Эй, красно-чёрно-жёлтый буй, В каких краях найдётся кушка? В жаре пустынь? Под сенью туй? Где скажут мне, что жизнь - полушка? Там, где кончается шоссе, И начинается безбрежность? В начале новых одиссей? ...К солёным водам тянет пресность. Смотрю заход, за Солнцем - тьма. В немых пустотах - суть пространства. Изгибом мысли точка А - Всё та же Б, в непостоянстве. Гуляет Мэлори причал... Кронштадт охраной у футштока. Там - флаг из радуг - сеновал: Стандартно, плоско, однобоко. Весь Рай построен на костях... Цена ему - две "тыщи баксов!" Покрой для масок? - Все в ферзях. Торгуют счастьем, знают таксу. А я несу всё тот же вздор: "Не верь словам и маскам тоже!" За звонким криком: "Wreck in Shore" Есть чья-то боль и чья-то кожа. Узнай свободу, мой Телец! ...Присел жокей - вся Лошадь в мыле. Начало это иль конец... Не знаю... нулевая миля.

В смеющихся лужах разводом улыбки... С бензина! Витрины моргают слепя поволокой... Немыты! Труба зацепила прокисшее небо... Жердина! Плутует искра - зачихала старуха... Корыто! Машины урчат басурманскою мовой... Мулаты! Спортивные новости... Лучшие где? - В цинцинатях! Российские птахи весну воспевают... Брюхаты? Обочина. День издевается. Шуточки... Хватит!

Свежевыпавший снег ослеплял. В позолоте рассвета Деревенские крыши мечтали побыть куполами. В вертикальных дымах рисовались Бабетта с Коллетой, Потерявшие шляпки в заснеженном поле-татами. Заметался искрящийся свет в многочисленных друзах, Облепивших колодезный сруб кристаллической сыпью, Суетился в берёзах, наряженных в зимние блузы, Отскочил в небеса, повстречавшись с речною финифтью. Воробьиная стайка взметнулась шумящей ватагой, Просыпая наряды деревьев серебряной стружкой. Улыбнулась короткая радуга, встретив бродягу - Пошутила зима, расставлявшая свету ловушки.

Построил Малый и Большой Капризы С затейливой китайскою беседкой - Нахально вверх изогнут край карниза, Ошпилил слёзосборником-пипеткой. Большой увенчан ею, как короной ( С причудливою блажью квазимоды ). Играет ветер пьяный, обертоный С экзотикой восточных переходов. Укрыты снегом плечи и кокетки Сбежавшими невестами стояли. Придумка "Князя тьмы" удачей меткой Вернула фаворита в изначалье.

Февральский день родился упырём, С небес черпая вёдрами снежинки. Поднял метель вертушкой-чигирём. Завыл в трубе унылою пластинкой. Мотало небо снежной бородой. Порывы ветра, словно парикмахер, Срезали лихо кончики, порой, Дрожал сугроб каракулем папахи. Устав буянить, лохмы подобрал, Заплёл деревьям сказочные косы. Мелькнул в просветах реденький опал - Последний штрих в проделках альбиноса.

Осеннее хмурое утро чихало, простужено, снегом, В поникшей зелёной траве рассыпая белёсые крошки. Танцуя, кружились снежинки. Нарядные, в сказочной неге, Хвалились причёсками сосенки, выпятив смуглые ножки. Крылатые клёны надули сердито пунцовые щёки. Прогнули созревшие ягоды слабые ветви рябины. Померкла окраска листвы в небольшой пелене-поволоке, Стыдясь своего увяданья, местами зардели осины. Раскидистый вяз прикорнул, ожидая крутые метели. Крепится угрюмый старик, сохранил изумрудные краски. Высоких черёмух-красавиц макушки уже облысели. Бичует смородина, словно стегает хлыстами подпаска. Роняли дубки-пострелята свои загорелые уши. Дрожали стволами юнцы, ожидая погоды грядущей. Смеялся наглеющий стланик кедровый, пробивший баклуши, С рождения он попадает прямёхонько в райские кущи. Мохнатые с шишками ели встопорщили радостно лапы, Задрав подола, раскачались, былую жару проклиная. Берёзы тоскливо открыли замшелые, старые капы. Уходит безропотно юность - устала, безумно-шальная.

Нарисую этюд акварельный по мокрой бумаге. Задымлённые контуры с лёгкостью впишутся кистью, Переходами слившись; проявятся в плавном зигзаге. Разноцветными пятнами лягут осенние листья. Незаметны детали - они приглушённы водою. Растворились вдали непрерывной полоской кварталы. Купола у соборов затянуты плотною мглою. Потерялись в дыму городские мосты и каналы. Завершая картинку, добавлю немного деталей. Украшаю рябину созревшими гроздьями ягод. Прорисую осины - пурпуром они запылали, Ожидая приход, наступление осени тягот.

