С кем хлеб насущный свой делил,- Невосполнимые потери. Закрыли за собою двери, Меня Господь, пока, не слил. Мы с Ангелом к спине спина, Не обошлось и без скитаний. Сложилось так, рок испытаний, Придётся выдержать сполна... Со смертью ручкаться привык, Как атрибут воспринимаю. Нет, не комедию ломаю, А чую - времени впритык. Был коллективчик - будь здоров, Таких, наверное, не будет. Простит ? Поймёт ? Или осудит ? Да, наломали малость дров. Меня Господь, пока, не слил, Но в Лету приоткрыты двери. Невосполнимые потери - С кем хлеб насущный свой делил.

Стоя у церковного порога, Я не знаю,стоит ли входить. Страшно если там не верят в Бога, Жутко, видя всё, без веры жить. Стоит ли всех под одну гребёнку, Мне ли как мирянину решать ? Я ведь к ним несу свою душёнку, А они должны её спасать. Трудно поделиться сокровенным, С тем, кому довериться нельзя. И мечусь в сомненьях в теле бренном, Чтобы к Богу привела стезя. Не боюсь, что как-нибудь обижу, Тех, кто в сан церковный облачён. В их глазах я святости не вижу, Как на ликах из лихих времён. Может потому что не страдали Или настрадаетесь потом? Прежние вожди - те в вас стреляли, С нынешними - пьёте за столом. Стоя у церковного порога, Я не знаю, стоит ли входить. Страшно если там не верят в Бога, Жутко, видя всё, без веры жить.

Государство правовое, где свобода при конвое, Сотню лет. По тиранам страсть бушует, люд забитый власть крышует. Где просвет ? Знак согласия повальный, а контроль у нас тотальный, Знают все. За вождя стеною встанем, если ноги не протянем На овсе. Масса громких заявлений и проходят все без трений, Верим им. Держат марку и породу, а кого сдадут народу, Поглядим. Отработанная схема, долго держится система. Стрёмный путь. Покрошили снова люду, запахи войны повсюду, Просто жуть. Демонические страсти,- это бзик такой у власти. Застращать. Государство правовое, где свобода при конвое. Не пущать !

До мира или до войны Политики договорятся. А нам с историей сверяться, Где комом первые блины. Не то, что надо берегли, Предотвратить несложно было. Сменить ружьишко на кадило, Чтоб задарма не полегли. В наш, нынче, пасмурный денёк, Правителей нервозных много. К своим амбициям так строго, Что мир, совсем не их конёк. Пытался кто-то ворковать: "Мечи смените на орала". Но тут же власть стеною встала: " Пахать ? Нет, что вы. Воевать"!

За государственность стоим, Она-то требовала крови. И хмурили владыки брови, Снимая головы своим. Так проходил за веком век, А методы не поменялись. И нынешние расстарались... Ты здесь никто, как человек. Хотя бы маленький просвет. В ближайшем будущем не видно. Чертовски больно и обидно, Но выбора иного нет. Снимают головы своим, Уже проверенные схемы. Нет человека, нет проблемы. На том стояли и стоим.

Суждениями я не ограничен, Душа с утра летит на моцион. Семейство-позитива порцион, Где каждый вздох мой им небезразличен. Так повелось, мы знаем наперёд : Кто, чем и как в семействе дышит. Под общей проживаем крышей. Любая ситуация не врёт. Как можем, так судьбу благодарим, Беда на всех одна и радость тоже. Храни семейство наше Святый Боже, Молитвы только с верою творим. Заводят обстоятельства в тупик ? Найдётся тут же правильное слово. Семейство помогать всегда готово, К великой этой благости привык. Здесь каждый вздох мой им небезразличен.

Я, стрелял из самопала, щупал девок, кушал сало С чесноком. Тяготел ко всяким штучкам, по стерне и по колючкам, Босиком. Не люблю молочной пенки, в кровь разбитые коленки, До сих пор. Упаду и поднимаюсь, согрешу и тут же каюсь... Мне в укор. Что случилось, то случилось, мне даётся Божья Милость, Раз живой. С думками - извечной свитой, у церквушки, с непокрытой Головой. В общем всё не так уж плохо, рез характер мой пройдоха, Может в раж. Вам строка моя порука, жизнь и смерть такая штука - Дашь на дашь.

