Меланхолия. ------------------ Заблудились мысли. В жизненной дороге. Стали сомневаться. Где искать подмоги? -----------*------------ Каждый свою правду. И понятье Бога. Ставит над другими. И кричит – Не трогай! ------------*--------------- Каждый окопался. На своей вершине. Голос его звонкий. Глохнет на низине. ------------*------------- Мы стучим

Дно. Сперва всё просто интересно. Потом как будто-бы любовь. Потом, что даже сердцу тесно. И ты любить весь Мир готов. Прожить не можешь и минуты. Не чувствуя твоей руки. И если даже час разлуки. Не знаешь, как себя найти. Потом семья, работа, дети. Обыденность, вагоны слов. И перетёрлась через муки. Та окаянная любовь. Как вспыхнула, так и погасла. И стало страшно, стало ясно. И стало больно без любви. И сердце стонет от тоски. И как жена, что скажут дети.

Вера. В небе солнце пылает. А над рынком летает. Разноцветной расцветки. Сотни две голубей. Синеву режут крылья. А столетия былью. И круги за кругами. Вечность времени дней. Нет доверчивей птицы. Городские границы. И наверно судьбою. Жить всегда средь людей. И зимою и летом. Они любят с рассветом. В вышине спорить с ветром. Сердцем верить в людей.

Лягушка квакушка. В речке квакала лягушка. Снизу серенькое брюшко. Раз, два, три, четыре, пять. Стала лилии считать. Рыбки плавают кругом. И играют в детский дом. А лягушка всё считает. Сколько рыбок проплывает. Раз, два, три, четыре, пять. Не успела сосчитать. Остёр. 08.04.2009г. Лебедев Григорий Иванович. :angelsmiley:

Сестрички. А у куколки Мальвины. Пять сестричек, все из глины. Раз, два, три, четыре, пять. Не забыла посчитать. И ведёт их на прогулку. По тропинке, к переулку. Там в песочнице игра. Ждёт с утра их детвора. Остёр. 08.04.2009г. Лебедев Григорий Иванович. :angelsmiley:

БОЖЕСТВО. Ты не просто девчонка. Ты моё БОЖЕСВО. Ты, как ангел пришла. И заполнила всё. Ты зажгла моё сердце. И не стало ночей. И я вижу тебя. В полотне своих дней. И ушло из под ног. Притяженье Земли. Я люблю и летаю. В этой яркой любви. Среди красной зари. Среди моря цветов. И готов я идти. В мир, где плещет любовь. Остёр.04.06.2009г.

Листья. Небо серое, сплошное. Сыплет снег, как из ведра. Ветер свищет в подворотнях Вот и вновь пришла зима. А под снегом плачут листья. Умирая на земле. Им не петь уж песню с ветром. И не плавать в вышине. И не нежиться на солнце. Одевать деревьев в ряд. В цвет зелёных бальных платьев. И не видеть маскарад. Остёр. 28.12.2008 г. Лебедев Григорий Иванович. :angelsmiley:

ЛАЗ. Подарок козелецкому автобусному парку 42394. Из ворот автопарка выезжал ЛАЗ, очень, очень старенький автобус. Пустые пассажирские сиденья за ночь остыли, но память людей, которых они обни – мали, слушали их мысли, успокаивали и советовали опытом не одного десятка лет, постоянно тревожила их. Они, как и весь автобус, любили людей, жили ихними ра – достями и бедами. Водила – старенький, доживший до такого преклонного возраста, что и стареть дальше невозможно, казалось полностью высох и забользамировался. А когда-то молодым, сильным и здоровым – принимал новенький автобус, ходивший до этого с водителем преклонного возраста и умершим за баранкой от инфаркта ми – окарда (сердце). Старый водитель, с первого дня не понравился автобусу. Он чув – ствовал и ревновал его к списанному на металлолом старенькому ПАЗИКУ, младше- го братишки ЛАЗА, последней любви старого водителя.

Звёздный подарок. Сны – какая редкость в наше время. Сны – про что сбылось и не сбылось. Сны – с рассветом горькая потеря. Сны – порой доводите до слёз. Сны – я верю вам, или не верю. Сны - надежда, радость и мечты. Сны – о как хочу я вам всем верить. Сны – подарок неба и судьбы. Остёр. 30.03.2009г. Лебедев Григорий Иванович. :angelsmiley:

Григорий Лебедев. Временная петля. Помню я после получки. Брал детей за обе ручки. Обойдём все магазины. И конфеты и машины. И стрелялки и считалки. Электронные мигалки. Паровозы и лягушки. Зайки, серенькие ушки. Крокодилы, бегемоты. Для пилотов вертолёты. Разукрашки, пулемёты. Взвод солдат и самолёты. ВЕлики, конструктора. Банки – кубики – игра. Чебурашки и вертушки. Мишки, мячики, петрушки.

