Не кружи тоска чёрным вороном, Не отдай в полон думам тягостным. Душу мне не рви во все стороны, Дай пожить легко в мире радостном... Не судилось мне счастья полного, Только лучики, только проблески. Быть хотелось мне птицей вольною, Воспарить победно над пропастью... Пронеслись деньки, что мгновения, Но за долюшку мне не соромно... Насладиться дай песнопением, Улетай тоска чёрным вороном...

собирайся! летим через день с голубыми слонами в край их добрых надежд - тренируйся - руками махать. признаюсь, о партнёрше такой красоты (между нами) я мечтал между строк в сочинённых недавно стихах... голубые слоны - исключительно мудрые звери, а летают они аэробусам лучшим под стать. мы изучим их мир, я уверен - они нам поверят, и позволят друзьями их стаи когда-нибудь стать...

Время неугомонное мчится, и Трудно вспомнить вчерашние дни... Образ первого в жизни учителя Память наша священно хранит. Очень стыдно, порою мучительно, Вспоминать нерадивость и спесь Школьных лет. Попросить бы учителя О прощении...Где уж теперь... Как бы ни были многозначительны Вы, сегодня, коль совесть велит, Роз букет подарите Учителю, Поклонитесь ему до земли!

Не случилось любви после дождика в прошлый четверг, Вероятно, и будущий станет похожим. С каждым днём седины прибавляется на голове, И траншей на пока не пергаментной коже... Убегаю от старости пошлой в простые слова, В отглагольные рифмы, в согласные звуки. Соглашаюсь с судьбой - перед ней не качаю права, И Хранителя душу забрать на поруки Ежедневно смиренно прошу, чтобы он приучал Многогрешную к радости исповедальной. Жить хочу не спеша, без нужды обращаться к врачам. И давно не нужны ордена и медали…

Гром утих после ста заклинаний, Стало дождику плакаться нечем. Королевою воспоминаний Ты была в этот пасмурный вечер. Память перебирала картинки, Из былого листы доставала, Но безжалостно на половинки, Не давая глядеть, разрывала. Зарисовки счастливых мгновений, Что вдвоём испытали когда-то, Строки писем и стихотворений Улетали во тьму без возврата. И, глотая солёные слёзы, Еле сдерживаясь от рыданий, Ты пыталась ловить эти грёзы, Королева воспоминаний...

Молибденовое небо С фиолетовым оттенком... Обволакивает небыль Луг топлёной млечной пенкой. Меркнет солнце, соловея, Восвояси удаляясь. Угасает вечер, тлея Над усталыми полями... Тени в страхе перед ночью В ожидании застыли… Ночь на небе ставит точки, Посыпая звёздной пылью Горизонт посеребрённый, Небыль смешивая с былью... Вечер, сумраком смирённый, Сонно складывает крылья…

За деревенькой роща, Полюшко под жнивьём... Ветер в саду полощет Стираное бельё... Церкви лазурный купол. На бугорке погост... Девочка шьёт для кукол Платья, сопя под нос... Час соловьиных трелей. Жмётся туман к земле... Стёкла в окне взопрели. Пахнет домашний хлеб... Спит под скамьёй колечком Серый облезлый кот. В зеве белёной печки Топится молоко…

Октябрь улицам усталым Ладони моросью омоет, Засыплет пёстрыми листами Для встречи с долгою зимою... Морозец ягодам рябины Добавит шарма терпкой сласти. Посеребрит газоны иней По ювелирному бесстрастно. В ночи испуганное небо Оденет город в саван белый. Факир на час покажет небыль Ветвям деревьев оробелых. Неугомонное светило Лучами слижет снег случайный, И жар его неотвратимый Дома почувствуют плечами. Ещё не время грустным блюзам Плыть высью, зазывая зиму. Ещё заманивают музы Собой в стихи неотразимо…

Не прочат досрочно подстрочные буквы Условным словам золотой немоты. Под такт метронома сердечного стука Распахнуты створки в страдательный тыл. Слова незабытые память мусолит, Рефреном строкам раздаваться веля. Слеза просочилась сквозь звук ноты "соль", и Просохла до эпистолярного "ля". Стучит за грудиной особенно гулко Рассветной порою в разгар сентября. Прорежутся слухи глухих переулков, Лишь только лучи лица улиц взбодрят...

