КРОВАВЫЙ ЖЕМЧУГ Если нужно объяснять, не нужно объяснять. Есть такой трюизм в лексических запасниках великого и могучего. Объяснение бесполезно, слушающий не поймет, а поняв, не воспримет, в итоге некий условный ритор-филантроп явно потеряет. Представьте иное: объяснять возьмется гений - толпе. Распнут, как Иисуса, да еще сатанинские суры «вкрутят» под оправдательную базу. Сложно сегодня интеллектуалам в мире торжества серости и духовного убожества. Вообще человеки не любят миссионеров (любых). И никогда не любили. Тем более парадоксальной выглядит ситуация вокруг «Космополиса архаики», опубликованного в Интернете и мгновенно шагнувшего в реальный мир. Триумфаторское шествие книги будто по мановению волшебной полочки-тирса покорившей новый Вавилон, первопрестольную столицу, и родную северную Венецию, представляется феноменальным событием в российском культурозависимом социуме. Читатель (и это парадокс нашего времени) опередил литературоведов и собственно литераторов.

ГДЕ ПЫЛЬ ПЬЯНЕЕ, ЧЕМ НАРКОТИК «Слова, слова, слова». Прав ли Гамлет, быть может, лукавил? Действительно, тайный смысл и значение слова неясны даже великим. Слово спасает, от слов погибают. «Кивот» Бродского равенствует божнице, хотя и орфографически неверен. Наказать презреньем безмолвствия столь же убийственно, сколь неотвратимо. Если взглянуть на «Космополис архаики» под этим углом зрения, более понятной будет знаковая символика мрачного и холодного словаря этой феноменальной книги. Похоже автор в основном безмолвствует, цезуры в тексте значимее самих слов. Хотя космополисный словарь существенным образом обогащает современную русскую лексику. «Баловство эта речь, от которой мы смертны». Из «Архаики». Явно видна скорбная улыбка писателя, но символизирует она не скорбное бесчувствие, как у Сокурова, скорее наоборот, скрывает раны, с жизнью несовместные, которые при очередном воздействии среды приведут к летальному исходу.

МУЗЫ СТОКГОЛЬМА Нобелевские тени, похоже, обитают сегодня в мировой паутине, серебрятся, витают, вновь экспонируя гениальность, ибо возникла причина временного оставления иных замков. Причина эта - новая книга-библия, новейшее собрание книжечек, любая из которых тяжелее звёздного цемента либо алмазов Божеских. «Космополис архаики» появился неожиданно, хотя все его ожидали, просто не знали, как он будет идентифицирован. Книга если не вневременная, то на цивилизационные века. Готическая сага по сути являет собой абсолютно новаторское художественное произведение, не имеющее традиционной генеалогии и формальных аналогов. Кто скажет, что «Космополис архаики» написан по-русски, вероятно, ошибётся, такой речи нас не обучали, однако дивный симбиоз архаических словесных пластов и столь же скорбно-торжественных лексических образований (построже церковнославянских) создаёт действительно феноменальный лингвистический эффект. Буквально каждая страница вводит читателя в наркотический транс.

ГЕНИЙ И СЕРЕБРЕТИ Маркес после «Палой листвы» не сомневался в мировом триумфе, но до «Ста лет одиночества» понадобилось идти «своим крестным путём». Прав и Хемингуэй: победитель не получает ничего (в эзотерическом смысле). Кто судьи земные? Быть может, парадоксальность есть трафарет бытийности, а для любого мессии уготованы свой позорный столп и свой крест. Появившийся в Интернете академический в высшей степени литературный монолит «Космополис архаики» за несколько дней собрал нереальную по меркам нашего времени аудиторию - десятки тысяч читателей. И это античная жатва. Если учесть, что мировую паутину посещают преимущественно молодые люди, а книга при всей эпатажности и сенсационности (во всемирную литературу введено новое жанровое определение) академически детерминирована, можно говорить об абсолютной парадоксальности. Почему «Космополис архаики» заблистал в сети и не дошёл до, надо полагать, своего элитного читателя?

КОЛОН. ОПЕРА Говорят, Никас Сафронов был столь взволнован после прочтения готической саги «Космополис архаики», что задумал цикл работ по мотивам книги. Художника можно понять, мрачные фантазии, посещавшие Босха, Гойю, других гениальных живописцев в результате погружения во тьму великих литературных полотен, рождали отнюдь не чудовищ, на свет Божий являлись сумрачные шедевры. Не важно, что они иллюстрировали, дантовский ли Ад, Мэтьюрина или сестёр Бронте, собственные ночные видения. Действительно, «Космополис архаики» текстурно держит манящие внутренние оси, именно заманчивые для кисти мастера. Иная вещь, наличествуют ли сегодня в этом цехе те, кто магический реализм книги (вопреки убеждённости Борхеса, знаменитых латиноамериканцев) способен перенести на иконное по сути пространство в гребневом окладе.

