Кто обладает чёрной меткой, Тот знает, что это такое. Нет ни мгновения покоя, Вас сделали марионеткой. Жить ожиданием не стоит. Вдруг кто-то дёрнет за верёвку ? Изменит всю судьбу-плутовку, И лишь страдания удвоит. Я метку чувствую подкожно, Она ниспослана недавно. А умереть таки забавно, Вот с меткой жить довольно сложно. Всю жизнь с судьбою в прятки шпилим, С надеждою, что чаша минет. Когда же метку нам подкинет, Мы это как-нибудь осилим.

На паперть вытащит нужда не ради подаяния, А перед публикой своей прощения просить. По сути, кончился поэт, слог перешёл в страдания, Судьба-злодейка перестань под дурочку косить. Никчемны потуги твои,остались бы творения, Ведь знаешь, что, по чём и как. Да ладно, не томи. Тяжёлый на сегодня крест и со здоровьем трения, Шептаться стала по ночам:"Ты всё, как есть, прими". И вот на паперти стою не ради подаяния, Уверен, публика моя, за многое простит. Я жизнь свою ей подавал...Прощайте ? Досвидания ? Услышал, шепчет мне судьба:"Ты был неплох, пиит".

Абсурд стал ходовым товаром, Его несут и стар млад. Дурь, на Руси, всегда с наваром, Народ своим дебилам рад. Их пребывает с каждым годом, Будь то низы или верха. И управляемся мы сбродом, И стержень наш - одна труха. А вся абсурдность ситуаций, В том, что их сами создаём. Для продвижений профанаций, Мы кадры весело куём. Нам часто шьют стереотипы, Набросить могут и клише. Абсурд российский не под всхлипы, Под песни радости в душе.

Зачастила кукушка годочки считать, Допускаю. что птаха-заика. Куковала, сорвавшись до крика, Верь не верь, не заставишь молчать. Затрещала сорока, прервала враньё. На хвосте, уж то новость плохая ? Поднимается, тяжко вздыхая, Над моей головой вороньё. Прекратить предрассудки, вся жизнь позади, Глупо верить в приметы о птицах- Соловьях, журавлях и синицах... Ну не я ж их придумал, поди. Верь не верь, не заставишь молчать, А цена нашей жизни - полушка. Ох, расщедрилась нынче кукушка, Зачастила годочки считать.

Всё. Пеплом голову посыпал. Обряды надо соблюсти. Успеть сказать,- прощай, прости. Я из обоймы рано выпал. Вся жизнь, как выстрел холостой, Спугнул судьбу свою, не боле. Ждать боевой заряд ? Доколе ? Об этом разговор пустой. Но марку надобно держать,- Мол порох есть в пороховнице. Его не хватит застрелиться. Заставить душу задрожать ? Я рано из обоймы выпал, Но что поделать,- это рок. Взвыл барабан, взведён курок. Всё. Пеплом голову посыпал.

В топку истории бросят с готовностью Всё, что мешает её трактовать. Примем же эту науку с условностью. Вот где площадка для врать, переврать. Тычут в бумажки с секретными грифами, Нужных свидетелей тут же найдут. Как же расстаться с бредовыми мифами, Коль артефактами к стенке припрут. Наши фантазии менталитетные, Кто только их на Руси не слагал. Строки мои, ну никак не наветные, Опыт истории мне помогал. В топке истории жгут непригодное. Кто станет в пепле чего-то искать ? Нынче, повсюду течение модное,- Чтобы могло слух народу ласкать.

Прикрываться бесполезно сладострастными речами. Знаем вас. Породнились навсегда с "дорогими ильичами". Серость масс. Недовольство, кривотолки утопить легко в бутылке. Пей, народ ! Даже мнимая свобода, да и та на пересылке, Сотый год. Всё правителей - мздоимцев выбирает род безликий На Руси. Огонёк в глазах бесовский, разговорчик полудикий. Ох, спаси ! Упаси от потрясений, дай им разум править нами. Вот беда ! Бесполезны пересуды, выбирали мы их сами. Ждём суда. Как они починут в бозе, по - российски проклинаем Всех подряд. А теперь ещё и в церкви тихо матом поминаем. Как обряд. Так что вы не прикрывайтесь сладострастными речами. Знаем вас...