Ветер ласкает кленовые кудри. Улица августом пахнет, и пылью… Хочется быть рассудительным, мудрым, И побывать за пределами были, Где наиграться в сюжеты из сказок... Впрочем, простительна эта беспечность. Верится в сны и красивые фразы, Якобы в них заключается вечность. Не осуждают впадающих в детство - Каждый быть вправе доверчиво-юным. От диссонанса прекрасное средство - Фазы луны зашифровывать в руны. Если луна, словно сахарный пряник, Имя её – удалой полумесяц. Полной луне – ясновидице рьяной Пишутся строки задумчивых песен. Август пророчит багрянца начало. Брезжит, рождается новое утро. Ночь удаляется вместе с печалью. День впереди рассудительный, мудрый…

Муза сдохла... Печально. Но, только Не сдавалось внутри ремесло. На мотив опьяняющей польки Дух рождал оду "Деве с веслом"… Так хотелось признания массы, Чтобы люди назвали: - Боян! Оказалось - слагал понапрасну, Неизменно душою поя. Фонтанировал без передышки Вдохновенный словесный поток... Массы взвыли: - Ну, это уж слишком! Тормозни, хоть немного, браток… Только в память о Музе почившей, Изрыгал неуёмный талант Сотни пламенных четверостиший О насущных проблемах села... "Во пруду ли, в конце половодья, Карасей мы ловили вдвоём... Окоём улыбался природе, Ветерок теребил водоём... Ты махнула удилищем лихо, Раззудив молодое плечо. Поплавок промелькнул, словно вихрь. Я был пойман тобой на крючок. Ощутив сталь на месте интимном, С лёгким стоном мгновенно упал В серовато-зелёную тину, О любви размышляя: - Слепа! Заливаясь малиновым смехом, Ты сказала без матерных слов: - Блин! Какая же я - неумеха! Подавая на помощь весло..."

"незваный гость лучше татарина..." (из армянского радио) Опять без сна - слова в извилинах кружатся... Он в полночь постучал, без спросу сел за стол, Был творчески небрит, просил не обижаться - За мой любовный стих поставил жирный кол. Но мне не привыкать к подобным экзорцистам. Я прекратил икать, и протянул гранчак Ночному визави, советуя слависту На огненный первач за запах не серчать. Он залпом выпил муть гранёного объёма. - Нормальный самогон!

Не понять, не унять Дней унылых, дождливых... Не пеняй на меня За приливы-отливы, Город тусклых огней И простуженных улиц... Образ твой на стене..., И тоска встрепенулась. Убаюкивал дождь Полуголые клёны, И нашёптывал ложь Им о цвете зелёном. Ты теперь далеко, В тридвенадцатом крае, И забыла легко О потерянном рае. Заливает дождём Немоту переулков. Ливень предубеждён - Молчаливость прогулки, Принимая в штыки Струй холодных и острых... Мы с тобой далеки. Ты - печальный мой остров.

Понедельник лицо в ожидании ливня нахмурил, И на прошлой неделе июль был печально дождлив. Пелена ржавых туч - словно в небо насыпали сурик - Распласталась по небу, собой глубину застелив. На душе полный штиль - ни печали, ни капли азарта, Корабли размышлений застыли в унылом порту. Неутешен прогноз на желанное солнце на завтра... Полусонные строки в миноре лениво плету. Затерялась любовь в перелесках случайного взгляда, Бездорожье и хлябь на просёлках молитвенных слов. На столе: белый хлеб, молоко... В голове беспорядок. Ливень, словно стрелок, лупит пулями капель в стекло. Пепел на сигарете длиною с версту под Коломной… Канонадой пальнув, гром небесный оглох и затих. Первый луч, сквозь проталину в тучах блеснул, и нескромно Заглянул в мой блокнот, прочитал никудышный мой стих…

