Если пальцы тонкие и дрожат, И подстать им – талия, (в районе Альп не снимают скальп, а… осторожненько так, в правый глаз из винтовочки – хлоп!) значит? Правильно, друг мой, мы с Вами в Италии…. Я в телевизор на это смотрю, А Вы, развалившись в кресле с бокалом в руке, на терраске, спасаетесь здесь, от всех вдалеке, от неминуемой смерти…. И поверьте, друг мой, это не сон и не блажь, поглядите, красавицы глаз с экрана косит…. Не на меня – на Вас! Но…не особенно. Так, для приличья – привычка такая – Пофлиртовать С любым, кто в штанах…. К тому же – свобода! К тому же – Джиро!!! Йех! Промелькнул пелетон! Как красиво идут! Йех-эй! …И это все! Да нет, Вон он, уставший от веловаляний, Бывший кумир наш…. Виляет по следу… Видно сойдет…. А красотка?! Пропала в толпе…. Наши глаза скользят Насколько позволяет оператор и шея, А в голове пустой – Господи боже, Зачем я смотрю в это…. Где я…. Ветерок…. Мне – вентиляторный, А тебе – с гор…. Хоть какая-то свежесть…. ГОСПОДИ БОЖЕ!!!

Заливши глаза и судьбу, под нос, бормоча – Бубубу…, - УУУУУУУУ! и явственно слыша в сознание вкравшийся гам растревоженных птиц, мы чувствуем…. Что? Что?! Ну…. Хоть кто-нибудь – ЧТО!!! …Что на леденящем ветру, - врууууууууу - что, чувствуя пекло внутри рябиновой рощи, в аду под тяжестью гроздьев кровавых, пространства прорвавшем, - шем, шем, шем – мууу! в предзимнем, шуршащем бреду морозами бредим, и бродим, листвою шурша, - шшааа! к пространству поляны прижавшись – к стыду – трр-хрр – в горячечном пьяном бреду – фырр-брр – в святое протиснувшись…, в прошлое вкравшись – лелеем в сознании – что…. ЧТО??? всем нам - опоздавшим любить, - буммм-трррааахнутым нам - нам здесь, в этом огненном месиве место сейчас нам…. – нем! И скоро уже – неужели так скоро – УЖЕ!!! В тартарары!!! …Всем нам… Парапапам!!! Оооооооооооо-ееееееееее-ааассссссссс!!!!!!!!!

Месяц луна бередила сердце, месяц она мне шептала стихи о… не…? разделённой…? любви?! А какая, мой давний дружочек, нужна нам была бы ещё – мы повязаны были, о, как мы повязаны были тогда…. И…, конечно же…. Тайное что-то, неясно-волшебное что-то, нужно нам было тогда – чтобы только в душе – чтоб нигде-никогда-никому, а тебе?! Даже под пытками я не признался бы в том, что…. А в чем?! …Сердце урвалось – ведь я ощущал, всем существом своим я ощущал, что под той же луною и ты…. Ты не хотела любовь разделять…. НО ГЛАЗА… ВЫДАВАЛИ!!! Месяцем стала рогатым, бодливым, блудливым наша луна…. Я нашел тела взаимность с другой – без былого я жил – так бестрепетно, так безмятежно…. НО!!! ВЕСНОЙ… В ПОЛНОЛУНЬЕ!!! Выть не могу – засмеют, а запить – затолкают в кутузку… И я, маюся каждой весной, в полнолунье о… не… разделённой – единственной в жизни, ЕДИНСТВЕННОЙ В ЖИЗНИ, любви.

Конферансье: - Земля, как заядлый курильщик вдыхает кислотные наши грехи в облака – свинец, изотопы…. Да что там, вся мертворожденная жуть уже переполнила их…. А она задыхаясь, вдыхает, вдыхает, вдыхает – смрад дегтя – горящую нефть, вонь серную – выбросы химкомбинатов, и приторный дым от горящих саванн и лесов. …А вот вам, любезные, самый простой диалог из экологреческого и недалекого будущего. Герой-любовник: - Послушай, ангел мой, я только что заметил – ты светишься невероятным светом, так как будто аура твоя вдруг стала видимой…. Она: - Да, нет, мой дорогой, сегодня я не удержалась и съела огурец…. Солёненький…. С тех пор, вот …и свечусь. (Молчат четверть часа в полной темноте.) Она: Родимый мой. …А как ты думаешь, Вот, этот огурец…. Не станет ли он каплею последней для нашего любимого сыночка? Герой – любовник: (Озадаченно смотрит на флюоресцирующий живым светом живот любимой. Потом решается и кладет на него руку.

Скажи, так что твоя душа, поэт? Далёким отблеском дисплеева огня, что будишь ты в глазах пришельца в ноосферу? …Что движет заблудившимся в тенётах, когда бредёт он по линованным полям? И что ему разверзшиеся хляби твоей души, поэт? Ну почему?! Наш неизвестный Ускользает, не сказав, ни слова, ни единого… .