Перед смертью выспаться, пожалуй. Не придётся больше во плоти. Вечностью, душа, меня не балуй, Опосля, никак не по пути. Для тебя подыскивают крышу, Чтоб уютно было, не грешу. "Ниже травки и водички тише", На покой не очень-то спешу. Чувствую добротность в этой шкуре, Но бывает, нет, да подведёт. Время не щадит и процедуры, Каждый эскулап чего нейдёт. Вечностью, душа, меня не балуй, Опосля, с тобой не по пути... Не придётся больше во плоти, Перед смертью выспаться, пожалуй.

Всё чаще строки пишутся в ночи, Нет, не уснуть, покуда не закончу. Здесь восприятия отчётливей и звонче, И не обманут, как ты не ловчи. Порог усталости бы надо преступить, Сил не хватает на раскрутку мысли. Слова, аки в кино немом зависли, Программу надо перезагрузить. Уйти от серых, к розовым тонам, и позитива где-то поднабраться. Не плакать,без причины, не смеяться, Вернуться к четырём своим стенам. Те не обманут, как ты не ловчи: В них пот и кровь, и помыслы благие. А мысли неприкрытые, нагие... Все строки чаще пишутся в ночи.

Не выстроились наши отношения, А верилось, любилось и моглось. О,сколько же терпения и рвения... К тому, что и на йоту не сбылось. Вы так хитрО и мудро всё обставили, Что до сих пор мы верим в этот бред. На кухнях хаяли, с трибуны славили, Но вопреки,не делали во вред. Нам в старые заглядывать учения, Где верилось, любилось и моглось ? Не сбудется, коль раньше не сбылось. Не выстроились наши отношения.

Как быстро привыкается к хорошему, Когда в тепле и снеди полный стол. Но правда грубой ложью припорошена. Подумаешь:" Не лишнее смолол" ? Под что и под кого, кому угодно, Подстроиться умеет человек. На плахе умирать уже не модно, Иных, в достатке, стимулов и Мекк. В глазах рябит от нынешних пророков, В словах стремятся праведность блюсти. Мы, как благие, снова у истоков, И тот же КРЕСТ приходится нести. Не ведают, неужто, что творят, А может так задумано, не боле ? Нас изучили с головы до пят, Мы хороши, когда душа в неволе. Не думаю, что лишнего смолол, Но правда грубой ложью припорошена. Невиданною снедью полон стол..., Как быстро привыкается к хорошему.

Всё развалили, в хрен не дуете, но по привычке рапортуете, И даже циферки приводите, не с потолка ж, ядрёна вошь. Но почему тогда буксуете и над народишком лютуете, А коль хомут ему накинули, то править надо хош не хош. Вот с виду вы робятки бравые, да морды больно уж лукавые, Но без запинки и задоринки клянётесь правдою служить. Кто в "левых" был, те нынче "правые".Борзые вы, а не легавые ! Ну разве вождь всех пролетариев такое мог предположить ? В ходу у них словечки бранные, расходы тоже не карманные, А, как вцепились ! Не поверите ! К ладоням вожжи приросли ! Все босяки, когда-то рваные. Не лица,- лики сплошь гуманные. Мне интересно, что под занавес, святоши эти припасли...?

А я жил уже тысячу раз, умирал и по новой рождался, К эшафоту всё время стезя, хорошо, что не стал палачом. Райских яблок вкусил и развратом в аду наслаждался, Если Бог не впускал, вышибал к Нему двери плечом. И вымаливал то, что другим не прощалось вовеки, Был безжалостно твёрд, а порой, бесконечно раним. Ненавидел судьбу, но гордился, что мы,- ЧЕЛОВЕКИ, Сам не знаю за что, НЕБОМ я, без упрёков храним. От свободы дурел и в застенках за веру молился, Видел душу свою, мы давно уже с нею на "ты". Богохульствовал ? Да ! И неистово после молился, Сердце рвал на куски, а глаза не бывали пусты. Не заламывал рук, показуха претит по натуре, Ещё много чего, что у жизней моих не в чести. Фору в честности дам, уступая, возможно, в культуре, На сей раз этот крест, мне до тризны придётся нести.

