Я в пьяном угаре слагаю, рифмую, Я в пьяном угаре страдаю, живу – Картину любви и несчастья рисую, Рисую забытую Богом судьбу. Судьбу шарлатана, пропойцы, гуляки, Судьбу одного из большого числа Таких же, как я – сынов серой макаки, Гориллы, собаки, а может – осла. Судьбу распрекрасного в детстве ребенка – Нежнейшей, добрейшей и светлой души, Вдруг ставшего кем-то в обличье чертёнка Из грязной, вонючей, замшелой мечты, Что утром навскидку читает поэмы В сыром переходе гнилого метро И ловит, и ловит зубами монеты И слышит: «Эх ты, не поэт, а дерьмо!» Кто, выпив с пол литра водяры вдогонку, Бежит на последний скрипучий трамвай. Целует, ласкает чужую девчонку, Пытаясь найти в этой вечности край.

Слёзы на паркете Под ногами пришлых – Гонит серый ветер Истину давнишних, Прожитых времён Рабские оковы, Грешные устои, А царям – подковы: Мы с тобой изгои Нынешних племён. В спину серый ветер – Гладкие кинжалы: Мы за всё в ответе – Всё начнём с начала, Выучим урок. Выучим простые Правила народа: Мы для них – чужие, Жизнь для нас – свобода… Между двух дорог.

Что при жизни не ценно, После смерти – драгоценно. ----------------------------------------- Лети, душа! Даю простор В твоих скитаниях. На волю! Лети, душа! А нет, постой, Прошу – возьми меня с собою: Мне тошен стал весь этот мир, Мне тошно видеть эти лица, Что закатили праздный пир Во славу этого убийцы. Убийцы тела твоего, Но не пронзительного духа. Убийцы гласа одного, Но не всего людского слуха… Я знаю, жил достойно ты, По сердцу жил – в борьбе с судьбою Не отступился от мечты. Мне честь беседовать с тобою: Ты был поэт, и я поэт, Поэт непризнанного слога. Ну не томи! Дай свой ответ! «Прости, тебе своя дорога... Но не печалься, милый друг, Для нас обоих счастье близко – Среди веков и сотен рук Воздвигнут, в память, обелиск нам. Его фундамент – наша мысль, Его фундамент – наше слово, Борьба за истину и жизнь. И смерть - твоя, моя… любого»… Лети, душа! Даю простор В твоих скитаниях. На волю! Лети, душа поэта! Стой! – Ещё мы свидимся с тобою?

Однажды ночью, у окна, Увидел в свете фонаря Я танец ангела: Он так порхал, и тишина, Чудесным цветом янтаря, Тянула Вагнера. И был пленён я красотой, Что называлась и простой, Обычной истиной: Что человек не зря рождён – С лучами солнца, и с дождём Идёт по жизни он. Тот ангел вскоре улетел. Я всё стоял и вдаль глядел: Какой бессмысленной Порой бывает наша жизнь В безбрежном океане лжи, Забытой истины.

Моя кроха, учись говорить: «Я люблю» В этой Богом забытой, суровой глуши, Где вселенское счастье равняется дню – Повторяй, по слогам: «Я Лю-блю»… не спеши. Не спеши, заучив эту фразу, без чувств Повторять каждый день, каждый прожитый час, Не спеши обнажать мимовстречному бюст, Сокровенную тайну загадочных глаз. Не спеши говорить беззаботно: «Люблю», Не спеши преломлять в искажении линз Свою тайную страсть – бесконечное «-блю» В ожидании клятвы: «Навечно твой принц» Не спеши созерцать колебания звёзд От дрожания хрупкой, девичьей души. И почувствуй – мы вместе гуляем средь грёз, По аллее «Двоих» в полуночной тиши… Моя кроха, забудь это слово «Люблю», Все ошибки и горечи прежних утрат: Ты одна лишь такая – с большой буквы You. Остальные – лишь временный мой маскарад. …Это слово для многих не больше, чем звук Это слово, поверь мне, совсем не для нас: Мы душою вдвоём, но в тумане разлук …Просто мимо друг друга проходим подчас.

В полусвете – полумраке У растопленной печи Умирают две собаки – Затухают две свечи: С юных пор, щенячьих, вместе, Помнят ласку тёплых рук. Помню я собачью песню И своё: «Дай лапу, друг!» Помню я – мои ботинки Вечно в доме по углам И на лбу младом морщинки: «Джим! Буян! – Ну, я вам дам!» Помню радость новой встречи – Залихватский пёсий лай: Я с работы каждый вечер, А им мать: «Идёт! Встречай!» Помню, как уехал в город… И сменился год другим – Несмотря на лютый холод, Из сеней навстречу – Джим. Сам визжит, скулит и руку Мне скорей давай лизать: Мол, хозяин, больно в муку Нам с Буяном тебя ждать – Ты вернись скорей обратно, Мы как прежде заживём!.. «Эх, прости, мой друг–собака, Я женился… там мой дом»… В полусвете – полумраке У растопленной печи Слёзы мамы на бумаге – Позатухли две свечи.