Ты во сне поймала воробья, Надоила молока с берёзы. И считала искры, а бадняк Гнал ехидных аспидов курносых, Что мешали ласке на снегу К дому ткать серебряную стёжку. Тёмной ночью я к тебе юркнул Лишь свеча погасла в той сторожке. Как метель ревела за окном Осерчав, что мы закрыли вьюшку. Угорали вместе, с угольком. Чад ушёл в отверстия с полушку.

На озябшие ладошки Я дыхну тебе теплом. Вечер в маленькой сторожке Станет нам чудесным сном. Дров немного наколю я, Настругаю тонких щеп. Чиркну спичечку простую... В радость будет чёрный хлеб. Здесь водица ключевая И накрытые колодцы. Чистой-чистой начерпаю. Вечер только как займется, Мы присядем у печурки Для начала просто так. Если хочешь, то у Юрки Есть в запасниках коньяк. Боль и горькие досады С воем вылетят в трубу. Твой клубочек Ариадны... Ты - спаситель мой в Аду. Будет пламя веселиться, Треск заглушит ворох бед. В полночь выльет нам на лица Краску счастья Ганимед.

Целовальники историй отключили электричество. Квартиранты тосковали, погружённые во мрак. Одиночеств появилось непомерное количество - Индевелых привидений намораживался пак. Неожиданное счастье - перепутанные парочки, Обнимаясь танцевали с облегчённостью теней. Оплавлялись восковые безнадёжности огарочки. Обречённость объяснялась незатейливостью фей. Продолжения забавы захотелось полуночникам. Уходящую возможность разрешили темнотой. Молчаливо согласившись, утонули в многоточие... Наболевшим оставалось тарабарское - Постой...

Моей тигрице. *** Неординарный сон добавил сажи, Закрасил в чёрное перила лестниц - Нащупывал пути Дракон Бумажный В бурлящем сальностью потоке лести. Распределив усилья, ставил лапы, Рычал рассерженно - мешал отчасти Остервенелый гул: "Ату растяпу! Втыкай бамбуковые пики страсти!" Правобережье ждало сердца пламя, Бросались жертвенно эрзац-девицы, Загромождая блефом путь исканий. Дракон отбрасывал пустышек лица. Наперекор провидцам дунул стужей, Упрятал в шапки теплокровных уши, Поистрепав пургой портянки кружев, Украсил ветошью рога чинушей. Обыкновенно утром сладко спится Будильник резко оборвал сюжеты... Полудремотный, вижу я тигрицу, Дракон Бумажный растворился в свете.

Напевая: "Хали-Гали паратрупер" Опрометчиво к Конюшенной свернул. Охладевшим Суфиером Гваделупы Постучался в "Филистею" Вельзевул. Ухмыльнулись металлические лица - Завербована свободная душа. Улыбались на приступках ягодицы Визитёрам с "Эм Шестнадцать", " ПэПэШа". Полицейские пигмейского росточка "Регистрацию" отметили пивком. В "Камасутру" пригласили одиночку... Я оттуда - с напружиненным бойком. В "Саквояже для беременной шпионки" Захотелось серебристых мне шиншил. Танцевала возбуждая каталонка. - Нимфодора, погибает Сабадил. Напросился Бондо-Штирлицем на танцы. Зазвучала кодировка кастаньет. Подскользнулся в подтверждении квитанций Оказалось: "пианистка" - "русиш Кэт".

Ударил мечты язычком. Зазвенела малиново юбочка рынды - Сердечные склянки отбили. Будильник начала любовной эмфазы Заботливо, бережно выставлен. Для недотёпы? Жестокого злыдня? Корабль эфемерный. Воздушный? Подводный? Опасный. Возможны отказы. Ужасны тайфуны. И глаз прояснения в буре рождает голландцев Летучих. Влачат паруса пересохшую долю команды нестройной. Молюсь. В субмарине. Меня, отщепенца, судьбой заключённого в панцырь, Спасают нежнейшие рученьки. Там - в глубине, перископной, спокойно.

Надоело ходить флибустьером За кормами, на абордаж. Направляюсь к сиамским гетерам - Испытаю тайский массаж. В полумрак захожу осторожно, Коридорчик крысиной норой, Кто-то сверху вопит безбожно - Сердце ёкнуло - Дурень, постой. Направляет рукой зазывала, Попадаю в обширнейший зал, От восторга вся кровь заиграла. Ой, и девки - нету похвал! Выбираю одну "хакомаду". Номерок, станок, простыня. Вентиляторы гонят прохладу. Истерзала девка меня. Принесла мне зелёного чая. Опустила трусиков край... Наливается кровью папайя. Отвечаю кивком - Валяй. Не нужны здесь магнит и гайка - Встал рычаг на взлётный режим. Завертелась пропеллером тайка, Я ж стандартно: тычёк - отжим. Лишь в конце заорал во всю глотку, От экстаза чуть не ослеп... Выбивали: сердце - чечётку, А душа - классический степ.

