Призраком на бумажной записке В радуге ваших пальцев прикрыть След одинокого питания, допуска к Ницше Временно вами закрасить свой трезвый вид Погода выходит за рамки творчества В бессилии сопротивляться вам подходить В этом союзе внимание точиться Под юбкой у вас ртам говорить Не рукоплещет рваностью изъеденного солнцем свода Ветвистый оборотень - хамелеон Его движения – меняющийся образ года Четверостишие природных похорон Стволы платана открывают штукатурный слой Древесная тектоника, исполненная цикла Здесь ярко выраженный гипс лица отцов Ничто для тех, кто молодой ступней прижмется к мотоциклу Звук многоточия отважных каблуков Вы отвернетесь от аллей и парков Витрина человеко-дней, стена глотков Головоногая уверенная запеканка Конец недели, ветреный его наклон Где подступает жажда остановки сердца шаркающих переулков Мной будет удивленный кот, заплесневелый недоеденный фронтон Сопровождающее ускорение стрелы, которая отыщет вашу зону стука

Мне так нравится ждать приближение шаткого солнца Сопровождают его черно-белые пальцы на ровной доске Автомобильная зависимость из промежутка столярного льется Трамвайная суматоха спокойствия бег Мастерская январь 2011

Сверкнула на пол, запонка аристократа Сухое, нарушает плоть Простолюдина мозг слепой не виноватый Не может научиться уколоть Рапира 2011

Срослись все пальцы на ладонях Сломались кости с хрустом вдруг Я маникеном стал на воле Я не скажу вам больше «Ух…» Как столб фонарный просмоленный Как окунь в блюде засоленный Залейте в сердце никотина Да так, чтоб кашель по спине Да так, чтоб кашель по спине Да так, чтоб кашель по спине И стала сладкой соль на блюде И свет зажегся на столбе Скажу «- Прощайте, добры люди, Пришел на помощь кто-то мне…» 2007г.

И засыхает у меня внутри И разгорается кусочками объятий Избыточная, дрянь из-за двери «Иди сюда, иди, ты мой приятель…» Ты знаешь, кто тебя ведет по всем равнинам И сколько криков будут тебя звать Кто-то в метро толкнет тебя прозрачными руками Падение, как детское желание не спать Мое лицо в морщине спелых листьев я перед снегом. Я стою в него открытым ртом Я до сих пор леплю чужие письма Я посадил себя на цепь, ошейник с очень радостным бантом « Прости меня, я так давно тебя любил, Я раскрывал в себе все новые познанья Я сука,…………………………. сукою и был Прости меня за то несвоевременно живущее молчанье…»

Твои железные колеса скоро застучат Сменю за деньги красный на зеленый в турникете Мои подземные колеса тоже застучат Как страшно жить в одной и той же позе и снаружи и внутри, тоска Вместо мозгов иметь мешок цемента, набирающего силу Забыл, как пользоваться кнопкою звонка Уперся в пулю лбом, спасибо Вкус хорошо знакомой боли личной эпидемии в крови С цепей одновременно грусть и долгожданный смысл Как мне загладить для себя отсутствие вины Я больше пьяница, или любитель саночки возить Ищу отсутствующий запах женщины в моей не купленной квартире Ты распишись под звуком «тук» и жди, смотри, как мыло старое ночует в новом мыле Твои железные колеса скоро застучат Сменю за деньги красный на зеленый в турникете Как хорошо было с тобою наугад молчать Мертвое мурр

Она залила в меня белой краски, но так мало Только на семь дней А дальше постепенный черный заправляет одеяло Во мне все меньше белых простыней Было ветрено,- меня не слышно Не то, что сердцем, даже краем уха Глухим представился момент, и я молчал Воспользовался алкогольным трюком Я за неделю с нетерпеньем все же затухал Сворачивалось настроение желаний Перекрывалось, чьим-то словом «шутка» И я молчал Любовь сильнее жизни Но большей части эта сила не нужна Они роятся кубарем в штампованной корысти Я в детской разукрашке тоже, не вылезаю за края Взять в раму свет дневной, пришлось, его оформить Потом торшером его ночью заменять Вот мое тело, старая саркодовая норма 01.11.2010.г

