Незаметно спустилась ночь. Небо потемнело и стало багровым, словно темные сгустки крови; по всей площади Цитадели бушевал ветер. Демоны попрятались по домам, не рискуя путешествовать в плохую погоду. Ветер не поднимал столько пыли в Аду уже лет триста, с тех самых пор, когда последний раз разразилась битва между дьяволом и Богом. Мало кто помнил, почему она началась; злые языки поговаривали, будто в деле была замешана прекрасная ангелица, покорившая сердце демона. Тогда Бог, не пожелавший отдать её дьяволу, использовал Философский Камень, чтобы вызвать здесь ураган. Теперь Азазель, стоя на балконе, пытался укротить Камень и повторить тот фокус наоборот. Не получалось; дьявол чертыхался, и пробовал снова, и снова... Архангел резко оторвался от своего занятия и напряг слух. Все замерло, остановилось, застыло в темном королевстве.

12.06.1726г. 20 сундуков. Шторм. Наблюдаю за тем, как бушует необузданная стихия, как вздымаются и падают в ночную тьму волны, грозя уничтожить со своей поверхности непрошеных гостей, возомнивших себя Властителями. Грозовые тучи не снимают напряжения, назойливые молнии заменяют солнце, и грохочет страшным ужасом гром, не в силах пересилить шум разбушевавшегося бога. Так и человек живет в пучине страстей своих, под властью моря и ветра, в попытках если не управлять кораблем бытия, то хотя бы сохранить его на плаву. И всесильна стихия, и беспомощна песчинка, и беспросветно грохочущее небо. И только ты - один ты - против целого моря, неукротимого и безумного. Сражаешься с бурей. Побеждаешь непобедимое море. Укрощаешь громовую стихию. И, не надеясь выжить, сохраняешь себя, корабль, людей, даже деньги.

Теплый солнечный луч прошел сквозь оконное стекло и упал на стол. Он встал с промятого дивана и вышел из номера гостиницы, в котором остановился две недели назад - завтра ему уезжать; не хотелось тратить первые моменты этого драгоценного дня на сиденье в душном помещении. Он находился в Греции в командировке; у него были ещё дела, но он решил отложить их по случаю выхода из-за туч теплого солнца - в первый раз за две недели. Он был романтиком. Красивый мужчина, высокий и сильный, с острым взглядом и темными волосами. Вечный странник, хороший работник. И все же он был романтиком. Решив, что должен обязательно увидеть местность, открывающуюся с горы Олимп, он шел по выщербленным узким ступеням все выше и выше. Он легко поднимался вверх, не смотря вокруг себя; только вперед. Вперед и вверх, - ещё успеется налюбоваться открывшимся видом. Восхождение не заняло много времени; меньше, чем у обычных туристов.

"Ночь стрелой, да лай собак. Крепко, до боли сжатый кулак. Тихо стучится в жилах кровь. Вера да надежда, любовь". (КИНО) Тихо-тихо крадется ночь. Где-то вдалеке послышался вой собаки. И так тихо, и так спокойно вокруг. Все спят, и тишина заволакивает мир подлунный туманом снов. В траве музыканты-кузнечики аккомпанируют нестройному хору пузатых лягушек. Светлячки заменяют им джазовые софиты. Соло волка органично вписывается в песню ночи, а крики серой совы, шелест невидимой листвы и негромкое хлюпанье болота скрашивают аранжировку леса. Далекие шаги неведомого странника приближаются барабанной дробью. Его спутник резонирует с его мелодией, не попадает в такт длинной извилистой тропы. Болото чутко ощущает спутника и странника. При их приближении маленькие музыканты смолкают, песенка замирает; лишь огни светлячков вспыхивают ярким светом. Странник вступает на болото. Его спутник осторожно крадется за ним. Колышутся камыши.

Ты расскажи мне в сумраке ночном Ту песню, что любовию зовется. Ты расскажи о тех, кто вечно жив; Кто умер, так и не допев мотив, И по сей день легендой остается. Ты расскажи о вечных городах, О счастье в них не жить, А видеть небо. Ты расскажи о ранних петухах, Что головы свои распродают в торгах. Ты расскажи мне, милый друг, Любимый человек, О тех, Горящие сердца кого Страдают больше всех. Ты расскажи о темной-темной ночи, В которой не увидишь ничего, Ты расскажи о Дьяволе, его дочери, Ты расскажи о Боге и звезде. Скажи, как часто ветер Отбрасывал назад ночную тьму. Скажи, как часто новый Гамлет на рассвете Свой разум заточал в тюрьму Несбывшихся желаний и надежд, Не обреченных воплотиться. Ты расскажи о тех, кто прав всегда, Во всем и прав без исключенья. Ты расскажи мне, долго ль ждут года, Чтобы сбылися наши устремленья. Ты расскажи мне то, чего не знаю; Ты расскажи о том, что знать хочу. Я доверяю жуткую ту тайну, Которой преклоняюсь и молю. Так расскажи же мне во мраке но

Кто ты, кто я - ответ простой: играющие с судьбой. Между небом и землей, между бесами и богом, между славой и тоской.