ПАТЕТИЧЕСКАЯ АРХАИКА Когда литература на глазах становится историей, немного не по себе. Свои место и определение у сущих страстей, трудов праведных. Математики вычисляют, археологи ищут, власти суть власти предержащие и т. д. Редко, крайне редко предметность определенного занятия размывается и туман истории окутывает реальность. Его флеор ожидали позднее, а он дышит и майский воздух пламенит вечной зеленью. Такое невероятное событие свершилось, это как солнечное затмение в Аиде, солнца там, полагаю, нет, а затмение пугает блистающей короной Ра. Что есть «Космополис архаики»? На вопрос этот ответа нет и искать его бесполезно. Одни не прочтут, другие отвергнут, иные заготовят свою дюжину хрустальных ножей. Если у готической книги существует автор, его фигуру вряд ли можно рассматривать сквозь серую призму эпохи. Полагаю, нет надобности расшифровывать данное допущение. Вспомним лишний раз мировую историю, вспомним историю литературы, вообще искусства.

ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ, СЛИШКОМ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ По всей вероятности, мы стали современниками чудесного явления, великого Божественного, обретаемого во Слове. Опубликованный в Интернете «Космополис архаики» за считанные дни завладел умами просвещённой элиты. Сегодня можно говорить о мистической звезде этой невероятной книги. Существует ли она лишь в виртуальном космосе Инета? Своею готическою мощью «Космополис» рушит песочные замки современной словесности. Пока в недоумении молчит писательский официоз, книга никому неизвестного автора делается народным апокрифом. Техническое совершенство эпопеи потусторонней жизни не просто восхищает- слепит. Разве тени Мэтьюрина, Гоголя, иных великих мистиков могли бы с весёлостью поучаствовать в пире готического минимализма, в замковом либо соборном торжествовании. Примечательно, «Космополис архаики» явился пред очами изумлённой аудитории в светлое время пасхалий.

МУЗЫКА СМЕРТИ История допускает порою необъяснимые парадоксы, разумеется, если не считать парадоксальным само существование человека. Здесь одним из реалистов выступил Зигмунд Фрейд, оставивший в работе «Моисей и единобожие» резюмирующую строчку «само появление человека является случайным» (цитируем по памяти). А был он поэт и философ, как Ницше, к этому и шёл полевою дорогой Хайдеггера. Чего стоят одни психоаналитические этюды: «Достоевский и отцеубийство» и т. д. Кстати, его ученики Адлер, Юнг, другие последователи пытались подавить в себе скрытые художнические комплексы. Любой художник экстраполярен, его уникальность требует жертвенного горения. Кому-то удаётся увернуться от назойливого преследования параллельных муз, иные поддаются слабости и заходят на смежные территории арта. Действительно, кому не хочется повторить подвиги Леонардо?

ВИНТАЖНЫЙ ПЕТЕРГОФ За время торжества советского литературного миссионерства читатель приобрел стойкий иммунитет к духовному подлинному слову. Помню, в Публичке приходилось стоять в интеллектуальной очереди за тем же Анненским, единственное издание 50-х постоянно было на руках. Пришли иные времена. Красная вечная строка из художественных раритетов нашей «прекрасной эпохи» теперь не тризнится, вот она - бери, изучай, сравнивай. Колонтитулы книжных изданий вынуждают порою читателей с советским стажем прищуриваться, как бы вопрошая: это реальность, не сон ли? И даже в этом цветении книжных красок и полутонов я был несказанно поражен интернетовским изданием удивительной книги «Космополис архаики». Если это готика, как заявлено автором, то лучше такая готика, чем иные розовые муары, шифрующие воздушные пустоты. Друг, старинный ценитель антикварных книжных раритетов, показал мне сайт, на котором книга и размещена.

Обращение автора «Космополиса архаики» к Владимиру Путину Уважаемый Владимир Владимирович! История даёт нам парадоксальное знание и учит не удивляться парадоксам, эпохи и времена такое знание подтверждают эмпирической эталонностью. Художественный мир порою в гротескной форме копирует исторические парадигмы. Это особенный, в значительной степени аутентичный мир, имеющий свой метафизический купированный Космос. Объективно, формалистически он противится кажущейся внешней агрессивной инородности. Таким образом решаются прикладные задачи, вытеснение и отторжение и н о г о сублимирует зеркальный эффект, возникает перевёрнутая пирамида, делающаяся основанием упадка. Современная литература переживает упадок, который детерминирован объективными и субъективными факторами. Каноническая традиция у нас не была огранена и завершена, сложнейший процесс огранки прервал Октябрьский переворот.

Что знает Ассанж о блокАде Есепкина Сожаление Борхеса о сладости мороженого, недоеденного на Земле, вероятно, у российской элиты вызывает разве сытую усмешку. Глянем в зеркало пред её собирательным образом – увидим Гаргантюа и Пантагрюэля в советских маскарадных костюмах от Юдашкина. Сегодня элита решает сверхзадачу, заключается она в простом действии: продемонстрировать неосведомлённость, незнание. Незнание чего? Самого факта появления «Космополиса архаики». Чуда-то мы ожидали, но оказались к нему не готовы. Ныне сладок пир, а горечь отложим на грядущее, для потомков. Тяжесть ли, горечь «Космополиса архаики» подвигли в первую очередь гуманитарный авангард надеть маску безгрешного простака? Не столь и важно. Причин избыточное количество. Книга Есепкина для элит едва не эсхатологична, поскольку ставит огненный крест на советском и постсоветском протоглянце, гламуре ( и это в лучшем случае).