Я перестал скулить Я сделался искренне трезвым Голодному до бесконечности надоело душу чинить Пустые карманы пусты и полезны Просит жадность, бросать все начала Иду свой отрезок, тянусь к своей ветке Как много, как много плодов величаво Обложками светят, обложками вертят Я был указанно приставлен вдоль стены Я был программой по обеспечению не нужных практик Бревно свалилось со спины Отрезал пуповину сам себе и обесцветился для поиска галактик 09.01.11 Детеныш

Заболели бурой сыпью листья Кривые мачты сбросили цветные паруса Все ближе и ближе звук осеннего плача Еще только шестнадцать в темноте на часах Пока только мельком смотрю я в окно своей правды Мое умолчание, в этом не мытом окне Я буду стараться не врать своей правде Мое умолчание, в этом не мытом окне Высоко задрав подбородок По земле не очень удобно идти Не видно, что там внизу происходит Опусти его, опусти Промокший ботинок, в бесформенной луже Свой взгляд опустевший, холодный, с добром Теряет, повсюду одни штрихпунктирные люди, Набиты…………………………. счастливым концом Держите больной, с восприимчивым мозгом Одну серпантиново свежую мысль Вы кашель здоровья, в стириле уродства? Вы знак восклицания ели, клялись Я плюну, сей час же на то, что я пробник Я сплюну охриплым , красивый уют Я буду стараться не врать своей правде Я сплюну охриплым , красивый уют

Навешай мне лапши побольше Тебя это немного присмирит Нарежет твой бесцельный нрав Как будто как то устремит Ведь ты соскучилась я это вижу По превосходству по желанию владеть Вся моя жизнь, подделка Увы, стекло пластмассовое вряд ли сможет петь Вся моя жизнь свелась к тому, что я курю и не курю Я словно в ожидании внезапного обвала Как солнце сквозь промокшую листву Ныряет в плод небесного скандала Вот так и ты смети меня с моих расхлябанных устоев Такой же нежной чуткостью, не слышной просто…..той Я все равно поставлю тебя выше, если сравнить тебя с собой Я получу по морде от каких-нибудь счастливо-пьяных хулиганов Ты спросишь ,-Что случилось? Я пробубню, -Да так Твое лицо в серьезность превратилось А я буду скрывать, что счастлив, как дурак 2007 г.

Побрить характер грубо, тупым охотничьим ножом Наждачно изгородь зачистить нервную Это готовность перед завтрашним углом Или вчерашняя алкогольная преданность Держатся руки за липкие поручни Неодушевленной искренности, вагона метро Клумбы окурками замоноличены Клумбы когда-то беременели цветком Полны наполовину чехлы грудные Пенопласт. Пощечина парфюма грязная Это время бить характер по готовому эскизу Просто превосходное безобразие Архитектурные преступления Протыкают порядок вещей Внутренние рационализаторские нарушения Прут из человеческих щелей Мне нравилось, как стояли собака и мальчик Бессовестно нравилась, водяная улыбка моста Лысая наглость, чтобы это потрогать, отставит обрыганный пальчик Сверабствующее общество, фурнитура политического курка Ты видимости незаметен В интересах, широких и узких умах И муха и тля засыхают полезно -Дорогой мой борщом, разогретый черпак Черпак.26 ноября.2010

Мне нужно, что-то сделать Гляжу всерьез, а глаз гнилыми комьями Кладет, на мое, серое Изысканно приправленный стрихнин Мне нужно, что-то сделать Увидеть свое безразличие, несчастный псевдопохуизм Пощелкать выключателем судьбы Быть может кто-то в силах, я за ним, пока еще за ним Да это верно, но я сам, в любой день месяца и года Прислушиваясь, запускаю пальцы Плоды безделья пожинаю с огорода Там много всяческих, таких культур И я не сомневаюсь, все бывают там Одни, врожденно, доверяя мнению своих натур Другие, обвиняя в том невинный за оконный хлам Но кто-то все-таки ведет, подсчет расходов своих мыслей Умеющий, поставить точку там И вот стою, на выходе из очередного входа, истин Лисицей бегать рыжею, дорогой, уводящею в капкан.

