«История нас учит тому, что никогда, никого ничему не учит…» (Древний афоризм) *** (пародия) Как жить без леса, без реки, Ильич, – спросили ходоки? Где наш завод? Где наш колхоз? Где наш «бесстрашный паровоз», Что до коммуны не довёз??? В судах опять ведём мы спор За ловлю рыбы из озёр, За шишки,… ягоды,… грибы - Проходит фронт опять борьбы. Не помереть бы тут,… кабы… Куда девалась вся земля? Угодья,… пашни… и поля? Куда девался общий скот? Смотри, как обеднел народ! В стране – опять переворот? Творится страшный беспредел! Уже идёт людей отстрел, Кто шел за пенсией в «Собез», И - в чью-то вотчину залез,… Или забрёл в «хозяйский» лес. Снял кепку Вождь.

На мелодию из кинофильма «Гусарская баллада» *** Собрались мы, как говорится, Почтить сегодня, но, ни водку, ни вино, А просто с пивом подружится Давным-давно, давным-давно, Давным-давно. Ячменный эль, полезный очень, Хотим увидеть мы твоих бочонков дно И не упиться, между прочим, Давным-давно, давным-давно, Давным-давно. Объём нас пива не пугает. Оно, как воздух сквозь открытое окно, И лечит нас и воскрешает Давным-давно, давным-давно, Давным-давно. Я долго с пивом мог сражаться, Мне это, право, это, право, всё равно, Но, есть угроза об…мочиться Давным-давно, давным-давно, Давным-давно. На цвет приятно и красиво И на похмелье только вылечит оно, Одно лишь пиво, только пиво Давным-давно, давным-давно, Давным-давно. Покой мне точно обеспечен, Врачи твердили мне об этом уж давно, Прощай инфаркт, желудок, печень Давным-давно, давным-давно, Давным-давно. Поднять всех кружки призываю, За годы долгие, что нам прожить дано, Налей-ка, кельнер, всем до края Давным-давно, давн

Не заглянешь в душу к Богу, Душу Чёрта не поймёшь, Почему же так убого, Украинец, ты живёшь? От главенствующей власти - Получил – одно г…но: Только низменные страсти,… Папиросы,… да вино, Секс сплошной в телеэфире, И в подъездах – наркоту, Брось мечту купить квартиру, Выбрал партию - не ту. Голос ты отдал, к примеру, Что теперь уже скрывать, За господ-миллионеров, Что умеют воровать, Что живут в районах спальных, Отдыхают лишь «в Европах», А вопрос твой социальный, Извини, им всем – «до ж…пы». Не продай за гривну голос, Хватит спать, открой глазищи, А, не то – ты будешь босым, А, не то – ты станешь нищим!

Вся наша жизнь, как стих поэта, Идёт куплет, затем припев. Мы спели, но внести всё это Так, в нотный стан и не успев. Она - как буря, и как вьюга Свинцовой тенью в облаках, В ней можно не найти друг друга И разминуться в двух шагах. Ты пел и попадал в октаву, Свой мир семейный создавал, Не посягал на чью-то славу, Но никогда не предавал. Аккорды брал палитрой гуще, Какой ценой и не спросив, Твой маятник часов запущен, Но скоро выбьется из сил. Вся наша жизнь, как змей бумажный, Пока есть ветер – мчится ввысь, Не упустить мгновенье важно, Пока мы вверх не добрались. Не разменять её на малость, Беречь по каплям каждый день, И тех секунд, что нам осталось, Прожить достойно средь людей. Вся наша жизнь, как стих поэта, С точеной формою слогов, Мы сами созидаем Это, В душе надеясь на Богов. Часов наш маятник запущен, Считая четко жизни срок, А сколько нам еще отпущено, То это ведает - лишь Бог.

Как у парящих в небе птиц, Почти невидимых глазами, У шахты – два крыла границ, Больших крыла: Восток и Запад. И под землёю, как в кино, Летит, парит, подобно птице. Маркшейдером уже давно Для ней начертаны границы. Летит натружено, устав, По магистральным штрекам этим, И обдувает устья лав, И гонит пыльный шахтный ветер. По её крыльям видно тут, Где нужен лес, а где – железо, На «перекрепке - «бут» кладут, А здесь – бьют новые «разрезы». Все очертанья изменив, Для пользы, а ни ради славы, Забои новые «пустив», Закрыв сработанные лавы, А до ствола полёт далек, Но, в каждом взмахе её - ярость, Рубить подземный уголёк. Судьбой нелёгкой ей досталось Даже за праздничным столом, Мне часто видится и снится, Как под землёй летает птица, И машет ласково крылом.

