Ты знаешь, что он не поймет - Он в сказочном замке живет, Он в царстве разбитых зеркал, И множатся линии ран. Он просто не может любить, Вас свяжет незримая нить, Не в силах ее разорвать, Ты будешь и дальше страдать. Твой образ прекрасный померк - Ты просто живой человек. Ты любишь, страдаешь, живешь - Фасад для него не хорош. Осколки попали в глаза, И в сердце заноза саднит - Твой Кай не вернется назад, И холод его победит. Пусть сердце скует панцырь льда, Пусть станет душа холодна. Ты снежных любил королев, Пусть вьюгой ласкает мой гнев.

Спаси и сохрани меня, Господь. Тебе же я молилась, как умела: Неискренне порой и не всерьез, Важнейших я вещей не разумела. Я гневалась, порой бывала зла, И ближним неприятностей желала, И зависти коварная змея Мне в сердце скользкой лентой заползала. Я спорила, хоть даже неправа, Отстаивая камень преткновенья, Не шла не компромисс, была строга, Но не к себе, к чужим. И к сожаленью К тебе я обращалась в час лихой, В болезни, просто в ожиданьи чуда. О том, о чем мечтаю я порой, Сегодня я тебя молить не буду. Спаси и сохрани меня, Господь, В минуты радости и боли. Ты выбором короновал наш путь, Отмерив всем сполна свободной воли.

Копье, топор, скрипичный ключ... В окно скользнувший солнца луч. Колчан для стрел и ятаган... В окно ворвался ураган. Пророк, епископ, Божий суд... В бойницу срелы попадут. Кольчуги, шлемы и мечи... И льется в окна шум сечи. Король и шут, принцессы лгут: У окон их драконы ждут. Монах, костер, проклятий звук... Замрет у ставен чей-то стук. Поэт, несчастный трубадур Ночует у балконов дур Великосветских, звон струны, Но окна спален их темны. Вампир у гроба, лик луны... Скребутся в окна силы тьмы. Рассвет, петух, разорван круг... В окне луч света лучший друг.

Не радуйся тому, что я несчастна, Ведь от моей любви остался храм, И пусть он пуст, как утро в день ненастный, Но свет известен гордым куполам. Ты думаешь еще, что я опасна - Любовь мне сердце выпила до дна, И не плескаться там волшебной влаге, И не испить мне крепкого вина. Ты думаешь еще, что я прекрасна. По-своему, быть может, мне ли знать, Но знаю, что когда-то я ветрами Неверными могла повеливать. Я сильно изменилась - не узнаешь, И храм мой ждет иного божества, А ты чужие жизни разрушаешь, Как мальчик строишь замки из песка. Я не пойму зачем со мной связался? Любил меня, но все таки боялся, Не мог в руках ты солнца удержать, Зачем же его ночью окружать? Не радуйся тому, что я несчастна - Из пустоты я храмы создала, Надежда возвращалась в день вчерашний, И светом засияли купола.

Там, где стада бизонов не пасутся, С горами там сплетается рассвет, Там, где верхушек гор снега коснутся, В пещере шьет старуха древних лет. И помнит мир блистательным и юным, Таким же он не будет никогда, В гармонии с природой жили люди, И путь вершила радости звезда. В горшке дымится пряная похлебка, Воджапи еще нужно помешать, Но ходит очень медленно старуха, И варево ее сгорит опять. И пристально собака наблюдает, Что путь старухи длится сотни дней, И иглы дикобраза вынимает, Чтоб не закончить ей работы всей. Но если вдруг дошьет то одеяло Старуха- остановятся века. Конец времен найдет свое начало, И повернет все вспять небес река.

- Холодно? - Да. Мне очень холодно в вашем мире. "Душа и дьявол" Далия Трускиновская Мои пальцы пахнут гарью. На душе моей зола - Это пепел обожженых Перьев ангела крыла. Этот ангел сброшен Силой С поднебесной высоты, И душа его горела, Как засохшие кусты. Его память чище снега: Он не знает "как?", "за что?", Только слово "справедливость" Вместе с ним и в ад пришло. И теперь мой падший ангел До костей озябший бес, Так силен и беззащитен Перед волею небес. Я за ним в огонь и воду, Я хочу его согреть, Враз прижаться теплым боком И в его глаза смотреть. Нимб погас над головою, А в глазах такая боль... Душу я отдам без боя За одну твою любовь.

