Ноги – быстрые, резвые кони, Интуиция – «третий»* мой глаз… Я всегда уходил от погони, И всегда – переигрывал Вас. Потому, что Вы – наняты властью, А породой своей… – холуи**, Со слюной, всё текущей из пасти, Ждёте кость, как подачки свои… А плодитесь Вы – сучьею сворой, Маскируясь в толпе среди нас, Вам – не быть государству опорой, Ждёте крик от Хозяина – «Фас» ! Пусть до Вас не дошли ещё руки, Но, ошейник мы Вам застегнём, И, тогда, берегитесь Вы, суки,*** Когда снова мы к власти придём. Отрыгнутся и кровь Вам, и кости Станут в горле у Вас – поперёк, За друзей, что лежат на погосте, Отомстим. Дайте только нам срок… _____________________________________ *- дар духовного зрения дает людям именно третий глаз – глаз интуиции **- тот, кто раболепствует, лакействует; низкопоклонник, подхалим. (Толковый Словарь) ***- осуждённые, терпимо относившиеся к администрации … и пожелавшие «стать на путь исправления» (Википедия)

Великому живописцу, театральному художнику, археологу, писателю, путешественнику и исследователю тайн Тибета Николаю Константиновичу Рериху посвящается *** Загадку тайную веками Хранит осколок – чёрный камень, Известный, также, в наши дни, Как – чёрный ключ «Чинтамани». Во всех преданиях, легендах, В восточных манускриптах древних Он – ключ «потАенных дверей», Закрытых, в прошлом, для людей. На нём – особые пометки, Расшифровать пытались предки, Природу изучить основ, И – на три части расколов… А через много, много лет Пророк, как-будто, Мухаммед, Фрагменты трёх «блестящих слёз» С собою в Мекку перевёз. И тем фрагментам «Чинтамани» Все поклонялись мусульмане, И верили, ни в что иное – В происхожденье внеземное… По их старинному преданью: Направлены Великой Дланью, Всевышней Силою они Людей от всех грехов хранить… Внутри Святилища Святого – «Кааба», в переводе слово, – «Мечеть Великая» в горах, Или – «Харам Бейт-Уллаах`». Гласит Преданье

В безбрежности Вселенской дали Души две `слились в резонанс, И разминуться нам едва ли Судьба дала б повторно шанс Один из тысяч миллионов. Средь Галактических путей Сошлись орбиты двух фантомов: Души твоей, души моей. Они разорваны на клочья, Огнём вскипает в жилах кровь, Покоя нет ни днём, ни ночью, Над нами властвует любовь. И в том – великое искусство: Не оборвать единства нить, И сохранить навеки чувства, Друг другу верность сохранить. Пусть жизнь – лишь миг среди мгновений, Среди Созвездий и Планет, Соединил нас Божий Гений На много всех счастливых лет.

Там, где примятая трава Хранит и запахи, и звуки, И паутинки в головах, И недосказанность в словах, И пере`плетеные руки, И долгий взгляд «глаза в глаза», И речь, с заметным придыханьем, И вдруг - солёная слеза, Застившая тебе глаза, От выраженья пониманья, Там понял истины я смысл, Что жизнь нам дадена недаром, И двум сердцам, летящим ввысь, Кричать не нужно: - Оглянись! Они – охвачены пожаром… Я понял, только лишь с тобой Споём мы в жизни все куплеты, А наша музыка… - Любовь, Играя громче, вновь и вновь, Аккомпанирует при этом. Там, где - главенствует Любовь, Другие чувства отступают, В душе сомнений льдинки тают, И мысли в Небеса взлетают, Там, где - главенствует Любовь! А вздохи,… взгляды… и слова Хранит, пусть, смятая трава…

Солдатской кровью `полита земля, Слезою вдовьей горькою помыта, Шумят у обелисков тополя, Но в памяти - герои не забыты. Перед глазами снова тот окоп, Где Вы в последней грозной схватке дрались, И жизнь свою не пожалели, что б Все жили мы,… любили и смеялись. Вам через миг идти в последний бой, Сквозь шквал огня, сквозь мины и воронки, За светлый мир, чтоб матери любой Не приходили больше «похоронки». А Ваши души рвутся к облакам, Нас охраняя из засинья неба, Чтобы не знать сегодня старикам Слова: «Блокада, голод, пайка хлеба». Покой Вам всем, любви и доброты, Отцам и дедам, и подругам милым. Мы в благодарность принесём цветы, И помолчим над братскими могилами.

(Возрастающие звуки метронома) *** Томики Бунина,… томики Чехова,… Пушкин и Лермонтов - тоже горят… Возле буржуйки – два человека… Голод, блокада, в кольце Ленинград… В пламени быстро страницы сгорают, Чуть создавая тепло и уют. В кружке – заварка морковного чаю, Двести грамм хлеба (по норме дают). Круглые сутки – бомбёжки столицы, Крыта Нева черным с порохом льдом, Бледных, голодных теней вереницы Возят на санках те глыбы с трудом. Он пережил этот ужас бесовский, Сильный и гордый, Великий Народ! И в репродукторах слышен Чайковский. Держится Город!

