О чём мечтаю, хочешь ты узнать? Душа твоя, чтоб не страдала всуе. Дождём хрустальным я мечтаю пасть, И губ единственной касаться в поцелуе. Звезды лучом хочу войти в твой дом, Лучом, что миллиарды лет искал к тебе дорогу. И навсегда, на веки вечные остаться в нём, Покой твой охранять, несчастье не пускать к порогу. Я вольным ветром, что не ведает преград Средь нитей шёлковых мечтаю затеряться. Дыханьем трепетным ласкать, вдыхать их аромат, В нём как ручьи в озёрах растворяться. Ключ к сердцу твоему хочу найти…. Мне не страшна любая непогода. Готов сквозь тлен веков за ним лететь, идти, ползти…. Найти и не терять, до дней последних жизненного хода.

Возможно ль женщину любить? Хочу у Вас друзья спросить. С утра ей кофе подносить, А вечером цветы дарить. В постели молча ублажать, Её капризы выполнять. Всё время слушать эту чушь Про тайны тонких женских душ. Что ты всё делаешь не так. Не модный у тебя пиджак. И вместо платья от Версаче На ней одежда старой клячи. Мол тёще в день её рожденья Вручён был кактус без стесненья. Жена так воет, что хочу Давно ей подарить Луну. Возможно женщину любить Коль вместе с ней не надо жить.

Нет солнца за окном. Уж лето у порога. Сижу за письменным столом В бесплодном ожиданье слога. Дождь по стеклу стучит. Свистит на кухне чайник. Сегодня Муза моя спит. Я сам себе начальник. Наполню кружку кипятком, Две ложки сахара, белее снега, Добавлю кофе, жгучий ром. Глоток, другой … - по телу заструилась нега. Забыты рифмы, ритм, размер. Терцина и катрен исчезли в одночасье. Вот Вам совсем простой пример, Как поступать поэту, коль на улице ненастье.

Крапива. Лебеда. Репейники, как ёжики - с иглами. Неужто это всё весной сажали? Где перья лука, пурпурный редис, кусты томатов с сочными плодами? Дни полные забот, напрасно в землю плодородную упали. О чудо! В зарослях полыни клубники две гряды нам небеса явили. Блажен создатель, изваявший вас. Рубинов блеск средь грубых, тусклых страз. Безумьем алых яств уже умы объяты были. Увы, соседи нас опередили…. И замок из песка распался в тот же час. Пустым остался звонкий медный таз. Надежд не оправдали огурцы. Все сгнили – дождь шёл до зимы. Лишь кабачки и тыква – молодцы! Загвоздка в том – их не сажали мы. Смородина душистая росла в саду. В варенье – ягоды, в солёные грибы – листву. Погибло всё, гори оно в аду! Мучнистая роса и тля всё съели на корню. И меж собой теперь ведут войну, Кто будет есть крыжовник и айву. Весной картофель в почву брошен был. Устроить осенью мечтали знатный пир. Грибы, горилка, сало…. Дранки – венец Российского стола.

Встал я утром спозаранку. Натянул носки, трусы. Выпил чая, съел баранку. Сбрил отросшие усы. Влез в заполненный автобус. Ткнул локтём соседа вбок. Ну и толстый ты, как глобус, И вонючий, как хорёк. Вновь гнусавый голос слышу: - Кто проезд не оплатил. Звуки эти сносят крышу, Жаль, что пистолёт забыл. Девка патлы раскидала, Лезут в ноздри, лезут в рот. Ещё чуть-чуть и ты попала, Скальпель в руки и вперёд. Мандавошек бомж считает, За версту мочой несёт. У меня терпенье тает.... Всё, приехал! Мне везёт!

Об оценках, рейтингах и человеческой несвободе (этюд, навеянный А. Блоком) - Поздравляю Вас мамаша. Крепкий здоровый ребёнок. Вес - 3,6кг. Так или примерно так начинается жизнь каждого из нас. С этого момента наша жизнь уже не принадлежит нам. Это сплошной сравнительный анализ и статистическая отчётность. В детском саду только и слышишь: - Посмотри на Машу - какая она молодец, всё скушала. А ты совсем ничего не ешь. И ты начинаешь есть подгорелую кашу, пить кипячёное молоко с пенками, от которого тебя воротит. Ты веришь, что это правильно, что так поступают все взрослые люди. Пришёл в школу - ещё хуже. У кого-то оценки выше, чем у тебя, кто-то лучше себя ведёт, слушается учительницу. А ты почему-то позволяешь себе ползать по полу в столовой и при этом кидаться макаронами в своих одноклассников. Тебя опять оценивают. Создают шкалу системы сомнительных жизненных ценностей. По окончании школы одни поступают в ВУЗ, другие нет. Одни в хороший ВУЗ, другие не в очень хороший.