Не нужно под руки меня За мной приглядывает одиночество И это слово, как такая гладкая зеркальная скамья Где неуместный мне покой маячит обо мне заботится И это слово, как билет возврата В мою замедленную кровь В мою не правду, но по правде Я ставлю себе неуд. за поджатый хвост Не воспитали наглости во мне Не накормили дозой индивидуальности «-Какой прекрасный рыцарь едет на коне» Я ощущаю край всей этой крайности За мной приглядывает мой надсмотрщик Не нужно под руки меня Он вылил свои соки под обложку моего подчерка И все сильнее вызывает привыкание Это ты себя спрятал за мусорным шкафом Это ты себя так отпустил за угол Ты вспомни, когда кульминационно плакал Ты мечтал быть только раскапывающей лопатою

Он умер мне нельзя курить на кухне они мне говорят, что поменяется цвет кожи Он умер они мне запрещают черные очки Он умер теперь в упор мне только потертые обои в упор мне занавешенные белым, замурованные зеркала Мой дом напротив той поющей ржавчиной калитки Где слышен звук лопат, спокойно говорящих паром мужиков Мне в волосы нарублены еловые иголки Они мне говорят, закроешь двери ты последний закрой их черные люди черные птицы люди молчат, птицы кричат

Моя далекая любимая знакомая Да я даже писать так, может, думать не имею права Кто это пишет-говорит Помойный кот из пасмурной канавы А там цветок на солнце… Мне так и бьет о нем тепло из-под нагрудного кармана Мое пустое место моя суть Своим пустым заполнить бы хоть капельку чужого интереса Все глубже, якорнее я в других местах тону Все дальше, все сильнее мой экстаз От приступов потери воли От приступов совсем уже от рук отбитой совести И я мечтаю о стихах к тебе- Ведь это эгоизм Ромашки эгоизма моего к тебе Моя далекая любимая знакомая

Еще не перестали искать кумиров В уголовщине, в насилии Украсть constanta Солгать constanta Урвать все главное и Побесплатнее По морде от халявы получить Всегда у человека мысли о курке под пальцем Весь мир, вокруг,….. ушел расчесывать ресницы А в детстве, одного солдатика хватало, потускневшего

Мой цвето-дефицит закостенел Мигающие перекрестки желтым тлеют Как паутина, заблудилось мое время В твоем огнеопасном парике Земную не дозрелость, сменила, наконец Пора тугих перчаток, медью опадающего потолка Бордюрный камень парковый в замятые прожилки схвачен Прошедшей ночи капли завершают, каленые края листа Сквозит листву коньячный луч, шатается, дрожит Расстегивает пуговицы счастья Прогретая каштановая стая пробежит Почешет себе спину каменным запястьем На фоне синей стенки, стояли в очереди облака На фоне красного антракта прозвучал овременело раскаленный контур птицы Мой контур, прошлого, пьянея, затухал Из сердца вытащили гипсовые спицы 22.10.2010.г

Пускай, меня раздавит потный глаз стекла Усну опять в прокуренной пастели Ведь закружила меня пьяни пелена Катает на вчерашней карусели И посмеются надо мной из-за двери Остатки, всех разумных куралесников Бурлит отрава реками внутри А я бегу в дурманный круг пропитых вестников Но, где мой друг разбавленный дождем С него стекают капли совести умытой Давай сотри свои рассказы о былом Забудь ведь все давно уже забыто Опять родился новый смертный человек Спустили на воду прекрасный белый парусник За тучами сидит счастливый свет А в теле у меня кусочки слабости