Бездомные псы, Многоликая стая. Жестокие судьбы С жизнью у края. Забыты людьми На задворках помоек. И старый кобель в шкуре Слабость не скроет. Борьба. Выживание. Каждый день смерть. Существование. В сердце лишь твердь. Поджарая сука. Красива. Чиста. Вливается в стаю. Другим не чета. И старый кобель Влюбляется сразу: Забыв осторожность, Запутав свой разум. Когда-то вожак. Теперь - против всех, За милую морду И шёлковый мех. Но сил для борьбы Уже нет. Нет испуга. Он в луже крови Умирает за суку.

Я закрою глаза и представлю тот свет, Что привиделся в детстве в соседском окне: Свет очей, сладких губ, тонких черт силуэт, Мне знакомый до боли, спустя столько лет – Я увидел тогда, и забыть… эх, не смог След огня твоих слов. Поступь девичьих ног По размякшему телу моих мрачных снов. Влажность губ. Поцелуй. И, наверно, любовь: Странно чувство мальчишки к девчонке в окне, По прошествии стольких бесчисленных лет… Странно чувство девчонки к мальчишке во тьме Долгих дней ожиданий и слова – «Привет!»...

Бессмысленна жизнь без тебя, Как чаша святого огня По гладкой поверхности неба, Разлитая в сумраке дня Господней рукою нелепо. Бессмысленны взгляды, слова – Одна только память, лишь память: Играет жестокую шутку судьба Калёным железом гладя… Что тело, что тело – в крови душа: Любви шанс отобран жестоко… Что счастье, что счастье – виток куража Мелькнувший… теперь вот далЁко… Что чувства, что чувства – не стоят гроша, Когда тебя заперли в клетку… Что время, что время – бежит не спеша, Играя с судьбою в рулетку… Бессмысленна жизнь без тебя, Бессмысленна жизнь без ответов: Живу под небесною чашей огня, Живу, как и все - просто слепо…

Я держал тебя зА крыло нежно, Расцеловывал пёрышки – кудри: Я держал тебя просто в надежде Уберечь от безжалостной бури. Ты свободная гордая птица Всё рвалась и просилась на волю: Ну не мог я в тебя не влюбиться Непонятной жестокой любовью. Ты рвалась и стенала как ветер, Завывающий с жуткого горя. Ты кричала, смотрела на север, Где бурлило извечное море. Ты просилась, просилась на волю И в глазах твоих видел я небо: Я любил тебя сладкой любовью, Но любил я тебя слишком слепо – Дымка схлынула с сердца навеки, Отступила ненастная буря, Расплескались по донышку реки, Успокоился бешеный улей: Распустил я свои объятья И вспорхнула ты ввысь, нелепо, Лишь тогда я понял, что счастье Для тебя не любовь, а небо... И бежал за тобой я вдогонку, И бежал за тобой со слезами, И пропел я тебе, как ребёнку, Песню счастья словами–мечтами: Ты свободна, как сизый ветер, Ты свободна, как сине море, Ты свободнее всех на свете, Ты свободна – лети на волю!

Солнышко упало зА край бора Лунный свет пролился на траву И глаза твои полны укора – Не пойму я даже почему… Тишина окутала лесочек, Только иногда «чирик-чирик» Нам доносит слабый ветерочек, Наполняя радостями миг. Миг, когда прильнула ты всем телом, Обвила мне шею, обвила… Твои руки… губы – плод созрелый, А глаза твои – смола, смола… И готов я раствориться в ласке, В сахаре твоих ванильных губ – Ты моя пришелица из сказки, Я разжелудившийся твой дуб.

Тишина полуночного леса, Свет далёкой луны и твой взгляд Ускоряют биение сердца И мурашки по коже до пят Пробегают при радостной мысли: Ты моя в этот миг!.. Иль ничья… Я таких не встречал в этой жизни – Смех подобен журчанью ручья, А глаза твои карие – омут Для поэта… пропащей души… Твоя тихая грусть – тугой хОмут В этой сладкой сосновой тиши: Я прошу, улыбнись, дорогая!.. И скажи… и ответь! Я прошу… «Ты желаешь меня?»… Я желаю! Просыпаться с тобой по утру…

Ты целуешь и ласкаешь взглядом: «Милый, милый, дорогой, люблю» Извини… душою я не рядом – Я в родном заснеженном краю: Вот он – домик мой, подъезд, квартира – Матушка открыла дверь... Встречай! Своего поэта… эх… Шекспира… Здравствуй, дорогая… не серчай… Нагулялся вдоволь я, скотина… Растворил судьбу свою в дыму… Виноват, исправлюсь. Примешь сына? «Заходи – конечно же приму»… И как в детстве сядем выпить чаю, Поведём не светский вовсе толк – О годах, о людях и печали, Что подводит вечности итог… И спрошу тебя я о девчонке: Юлька, помнишь?.. Замуж вышла?.. Нет?! И заколет в сердце… иль в печенке… Ну на кой бродил я столько лет, Ну на кой скитался вечно пьяный Целовал других в груди, уста… Одурманенный, да и румяный Я смотрю в знакомые глаза: Сколько мы не виделись с тобою?

Забыта прожитая вечность, Забыта гневная печаль – Судьбы иная бесконечность Перевернула календарь: Забыты странные поступки И сердобольные дела. И поцелуи также хрупки Как наши в юности тела. Забыты страхи и обиды, Забыты разные слова – С тобой давно, Давно мы квиты, Давно ушли мы навсегда: Мы умерли И тел скорлупки Давно уж приняла земля, Но наши чувства будут вечно Жить там, Где умереть нельзя…