Иметь жену, любовницу..., конечно, сложно. Но можете поверить, в общем, можно. Возможно даже не одну. Имею я ввиду любовницу, а не жену. Тут главное - не перепутать самому С кем ты проснулся нынче поутру. Позвольте дать ещё один совет: Жениться нужно лишь на склоне лет, Когда бесплатная служанка вам нужна. Кто подойдёт здесь лучше, чем жена. Лелеять, холить будет. Ставить вам клистир. О Боже! Лучше сразу отойти в загробный мир. И в путь последний, провожая Вас Рекою слёзы у любовниц потекут из глаз. Пора заканчивать моё стихотворенье. Даю здесь небольшое заключенье: Жениться или нет - решать вам самому. Важно - иметь ... любовницу, и лучше не одну.

Я обещал с тобою спать? Как мог такое я сказать! Совать и снова вынимать..... Зачем всё это вытворять? Ну ладно я ещё внизу. Такую муку я снесу. Гораздо хуже наверху. Болят яички и в паху. Кто выдумал весь этот секс? Вся жизнь - один огромный стресс. Покину мир, уйду в монахи. Там не найдут меня девахи.

Умеющий любить – умеет ненавидеть. Какой, однако, странный феномен. Кем дорожишь – того легко обидеть. Двух чувств в короткий миг обмен. Был дорогим – стал кобелем проклятым. Единственная - превратилась в … твою мать. Уж лучше быть свободным, неженатым, Чем регулярно тёщу поминать. Никто тебе не будет портить нервы. И говорить, какой же ты дурак. Что хуже может быть любимой стервы. Как ни стараешься – всё делаешь не так! Пытаясь сохранить души резервы, Уйдёшь навеки, чтоб придти опять. Что лучше может быть любимой стервы, Мешающей тебе ночами спать!

Сдирает ветер с рощи сарафан осенний. Улыбка солнца вымучена, зла. В который раз твержу, что пью стакан последний Отравленного, едкого вина. Птиц стаи клином к югу улетают, Роняет небо слёзы в ожидании зимы. Глаза мои сухи, ведь капли в сердце тают От умершей надежды и любви. Калина у реки в пурпурную оделась тогу, Чуть надави - искристый сок фонтаном бьёт. Старуха чёрная с косой спешит к порогу. Я знаю - ждать не долго. Скоро час пробьёт. Укроет землю снег ковром пушистым. В дуплах деревьев ждут птенцов клесты. На ветках елей иней утром мглистым. А там где я - кресты, кресты, кресты...

Всё в моей жизни уже было, Всего не повторить уж вновь. И крест замшелый над могилой Всё чаще в снах меня зовёт. Душа – бессмертна, ну а тело – Ты сколько к смерти не готовь… Настанет час. И поп с кадилом Твой труп холодный отпоёт. Забьют гвоздями крышку гроба, И в путь последний понесут. Останутся потомкам лишь четыре слова: Родился…, умер…, похоронен тут.

Капающая на кухне вода будит меня посреди ночи, но я не иду закрывать кран. Прокладка уже давно требует замены. Это дело двух-трёх минут, но я не делаю этого. Быть может если бы в соседней комнате сопели носами мои сын и дочь, или рядом лежал дорогой мне человек... А так... Зачем? Многоквартирный дом со всеми его обитателями замер до утра. Даже ветру наскучило беспричинно гонять по небу стаи облаков, и они опустились на землю белым покрывалом так, что шум многомиллионного города безвозвратно затерялся в их невесомых складках. Тишина проникла в самые отдалённые уголки моего небольшого жилища, окутала меня с головы до пят, незаметно заполнила собой душу и сердце. Мрак и безмолвие порой творят странные вещи. Кажется, что по какой-то нелепой случайности тебя живьём закопали в землю, и крик о помощи, пытающийся вырваться из груди, ещё не родившись, затухает в поглотивших тебя тишине и тьме. Лишь капающая из крана вода уверяет меня в обратном.