Одно из наших развлечений – по вечерам кататься по узкоколейке на сцепах для перевозки леса. Приходим из школы, делаем уроки и собираемся у тупика железной дороги на окраине посёлка. Сцеп состоит из двух стальных полусцепов, узких и длинных. На каждом - по вращающемуся турникету. В рабочем состоянии турникеты с двумя стойками представляют собой перевёрнутые буквы «П». Эти две «П» и удерживают загружаемый на сцеп лес. Для разгрузки открываются запорные устройства на турникетах с одной стороны сцепа, и стойки падают. Поднимать надо вручную, они хоть и полые, но достаточно тяжёлые. Нас интересует, конечно, полусцеп, хотя называем мы его всё равно сцепом. Состав нашей компании часто меняется, но костяк её постоянен. Это я, мой лучший друг Лев (это кличка, а не имя), Юрка и Тимур. Вообще-то, в лучшие времена собирается до десяти человек, но сегодня нас только трое. Отсутствует даже Юрка.

Уже несколько дней мистер Браун чувствовал себя неважно. Нет, со здоровьем всё было в порядке, отменное здоровье для своего возраста. Однако… Впрочем, по порядку. Началось с того, что от племянницы его жены они получили приглашение на свадьбу. С женихом, ни мистер Браун, ни его жена, знакомы не были. Племянница, не особо рассчитывавшая на их приезд, предусмотрительно приложила к приглашению фотографию, на которой среди прочих был запечатлен и ее избранник. Изображение было мелковато, и хорошо разглядеть черты лица будущего мужа Лиз было нельзя. Но всё же он был красавчик. Этот факт фотобумага скрыть не могла. Но забеспокоился мистер Брауна совсем не по этому поводу. В конце концов, какое ему дело до выбора Лиз, имя которой он и вспоминал-то не сразу. Дело в другом… Молодой человек был ему знаком. А вот откуда – это вопрос. На первый взгляд – ничего странного. Каждый, наверняка, испытывал это чувство.

Легковая автомашина, рассекая знойный июльский день, неслась по шоссе. Он спокойно, правда, нельзя сказать, чтобы привычно, управлял автомобилем. Мысли его были до крайности бессвязные и какие-то тяжёлые. Иной раз ему казалось, что голова его вообще свободна от всякой мысли, но наполнена чем-то таким, от чего нет избавления, причём окончательное её наполнение ещё не произошло и вот-вот завершится. Ни страха, ни беспокойства по этому поводу он не испытывал, хотя и не знал причины своего состояния. В пути он находился около 20 часов, а это началось, ну, от силы, минут пятнадцать-двадцать назад. «Вероятно, от усталости» - подумал он. И это предположение показалось ему естественным, ведь за рулём такое продолжительное время он находится в первый раз. Но останавливаться, для того чтобы отдохнуть, ему тоже не захотелось, ещё бы, ведь до завершения этого долгого пути осталось, судя по знакам, что-то около десяти километров. Местности он не узнавал, но и это не счёл странным.