Рифмы, колченогие, Просятся рожать… Бедные,… убогие,… Как от них бежать? Чистым чувствам дверцу Ты в себе открой,… Слушай… – только сердцем, А пиши… – душой!

Благая` весть – коснись Небес: – Иисус воскрес! Христос воскрес!

Твои глаза, сокровище, Передо мной стоят, В них прячется чудовище И источает яд… Слегка полуприкрытые, Со взглядом «изподволь», Словно свинцом налитые, И источают боль… Они, порой, печальные, Пускаючи слезу, А иногда, нечаянно, Возьмут и загрызут. Доверчиво открытые И остры, как кинжал, Но, чаще – ядовитые, Как сто змеиных жал. Заманчиво призывные, Как солнце сквозь туман, Задумчивые, дивные, Но это всё – обман. Ресницами украшены, Как складками гардин, Черным–черно накрашены, Но - омут в них один. Я в этот омут падаю, Как в сказке, как в кино, Твоими всеми взглядами Отравлен я давно.

Не буди во мне ты зверя, Не дави больной мозоль. А разборки все, поверь мне, Доставляют только боль. Каждый раз я был не правый, И никак всё не пойму, Строил, строил переправы Только к сердцу твоему. Всё закончилось, готово, Развелись мы, наконец, Каждый свой теперь терновый На себе несёт венец. Разошлись, и Бога ради, Всё за нас решила ты, За собой сожгла, не глядя, К отступлению мосты. Нет любви, мой друг сердечный, Вся растоптана в пыли, Лишь остались головешки И дымящие угли… Твой покой я не нарушу, В дверь твою не стукну вновь. Успокоит мою душу Только новая любовь.

Украина моя, полуголая, Полусытая, в сумрачной тьме, И безвольная ты, и бесполая, В долгосрочном кредитном ярме. Украина моя, полунищая, На коленях десятками лет. Волю топчут твою сапожищами, Ни просвета, ни продыху нет. Украина, кишишь попрошайками, Мерседесами и нищетой, И бандитстко-ментовскими шайками Твой затравлен крестьянин простой. Украина моя, полупьяная От несбыточных дум и надежд, Оскорбленно-униженно-драная Кодлом хамов, бездарных невежд. Грянь грозою, водой полноводною Смой налёта накисшую слизь, И, как вдревле, останься свободною, Вольной птицею ввысь вознесись. Отсторонь новых панов от тронов, Их умерь неуёмную страсть, Поскорее избавь от короны Нуворишей, присвоивших власть. Стань, красавица, сильной и твёрдою, Чтоб к народу пришла благодать, Вольной птицей будь, Родиной гордою, Обрети, как в казачестве, стать.

Всё - так предрешённо, Как бандитский «фарт»: Садят за решетку, Кто не виноват, Ведь конфликт «испечен», Предрешен итог, Как заточка в печень, Как тюремный срок. Сквозь решётку небо, Жизнь – на волоске, И горбушка хлеба Чёрная в руке, Стиранная роба, С воли письмецо, И баланды миска, Как плевок в лицо. Просто в государстве Держит власть «пахан»,, И в «евойной»» власти Этот дерибан. Кто же - неугоден, На расправу - скор, Невиновен, вроде, Суд… и - приговор… И театр и сцену, Ети ж Вашу мать, Нужно, как систему, Просто поломать. Отобрать навары И маржи поток, И пусть Божья кара Станет им – итог!

У пропасти стою, Почти на самой кромке, По жизни – не грешил, Не `учен воровать. От сердца моего Остались лишь обломки. Ни склеить, ни связать, В едино ни собрать… Идеи торжества Про «Равенство» народа, Про «Братство» крепких рук, И «Счастье», и про «Мир», Растоптаны давно, Как вера и «Свобода». Остался только - «Труд»… А «Капитал» - кумир. И весь народ теперь У этой кромки встанет, Голодный и немой, Противно, прям, смотреть, И будет ждать, поверь, Когда протянут пряник, А над его спиной Взметнётся только плеть. А, может разбудить Тень «Призрака», и снова В Европе он пойдёт Капитализм крушить? И под ружье опять Сплотит нас Гений новый, Чтоб новый поворот В умах людей вершить?

Овал нарисую, а рядом кружочек, В нём – глазки большие из жирных двух точек, Четыре подушечки - мягкие лапки, А в них - незаметные когти-царапки… Вот два треугольника, здесь, на макушке - Красивые очень и чуткие ушки… Здесь - черточки-усики, маленький носик, А сзади - пушистенький хвостик-вопросик. И вот - получился котенок веселый… Он ниток клубочек гоняет по `полу…

Тоща лошадка, скрипучие дроги, Крутится обод в грязи колеи, Мрачным ландшафтом осенней дороги Скоро свезут и останки твои… Жизнь изменяется в новых обличьях, И бесконечность материи в том, Что и успех, и былое величье Сменятся серым могильным крестом. Жизнь продолжается новым потоком, Радуясь, плача, ревнуя, любя… Главное – что ты оставил потомкам? То, чтобы помнили после тебя!...