Не смейте меня верой потакать. Люблю ХРИСТА - ДЕРЖИТЕЛЯ НАДЕЖДЫ. Закончились терзания невежды. К присутствию ЕГО не привыкать. ОН в каждой клетке тела моего, Мятущейся душою осязаем. Мы с нею образа ЕГО лобзаем. А что я раньше делал до того ? Скажу. Особо нечего скрывать : Жил во грехах, не каялся, не верил. Свой тяжкий крест ни на кого не мерил. Прижало, стал на БОГА уповать. Откликнулся ГОСПОДЬ, дать столько сил, Что я готов идти с судьбою в ногу. ОН с верой отпустил меня в дорогу. Пока живой. Наверно люб и мил ? К присутствию ЕГО не привыкать. Люблю ХРИСТА,- ДЕРЖИТЕЛЯ НАДЕЖДЫ. Закончились скитания невежды. Не смейте меня верой потакать.

Много рухнуло режимов, Ещё больше на подходе. Нынче свергнуть стало в моде. Учимся у побратимов. Их у нас, как блох на псине. А на кой же хрен держали ? За рубли они мужали, Результата ждём поныне. Убирают подчистую, Тех приверженцев идеи. Там такие прохиндеи..., Всё профукали впустую. И режимы от Союза, Все у нас сидят под носом. Мелочь пользуется спросом, Но скорей всего - обуза. Если лучше присмотреться, Наш режим небезупречен. Но по-русски долговечен. Главное,- уметь "вертеться".

Клепать себе подобных,- Приятное с полезным. Тут надо быть любезным, Среди попыток пробных. Солидно, если дети, На папу с мамой схожи. В порядке значит ложе И многое в запрете. Всё это повсеместно. И сколько б не молчали, Но где дитя зачали Доподлинно известно. Среди попыток пробных, Тут надо быть любезным. Приятное с полезным,- Клепать себе подобных.

Каким наше "завтра" будет, Несложно себе представить. Ещё пару войн добавить, За них-то нас кто осудит. Пока добровольцев масса, Врагов на подходах крошим. Бюджет если опустошим, Найдётся другая касса. Надежда одна, на войны, А повод всегда найдётся. Где тонко никак не рвётся, Знать этого мы достойны. Когда-нибудь дурь отступит ? Нет ! Хватку ослабит точно. Она в нас настолько прочно, Что именно этим манит. Каким наше "завтра" будет, Представить себе несложно. В стране этой всё возможно. Но кто нас за то осудит ?

Пригласили за стол, предложили и чарку с вином, Вы простите, прошу, что одет нынче не по погоде. Но не праздник у вас, раз покрыто зелёным сукном, Все во фраках, а я, как то чучело на огороде. Мы всречались уже, не припомните, что ли меня, Приговор и расстрел, на фуфайке вот дырка от пули ? На допросах, майор, бил наотмашь, медалькой звеня, А теперь вот сидит, со мной рядом, во фраке на стуле. Всё торжественно, чинно, но собрались зачем, не пойму, И конвой и стрелок, даже те, кто меня зарывали. Понимают, поди, адвоката себе не найму, Но, за мой упокой, мне винца иногда подливали. Зашумели, когда, под крыльцо "воронок" подкатил, Затолкали силком, с облегчением, слышал, вздохнули. Ни к чему это всё, уж поверьте, давно вас простил, И Господь залатал на фуфаечке дырку от пули.

Ящик Пандоры - это свобода, Снова закрыть не удастся вовек. Ада исчадие - сам человек, Слово убьёт продолжение рода. Как мы могли "на две фазы мычать", Всё изменилось в мгновение ока. Что на хвосте преподносит сорока, Дай нашим дятлам о том постучать. Каждый себе свой сюжетец накрутит, Благость у нас,- обо всём говорим. Походя власть иногда пожурим, Воду, конечно, особо не мутим. Слишком зарвавшимся, в виде инъекций, Старые методы можно "вколоть". Сразу припомнят - душа есть и плоть, Там не читают напутственных лекций. Слово убьёт продолжение рода, Ада исчадие - сам человек. Грязный свой рот не закроет вовек. Ящик Пандоры - это свобода.

Гордыню нашу вряд ли кто отменит, С претензиями вечными друг к другу. Оказываем спорную услугу, От критики умы не пучит, - пенит. Уж если обсуждаем , только рыком, И в грудь себя стучим:" Ядрёна вошь"! Здесь каждый - ПУП. Мирок его не трожь, Бравирует строкой и шит не лыком. Делов-то, -надо просто возлюбить, Не только ближнего, а мнение другого. Пусть глупого, наивного, шального... А нам бы на корню всё зарубить. Пусть время всё расставит по местам, А дифирамбы тоже петь не надо. Ждёт каждого посмертная награда, Кто мысли предложил свои листам.