Танцуем в пентаграмме неопознанного мира: Взаимопорождающих стихий, преодолений, Дуальности, Великой запредельности эфира, В магической цепи формализованных учений. Безумностью, в разрыв, диагональю отношений: Расплавленный металл, испепеляя водостоки, В реке утихомирится ржавеещею ленью, Останется заброшенным комочком одиноким. Соседствует натура философская, тигрицы, С приматом гладкокожим, объедающим лимонник, Напыщенным отродьем новоявленных провидцев, Скукожившим основы мирозданья в подоконник.

Хрустнул палец выстрелом сердечным - Роскошь нынче жанр эпистолярный. Притчи вечны, мысли быстротечны. Часть оставим, росчерком, полярным. Жизнь находит способы общенья. Вскользь задев кофейные гаданья, Летним ритмом, систолой осенней, Сердце жаждет первого свиданья. Гложет душу выдуманый полоз - Холод влез окалиной постылой. Хлёсткой плёткой высушеный голос Режет враз с удвоенною силой. Твой рассказ с оттенком гипоксии, Томный смысл пронизывает грустью. Вольный звон бубенчиков в России... Мы вчера сургучное опустим.

Потешалась кромешная тьма, издевалась дорога: - В одиночку задумал пройти? ...расстилался туман. Спотыкаясь, ругался: - Тропиночка Винсента Гога... Марафонец осенний. "Ерша" захотелось. Гурман. Посветлел горизонт, расплываясь в пурпурной улыбке. Заморгали смущённые звёзды. Таинственный флёр Обволакивал их. Пребывая в дрожании зыбком, Небосвод украшали полоски светящихся штор. Красовались, в причудливых перьях, волшебные птицы. Перевёрнутый мир вихревые срывал гребешки. Аметистовым цветом закрашена льда чечевица - Метеорная пыль прикрывала былые грешки. Предрассветная мгла сединой обморозила травы. Приоткрылась, петлявшая ночью, дорожка, слегка. Безрассудна любовь? Пилюля сладчайшей отравы? ...освещали подруг серебристым огнём облака...

Работая в чёрной манере гравёром, с любовью готовил поверхность доски. Проковывал вязкую красную медь. Аккуратно выравнивал вмятины. Выстукивал тщательно я молоточком большие царапины и бугорки. Снимал наждаком заусенцы, фасеты, углы закругляя старательно. Просила одна гравировщица доску. Она исполняла сухою иглой Тончайший рисунок. "Плужком" нарезала, искуссница, барбы глубокие, Плела колдовские узоры. Манили штрихи бархатистые светлой игрой. Пластина набитая мягким тампоном давала оттенки широкие. Другая иную имела манеру - она осветляла зазубренный фон. Поверхность зеркальную сделать шершавой? Исполнил качалкой, гранильником. Вручаю тебе. Поработай гладилкой чуток. Необычный получится тон ГравЮры, которую вместе рассмотрим, ревнивая, перед светильником.

Синица желтобокая, нахальная пичуга, Заглядывает в окна, разыскивая сало. Влетела, любопытная, в открытую фрамугу - Смешливая плутовка квартиру изучала. Смотрели заворожено с кухонного окошка Внимательные глазки - крупинки чернослива. Искала, шаловливая, оставленные крошки Нарезанного сала. Вертелась суетливо. Красивая полосочка чернеет посрединке Лимонного животика - галстуку подобно. Мелькнула изумрудной оливковою спинкой, С надеждой угасающей пискнула незлобно. Расправила голубенькие крылышки волшебно, Тихонько попрощалась одним полупоклоном. Встречало улетевшую приветливое небо, Сверкающую иссиня-чёрным капюшоном.

С благодарностью и тёплыми чувствами. For С.Г. only. *** Кончается сказка волшебная грустно. Актёры устали. Вспотевшие лица, С размазанным гримом, слезами. Подтёки уродуют маски героев спектакля. Ненужность оваций немного смущает. Желание есть беспробудно напиться. Проснуться в неведомом крае в яранге, вигваме, в прохладной пустующей сакле. Играли душой. Оголёнными нервами рвали преграды к зашоренным взглядам. Калёной иголкой с суровой вощённою ниткой впивались в холёные кожи. Стежками, нахлёстом узор вышивали. Ломали сценарий к известным обрядам. Одни ликовали, другие стыдились. Корёжился сноб. Злопыхали вельможи. Ура-режисёры натёрли, наверное, слабо суровую нить парафином: С ленцой навощили. Была незнакома, чертовка, с послушностью гладкого шёлка. Срывала задумки, узлами в ушко проходила. Смешила, крутясь арлекином. Финал лицедейства. Застывший орнамент. Внезапно закончилась нитка. Иголка...