забивать намертво гвозди в кости так чтоб не больно пыль - в горсти нести и не падая смотреть на могилы плакать солёными слезами текилы любить закаты траву и грозы топтать розы ненавидеть розовый развешать плакаты феминистских движений перестать пугаться своих отражений в зеркалах и душах чужих не слышать своих не видеть никого не просить отгладить направить навести стрелки в колесе без конца бешеной белкой не читать журналов не носить пеньюаров на голову шлем на плечи горы вот она жертва большого города идёт винтом асфальтоукладчица

Совсем стала сломанной, скомканной, сбитой, Сегодня сама, спровадила свиту, Сдержала себя, сохранила спасение, Сразилась с собой, согнула сомнения Счастьем... Стон столько слышался, срывался слезинками, Струились, ссыпались, становились снежинками, Совсем сумасшедшая, совсем сокрушенная, Страстью своей совершенно сожженная Солнцем... Согласна совпасть, сожалеть, смириться, Согласна соврать, сокрушить, стремиться Создать среди сотен созвездие серое, Сантиметрами считывать: смелая, смелая... Самка.

Я допиваю каву з кислотою, Я йду ва-банк і я на межі фолу. Я майже вже твоя, І майже вже ніхто я. [не треба… не борись.] Я розрізаю всю себе вздовж серця, Стаю навшпиньки й забираю сонце, Аби закласти його в свій живіт. Аби зігрітись… [не болить.] Не хочу зраджувати, бити, рити Могилу почуттям, шукати ліки Від тих облич Потворних, кам’яних. [я вже здалася - ти вже переміг.] ~~~~~> Я допиваю кофе с кислотой, Иду ва-банк и я на грани фола, Уже почти твоя, Уже почти никто я. (не надо… не борись.) Я разрезаю всю себя вдоль сердца, Я поднимаюсь, забираю солнце, Чтобы вложить его себе в живот, Чтобы согреться… (ну и что?..) Я не хочу обманывать, давить и рыть Могилу чувствам, спасения искать От этих лиц, Что предают меня опять… (уже сдалась, а ты не смог поднять)

Давай, девочка, давай! Рядом сильных нет, придется самой. Бороться, выживать, выцарапывать своё солнце из чужих жадных рук. Давай, родная, напролом! Даже дьявол отказался нам помочь, Что уж об остальных говорить… Давай, милая, ты сможешь! Вытри эту красоту из туши-слез-соплей-теней со своего лица, Наведи порядок во всем, начни с сумки, у тебя там даже гвозди завалялись. Давай, давай, моя хорошая! Я верю в тебя. Ты всегда умела выжить. Схватиться за выступ на отвесной скале и выкарабкаться наверх. Давай. Бей! Бей, упиваясь ЕЁ болью. Бей, с наслаждением рассматривая страх в ЕЁ глазах. Бей, забывая обо всем остальном. Бей, не жалея своих последних сил. Бей, с остервенением, старательно. Бей! Бей до потери пульса. Бей ЕЁ! Бей безжалостно. Бей, как ОНА била тебя. Бей, как никогда раньше не била. Бей. Бей эту тварь. Бей любовь…

Всё включено. Абсолютно. Чай корица, постель на закуску. Конечно смешно, даже грустно… И даже немножечко пусто. «Всё в красном» – перекройте артерии. По белой душе царапины. Закройте входные двери! Я в них постучу. Обязательно… Неострым ножом медлительно. По стенам чужой квартиры. Чёртовы… Чёртовы дыры! Какая же это вкуснятина – сердце чужой квартиры… Всё включено. Даже ужин. И даже последняя воля. И всё, что тебе не нужно. И всё, что с чужого поля. Сердце чужой квартиры… Чёрт возьми! Как же сладко. Я б жить смогла даже в сортире. Но только в чужой квартире. Повешусь! Я точно повешусь! Сука… Ну как же больно. Орать: «С меня, блядь, довольно!» Повешусь!.. Ну точно повешусь… Побью чашки\\блюдечка\\ложки. Залью это на фиг бензином. Уйти бы сначала из дома. В сердце чужой квартиры.

ты целовал её пальцы страстно казалось опасность миновала она танцевала сальсу крутилась в руках ускользала внезапно казалось напрасно но снова снилась стонала кричала билась в истерике страстной сжимая пальцы до крови кусая губы и снова сбегая а потом проходили годы рыдала стонала плохая погода дождями ветрами вела её к тебе и снова как дела и как тогда ты целовал её пальцы а она разучилась танцевать сальсу кричать и биться стонать и сниться хотела тебя терпела но больше не снилась ушла и забылась мелькание красного дикая страстная целует пальцы танцует сальсу разучилась обижаться хотя кроме тебя некому признаться некому кричать девочке которая теперь не умеет прощать