В строфах теснятся слова, то - сама печаль Держит на привязи их, но ещё чуть-чуть, Стайкою дымной они унесутся в даль, Чуду навстречу, чудеснейшему из чуд... Тронь недотрогу уроненную в зарок, Разбереди бережёного бренный сон. Тавромахию не может признать добро. Тесно словам, как в музее мадам Тюссо... Бездна Вселенной, а в ней мириады звёзд, Не отыскать телескопом звезды волхвов. Вечность слова к незабвенной звезде зовёт. Время не властно над верою в волшебство...

Оду сложу июлю - Радость ему доставлю... Пчёлы в июле в ульях Мёд золотистый плавят, Зори пьют залпом росы, Колет стернёю пятки На луговых покосах, И вечерами сладко Втягивать воздух носом….

Полон мир чудных фамилий, Экзотических имён... А меня зовут - Василий, Я проклятьем заклеймён. Тока встать порою тяжко - "Мир голодных и рабов" Разрушать, и рвать тельняшку Не охота за жлобов... С Пьехой на метре не ехал, С Разновуром не бухал... Жисть, она - то кверху мехом, То берёт за потроха. Пашу Сушкина читал я, Вспомнить соромно - в яслях. Я по-ленински картавлю, Бороздит мозги мысля, Что во мне закопан гений, Типа - Ньютон-Фарадей. Только за душой ни пенни, Седина на бороде. Я бы вдоволь расстарался, Раскопал в себе талант! Стал бы, ёлкины моталки, Алигархом - Во, дела!!! Собирал бы деньги, нэцкэ, Лимузины, прочий хлам. По-немецки - "цацки-пецки" - Разучил бы, создал клан. Написал бы, без подвохов, Тысяч пять стихов про суть. Верю, признанный эпохой, Головою вознесусь Выше всех столпов, а лохам Бородёнки потрясу! Размечтался я, однако... По экрану - сериал "Поп не убивал собаку" - Жуть, по Полю Мориа: На дуэли Мориарти Застрелил Эдгара По - Фаворита левых партий Из Большого

Был бел душой, хоть чёрен телом (у мавров смуглые тела). И Дездемона у Отелло Весьма застенчива была. В её глазницах жили очи Сверхположительной красы. Она любила, между прочим, Есть по утрам голландский сыр. Но из под носа воровала Ворона сыр исподтишка. И Дездемона горевала Под задушевный звук рожка. Хлебала винный спирт из фляги, Пьянела медленно, и вот Явился искуситель - Яго, Поцеловал её в живот... Но Дездемона не успела Отдаться в плен большой любви, Ворвался в комнату Отелло Со скромной целью - удавить Изменницу в порыве страсти, Что колобродила внутри. Он вынул карты чёрной масти Со дна колоды, сразу три. И по раскладу выпадало Невозмутимое очко. И Дездемоне карты дал он, Перевернув её ничком. Хрипел: - Молись, путана, на ночь! Пришёл твой самый смертный час. И стал душить так постоянно С похмельным тремором в плечах... Но силы пыла не хватило Лишить дыхания любовь. Взревел Отелло, как Атилла, И впился в мертвенность губов... Месть завершилась хэппи-эндом, И Дездемона ожила. З

* Небесный рай в себе скрывает синь... Сомнения греховные... В плену их Хватаемся вплоть до последних сил За шебутную жизнь свою земную... ** В коробке – бабочка, мертва, Булавкою приколота… Умрут безвестные слова И воцарится золото... *** Бессмысленна за временем погоня - Непостижимы смыслы бытия. В незыблемых космических ладонях Живой игрушкой вертится Земля... **** Не умрут слова и звуки, От огня Господь спасёт. Ветер в ласковые руки Их возьмёт, и вознесёт... Утолит твоя печали Разноцветная любовь... Скажет ангел за плечами, Улыбаясь: - Бог с тобой...