Мы у шахты – подземные дети, А она нам – кормилица мать, И везут ежедневно нас клети Кладовые Земли открывать. Мы, как пчёлки-трудяги с тобою, Грудь «забоя» вкусив глубоко, Добываем из этих забоев Черно-угольное молоко. Брызжет струями грудь у забоя, Среди марева, пыли в клубах, В рештаках, собираясь надоем, Черной пенкой, ложась на губах. Чистым радует блеском искристым, Жирной плёнкой лежит на руках, Потому мы с ребятами быстро Разливаем её в рештаках. Ручейки те стекаются в реку По конвейерным лентам легко. И к стволу убегает по штрекам Черно-угольное молоко. Покорители Шахты и Неба, Со штурвалами и с обушком, Мать-Земля кормит нас черным хлебом, Поит черным своим молоком. Но заметно черней, чем коровье, И солонее очень на вкус. А, бывает, и с примесью крови… Но - с широкой палитрою чувств.

Шахтёрам – здоровья б, наград им не надо, Любой Вам ответит, хоть «как на духу»… Пылятся на кителе скромно награды, От взгляда стороннего – скрыты в шкафу. Висят ордена, рядом с ними – медали. За каждой – победы, мозоли и пот… Добыча видна, та, которую дали, И слава шахтёрская `из году в год. Но, скромен шахтёр, и не хвастает даже, Он знает – победу ковал коллектив, И, как ни проси – лишний раз не покажет И детям, играться давать запретив… Лишь в дату одну достают они форму, Идут в День Шахтёра, с осанкой в строю. Несут они гордо на кителях черных Под звон орденов – песню Славы свою!

Мы у шахты – подземные дети, А она нам – кормилица мать, И везут ежедневно нас клети Кладовые Земли открывать. Мы, как пчёлки-трудяги с тобою, Грудь «забоя» вкусив глубоко, Добываем из этих забоев Черно-угольное молоко. Брызжет струями грудь у забоя, Среди марева, пыли в клубах, В рештаках, собираясь надоем, Черной пенкой, ложась на губах. Чистым радует блеском искристым, Жирной плёнкой лежит на руках, Потому мы с ребятами быстро Разливаем её в рештаках. Ручейки те стекаются в реку По конвейерным лентам легко. И к стволу убегает по штрекам Черно-угольное молоко. Покорители Шахты и Неба, Со штурвалами и с обушком, Мать-Земля кормит нас черным хлебом, Поит черным своим молоком. Но заметно черней, чем коровье, И солонее очень на вкус. А, бывает, и с примесью крови… Но - с широкой палитрою чувств.

Старожилы шахты знают, Как частенько «поддевают» Поначалу молодёжь… С умным видом, строгим взглядом, Озадачат так нарядом! А что делать? Не поймешь? Практикантов нас, студентов, Для больших экспериментов, Привезли в Донбасс – весь курс, Чтоб учились спозаранку В сапоги мотать портянку, А секреты все – «на `ус». Нас на практике, вначале, К хохмам разным приучали Всей серьёзностью речей. И к диспетчеру послали, Чтобы мы «от лавы» взяли Запасной комплект «ключей». Мы, с серьёзным очень видом, Молодые ж, без обиды, Получили там – урок!

Как страшно, братцы, умирать… В пустой квартире, молча, лёжа… И мысли некуда девать, Которые - судьбу итожат. Ты был когда-то молодым, Из кожи лезть всегда старался, Но годы сделали седым, Да и здоровьем подорвался… Когда-то рвал всё «на пупок», Старался быть одним из первых. Предположить ты разве б смог, Что шахта так загубит нервы? Что грудь так сильно запылит, Дышать приходится едва ли… Разбил совсем радикулит… И блеск не радует медалей… Забыт!... И хочется – завыть… Ночной… бессонною… порою… Героем мне уже не быть! Страна – забыла всех героев! Шахтер! – лишь лозунг. Словно миф. В газетных полосах` страницы… Обогащаешь только… – Их!* Элиту*, в депутатских лицах. Опять попал ты в рабский плен! Почётным был, и тут вдруг – нате, Тарифов, всех расценок, цен, Прикован цепью вновь к лопате! С трибун поют: – Свободный труд! В бюджете делают лазейки… Тебе же… – Каторгу дают ! Кирку` с лопатой !