Виденье. В иконах свет зари. В рождении Земли. Поднялся до небес. Небесный алый крест. И нежность и любовь. Волнует нашу кровь. И памятью веков. Забытых наших снов. И вместо всех церквей. Стоит флот кораблей. Сливается с зарёй. Насыщенной судьбой. И сотканный из снов. С серебряных основ. И звонкой тишины. Непрошенной слезы. Вот почему всегда. Всех тянет нас туда.

Алкаш. Как пришёл с горячих точек. Вновь воюешь между кочек. Сказка – для тебя война. Пропил совесть ты дотла. И кому теперь ты нужен. Мокрый, шлёпаешь по лужам. Для семьи ты не опора. Там где ты скандалы, соры. Армия – закрыты двери. Там тебе уже не верят. Пропил ты свои погоны. И всё ради самогона. Где дрова кому порубишь. Где прибьешь, а где разгрузишь. И на паперти стоишь. И медальками брязчишь. Бросив под ноги фуражку. И на корт

Григорий Лебедев. Встречаемся в толпе. Слегка касаясь взглядом. И ищем мы всегда. Везде свой идеал. Скользим мы по фигуре. Оценивая взглядом. Мечтая о любви. Какой ещё не знал. В глазах немой вопрос. В глазах уже мы рядом. В глазах уже мы любим. Божественный экстаз. И даже только ночь. Всегда любить мы будем. И этот яркий миг. Для нас, как пьедистал. Остёр.

Проклятие. Лет пять мне принесла сестра. Котёночка, сидящего в ладошках. Комочек нежного, пушистого тепла. На крошечных и белых ножках. С каким азартом нападал. Он на бумажку с черной ниткой. С рычаньем пальцы мне кусал. Играл с игрушечной улиткой. Он быстро рос, всегда в бою. Назвал его я просто, Тишкой. Драл всех котов, трощил мышей. Как две воды похож на вискас. И мыши прокляли его. Мышиным съездом всей округи. И картою проклятие легло. И бросило его на муки. И тридцать первого числа. Он в пять утра п

Пирамиды. Не только Египетские. Да и не только пирамиды. 1 Пирамиды, на подобии Египетских, у нас на планете не исключенье. Они находятся как на суше, так и на дне океанов. На спутниках и планетах нашей сол – нечной системы, включая и наше солнце. На нашей и других галактиках. Они не являются памятниками архитектуры и не созданы нами, то есть человеком. Участие человека, для сравнения, дать вам иголку, чтобы вы ею обработали весь материал, а также построили пирамиды. Но в сознании людей глубоко впечатано, что это их рук дело. Даже поз – волено жрецам расположить памятники (захоронения) внутри пирамиды. Иначе люди разобрали-бы их на «сувениры», как в Германии стену её разделявшую. Хочу обратить внимание на то, что посещение внутренних помещений пирамид, выноса из неё предметов, установка аппаратуры, для снятия показаний чреваты опасными последствиями.

Григорий Лебедев. Тревога! Считает время синеву и упираясь в небосвод, Теряет неба глубину, а с ним живую синеву, Где всё живёт, где всё цветёт и разноцветный хоровод, По наростающей стремится, поймать мгновения жар- птицы. Поймать, как жизнь и как судьбу, как можно дольше задержать. Не дать уйти, не дать пропасть, уйти на век, в небытиё. Ценить, как солнце, как мечту для всех, не только для меня. Для всех счастливую судьбу, для всех – Земля у нас одна. Как мы с тобой разделены Земля, не чувтсвуем твоей тоски. Живём мы врозь всегда с тобой, как небо делится с землёй. Как день и ночь, как жизнь и смерть, не можем мы ни как понять. Простую истину для всех, рознь – это смерть, рознь это крах. :angelsmiley:

Цветы. Я перед вами виноват, цветы. Обычно где-то в сентябре. Вы вяли, вас я обрезал. И прятал под комод. Вы зимовали там всю зиму. Заснув без боли, без тоски. Я должен был достать. Вас лишь весною. Но замотался и забыл. Забыл на целые три года. А вы всё ждали в темноте. И больно плакали в тоске. И думал я, что вы погибли. Полил, прощенье попросил. А утром, рано на заре. Увидел нежные ростки. И появилися листочки.

Человек. Мы сотканы из теней. Из ветра и дождя. Любви и ласки. Солнечного ветра. Из яркой синевы. И тёплого дождя. Заката нежного. И раннегого рассвета. Остёр. 26.12.2008 г. Лебедев Григорий Иванович. :angelsmiley:

Палач. История слепа и равнодушна. Всегда герои – это палачи. А кто за счастье отдал жизнь и душу. Забыты, изувеченной мечты. Жестокий век, кровавый, беспощадный. По детским душам, по судьбе людей. И даже в наше время страшно слушать. Всё про тиранов и жестоких палачей. Они не афишируют свои «заслуги». Ведь на наградах, не написано – палач. И сотни тысяч отданы на муки. Их не волнует, даже детский плачь. Давно, но помню, как рыдали люди. Когда он умер, траур и цветы. В душе уроды, нищие верблюды. Измазанные гря