Заговори с ней по-французски, И пальцы тонкие сожми. Ее намеки так искуссны Во флирте ветреной любви. И кофе на столе остынет, Она попросит подкурить, На миг с сигарою застынет, Захочет сдобой угостить. Отломит маленький кусочек, Накормит, словно воробья, Озябшего от зимних ночек, И, может, влюбиться в тебя. В глазах - осеннее ненастье, Во льдах скользнувший солнца луч. Один Париж ей дарит счастье, И дождь, спускающийся с туч. Она умна, стройна, игрива. С ней так легко заговорить, Но ты увы проходишь мимо, Не с ней остывший кофе пить. В воображении должна возникнуть приблизительно такая картина: "Шарль Азнавур... Миррей Матье... Мишель Шарду... Патрисия Каас... Озябшие руки с тонкими пальцами, слегка сжимающие чашечку горячего чая... Маленький круассан на блюдце и невыкуренная сигарета... Глаза цвета северного моря и наивно пестрый шарфик... - Сегодня холодно? Едва ли она ответит.

Не тревожь мою душу кошмаром, Не зови меня именем старым, Ведь оно позабыто давно, И таится в нем древнее зло. Когда твердь породила пучина, На земле появился мужчина. Он пещеру нашел среди скал И меня этим именем звал. Я не знаю была я красива, Ведь со дня сотворения мира, Я второй свою жизнь обрела, Но, наверное, гордой была. Ненавидела я и любила, Свои чувства сжигая до тла, И навеки с тобой породнилась, Первозданная, злобная тьма. Если воет песчаная буря, Извивается смерчь, атакуя, Ветер все обо мне говорит - Так же вечность терзает Лилит.

И звезды рассыпались под ногами, Когда шел маршем римский легион, Просторы варварских земель еще дышали, Но Рим уже царил со всех сторон.

Утро укуталось в саван тумана, Прозрачный лик солнца скрыт в небесах, Ель вся усыпана лИстом каштана, Ей зимовать, а он скрыт в снежных снах. Огненный дождь на зеленых иголках, Согреет ее в пору вьюжной зимы, Каштан засыпает в объятиях колких, Чтобы дождаться прихода весны.

Трепают ветра полотнище Другие жаркие ветра, И, словно радугою нищей, Приходит в сердце пустота. Она приходит одичалой, Уставшей от дневных забот, Но здесь находит то начало, Которое от бед берет. Приходит словно в дом родимый, Где мебель в белых простынях. И в клетке непоколебимой Любовь закрыли два замка. Закурит смело сигарету, Заснет с газетою в руках, И сердце уж давно пылает, Как сотня огоньков в силках. Наверно, все дотла сгорело, Лишь капля пепла уцелела, Но здесь построят новый дом, А пустота уж правит в нем.

В доме, в котором никто не живет,- Тихую песню надежда поет: Тихую песню с верою в то, Что он прийдет, тихо снимет пальто. Что он придет, снова здесь заживет, С ним его радость и вечный полет - Женщина-муза, супруга, жена, Жизнь в его дом вдохнет лишь она. В доме том музыка снова звучит, Тихая песня надежды звенит. В доме, в котором так дружно живут, Детского смеха, как радости ждут. В доме пока что том сыро, темно. Лишь сквозняком отворяет окно, Слышится шорох опавшей листвы Хочется слышать мужские шаги. В доме пока что никто не живет,- Тихую песню надежда поет. Вот заскрипит и откроется дверь - Радость и вера живут здесь теперь.

Со мной всегда один вопрос - Ну почему наш день не рос? Полоской света в небесах Он разгорался на глазах, Но с черных гор спустилась тьма, И он застыл полоской льда. А жизнь дороги нам свела, Чтоб мы отведали сполна Слепящей злобы, нелюбви, Все ненавидя, как могли. Скажи, а я была святой? Ведь рядом я жила с тобой, С тобой делила стол и кров В трагикомедии - любовь. Но тайну знаю я одну, Что все приводит к одному: Жить нелюбимой - тяжкий грех, А не любя - несчастней всех. Со мной всегда один вопрос - Ну почему наш день не рос?