Точен он и крепче стали, Хоть для слуха – резок он, И, прочтя тома все Даля, Ты найдёшь его едва ли, Наш шахтёрский лексикон. С непривычки – страшен даже Сей словесный инструмент. «Убедитель» очень важный, Мат простой, пятиэтажный – Самый лучший аргумент. Можно было бы попроще Нам общаться, говорят, Но в словах нет нужной мощи, Чтоб объёмистей и жёстче Всем шахтёрам дать наряд. Получив его, ребята, Обсуждают всё сперва, Вычурно – витиевато, Вперемешку с крепким матом, Строят фразы и слова. Убедительно, без Даля, Всем и всё понятно нам: Сколько мы за сутки дали, Кому – «втык», кому – медали И положенных «сто грамм». Подтрунили… Помирились... Мыло на пол искрошив, После смены в бане мылись, И легонько матерились, Мы без злости… Для души.

Я часто вижу в сновидениях Пластов пологое падение, Блестящих, просто заглядение, И чёрных, словно ада мрак. Как тело сажей жирной мажется, Пусть обывателям не кажется, Не каждый сможет здесь отважиться Спуститься в шахту просто так. Припев: Першотравенск, Першотравенск – Степь бескрайних берегов. Першотравенск, Першотравенск – Символ славы горняков. Першотравенск, Першотравенск, Я с тобою навсегда. На копре твоём сияет Пятикрылая звезда. А горняков, на удивление, В работе красит вдохновение, К углю загадочное рвение, Некомфортабельный уют. И, в том неистовом старании, Все – впереди, никто не крайние, Добыть побольше есть желание, И выжить, так как дома ждут. Припев: Першотравенск, Першотравенск – Степь бескрайних берегов. Першотравенск, Першотравенск – Символ славы горняков. Першотравенск, Першотравенск, Я с тобою навсегда. На копре твоём сияет Пятикрылая звезда.

Нам не нужен ни пафос партийных речей, Ни тепло чужеродных объятий, Зарубежный их опыт не нужен ничей, Нам шахтёрский свой голос понятен. Он от сердца идёт, от души, от земли, От мозолистых рук,… из забоя… Депутатские «байки»: - Что светит в дали, - Нас не очень теперь беспокоят. Каждый тянет давно одеяло себе, Богатеют «семейные кланы»… Ну, а бедный народ в этой страшной борьбе, На закланье идёт,… как бараны… Ежедневно безумную тупость речей Топчут в ступе, как воду… и глину… Чья ж ты Родина? Видно, что стала ничьей… Разодрать все хотят Украину… Эх, в твои бы уста – еще б водки глоток… Что ни фраза, ну точно – «в десятку»… Словно острая бритва словесный поток Режет сущности всей Правду-матку!

Изъедены руки от хлорки и мыла, Мозоли натёрты брезентами швов... В машину «шагают» спецовки, уныло, На стирку - портянки, портки` горняков. Но в той монотонности нужной работы, С глаз мокрую прядь, молча сбросив свою, Шахтёрские прачки - любовь и заботу, И душу свою добавляют к белью… Порывы зашьют, латки «сделают» ловко, Ведь Ваш «экспонат» здесь не для красоты, Но выглядит новой родная спецовка, А запахи - свежести и чистоты… Всю смену - в пару`, что зимою, что летом, Среди центрифуг, в шуме баков машин, Шахтёрские прачки, не пряча секретов, Стирают бельё для шахтёров-мужчин. Изъедены руки от хлорки и мыла, Натёрты мозоли брезентами швов... В машину «шагают» спецовки уныло, Знакомый такой - атрибут горняков.

Они вошли в обыденную жизнь, Словно часы, или зубная щетка. И я не вспомню случая, кажись, Чтоб где-то, что работало так четко? Под шум их шин мы поутру встаем, Взяв «тормозок» спешим на остановку, И свой автобус шахтный узнаем, И на подножку вскакиваем ловко… Плечистость тел, окутанных бронёй, И мускулистых рук под такт качанье, Весь поручень обнявших пятернёй… Здесь сотни дум… и шумное дыханье. Здесь рядом - ветеран и ученик, Обычный трёп: рассказы, байки, шутки… Кто молча едет, кто к окну приник, А кто-то дремлет лишние минутки. Здесь кто-то «травит» сальный анекдот, Кого-то душит застаревший кашель. А, в общем, жизнерадостный народ Спешит на смену в дилижансе нашем. Не замечаем, что нам так везёт, Годами, ездя к шахте и обратно, Что с нас водитель денег не берёт, Для горняков давно проезд бесплатный. И утром вновь народ с зарей идёт На остановку, так надёжно зная, Что Он - без опозданий подойдёт, С привычной яркой надписью «Степная».

