Снега России. Какие-то особенно синие, вырывающие из белых проз. Промораживающие насквозь душу, всем разрушенным в ней, и тем, что рушат. Выдыхаемые из истории, каким-то удушающим горем Подпространственным и внеэпохальным, Неменяющимся условием «русской тайны». Снега России. Выпавшие из света зимами, Собранные мозолистыми ладонями Бога, оглушённого болями, Стонами, засыпанных сажей, в тёмных норах бездумья и даже, Спастись немогущих, в руках сжимая белые трости, Не хозяева в собственном доме – гости - добро пожаловать, кому не лень - лишь бы бросали кости. Луна. Считается, что она общая, и полная, и в фазе схваток, Что, это не просто спутник земли, это её редуцированный отпечаток. Но, позвольте! Луна, как снега России, такая же, до удушья синяя, Всегда, даже если Руси границы, где-то вне пространства, в котором дрожат ресницы Проходящего мимо чужой таверны, вдруг зацепившегося размякшим нервом, В миг сравнившимся со струной, за полярность стекла.

Разорвано небо над нами – просинь, По венам крадётся холод. В глаза мои падает неизбежность, Как первый июньский гром. Послушай, как ветер торопит осень, В едва задышавший город. Скажи мне, откуда такая нежность – Не вынырнуть из-под волн? Финальной цезурой закружит вечер – И вновь не на той странице Откроется сказка о вечном счастье – Иллюзии карусель. Послушай, как плачут, сгорая, свечи, Как полночь стирает лица, Как страсть разрывает сердца на части, В мечты открывая дверь. Коснись моих губ огоньком надежды, Все выпавшие ресницы Давно в облака унесли желанья Невидимый полутон. Ворвись в мои сны, так приснись, как прежде Никто до тебя не снился, Согрей мою зиму своим дыханьем, Срывающимся на стон. На краешке ночи свернутся мысли В скулящую уловимость, И все зеркала отразят невольно Размашистость амплитуд. Расколото небо над нами – выстрел. Осыпалось, растворилось… Сжигающий шёпот, тепло ладоней За скованностью минут…