От покоя опять далёк Дух расколотый Как ладонь на пальчики. Трепыхаюсь как мотылёк, Наколотый На булавку мальчиком, Из юных натуралистов... Туч утюги в небе мглистом.

Раздавить как таракана Страсть, что сердце превратила В стигматическую рану, Волю вольную убила! И уйти, не бросив взгляда На яичницу внизу. И вернуться к жизни, в стадо, К благодати иль ко злу.

Вот и всё. И эта ночь Убежала шлюхой прочь. Хоть вдвоём тянули срок, Я, как прежде, одинок. Ласки мне её не всласть - Виртуальна к ночи страсть. Всё - иллюзия, обман. Впрочем, как у всех путан. Выбираюсь на крыльцо. Жизнь-то вот, в конце концов! Изумительный рассвет! Я и солнце тет-а-тет.

Расшифровываю руны я, Вырезанные богами На табличке полнолуния. Знаков тайных амальгаму Раскодировать непросто - Нужен тут особый сыск!.. Я, друид, и эти звёзды, И луны узорный диск.

Всё глубже, явственней морщины, Всё суше и слабее плоть. Не сердце - часовая мина. И срок - коротких лет щепоть. Всё ближе смертное мгновенье, Всё ощутительнее мрак... Но чу! - как прежде вдохновенье Всё шлёт и шлёт за знаком знак!

Любовь воздушная, прекрасная, Преображающая, вечная, Изысканная и опасная, Чарующая и сердечная, Возвышенная, уникальная, Сентиментальная, романная, Восторженная и печальная, Известная и безымянная, Неосторожная, случайная, Заботливая, необычная, Неисцелимая, нечаянная, Публичная, интимно-личная, Незабываемая, верная, До гроба, навсегда, навек - Любовь такая есть, наверное, Но... лишь в пыли библиотек.

С праздником, любимые, подруги, Матери и дочки! Видит Бог, Нынче мы - безропотные слуги Ваших грёз! О, если б только смог, Каждый из мужчин сегодня бросил К вашим ножкам царства, не цветы! И решил проблемные вопросы, И исполнил главные мечты! Так не обижайтесь, королевы Наших душ, коль меньше вам дадим, Чем желали б вы и мы! Без гнева! Главное - мы искренне хотим! Главное - мы вами дорожим!

Снова размышлял о Пастернаке. Вновь смотрел в последних новостях Репортаж о бедствиях в Ираке. Тихо выл бездомною собакой На луну, ночного неба стяг. Но ночное небо было немо, Продолжало тишиной пугать. Пустота змеёй вползала в темя. Я не смог в своё вписаться время И не смел на вечность посягать. Я скулил о праве быть поэтом И от голодухи не страдать. Но мой вой остался без ответа И мечта о розовом рассвете Стала понемногу пропадать.

Разбились сны о башню яви. Сижу среди осколков в шоке, Невероятно одинокий, Перед посудиной дырявой. Я плыл по небу. Парус полный К Парусии грядущей влёк. Но не туда примчали волны Событий - пересилил рок. Крушенья жертва, стресса пища, Сижу на чуждом берегу. И ум спасения не ищет: Куда же от себя сбегу? Избит, оборван, уничтожен, Обрывком паруса прикрыт. Из мусора готовлю ложе И тщетно отгоняю стыд. Он настигает, укоряет: Не смог, не выдержал, устал! И вот ещё раз накрывает - Теперь уже в сознаньи - вал Девятый, бич самовнушенья, Отчаянья, тоски волна. И опьяняясь униженьем, Душа бессилеет, больна. Мир победил. Я пал, повержен, И распластался, будто раб. И вздохи жизни реже, реже. И на ноги подняться - слаб. Лежу, смотрю в немое небо, Кусаю губы, рок кляня. Судьба опять сложилась в ребус, Но нет догадок у меня... Усну, ведь, благо, парус греет - И, может, вновь увижу сон... А в мире медленно темнеет. И дух готов уж выйти вон.

Я миг не тороплю - как вечность он застыл. И паузы печать сковала все движенья. И губкой взгляда пью чеканные черты. И губок озорных предчувствую влеченье. Веду подсчёт ресниц, со щёчек пью росу. В озёра синих глаз как в счастье погружаюсь. И о любви молю, и пожираю всю. И мысленно грешу, и тут же сердцем каюсь. Выхватывает взор - ах! - кончик башмачка, И пальчиков игру, и два бровей стручка, Волнующий абрис груди тугой, высокой, Ущелье меж ключиц, ажурных плеч мосты... Я был бы век с тобой, до смерти! Только ты Как счастье коротка и как мечта далёко.