Еду в автобусе. Зима, слякоть, одиночество. Капли льда на стекле. Огни машин, рев мотора, и - качка, как на пароходе. Как в люльке. В детской люльке, когда тебя мама укачивает. И хочется спать. Закрываю глаза. Что бы такого придумать? Самое счастливое время - в фантазии. Велика сила воображения... Хочется приключений. Надоела серость. И зима, и слякоть, и одиночество. Закрываю глаза. Медленно открываю один глаз. Моргаю. За ним - другой. Зимы - нет, слякоти - нет. К стеклу автобуса прилип вампир! Здоровый такой, жирный. Откормленный, зараза! А где один вампир - там и вся стая. Они на крыше, на стеклах, серые, страшные, смешные - как в клипе у Глюк'ozы. Они качают автобус из стороны в сторону. Пытаются пробраться в салон. Оу, свет мигает, и холодно! Темно и весело. Ну, наконец-то весело! Я встаю с сиденья и рычу. Ух, щас они у меня попляшут!.. И все. Снова зима, слякоть, снег за окном. Город сверкает за стеклом. И ни одного паршивого вампирчика...

Ночь спустилась на светлый город, В окна дунул вечерний холод, Догорела на столе свеча, Заглянула на чай мечта. Свет и тень сплелись в канат, И город окутал снов каземат. Ты ко мне приди, Приди ко мне во сне. Открылись двери в мир чудной, Мир подлунный и любой. Там огнем горит твоя звезда, Там кому-то ты очень нужна, И не нужно глупых слов В волшебном мире снов. Ты ко мне приди, Во сне ко мне приди. Туман магических знаков, Независимых странных браков Окутал город воздушный, В котором днем людям душно. Позволь сбыться мечте, Приди ко мне во сне. Ты ко мне приди, Во сне ко мне приди. Мой ангел, во сне ты приди ко мне. Приди ко мне... Во сне.

О, эти звезды в вышине! Вы тревожите душу мне. Вы пытаете меня серебром, Вы томите вороным крылом. Счастье в вышине обитать, Но имеет право лишь знать. Счастье не жить в пустоте, Но вдруг пустота в тебе? Как открыть глаза, Как построить свет, Как родиться вновь, Жизнь, я не знаю ответ! Я горю тем огнем, Что сжигает меня изнутри. И молюсь об одном: Чтобы не было больше любви. Тьма и мрак мои братья, Живые не знают сестру. Бог обрушил свое проклятье, Не успеваю к костру... Не умеем мы жить, Не умеем, не знаем, не можем. Красота не спасет этот мир. Я не знаю, как жить, Но ведь кто-то же может? И привет из пустот Отсылаю на дьявольский пир... Тишина, мрак и холод - Все это счастье мое. Тишина, мрак и холод - А в сердце зверье. Но ни зверям, ни людям Не вернуть меня в этот день. Лишь окончится зимняя стужа - Расцветет под окном сирень. 0:06 21.07.03

И я веду незримый бой С тем, что назначено судьбой. И тихо вьется в камышах Вселенский жуткий страх. Ворон кричит над головой: "Но что ж назначено судьбой?" Зовут деревья и мосты, Дороги, звери и миры, Машины, лошади, собаки, Шорохи, звезды и драки. Зовут в небрежной тишине. Зовут, и это слышно мне. Зовет, и это вижу я, - Судьба, фантазия моя.

Полдень. Жарко в прерии, когда солнце в зените. Кактусы растут медленно. Простор, куда ни бросишь взгляд. Жара. Через потрескавшуюся землю скачет лошадь. Мустанг, оседланный странником. Не ковбоем. Не героем. Почтальоном. Он везет письма через пустыню, к людям. Изнывает от жары. Пекло пустыни жарит его душу, нещадно терзает плоть. Вдали виден оазис. Мираж? Почтальону неведомо: он скачет мимо, быстрее подгоняя лошадь. Люди его ждут, он должен доставить почту. День в разгаре. Жара терзает плоть. Фляга пуста, крепкое кончилось. Сумка кажется бесконечно тяжелой. Жажда мучит. Нет сил ехать дальше. Всадник спешивается. Лошадь ложится на трещины. Земля ещё горячее, чем воздух. Нет пощады от солнца. Ни ветерка, ни облачка. Лишь неясные очертания пальм вдали. Почтальон едет вперед, к оазису. Пальмы превращаются в зеленые трубы на длинных гусеницах. Всадник недоумевает. Зеленая труба поворачивается в его сторону, беззвучно изрыгает из своего нутра железную лепешку.

Утром просыпаешься, И все как обычно. Те же лица и птицы, Ничего нового. Каджый день Похож на предыдущий. Ты уходишь из дома И знаешь, что будет дальше. И тебя съедает Тоска. Однажды это случилось - Ты вырос, И никто не сказал тебе, Что все безнадежно. И никто не сказал тебе, Что это так скучно. Почему никто тебе не сказал? Ты учишься или работаешь, И каджый день Похож на предыдущий. И ты знаешь, Что это надолго. У тебя есть друзья, И ты любим И должен быть счастлив. Но никто не скажет тебе, Что это все безнадежно. И никто не скажет тебе, Что это так скучно. Почему никто Не говорит правды? И вечер похож на вечер, И ночь похожа на ночь. Все вертится и вертится, И ты гонишься куда-то, За кем-то Нужно успеть, обязательно, Но это трудно. Хочется чего-то другого. Хочется воплощать мечты. Каждый день я думаю, Что все безнадежно. Каджый день я говорю, Что мне скучно. Но везде ложь, и никто Не говорит правды. Почему никто не говорит правды?

Мы мчимся каждый день туда-сюда, а жизнь - в пролёте... И остается только мишура, хоть вы поёте, И мучаются эти господа, и вы не пьете, А солнца где-то там, и как всегда, все в сон зовьёте. В конце дороги одинокий настанет день, Других пир'оги натолкнутся на старый пень, Мимо тревоги проскачет дикий олень, И даже жалкие крохи отбросят первую тень. Да вольный бриз по воде разгуляется, Да милый каприз будет робко каяться, Да детства приз волной покачается, Да печальный чиз мимо рта просыпается.