Среди людей, среди земного града, Мой друг, лишь ты - души моей услада! Твой лик мне - радость и покой, И я любовь познав с тобой, Ищу очей твоих тепло Сквозь хладное души окно. И сладкие твои уста! И ровные черты лица! Во тьме ночной ко мне приди, И сердце пламенем прожги! Не думай боле о младой, Девице с черною косой! Приблизь свой стан своей рукой!... продолжение следует, возможно.

Я не ищу в себе упокоенье! В очах моих клокочет страсть! Не овладеет мной забвенье! Хочу любить и петь я всласть! Хочу любить тебя, мой милый рыцарь! Когда б с тобой наедине Моим мечтам случится сбыться! Все наяву, но не во сне!

Достойны ли забвенья Труды младой души? Окончатся ль мученья Во тьме ночной тиши? Не жду я пробужденья От горечи судьбы. Мне искра проведенья Ценней земной любви. О прежнем мире радости Желаю помнить я, Чтоб мысль о вечной младости Навек во мне жила!

Когда тоскою сладкою Проснется в сердце песнь, Пускаю в ум украдкою Земного счастья тень. И страстью благородною Звучит моя мечта, И молодостью скромною Искрит во тьме свеча... Уйдет сомненье и тревога, Во тьме плывет моя душа. И взору предсает дорога, И грудь наполнится дыша.

Свой путь навеки утверждая, Поводья натяну коня. На мне, решимость пробуждая, Звенит тяжелая броня. В дали узрею бой кровавый, И стон и плач земных солдат. Когда б удар суровый, бравый, Сразил главу, и брат не брат. Ужасен был сей миг последний, Что кровью осветил печать, И стон очей его молельный Остался в сердце почивать. И под сиянием долины, Опал хладеющий солдат, Как ветка срубленой осины, Увял навеки гордый взгляд. И вознесясь над миром скорби, Теряя связь навек с земным, Он, сотрясая грудь, промолвил: Мой друг, ничто земное Не всластно ныне надомною!

Мне вдруг привиделась красотка, С румяным кругленьким лицом. Цветущая душой молодка, С ромашковым златым венцом. Она внимала равнодушно, К напеву птиц и струй ветров. Ей было это ныне скучно, И взор был хладен и суров. В работе истощились силы, Все в думах милое чело. Покинул прежде ее милый, Пустует без мужей село. Грохочет гром войны далекой, Все на пути своем круша. Сраженный раною глубокой, Падет навек его душа.

Я рад, что к моему творенью Проснулся вдруг ваш интерес. Я был с любовью к вдохновенью, И с пустотой безликих пьес. Но не пускаю в душу горечь. Но не боюсь любовь терять. В очах моих угасла повесть, На сердце грубая печать. И кто осудит бессловесно, Пронзая взглядом тяжело? Но во душе не станет тесно, Но станет весело, смешно. Пурга ль кусает ветви дуба, Иль во туман вошел рассвет, Ищу земного мира друга, Среди земных красот и бед.

Во тьме больничного покоя, Стенанья слышутся младых. И хладного разливы гноя Дурманят страхом пожылых. Мы повидали жизни много, И смерть узреть не раз смогли! И вот внемаем у порога: Вердикт суровый - не спасли! А лекарь тот широкоплечий, И чернобров и округлен, Отрывисто и глухо шепчет: Он не спасен, он не спасен! И для невежд настало время, И для людей пришла пора, Познать на что пригодно племя, И хладность гордого чела.

Навеки буду одинок. Что пользы от чреды веселья? Когда угаснет огонек, Придет постыдное похмелье. Но все же верю и люблю. Тебя, мой милый друг, И взор младой души ловлю, Да ласку бледных рук. Пусть прежде я невеждой слыл, Но я правдив и ныне. Тебя одну, мой друг, любил И дух мой не остынет. И не тревожит сердце глас Разгульных песнопений. Я им не предан в этот час, И нет во мне сомнений, Что я желал твои уста, Твой лик игривых линий. Ты так беспечна и чиста, Как хладный бледный иней.

Он был поэт в своем пути. Его искали люди всюду. И сердце огненно в груди Пылало на усладу люду. В стихах его узнали дух, Спасенье и утеху думам, И он ласкал устами слух, И точно ударял по струнам. Но мы успели оценить Полет его великой страсти. Блаженным духом полюбить Творца идей великой власти. Но вновь придет поэт из града, Иль из забытого села, И зазвенит в устах услада Веселым росчерком пера.