Уже Антихристовы рати Не на пороге, а внутри - Под милой маской демократии Проникли! Что ни говори, А в мире впрямь вершится тайна Давно предсказанного зла: Идёт прогресс необычайный, Душа ж - как плесень зацвела. Во власти, в бунте, в капитале - Отсветы адского огня. Мир поклонился гениталиям, Любовь духовную кляня. Мир распинает Иисуса В который раз, который век! Не устоял перед искусом Антихристовым человек!

Врывался голос - такой пронзительный! - Куда-то в душу, в нутро бездонное. И улыбалось мне заоконное Живое солнышко, приблизительно С седьмого неба на мир глядящее И о невысказанном звенящее. И весь объятый лучами нежными, Внимал я музыке изумительной - Слегка неясной, но убедительной, Предвозвещающей сны рубежные И в них - пророческие видения... О незабвенное наслаждение!

Связь короткая как молния, Ослепляющая взгляд - В слепоте своей неполная И всё чаще невпопад. Люди, чувством увлечённые, Мотыльками мчат на свет, Не умея, полусонные, Осознать, что шансов - нет!

Вонзилось небо птицей синей В глаза и в душу, в самом сердце Решивши свить гнездо. Но я, Учуяв чьё-то шевеленье, Стал в страхе пальцы в рот толкать И - отрыгнул уж мёртвой птаху... С тех самых пор вот всё рыдаю, Ведь думал - глист внутри сидел.

Когда обугленная кожа С меня начнёт сползать пластами, Тебя я буду славить, Боже, Почти сгоревшими устами! Когда глаза мои взорвутся И растекутся по щекам, Молитвы из груди польются О благодарности врагам. Когда уже костёр дотлеет И станет быстро затухать, Пусть Дух Святой меня развеет, Чтоб смог я удобреньем стать!

Есть очень тёмные слова - Как будто паузы, провалы, Заметные порой едва Из-за болтливости завалов. Сквозь бурелом такой бредёшь И вдруг застынешь у обрыва: Вот-вот качнёшься, упадёшь И сгинешь, будто в пасти дива. А есть слова - что солнца свет Преображающий, творящий, Рождающий на всё ответ И тихой радостью звенящий. Идёшь по саду слов рядов, Ухоженных, ритмичных, чудных, Как по долине Божьих снов, И стать желаешь - беспробудным! И вдруг - поляна и гора, А над горой - звезды сиянье!.. Стихи - стихий лихих игра - Их оформленье, обузданье.

Порой моя боль переходит в молитву, В сердечный по Господу вой. И я к небесам возбегаю по бритве - Босой. И там уж, у врат, становлюсь на колени. "Ну что же Ты, Боже? Прими! К Тебе я по бритве взошёл, без ступеней. Грех смыл". Господь улыбается: "Сыне любимый! Ты выстроил собственный храм И вспомнил забытое древнее имя. Но как остальные - кто там?" И вновь я с небес возвращаюсь по бритве И сердце в ладони несу. И верю - кого-то хоть светлой молитвой Спасу!

Пляшет снег фольклорный танец Изначальной кутерьмы. На земле ковёр как глянец - Дар искусницы зимы. Как же нынче хор сосулек Изумительно звучит! Все вокруг давно заснули. Лишь колдун-поэт не спит. Он выводит на бумаге Льдисто-студные стихи. Не сравниться с этим магом И зиме в игре стихий!

Ночь. Я. Рядом Людка. В свиданье игра. Любовь - как маршрутка, Везущая в рай. Шепчу ей на ушко: "Сегодня отгул. Любовь как подушка - Прилёг и уснул". С улыбкою Людка: "Ну что ж, хорошо. Любовь - это шутка И только, дружок!"

Смерть существует нашими грехами. Парадоксально - существует то, Что невозможно в бытия программе - Небытие, безжизненность, ничто! Смерть в мир вошла чрез Еву и Адама - У вечности они украли срок. И райское блаженство стало драмой. У рока имя есть своё - порок. Грех первородный - следствие свободы, Как неспособности умеренность блюсти. Мы радикальны - люди и народы - В своих желаньях. Нас сумел спасти Христос, но мы не приняли спасенья. Свобода - чрезвычайно страшный дар. Мы совершаем наши прегрешенья - И смерти разрастается пожар!