Сигарета во рту, пиво в левой руке, Вот картина, достойная кисти, Хрупкий замок на белом холодном песке, Вот и все, что осталось от жизни. Он стоит, молча курит и смотрит вперед, Вдаль на синюю гладь океана, Не надеется, он уж, не верит, не ждет, Не бывает любви без обмана. Ложь во благо, а может быть ложь и во вред, От нее никуда не укрыться, Оставляет в душе не стираемый след. След в душе... Все же стоит напиться! И забыться, залить водкой жуткую боль, Боль предательства, боль от измены, Где ты ангел мой, и почему не со мной, Эх, сейчас полоснуть бы по венам. Сигарета во рту, пиво в левой руке, Вот сюжет увлекательной книги, Чувствам - крышка, жизнь на волоске, Лишь слышны чаек громкие крики.

На окне недопитый бокал. И окурок, потухший внезапно. Все же жизнь твоя оборвалась, Так нелепо и так непонятно. ТИшина мрачноватого дома, След помады на зеркале в ванной. Почему так ушла ты, Мадонна? Странно, как-то таинственно странно. С этим миром в ладу не жила ты, Изменитьь постоянно пытаясь, И зачем от людей ограждалась, Философией Канта питаясь. Силыволи хватило на выстрел, Бах! и кончилась в миг безысходность, Звуки улицы резко затихли, Обращая всю жизнь в невесомость. Может это и к лучшему даже, Появилась на свет не в то время, Не способная к купле-продаже, Как бельмо на глазу поколенья. Силы воли хватило на выстрел, А борьба не идет в одиночку, В поединке судьбы с жаждой жизни Смерть поставила жирную точку. Бесполезен ли был твой поступок, Внуки наши, возможно, оценят, Жить не будут они столь же глупо, Покоряясь безудержной лени. На окне недопитый бокал. И окурок, потухший внезапно. Все же жизнь твоя оборвалась, По причине простой, но понятной.

Кризис двадцати неполных лет, Что же это значит в твоей жизни? Юности прошедшей легкий след, И взросление в годов прозрачной призме. На границе зрелости и детства, И в подвешенном каком-то состоянии, С элементами любви на расстоянии. Ты еще не здесь, да и не там уж, Где-то между правдой и обманом, Где-то между истиной и ложью, Где-то между сушей, океаном. Надо не спеша взрослеть, наверно, Надо лишь подумать о расплате, Надо пережить хандру и скуку непременно. Двадцать лет - вполне достоныйй возраст, Юбилейный год, черта взросления, Ощущается уже контраст огромный Между твердой верой и сомненьем.

Правда иногда на ложь похожа, А обман на истину порой, Все предвидеть, безусловно, невозможно. Жизнь становится для нас сплошной игрой. Прав Шекспир, когда сказал, что мы актеры, Кто-то более талантлив, кто-то нет. Мы влезаем постоянно в чьи-то споры, И не надо утверждать, что это бред. Театр окружает нас повсюду, Мы на сцене постоянно, в миг любой, Я сегодня твоим лучшим другом буду, Но, а завтра, мы уже враги с тобой. Роли злые, добрые, неважно, Но играем все их, несомненно, мы, Пусть сегодня ты - герой отважный, Завтра ты - уж инвалид войны. Переделать мир нам нереально, Все равно он по своим законам будет жить, Как бы не ыбло и грустно, и печально, Этот свет нам никогда не изменить.

Бежать по лыжне и стрелять по мишеням, Не обращая вниманиье на всех, Не позволяя ни страху, ни лени, Отнять у тебя долгожданный успех. Дыханье соседа совсем не помеха, А крики трибун - стимул в трудной борьбе, Несешься вперед, в предвкушенье успеха, Стреляешь и снова бежишь по лыжне. Пять черных отверстий, пять пуль в патронташе, Меж выстрелов, в такт. сердца смелого стук. "Не мазать, не мазать" - себе повторяешь, На ноль и не светит штрафной тебе круг. Растет напряженье, нет силам предела, И лишь от тебя все зависит сейчас, Следы лыж на снежном холсте белом-белом... Навстречу победе летишь, как Пегас. Дыханье соседа совсем не помеха, А крики трибун - стимул в трудной борьбе, Несешься вперед, в предвкушенье успеха, Стреляешь и снова бежишь по лыжне. На финишной ленте, с широкой улыбкой И с флагом Норвегии в сильной руке, С величем льва, без единой ошибки, Король биатлона! С победой, Оле!

Она вошла как ангел дивный Среди мороза столь туманных дней, И ты решил так глупо, так наисно, Что будет она спутницей твоей. Как неприступная скала она стояла, Как башня возвышалась над тобой, Любила ли она иль презирала, Все чувства спрятала за каменной стеной. Способен ль ты пойти на все на свете, Ради нее геройский подвиг совершить И провезти ее в большой карете, И в этой грешной жизни ее боготворить? Ты чувствуешь себя намного ниже, Она летает, а ты ходишь по земле, И ты раздавлен, ты фактически унижен, И видишь только ее образ вдалеке. Да лилипутская любовь порой несчастна, И не всегда понятна окружающей толпе, И все ж, малыш, ты не страдай напрасно, И верен оставайся лишь себе.

Ты кричала, он молчал, Ты визжала, он молчал, Ты ревела, он молчал, БАХ! И в ухо тебе дал. Он просил, ты не простила, Он молил, ты не простила, Он скулил, ты не простила, БАХ! Ты круто отомстила. Мы смотрели, вы мирились, Мы галдели, вы мирились, Мы болели, вы мирились, БАХ! Мы зря не удалились. Все довольны, все прекрасно, Все семются, все прекрасно, Все напьются, все прекрасно. БАХ! Вы ссорились напрасно.