Как приятно спрыгнуть с подножки рейсового автобуса на теплый, прогретый лучами утреннего солнца асфальт, распрямить плечи и вдохнуть полной грудью запах хвои, речной воды и налитых соком луговых трав... И вот ты уже торопливо спускаешься по пыльной дороге, проходишь мимо старой лесопилки, где так же, как и много лет назад лежат забытые, бесхозные штабеля бревен, почерневших от дождей и снегов, высохших под беспрерывной чередой лет и весен и уже видишь на том берегу краешек жестяной крыши дома, спрятавшегося под могучими ветвями тополя, который все так же что-то тихо шепчет в своем поднебесье... Вот мостик, кем-то заботливо переброшенный через маленькую, приветливую речушку, чтобы усталый путник мог покачаться на его поскрипывающей спине, облокотившись на натянутые троса и наблюдая, как озорно играют рыбы на мелководье. А если очень повезет, то можно увидеть выдру, которая живет под берегом и иногда деловито проплывает куда-то по своим выдровым, только ей ведомым делам.

За ночь в природе что-то изменилось... Снег, еще вчера светлый и легкий, вдруг как-то постарел и тяжело осел по обочинам дорог, безучастно взирая на пробегающих мимо людей, словно смирившись со своей участью... И небо, еще пока низкое и свинцовое, вдруг закуталось в утренний туман, остро пахнущий талой водой, корой деревьев и еще чем-то неуловимым, пока еще далеким, но заставляющим бежать мурашки по спине и хотеть вдохнуть полной грудью этот терпкий воздух, подставляя разгоряченное лицо под эту небесную влагу, жмурясь от удовольствия и ощущения того, что весна уже близко, словно женщина, которую ты еще не видишь, но уже знаешь, что она вот-вот появится, улавливая мимолетный аромат ее духов, слыша за поворотом шорох ее платья... Конечно, будут еще ветры и заморозки, будет еще неприятный озноб, но ты уже твердо знаешь, что зима сдала свои права, что через день, неделю...