрит прощаясь Не веришь в сказки; разбились все в пути, кроме одной Зря будишь память - когнитивный этот гвоздь не даст покоя

Вольготен был тот яркий миг, но будет только эхом в витражах он повторяться... Скажите, что придумала я Вас, так будет легче попрощаться,,, Когда же невзначай упрямый рок настиг, виолончельных чутких интонаций и высоко, настойчиво звучит, где сил найти воображенью не поддаться. Вот так приходит первый снег, задерживаясь у ограды сада, он, словно на свидание летел и изумился над обнажённою лозою винограда - приник, укрыл на миг накидкой кружевной от бед, к утру растаял...

Декабрь. Послушаем волшебную " Метель" и, без бравады, возгордимся Русью - Свиридов, Ломоносов, Пушкин!... Таких людей рождала русская земля, и непременно возродится! Поверь, не ханжество, не алчность, не хула, главнее в ней - отвага, чистота. Славянская душа - невольница и птица.

Казалось, что жила, затаив дыхание, собирая в букеты цветы, словами играла - чародейством их восхищалась,, а одно, важное, едва узнав, потеряла... Мучилась, вспоминая далёкий образ, хризантем терпкий запах вдыхала, они всё цвели под леденящий осени шёпот, на краю уплывающего причала... Она о лете, со временем, позабыла; по утрам теперь уже белоснежный иней... Хризантемы, в предчувствии снега застыли, дождаться б, не сгинуть, до этого мига.

Шорох листьев на прощанье, что недосказали летом... Мудрость золотом молчанья, откружив упала в Лету...

Попасть в тиски безмолвного листа, смотреть в него и не оглянуться, ни на часы, ни на луны полночной блюдце и только знать, вот, отзовутся густо следы погасшего " вчера"... А был ноябрь в своей закатной нови, когда безмолвна и тверда ночная мгла и расстояние , что дальше - невозможно, и холода такие, выпали обоим, что всем пророчит только лютая зима... К утру рассеется ночное наважденье, ( не так и холоден ноябрь) Любое расстояние - ничто земному притяженью, пройдёт и это, правду говорят...

Всё на ощупь, да наугад; что увидишь в кромешном мраке - чей-то след, что ползучий гад, силуэт джентльмена во фраке... У тех, кто выжил, есть имена, воспоминаниями кровоточат, осень, осень, ты не права, сколько можно народ морочить... Шептать на ухо о кораблях, о далёких чудесных странах, добавляя вчерашней листвы впопыхах - в блюдо терпкое, взамен орегано.

Кто ещё не научился, учитесь делать реверанс. Запаситесь терпением, это вам не простое - па-. это - ритуал божества, наполняет пространство учтивостью - Шаркнуть ножкой, отводя её чуть в сторону и глубочайший поклон визави, на полусогнутых ногах, при этом не забудьте смотреть ему в глаза с почтением и обожанием! Долой панибратство, всем срочно учиться подобострастно улыбаться и - быть, а не казаться, чтить закон большинства. И ещё немного о новой структуре: 1. Не беда, что ник автора , после его ухода,.какое-то время остаётся на сайте. 2. Важно видеть кто на сайте, но опция "сейчас на сайте" появляется хаотично, не то, что, например, "гороскоп" (кому он нужен здесь). 3.

Грядут холода, зачем торопить... Когда ждёт зима, зачем стуже быть… Сегодня мне больно, нет ран, посмотри, лишь льдинками колют слова без любви. Холодные взгляды, скупой антураж - лимит исчерпали, наверно мы наш. Обидно, пожалуй, что сбит тишиной, доверия парус над бренной волной… Есть соучастник локации этой - печальный пейзаж с полынью осенней.