За пять минут до того, как я подлетел к Одинокой горе... Мрачная ночь, отсутствие солнца, фальшиво сверкающая луна не на шутку обозлили океан. Его злость проявлялась в бушующей воде, с грохотом бившейся о скалы. Чем ближе я к Одинокой горе, тем сильнее бешенствует океан. Длани из холодной воды цеплялись за мои пятки. Я должен взлететь повыше, но энергия высокого полета еще не восстановлена. Пальцы ног настолько заледенели, что всем своим видом напоминали сосульки. Я ускоряю полет, вот-вот приближусь к горе, вот-вот согреюсь в темной пещере. До желаемого места оставалось несколько десятков метров. Океан как будто опьянел. Жестокая луна, отдавая ему украденный солнечный свет, позволяла мне видеть это пьянство.

Я стою один посреди океана. Нет, я не стою, я парю над водной гладью. Страшновато: а вдруг я упаду? Страх утонуть – один из моих самых сильных страхов. Но красота этого места – алое вечернее солнце, нежно-розовое небо, объемные и пушистые облака, похожие на мороженое – затмевает страх в моих глазах. Небо казалось таким сладким: нежная, мягкая, почти прозрачная клубничная глазурь плавно растекалась по поверхности сероватого неба (и именно от этого оно стало розовым) и облачным сливкам; через всю эту сладость просвечивались лучи закатного солнышка, и столбы света доносили до обитателей земли все то, что происходит на небе, поэтому, если внимательно приглядеться, они были похожи на огненные смерчи, переваливающиеся оранжево-розовыми оттенками. Я перелетаю с одного места на другое.