По надобности приняты законы, Конечно, демократия,- не рай. Свободы, под статьёй,- уже препоны, Знать, в Заповедях только эталоны, Там нет того,- что хочешь выбирай. Истоки наши грубы и жестоки, Хотя вперёд продвинулись, таки. Расчистили заросшие протоки, Но в нас остались прежние пороки, И всё переиначить,- мастаки. И слепнем вот от "нимбовых" свечений, Пророков нынче стало,- пруд пруди. Их зад, так часто ищет приключений, Что голове совсем не до учений, А тут ещё,- то милуй, то суди. Вот так всё продолжается веками, И демон демократий при делах. Свершения,- кровавыми руками, А если рвать, - огромными кусками, И модно, - с образами на углах. Знать, в Заповедях только эталоны.

Есть у меня в запасе лёгкий матерок, Но выдаю его, когда достанут, в прозе. Я не считаю это за порок, Он приподносится в определённой позе. Смотрю какой собрался контингент, Давно уж по "одёжке" не встречаю. А если привередливый клиент, - На хамство, только хамством отвечаю. Конечно, можно просто промолчать, Да закусив губу уйти в сторонку. Но тут же вам начнут права качать И наизнанку вывернут душёнку. Поэтому, как лёгкий ветерок, Что освежает и на место ставит, - Есть у меня в запасе лёгкий матерок, Чем он хорош ? Да тем, что не слукавит !

Отгрёб же испытания по жизни, Да и сейчас мурыжит будь здоров. К своей судьбе немного в укоризне. Без сожаления,меня,подводит к тризне. Не наломать бы сдуру кучу дров. Добротным был,рассыпался полешник, Сложить его, не стоило гроша. Своих делишек ярый пересмешник : То мелкий жулик, то великий грешник... Всё в пепел превратит камин-душа. Потрескивают весело дровишки, Но тяга нагоняет грусть-печаль. Сырых полешек явные излишки, Раздуть пытался, да шалят нервишки. Не всё перегорело. Очень жаль. Но память-тяга ,нынче, постаралась, Заколыхался в топке огонёк. Полешника, почти что не осталось, Поплакалось немного, посмеялось И тягостный и радостный денёк.

Разыгралось не на шутку, Знатно в день такой морозит. За окном метель елозит. Выйду в зиму на минутку. Под ногами скрип протяжный, Щёки щиплет холод сучий. И мороз, поди ж, трескучий, А пейзаж таки бумажный. Белый лист: леса и горы, Реки в крепкий лёд одеты. Верить хочется в приметы,- Солнца требуют просторы. Вот и первый луч прокрался, По зиме скользит, играет. Лист бумаги оживает, А пейзаж-то состоялся. Лист скомкаю и по новой: За окном метель елозит, Ближе к вечеру морозит... Всё, иди домой, соловый.

Весёлый двор наш явно поредел, Кто умер, кто уехал во-свояси. И скромные пиита ипостаси, Среди чужих остался не у дел. Эх, помнится : картишки до утра, Ядрёный "Беломор", стакан по кругу... Смерть оказала скверную услугу, Свернут мой саван стылые ветра. Никто не ведал участи своей, Все думали, что это будет вечно. И к бедам подходили мы сердечно, А от обид не хмурили бровей. Те крохи, что остались от двора, Не доживут до мимолётной встречи. Заупокой поставит кто-то свечи, А саван крутят стылые ветра. Свернут мой саван стылые ветра.

С друзьями покорялось даже небо, Взмывали над суЕтой суетОй. С ливой хватало зрелища и хлеба, Версту мотали резво за верстой. Вы слишком рано посетили вечность, И видите смертельный мой полёт. Подрезали мне крылья за беспечность. В пикЕ сорвался, но какой кураж ! Мы всё таки опЕриться успели, Округа помнит наш весёлый клин. Недописали, малость, недопели, А я теперь тяну за всех один. О нас пишу, предвосхищая встречу, Закончить надо начатый кульбит. Стихами, прозой, вдоволь обеспечу. Пока ещё в полёте ваш пиит.

Мы в летопись веков вошли уже- Как племя обездоленных и сирых. Искали счастья на чужой меже, А было всё предсказано на стИрах. Колоду заряжать нам не пришлось, Краплённая она , в руках у власти. И скиперт у неё-Земная Ось, Отсюда наши беды и напАсти. Ряды редеют, шансов с гулькин нос, Но миссию закончить надо честно. Нас мучает всегда один ворос: "А возмутиться будет неуместно"? Искали счастье на чужой меже, А было всё предсказано на стИрах. Мы в летопись веков вошли уже, Как племя обездоленных и сирых.