Целуй мои виски, Ласкай мои ресницы, Не сгинет от тоски Та страсть, что в них таится. Коснись моей руки, Смотри в мои глаза, Ведь на подьем легки Мечты, что стрекоза. Нам бархатной рукой Закроет ночь глаза, И темною порой За нами мчит гроза. Она везде, кругом Пусть остается, пусть! Я не терплю тоски, Мне опостыла грусть, Я не Мадам Кисель, А спелый, нежный Груздь! Меня ты собирал В густом, густом лесу, И тут же потерял, Польстившись на лису, Но рыжая плутовка, Махнув своим хвостом, Облив тебя издевкой, Исчезла под кустом. Ты бегал по поляне, И ты искал меня, И ты нашел, упрямый, Но лишь к исходу дня.

Алым серпом она Рассекла небосвод, И на ней замерла Тишина вечных вод. Возглавляла она Всех светил хоровод, И роскошно цвела Без любви и забот. В этой девушке страсть, Ядовитый в ней мед, Кто попробует съесть - Тот недолго живет.

Рыжий, сладкий апельсин Как-то в небо угодил, И на всю Вселенной синь Красоту свою хвалил. Он - веселый, он - забавный, Полон рыжего огня, А какой затейник славный Эта сладкая звезда. Эта дева вся в веснушках - Солнца звездная сестра, Словно яркая хлопушка Пусть озвучит ночь она

Когда рождается осень Из шума багряной листвы, Из горечи елей и сосен, Из грусти летящей мечты, Улыбку мне дарит случайно В тиши застоявшийся лес. Уныло, роскошно, печально Раскинулся он до небес. Играет осенняя флейта, Несет за собою печаль. Нам жалко ушедшего лета, Весны прошлогодней так жаль.

Лицо мое в туманах, глаза мои во льдах, И рдеет тень обмана на пламенных губах. Шуршащею листвою звучат мои шаги, Манящею игрою - седые, злые дни. А я приду нежданно, в окошко постучу И птиц своих холеных на юг скорей пущу. Взойдут мои рассветы. Они расплавят тьму, И рыжие кометы несут конец всему. И август звездопадом осыпет злую ночь, Сентябрь веселым шагом прийдет ему помочь. Ты имени не знаешь, на вид не узнаешь, Я в ноябре расстаю и следа не найдешь. Ее лесистый терем и золотая сень, Ты громко крикнешь: "Осень!", а то - трухлявый пень

Сомненья тревожили душу мою, Вознес, как молитву,святую беду. А сколько священного горя узрел, Наверно, страданье - невинных удел. И я покидал твой город большой, Гонимый презреньем и злобной молвой, А я покидал белокаменный Рим, НенАвистью, смертью самою гоним. Как Лота жена, обернулся назад - Быть может, не кровью залит Божий град, Быть может, приснились мне тысячи мук, И двери откроют на жалобный стук. А было то явью страшнее кошмара, И солнце зияло на небе, как рана, И многоголосый, пронзительный стон Терялся средь стройных прекрасных колонн. И я побежал, не увидев дороги, И сердце болело от чувства тревоги. Спастись, убежать, сокрыться на век! Как может такое творить человек?! Смотрю: мне на встречу Спаситель идет, В руках само солнце, сиянье несет. И я присмотрелся: терновый венец, Сплетенный их жестких колючих колец. Как грешиник, пред ним преклонил я главу, А он возложил на ней ношу свою, Открыв для меня золотые врата, Где правда искрилась, как

За нами уходит эпоха, И если уходит смеясь, Все было не очень-то плохо, Ведь мы умирали лучась. За нами уходит эпоха, А время рождает другую, Но в мире от первого вздоха Ты больше не встретишь такую. За нами уходит эпоха. Должна же она уходить, Когда исчезают те люди, Что ею должны были жить. За нами уходит эпоха, А смогут ее оценить Лишь те, кто сомнения Блока И в будущем будут любить. За нами уходит эпоха, И есди уходит смеясь, То в будущем будет неплохо, Ведь мы умирали лучась.