Павлу Когану посвящается Дрожащий в мареве сизом – ятаган полумесяца занесён над святою землею…. Всю ночь – В бессильной ярости…. Достает. Достает… Достанет! Вот, вот, полоснет. И, …не-е-е-т!!! Заостренным кончиком по живому – режет, под взрывы и скрежет…. А утром – вселенской заразой, скрывается в утренней мгле до…. - До следующего раза, гяуры, до следующего раза!!!

Лета морфозы мета лись в предутренних бликах…. Плыли кора блика ми по затылку, и в волнах волос утопали…. Было щекотно от слёз, ты шептала по коже губами, я уж не помню о чём, и не помню, о чём я заплакал, дураче, тогда…..

Между Фрейдом и Адлером человечество мечется – иже, присно, во веки веков…. А в амине – никогда не сможет уже понять человечество – истина по середине улицы, если по ней ракетой лупить с Апачи, смертью идеи, если её раздробить стеною, совершенства вторичных инстинктов…. А в заветном ответе той, самой первой твоей, школьной задачи, ты, мой читатель уже никогда не поймешь, что случилось со мною…. Миражом гениального скоро исчезну в глубинах библейской пустыни…. А в амине?! …Все мы скоро станем песком и камнями в стране этой вечной – и снова…. Будет!!! Уже по нашим костям топтаться, метаться и, чего еще там, днем с огнем искать все прогрессивное в человечестве…. Между Фрейдом и Адлером….

Вокруг тебя вращается луна. И солнце…. Вся вселенная моя – ТЫ, ТОЛЬКО ТЫ! Единственная в мире!!! А в черепной коробке светляки роятся, я с чего-то там сошел…. Врач мне сказал – я овощ, дозреваю в трущобах Далета, в пустынной Беер-Шеве…. Луна, она одна влияет на Закон о притяженьи тел…. Ну, а мою предзимнюю тоску чем растравила ты? В тот миг необоримый, когда ВДРУГ дуновением руки, и взглядом, полным нежности, РАСКРЫТЬСЯ…. благоволила. Со- Я пал…. К твоим ногам…. Дробь барабанная песка в окно, и в страннозвездном небе читаю по слогам…. - Как Один я один, я навсегда один…. …Как сабля выгнулась, а после оттолкнув – как бесподобно хохотала повторяя: - Ну, вот! Еще один…. Еще…. Еще один! Букетик желтых роз, прощальные двустишья о птицах улетающих…. Расстались…. Я полагал, что я свободен, наконец!!! Во, размечтался…. Посмотрите! Посмотрите! Вокруг неё вращается луна, и на границе постиженья бытия – необъяснимо – блестя своим небесным телом проплывает мимо, НЕБЕСНООКАЯ МОЯ!!!

«Я жил, невольно подражая Григорию Сковороде….» Арсений Тарковский « Мир ловил меня, но не поймал». Автоэпитафия Григория Сковороды. Горше адской свободы и …рабства господнего – этот взгляд твой…. Не! О! душевлённый. Камня глаже лицо – маска горечи – не? проницаемая…. Не ловил меня мир – сам попался в тенета…. Ну, а ты то теперь…. Что?! Не! Ё-уй -ей …, прикасаемая? А-а-а-а-а, – …из обреза губ уже полыхает в ответ – и-и-и, дымным порохом в памяти стынет…. - Родину бросил! Вот и живи, хоть сто двадцать лет…. Словно идешь…. Один…. По пустыне….

Ночь - выжатой синькою в небо, гитарный плеск, по плёсам луны разлохматились тучи земные... . Дави, гитарист! Не жалей ты её кастаньет, пусть девочка-вьюга наш мир заскорузлый раскружит, да так, чтоб в бессмертие звёзд устремилась душа, чтоб стало амброзией пойло в кабацких бокалах... . Круши гитарист, не жалей ты её кастаньет, пока махаоном сердечко её трепыхаться ещё не устало. С последним аккордом она захлебнётся волной воланов на платье и вскинет победно головку... . Замри гитарист! Ты здесь лишний, теперь только ей, ей одной - овации, крики восторга, цветы и улыбки... . Ночь просинью в небе, гитара в чехле... . Спит девочка, вам ещё ехать и ехать туда, где начнётся твоё ниоткуда... . Сказала - не любит, сказала, что скоро уйдёт. …Терпи, гитарист, обнимай, береги, ...и надейся, надейся, ...надейся на чудо.