На мелодию из кинофильма «Гусарская баллада» *** Собрались мы, как говорится, Почтить сегодня, но, ни водку, ни вино, А просто с пивом подружится Давным-давно, давным-давно, Давным-давно. Ячменный эль, полезный очень, Хотим увидеть мы твоих бочонков дно И не упиться, между прочим, Давным-давно, давным-давно, Давным-давно. Объём нас пива не пугает. Оно, как воздух сквозь открытое окно, И лечит нас и воскрешает Давным-давно, давным-давно, Давным-давно. Я долго с пивом мог сражаться, Мне это, право, это, право, всё равно, Но, есть угроза об…мочиться Давным-давно, давным-давно, Давным-давно. На цвет приятно и красиво И на похмелье только вылечит оно, Одно лишь пиво, только пиво Давным-давно, давным-давно, Давным-давно. Покой мне точно обеспечен, Врачи твердили мне об этом уж давно, Прощай инфаркт, желудок, печень Давным-давно, давным-давно, Давным-давно. Поднять всех кружки призываю, За годы долгие, что нам прожить дано, Налей-ка, кельнер, всем до края Давным-давно, давны

«История нас учит тому, что никогда, никого ничему не учит…» (Древний афоризм) *** (Пародия) *** Как жить без леса, без реки, Ильич, – спросили ходоки? Где наш завод? Где наш колхоз? Где наш «бесстрашный паровоз», Что до коммуны не довёз??? В судах опять ведём мы спор За ловлю рыбы из озёр, За шишки,… ягоды,… грибы - Проходит фронт опять борьбы. Не помереть бы тут,… кабы… Куда девалась вся земля? Угодья,… пашни… и поля? Куда девался общий скот? Смотри, как обеднел народ! В стране – опять переворот? Творится страшный беспредел! Уже идёт людей отстрел, Кто шел за пенсией в «Собез», И - в чью-то вотчину залез,… Или забрёл в «хозяйский» лес. Снял кепку Вождь.

Не заглянешь в душу к Богу, Душу Чёрта не поймёшь, Почему же так убого, Украинец, ты живёшь? От главенствующей власти - Получил – одно г…но: Только низменные страсти,… Папиросы,… да вино, Секс сплошной в телеэфире, И в подъездах – наркоту, Брось мечту купить квартиру, Выбрал партию - не ту. Голос ты отдал, к примеру, Что теперь уже скрывать, За господ-миллионеров, Что умеют воровать, Что живут в районах спальных, Отдыхают лишь «в Европах», А вопрос твой социальный, Извини, им всем – «до ж…пы». Не продай за гривну голос, Хватит спать, открой глазищи, А, не то – ты будешь босым, А, не то – ты станешь нищим!

Вся наша жизнь, как стих поэта, Идёт куплет, затем припев. Мы спели, но внести всё это Так, в нотный стан и не успев. Она - как буря, и как вьюга Свинцовой тенью в облаках, В ней можно не найти друг друга И разминуться в двух шагах. Ты пел и попадал в октаву, Свой мир семейный создавал, Не посягал на чью-то славу, Но никогда не предавал. Аккорды брал палитрой гуще, Какой ценой и не спросив, Твой маятник часов запущен, Но скоро выбьется из сил. Вся наша жизнь, как змей бумажный, Пока есть ветер – мчится ввысь, Не упустить мгновенье важно, Пока мы вверх не добрались. Не разменять её на малость, Беречь по каплям каждый день, И тех секунд, что нам осталось, Прожить достойно средь людей. Вся наша жизнь, как стих поэта, С точеной формою слогов, Мы сами созидаем Это, В душе надеясь на Богов. Часов наш маятник запущен, Считая четко жизни срок, А сколько нам еще отпущено, То это ведает - лишь Бог.

Начал дружбу с шахтой рано И, случалось, был, порой, По две смены, по три вахты. Сутками не шел домой… Больше двадцати в проходке Лет начальником, пока. Со сверла начал, с лебедки, А сейчас – на ГПК. Начиналось дело туго, «На отпал»… и «на вагон». За окном бушует вьюга, Ночью `звонит телефон. Прорвалась вода по штреку, Грудь забоя не видать,- Доложил проходчик «шефу», Вспоминая чью-то мать. Ты тихонько встал с постели, Чтоб детей не разбудить. Не заметил, как взрослели, В школу начали ходить. Приходил - нет сил раздеться, Этой шахте ты, порой, Отдавал души и сердца Больше, чем жене родной. Помнишь все, как чудный сон ты, В тех подземных кладовых Штреки бил на горизонтах Для участков добычных. Квершлаги, уклоны, штреки,… То – капеж, то – «мачмала»… Не забыть тебе вовеки Эти ратные дела. Сто тридцатый, сорок пятый… Поднатужились, разок,… И уже твои ребята Рвут трехсотый горизонт. Ты прикинешь метким глазом, Что откуда и почем. Где поедет Белоглазов? Где собьется Ноздрачев? Объ