Задождило в декабре, всюду слякоть, У камина с чаем - сладкая нега. Задним местом, "съел" уже кресла мякоть, Надо выйти.Попросить, что ли снега ? Видно в праздники опять не завьюжит, Хоть из листьев приготвленно ложе. Но мороз однажды сырость одюжит, И под свитером пройдётся по коже. А потом, когда слегка заознобит, Я к камину, да под плед согреваться. Снега нет, видать ещё час не пробит, И зачем напрасно с просьбой соваться.

Обмелели наши реки, знать повысохли притоки, Берега не омывает, устье дёрном поросло. Но привычно, ветерок, собирает птичьи склоки, В край ковыльный, грёз волшебных, мою память занесло. За излучиною детство пронесётся босоного, Отзовётся слабым плёсом, отстрекочется сверчком. И туманом, на заре, юность стелется полого, Разметёт его к обеду тёплым, летним сквознячком. Нынче же, мои года, мягко марево колышит, И не прянностью, полынью, разноцветие горчит. Только здесь меня, ГОСПОДЬ, и увидит и услышит, А бунтарский мой характер, небо слушает, молчит.

А у меня всё как-то экстремально, И если "да", то в омут с головой. На логику расчитывать банально, Уж если делать, только гениально. Ни разу хлеб не хавал дармовой. Делишки спорились, за что бы не хватался, И доводились до логичного конца. Ох, где я только не покувыркался, Не опустился низко не сломался, Не потерял при обстоятельствах лица. Без сбоев интуиция горбатит, Одёрнет и направит в нужный миг. А далее характер мой лопатит, И ум напрасно времени не тратит, Но совершенства всё же не достиг. Сентиментальность часто проявляет, И ностальгирует с душою по ночам. Но интуиция при этом не страдает, Очередную тему предлагает,- НЕ РАСПЫЛЯЙСЯ ТЫ ПО МЕЛОЧАМ.

Достойной жизни небыло и нет, И буде ли она, покажет время. Виновник кто ? Похоже - это бремя, Под звон колоколов делёж монет. А медных грошей хватит не на всех, Из грязи в князи нас туда втоптали. Они рубли златые расхватали. Им объегорить ближнего не грех. Нам говорят,- заначка есть, кажись. Но это так, на мелкие расходы. Мы стали лезть в чужие огороды, Хоть плачь, хоть смейся. Вобщем, зашибись. Зачем нам жизнь достойная теперь ? Мы в этой себя чувствуем прекрасно. И как ни тужься - это всё напрасно, Хоть бойся, хоть проси, хоть верь не верь.

Когда тебя приговорили, Ты просто тупо ждёшь конца. Кирпич ли, девять грамм свинца, Болезни в усмерть уморили... Но привыкаешь снова жить, Диагноз где-то на подходе. Уже и радуешься, вроде, На эту твердь опять ступить. Никто меня так не поймёт, Как те, кто сталкивался с этим. Дорогу кровью своей метим, В небытие она ведёт. Ты просто тупо ждёшь конца. О, как устроено всё страшно. Жизнь проживаем бесшабашно, Под оком нашего ТВОРЦА. Уж ОН то знает, что по чём, А с нами у НЕГО мороки. Возьмёт в отпущенные сроки,- Болезнью, пулей , кирпичом... Хоть, хоть, хоть Достойной жизни небыло и нет, И буде ли она, покажет время. Виновник кто ? Похоже - это бремя, Под звон колоколов делёж монет. А медных грошей хватит не на всех, Из грязи в князи нас туда втоптали. Они рубли златые расхватали. Им объегорить ближнего не грех. Нам говорят,- заначка есть, кажись. Но это так, на мелкие расходы. Мы стали лезть в чужие огороды, Хоть плачь, хоть смейся.

Наш кобелёк покинул этот мир, Его мы всем семейством хоронили. Поплакали и даже поскулили : Истории затёртые до дыр. Как член семьи, почти двенадцать лет, С ним наши внучки шустро подрастали. По имени. Ни разу не свистали, Он твёрдо знал, где дом, где туалет. А умер тихо, даже не скулил, Лёг в домик спать и больше не проснулся. Мы так просили, чтобы ты вернулся, И все держались из последних сил. Истории затёртые до дыр. Уляжется ли эта боль потери ? Не проскользнёт наш ФИНИ больше в двери, Он навсегда покинул этот мир.