Тишайший всхлип ручья, а после, после, последний гуд пчелы и тишина, глубокая. До обморока сна… . Всё это бесконечность длилось Неудовлетворённая луна катилась над обрывом и в блина, небесного, подобье превратилась. В прищуренных глазах… . Казалось – мне, не вырваться уже, не встрепенуться… . Так и застыну на краю сознанья. Так и умру. …Но грома содроганье Подбросило сознанье к небесам, а электричество прошло по волосам, отбросив тело в ужасе… . А там! …Я в тот просвет рванулся, как с обрыва, Казалось, полечу навстречу тучам Клубящимся. Но всё же – человек, остановился. Осознал… Беспомощность свою - плащом, прикрылся, и, бегом к жилью. …Куда ж ещё. Куда же мне ещё?

В метро врываясь, злясь, толкаясь, остатки стряхивая сна, мы попадали в эскалатор, быстрей, еще быстрей…. ОНА!!! Стояла возле этой речки, и, разделяя нас на лица, будила в каждом любопытство…. Мы всё оглядывались, но завороженные движением, проскакивали в поезда и уносились кто куда…. . . . . . . . . . . . . . . . А взгляды бились о стекло…. А лица морщились, кривясь…. - Помочь, помочь бы! Но, невольники…. Все дальше уносились злясь…. . . . . . . . . . . . . . . . Мы, …отходили понемногу, глядели, забываясь, вдаль, и…. И каждый, каждый вспоминал с любовью, с наилегчайшею печалью её протянутые руки, её заплаканные очи…. . . . . . . . . . . . . . . . Мы вскакивали посреди…. Мы спрашивали про себя…. Что это было? Смерть любови? …Глаз жгущих и звериной боли не вытерпеть…. И не найти, и не найти нам было боле её, ушла…. Ушла…. Ушла, …как будто умерла….

…А любовь всё живёт… . Русский народный романс На бульваре Цветном в серебристом снегу – хризантема… . Манекеном застывшим, старик – жженой льдинкой слеза по щеке… . Скоро встретятся, скоро подхватит его расписная трирема, унесёт в облака, к той, что бросила, да, в одиночестве бросила здесь…. Насовсем. А пока, а пока – На бульваре Цветном начудесь, накудесь, скуролесь ему вьюга, год ещё… . Или два – Пусть живёт – шёпот с неба, ещё, не пора, пусть ещё, ну, хоть разик, хоть разик на место последней их встречи придет, в серебристом снегу – хризантема – Так красиво… .

(цикл стихов, длиною в жизнь) От озноба глаз, опалённых любовью отпрянув, отшатнувшись от тела, дышавшего жаждою счастья, как боялся я – вдруг – подойдёшь и прижмёшься, подойдёшь и прижмёшься…. …Моя нелюбимая. * * * Уже не осень. А... зима. Уже не осень, а зима посеребрила кроны…. …А отражение твоё в пространстве заоконном – то отвечает невпопад, то, заслонившись плечиком, бросает беспощадный взгляд мне в спину…. Рассекречена – вздыхаешь шумно и легко, изобразив с улыбкой нечто…. С тобой всё ясно. … Ну, а мне – что?! А мне что?!!! …Так вот и стоять, и задыхаясь повторять, то, что сведёт меня с ума…. - Уже не осень…. …А зима. * * * Что я пил с этих губ.... Твой двоящийся образ отчетливо так разделен был на тогда и сейчас… Что осталось в сейчас волновало, Но тенью, беспамятной тенью… А… что было меж нами – Казалось – закрыто навек и умрет вместе с телом… Но, поди, ж ты! Бессонница… Блюз… - Ты!

Вирус поэзии снова в сознанье проник нету лекарства от этой заразы весенней, вновь становлюсь туповатым, безвременной тенью, тенью великих, их строк, что зависли в мозгу как-то спасаюсь, бессонствуя…. Чувствую – снова, преодолев ипохондрию, чувстствую, – снова смогу, снова смогу я услышать дыхание слова…. Вот – семафорствуя – дышит, машинами дышит шоссе, и голубями вскипают весенние крыши, слышу, как корни деревьев шуршат, обвивая гранит, чувствую, как наливаяся соком древесная кожа звенит…. Через себя пропуская всю эту вселенскую блажь, я понимаю, что я никакой не поэт, а всего лишь, весны метран- паж, буйства её в моем теле – зараза. Она снова стихами, моими стихами Бере мен на.

Ах, это море посреди Земли…. Застыло в ожидании хамсина…. Тут облака плывут, как корабли, а солнце воздух жжет так нестерпимо, что это всё, не поместившись в небесах…. Вдруг!!! Вызывает призраки мигрени…. Вдоль берега брожу – и адский страх, и боль – все вместе – порождает озаренье – что та поэзия, что зародилась здесь – все, что мы есть теперь…. Все, что мы есть…. А это море…. Посреди Земли - сияет светом левантийской лени…. Лежат на горизонте корабли, как призраки ушедших поколений…. Мы здесь живем, сжигая жизнь дотла…. Тут каждый день, как будто день последний…. Нас скоро всех сметет вселенская метла, отправит в мусор донных наслоений…. А та поэзия, что зародилась здесь – так и останется…. Всем, что мы есть….