Укол… Другой … Тампон из марли С ватой … Повязку `туже – Выполнить Еще… Совсем уверенно, Да, и Молодцевато, Сестра работает… Минутам – `Начат счёт… Болит, родной ? Ну, ничего, Потерпишь… Ровней дыхание, Не дёргайся, Лежи… Не верю я, Что в Бога ты Не веришь… Скажи: - Спасибо, Что остался Жив! Всё – позади, Теперь поплакать Можем, Кость не задета, Мяса – вырван Клок… Я – чуть пришила, После швы Наложим… Рука свободна? На … держи Сапог… Носилки где? Грузи, ребята, Быстро… Мужчинам – шрамы?! К свадьбе… – Заживут! Звони «на ствол», Скорее, Машинистам, Пускай, электровоз За ним… Пришлют. Давай! Вперёд, Ребята, Против ветра… Потеря крови Сильно Велика… Нам и бежать-то – Меньше Километра… А ты – лежи, Пока что, Отдыхай… Ты – не женат? Ну, это – Поправимо, А раны… мы... Заштопаем… Сейчас. Скажи:- Спасибо, Что так часто – Мимо Проходит Смерть, Порою, Мимо нас!

Как часто ходят рядом, Размером – метр во лбу, Духовные кастраты, С обидой на судьбу. В спортзалах `холят тело Правители судьбы, А нам пахать приспело, Ведь мы для них – рабы! Устав от жизни светской И от ночной «тусни», Как бонзы дней советских Ведут себя они. Они летают в выси - Не-до-ся-га-е-мы! Для них Закон не писан - Не-при-ка-са-е-мы! У них судья - «в кармане», И мент, и прокурор… И силой власти «monеy» Они творят террор. У них в статьях дохода - Рек глади и морей… Им захватить охота И воздух поскорей! Все продано по метру, Поделен каждый куш… А нам идти «до ветру» Придется видно, уж … А власть «молчит» в бессилье И гласа, … и руки… То, ведь, творят насилье Их отпрыски-сынки. Старинные сказанья Поведали нам вдруг, Что – лишь кровопусканье Осилит сей недуг. P.S. Пороков всяких – горы, Ненужность, рудименты. А, как по мне, мажоры Есть - жизни экскременты.

Эти степи - копров не видали… Тишь и гладь.

Не знаю уж кого винить, за «самостийность» ныне? Кто ввел укрАинский язык учить на Украине? Поставим памятник тому, кто десять лет учил Кучму, Он – многого добился… Кучма - разговорился… Теперь – трагичнее пример, Язык коверкает Премьер. У цирка очередь стоит, всяк хочет взять билеты, От шума голова болит, но и смешно при этом… Многоголосый наш народ, многонациональный, Но всё понятно, всем давно, в стране многострадальной, Понятен юмор, шутки, странности людей любой национальности. Зашли. Расселись по местам. Вот - на арене звери. Повадки их понятны нам, от трюков - прибалдели… Умеют лошади считать, и танцевать прекрасно, Собаки петь, слоны играть, дельфины прыгать классно, И трюки разные творить, и понимать, и – говорить… Когда же в Раде держит речь Премьер, ново испечен, Не понимаю ничего я в тарабарской речи… Одним «пакрасшаням»* своим народ замучит скоро, Оно идёт от корня «крас»? Им красят, что ль заборы? «Пакрасшаня» чего? Кого?

В полночной тьме не нужно пылких слов, Ни страстных клятв, ни суетных движений, Мне больше скажет про твою любовь Язык несмелых всех прикосновений. В твоих зелёных я тону глазах, Высоты чувств твоих оберегаю, И ничего друг другу не сказав, Язык прикосновений постигаю. Он так понятен нам в ночной тиши, В познании любовной всей науки. В нём – мысли сердца и порыв души, В нём - только взгляд, дыхание и руки… Сложилась песня без привычных фраз, Заря на горизонт уже ложится, Манит, чарует, словно дивный вальс, В котором нам с тобой вдвоём кружиться. В полночной тьме не нужно пылких слов, Я от одних прикосновений таю… И каждый раз, как в юности, я вновь От твоих ласк на Небо улетаю.